|
|
|
|
|
||
Личное дело: Мишкутенок Наталья Евгеньевна. Родилась 14 июля 1970 года. Заслуженный мастер спорта России. Специализация – парное катание. Партнер Артур Дмитриев. Тренер – Тамара Николаевна Москвина. Трехкратная вице-чемпионка СССР (1989-91). Двукратная чемпионка Европы (1991-92). Бронзовый призер чемпионатов Европы 1989, 1990 и 1994 годов. Чемпионка Универсиады (1989). Победительница Игр доброй воли (1994). Двукратная чемпионка мира (1991-92). Бронзовый призер чемпионата мира-1990. Чемпионка Олимпийских игр в Альбервилле (1992). Серебряный призер Олимпийских игр в Лиллехаммере (1994). Казакова Оксана Борисовна. Родинась 8 апреля 1975 года. Заслуженный мастер спорта России. Специализация – парное катание. Партнеры Дмитрий Суханов (до 1995 года), Артур Дмитриев. Тренеры – Наталья Евгеньевна Павлова, Тамара Николаевна Москвина. Чемпионка Европы 1996 года. Серебряный призер чемпионата Европы-1998. Бронзовый призер чемпионата мира-1997. Дмитриев Артур Валериевич. Родился 21 января 1968 года. Заслуженный мастер спорта СССР. Специализация – парное катание. Тренер – Тамара Николаевна Москвина, Игорь Борисович Москвин. Единственный фигурист в мире, ставший олимпийским чемпионом с двумя разными партнершами. На перламутровом медальоне, который задумчиво крутила в руках Тамара Москвина, мерцали пять женских профилей. «Я всегда стараюсь выбирать ученикам подарки «со значением», - объяснила мне тренер. - Может быть, Артуру подарить это? Ведь женщин в его жизни тоже пять - мама, жена, я, Наташа Мишкутенок. Теперь еще и Оксана...» Днем раньше олимпийский чемпион Альбервиля и вице-чемпион Лиллехаммера в парном катании Артур Дмитриев стал чемпионом Европы-96 с новой партнершей - Оксаной Казаковой, для которой тот чемпионат стал первым в жизни. А спустя два года - в Нагано - Казакова и Дмитриев стали олимпийскими чемпионами. За пять с небольшим лет до этого Дмитриев готовился к своей второй Олимпиаде с Наташей Мишкутенок. Игры-1992, которые проходили в Альбервилле, они выиграли с ходу. Через месяц стали первыми на чемпионате мира в американском Окленде, после чего ушли в профессиональный спорт. А через год вернулись обратно – чтобы принять участие еще в одних Олимпийских играх. Как раз тогда Международный олимпийский комитет принял решение «развести» летние и зимние Олимпиады и получилось, что следующие после Альбервилля Игры выпали на 1994 год. Одновременно с этим Международный союз конькобежцев заявил, что разрешает профессионалам временно вернуться в любители. Вот Артур с Наташей и решили попробовать повторить олимпийский успех. В Лиллехаммере фигуристы стали вторыми, уступив Екатерине Гордеевой и Сергею Гринькову. Но то серебро трудно было назвать поражением: более равной борьбы на Олимпийских играх в парном катании не было ни до, ни после. Потом Наташа ушла из спорта совсем. А 27-летний Артур неожиданно для многих заявил, что остается в любительском спорте еще на четыре года. С новой, совсем юной партнершей, прежним тренером и прежней целью - стать олимпийским чемпионом, начав все с нуля. * * * Такому решению, впрочем, предшествовала попытка Дмитриева продолжить карьеру в прежнем составе – с Мишкутенок. Летом 1994-го я приезжала к фигуристам в Санкт-Петербург и Москвина, у которой, как водится, образовались какие-то неотложные дела, усадила меня в машину мужа и отправила на дачу, пообещав, что Артур приедет следом и «все расскажет». Мне оставалось только принять приглашение. И пока Игорь Борисович раскладывал костер для жарки мяса, мы с Дмитриевым устроились в сторонке, рассуждая о плюсах и минусах продолжения спортивной карьеры. - Нам с Наташей вдруг стало очень интересно, чего еще мы можем добиться, - сказал тогда Артур. - Это ведь раньше фигуристы рвались уйти в профессионалы, потому что только там можно было заработать какие-то деньги. Сейчас в любительском катании можно заработать не меньше, если задаться такой целью. К тому же далеко не все в спорте можно перевести на деньги. В январе следующего года я узнала от Москвиной о том, что Мишкутенок все-таки не захотела продолжать тренировки. Много позже я спросила тренера: - Вы с Артуром видели хоть какую-то возможность удержать Наташу от ухода из спорта? - Мы не видели необходимости, - жестко ответила Тамара. - Идти на поводу у Наташи ни я, ни Артур не собирались. Это была определенная позиция: рисковать, но при этом делать то, что хотим. На вопрос, зачем известнейший тренер, уже дважды подготовивший олимпийских чемпионов (Игры-1984 в парном катании выиграли москвинские Елена Валова и Олег Васильев), взялась за подобную авантюру, поставив в пару с Дмитриевым совсем неизвестную девчушку, Москвина ответила: - Напрасно думаете, что Оксана будет подстраиваться под Артура. Там та-а-кой характер! А успех на Играх по прежнему определяет только одно: сильная личность. К тому же, любому тренеру после ухода спортсменов приходится все начинать сначала. Я готовила с нуля Валову и Васильева, Наташу Мишкутенок мы готовили вместе с Артуром. И, когда она решила уйти, мы оба знали, что нам по силам взять девочку и подготовить ее. Хотя в какой-то момент я почувствовала, что не справляюсь и позвала на помощь мужа. - Игорь Борисович более суров? - Дело не в этом. Просто у каждого спортсмена бывают периоды, когда не получается и очень хочется покапризничать. А капризничать перед Игорем Борисовичем ребятам было бы просто стыдно. Артуру - потому что они слишком давно знакомы, Москвин для него - мэтр, Оксане - в силу возраста. Мужу и удалось увлечь ребят настолько, что все встало на свои места. * * * Первый раз Москвина позвала мужа на помощь чуть раньше. Точнее, попросила об этом Дмитриева. Было это за год до Олимпийских игр в Лиллехаммере во время предсезонной подготовки. Артур вспоминал тот период так: - У меня с Москвиным всегда были очень хорошие отношения, поэтому мне не было сложно попросить его о помощи. Он согласился. Было приятно сознавать, что мы с Наташей стали той самой парой, с которой Тамара Николаевна и Игорь Борисович стали работать совместно после известного конфликта. Когда Тамара от нас уставала, а это случалось достаточно часто, она бросала нас на Игоря Борисовича. И уже с ним мы занимались шагами, перестроениями – то есть черновой и одновременно очень творческой работой. Москвин много придумывал, называл себя массовиком-затейником и частенько говорил нам с Наташей так: «Ребятки, а давайте сейчас весело и быстро сделаем вот это...» Такими словами он как бы брал все наше психологическое напряжение на себя. Я только много лет спустя, когда уже сам стал работать тренером, понял, как много Москвин нам дал за тот период. Потом, когда я стал кататься с Оксаной, Игорь Борисович уже привычно нам помогал. Но тот этап – с Наташей – вспоминается совершенно по особому. На каждую тренировку Москвин приходил с идеей каких-то новых шагов, придуманных ночью, и я отчаянно пытался все эти шаги запомнить. Записывать было лень и за это я корю себя до сих пор. К тому же Москвин лучше нас всегда справлялся с характером моих партнерш. Действовал на них успокаивающе. Возможно, сказывалась большая разница в возрасте, или же то, что он был мужчиной. Он, как никто другой, умел перевести любую сложную ситуацию в шутку. Если тренер постоянно серьезен, работать с ним довольно тяжело. Игорь Борисович вообще много шутил на тренировках. Говорил, допустим: «Сейчас мы все делаем вот этот элемент, а кто не сделает – тот жалкий нетянучка!» И все бросались выполнять задание. Такие моменты очень хорошо снимали напряжение, которое у нас в группе было очень велико. Ведь когда ты только идешь к цели – это одно. А когда ты уже что-то выиграл и твоя задача оставаться на вершине, - это гораздо сложнее. Мысль о том, что нельзя оступиться, гнетет очень сильно. А ведь я в таком состоянии находился больше десяти лет. - У вас не возникает чувства ревности по отношению к ведущей паре Игоря Борисовича - чемпионам Европы Марине Ельцовой и Андрею Бушкову? – спросила я Артура, когда он с Наташей Мишкутенок стал регулярно прибегать к помощи Москвина. - Все же вы теперь конкуренты. Более того, оставшись в любителях, в каком-то смысле продолжаете перекрывать им кислород? - Какие могут быть обиды? – искренне удивился Дмитриев. - Если бы Марина с Андреем были сильнее нас, а внимания нам доставалось бы больше, тогда - согласен. Должен сказать, что нам очень повезло с тренером: все пары, которые когда-либо занимались у Тамары Николаевны, всегда, как правило, были в хороших отношениях между собой. Считаешь, что сильнее - выходи на лед и доказывай. А вне катка - что делить-то? * * * Личное дело: Ельцова Марина Алексеевна. Родилась 4 февраля 1970 года. Заслуженный мастер спорта России. Специализация – парное катание. Партнер Андрей Бушков. Бушков Андрей Васильевич. Родился 13 октября 1969 года. Заслуженный мастер спорта России. Специализация – парное катание. Тренеры – Игорь Борисович Москвин, Наталья Евгеньевна Павлова. Трехкратные чемпионы России (1992, 1995, 1997). Серебряные призеры чемпионата России – 1996. 4-е место на чемпионате России 1994. Двукратные чемпионы Европы (1993, 1997). Чемпионы мира-1996. Серебряные призеры чемпионата мира-1997. Бронзовые призеры чемпионата мира-1994. На Олимпийских играх в Нагано (1998) заняли седьмое место. На самом деле все было гораздо драматичнее и запутаннее. Когда Ельцова и Бушков впервые стали чемпионами Европы в 1993-м, я позвонила из Москвы в Хельсинки - поздравить фигуристов и взять у них короткое интервью. К телефону тогда подошла Марина. Помню, меня поразило ее спокойствие в ответах, словно к этой победе она готовилась давно и власть в парном катании захватила надолго. Москвин тогда сказал об ученице: «С Мариной очень тяжело. У нее взрывной характер, творческая натура, которая не терпит монотонности. В то же время с ней интересно. Она может интерпретировать на льду любой образ...» Но всего через год две пары вернувшихся из профи олимпийских чемпионов – Катя Гордеева с Сергеем Гриньковым и Мишкутенок с Дмитриевым - вытеснили Ельцову и Бушкова из сборной, тем самым лишив фигуристов возможности отстаивать свою европейскую корону в Копенгагене. Марина была тогда, что называется, вне себя. На мой вопрос о правомерности возвращения в любительский спорт профессионалов она довольно резко ответила: «Международная федерация не должна была принимать такое решение. У профессионалов уже был их шанс. Я считаю, что у меня украли Олимпиаду». Спортсменку сильно задело и то, что Москвин начал работать с вернувшимися в спорт учениками своей супруги, как-то незаметно отодвинув «своих» на второй план. - Игорь Борисович дал нам блестящую техническую базу, - вспоминала потом Марина. - Но меня не покидало ощущение того, что в своей тренерской жизни он видел и испытал уже все. И что ему временами становится безразлично, выиграем мы или проиграем. Я вообще считаю, что подготовка спортсмена - очень индивидуальный труд. Тренер должен быть только твой, хореограф тоже. Я очень многому научилась у Ларисы Селезневой, когда та вместе с Олегом Макаровым тренировалась в группе Москвина. Но я тогда была со спортивной точки зрения пустым местом. И при этом уже понимала, что Лариса не потерпит рядом с собой никого, кто будет отбирать у нее тренерское внимание. И точно так же понимала, что придет время, когда и я не потерплю такого сама. Через некоторое время Тамара Москвина предложила Марине занять место Мишкутенок в паре с Дмитриевым. Когда Бушков узнал о том, что Марина пробуется в партнерши Артуру, у него был шок. Это случилось в 1995-м, накануне чемпионата Европы в Дортмунде. Соответственным образом фигуристы там и выступили – заняли четвертое место, что было равносильно провалу. До сих пор помню то странное состояние, - вспоминал Андрей. - С одной стороны, я отдавал себе отчет в том, что не пропаду, может быть, устрою свою дальнейшую карьеру ничуть не хуже, чем было в любительском спорте. С другой, я знал Марину. Знал, что она, по сути, очень надежный и преданный человек. Но, бывает, совершает какие-то поступки не думая. И решил не рубить сплеча. - Тот послеолимпийский год был для нас с Андреем гораздо более тяжелым, чем предыдущие, - говорила она - Мы стали абсолютно чужими, хотя по-прежнему тренировались вместе. Потом Андрей женился, и я чувствовала себя так, как будто меня бросили все: когда долгое время выступаешь в паре, неизбежно развивается инстинкт собственника по отношению к партнеру. Наверное, тогда я наделала немало глупостей. Но потом поняла, что надо или уходить из спорта вообще, или самым срочным образом что-то в жизни менять. Мы поменяли тренера – ушли к Наталье Павловой. Думаю, Игорь Борисович понял нас… * * * Как вспоминала потом Павлова, к просьбе чемпионов Европы взять их в свою группу она оказалась совершенно не готова. - Я сказала тогда ребятам, что прежде всего должна быть уверена, что они урегулировали все свои отношения, в том числе и финансовые, с Игорем Борисовичем Москвиным. Потому что мне были совершенно не нужны разговоры о том, что я увела пару у другого тренера. Тем более – у такого заслуженного. В свое время мы довольно долго работали на одном катке – «Большевик». Причем получилось так, что и я, и он пришли туда из «Юбилейного. Я проходила там самый первый этап своей тренерской карьеры - у Тамары Николаевны. Она сама меня пригласила. Видимо, ей было очень интересно узнать, какими тренерскими приемами владеет Татьяна Тарасова, у которой я каталась почти два года, прежде чем закончить со спортом. Напрямую Москвина мне об этом не говорила, но почти сразу после того, как я начала работать, сказала: «Делай разминку с моими спортсменами точно так же, как ты делала ее у Татьяны Анатольевны». У Тарасовой тогда существовали очень специфические наработки тренировочных спаррингов. Вот я и проводила такие спарринги у Москвиной. Что-то придумывала по ходу тренировок свое, но в целом это была конечно же система Татьяны Анатольевны. Потом я родила ребенка, была вынуждена сделать в тренерской работе перерыв, ну а когда вернулась, получилось так, что стала работать на стадионе «Большевик». Через некоторое время туда же вместе со своими спортсменами перешел Москвин. Нельзя сказать, что мы часто пересекались, но периодически он меня консультировал. Мне ужасно нравилось – еще в «Юбилейном» - как он работает. При своей абсолютной интеллигентности он всегда был на льду абсолютным диктатором. Его беспрекословно слушались. То, как работали его спортсмены, казалось мне безумием. Если кто-то ленился или каким-то другим образом выводил Москвина из себя, Игорь Борисович мог и прикрикнуть, а то и пинка дать. Но такое было редкостью. Все работали как одержимые именно потому, что хотели работать. Москвин каждый день придумывал чуть ли не по десятку различных связок, в которых было наворочено столько всего разного, что я поначалу вообще не могла понять из чего эти связки состоят. С этого он неизменно начинал тренировку – вместо разминки. Это было творчество в чистом виде. Поэтому и работа не казалась такой сложной, как традиционные тренировки. Эти связки фигуристы Москвина катали и отрабатывали постоянно – в подготовительный период, в основной, перед соревнованиями, во время соревнований... Мне никогда не приходилось о чем-то его спрашивать. Если Игорь Борисович видел, что я что-то делаю не так, всегда подходил сам и говорил, как и что можно попробовать, чтобы получилось лучше. У меня ведь в то время не было никакой тренерской практики: начинать-то тренерскую работу после рождения дочери пришлось с нуля. Поэтому я и колебалась, прежде чем дать согласие на работу с Ельцовой и Бушковым. Боялась, что просто не справлюсь с такой ответственностью. Для меня пара такого уровня была совершенно недостижимым уровнем, космическим просто. Она была совершенно бесстрашной. Даже безбашенной, я бы сказала. С хорошими прыжками к тому же. Было это сразу после чемпионата России 1995 года - в самом начале января, когда Ельцова и Бушков еще катались у Москвина. Казакова тогда очень хорошо отнеслась к моей идее. У нее ведь никаких других вариантов не было. Помню, мы сидели у меня дома на кухне и все это обсуждали. Там я и пообещала Оксане, что сделаю все ради того, чтобы она встала в пару с Артуром. Было очень жалко отдавать сильную спортсменку. В то же самое время я понимала, что держать ее в своей группе не имея возможности найти достойного партнера – тоже не выход. Москвина первоначально была против кандидатуры Казаковой. Я знала об этом от Артура. И просто-таки задалась целью сделать все возможное для того, чтобы Тамара Николаевна переменила свое мнение. Мы с ребятами тренировались в каких-то парках, приходили по ночам в Юбилейный, чтобы показать уже «готовый» продукт. И в результате Москвина дала «добро». * * * Год спустя Казакова и Дмитриев выиграли чемпионат Европы в Софии. Комментируя их победу, Москвина, казалось, вообще не испытывала никаких эмоций: - Пока рано делать какие-то выводы - у нас было не так много времени. Хотя то, что я уже вижу в исполнении ребят, мне нравится. Тренироваться вместе Оксана и Артур начали, по существу, только в мае. Решение поставить их в пару было принято в конце зимы, но на одной из первых тренировок ребята вдвоем упали при исполнении подкрутки, причем Оксана разорвала связки на ноге. Правда, выяснилось это далеко не сразу: она молчала как партизан - боялась, что мы узнаем, что травма серьезная, и откажемся от нее. Тем более что кандидаток на это место было много. Артур, как мне кажется, именно тогда почувствовал, что у Оксаны очень сильный характер и безропотно соглашаться на роль ведомой она не станет. Значит, играть роль ведущего ему становится гораздо сложнее. Из всех учеников, что когда-либо у меня были, Дмитриев – самый большой талант. Редкий. Мог выполнить что-угодно, что бы я не предлагала. Причем не просто делал все элементы, но прежде всего исходил из потребностей партнерши, чтобы ей было удобно кататься. На соревнованиях Дмитриев катался не просто безошибочно, а я бы сказала нахально безошибочно. О таких спортсменах принято говорить «Плюс старт». Так вот у Артура было плюс три старта. Другое дело, что в 1994-м он наверняка не знал - просто не мог знать, - насколько трудно все начинать с нуля, имея за спиной кучу заслуг и титулов. Я-то так или иначе привыкла периодически оставаться у разбитого корыта: именно такое чувство испытываешь, когда уходят чемпионы и тебе в полной мере дают почувствовать, что ты - никто. Работать не в России, а за границей с иностранцами мне никогда не было так интересно, как дома. Когда нет абсолютного контакта со спортсменом, а есть только обучение технике катания, чувствуешь себя просто наемной рабочей силой. Чувство, надо сказать, крайне неприятное. Во всяком случае, для меня. А просто зарабатывать деньги я никогда не рвалась. После Игр в Лиллехаммере мы сознательно отказались от очень выгодного и, главное, долговременного контракта в США. Решили, что наша идея нас привлекает больше. Хотя, когда Артур начал работать с Оксаной, у нас пошли бешеные расходы: на костюмы, на сборы, на витамины... Если выражаться языком бизнеса, это своего рода инвестиция. Которая, надеюсь, окажется выгодной для всех. Объективно говоря, среди нынешних фигуристов я не вижу никого, с кем нельзя было бы бороться. Возможно, не сейчас, через год, но это вполне реально. А пока надо только работать. Жаль, что у меня сейчас нет второй пары. Работать с двумя намного интереснее. Можно пробовать более разнообразную музыку, элементы. Различный стиль катания. А главное - в группе идет непрерывная конкуренция. Именно из этих соображений я исходила, когда приглашала к себе латвийских фигуристов Елену Бережную и Олега Шляхова. К сожалению, чуть позже Лена получила очень серьезную травму… * * * Со стороны переход Казаковой к Москвиной, а Ельцовой и Бушкова – к Павловой выглядел тогда самой обычной бартерной сделкой. Хотя на самом деле в отношении Марины и Андрея так просто-напросто распорядились обстоятельства. Фигуристы позвонили Павловой сразу после чемпионата мира-1995, где, как и в Дортмунде, заняли лишь четвертое место. Не получив согласия, обратились к другому тренеру – Елене Чайковской. Та тоже ответила отказом, но почти сразу перезвонила Павловой: «Возьми ребят». - Я колебалась еще и потому, что Ельцовой и Бушкову нужно было срочно ставить новые программы, придумывать для них какие-то новые элементы, менять стиль катания. Неприлично же взять чужую пару и выводить ее на лед с программами, которые до тебя поставил другой тренер? – говорила Наташа. По поводу своих взаимоотношений с Москвиным Марина и Андрей, заметив колебания новой наставницы, высказались коротко: «Не волнуйтесь на этот счет. Нас уже списали, так что мы никому не нужны». На чемпионате Европы в Софии – том самом, где победила новая пара Москвиной, Ельцова и Бушков получили очередное четвертое место, зато через два месяца стали первыми на мировом чемпионате в Эдмонтоне. В интервью после победы Марина призналась: - Этот год очень меня изменил. Я стала по-другому смотреть на людей. Стала понимать, что если проигрываю, то это не повод злиться на соперника. Виновата прежде всего сама. У нас замечательно улучшились отношения с Андреем. Я поняла, что у меня никогда не будет больших единомышленников, чем партнер, тренер, вся наша бригада. Что этими отношениями надо дорожить. А главное, у меня появилось желание добиться еще большего. И уверенность, что я могу это сделать. В следующем сезоне Ельцова и Бушков второй раз в своей карьере стали чемпионами Европы. Соревнования получились тяжелыми, поскольку за месяц до них Андрей потянул внутренние связки колена, несколько дней не мог нормально ходить, и тренировки, оставшиеся до начала чемпионата, можно было легко пересчитать по пальцам. Естественно, и спортсмены, и тренер были абсолютно счастливы результатом. Но после награждения Бушков вдруг сказал: - Когда мы впервые стали чемпионами Европы в 1993-м, мне казалось, что это - предел мечтаний. Я был страшно удивлен, впервые приехав в Америку, тем, что американцы не имеют ни малейшего понятия, что такие соревнования существуют. Так, мелочь - средний турнир. Там ценят первых, но в том случае, если речь идет об Олимпийских играх или по крайней мере о чемпионате мира. Сейчас у нас с Мариной по два европейских золота, и мы прекрасно понимаем, что победа в Париже - очень тяжелый, но тем не менее проходной этап. Заключительная дуэль сезона – чемпионат мира в Лозанне – тоже остался за учениками Павловой. Ельцова и Бушков получили серебро, Казакова и Дмитриев – бронзу. Светлая полоса прервалась в самый неподходящий момент. В олимпийском сезоне Марина с Андреем выиграли чемпионат России и ехали на чемпионат Европы в статусе первой пары страны. А перед финальным выступлением у Бушкова сломался конек. Поменять его не было никакой возможности: Андрею подходили по размеру только коньки Дмитриева, но Артур сам готовился выступать. В результате фигуристы были вынуждены сняться с соревнований. Вернувшись домой, Павлова узнала, что за ее спиной вовсю идут разговоры о том, что конек был сломан специально – из-за боязни проиграть уже двум парам Москвиной: в качестве спарринга в бригаду знаменитого тренера добавились Елена Бережная и Антон Сихарулидзе. Потом были сборы в Новогорске, где Ельцову и Бушкова каждый день заставляли катать программы на глазах у наблюдателей из федерации фигурного катания. Марина плакала, пыталась скандалить, даже падала в обморок, не выдерживая постоянного стресса. Андрей молчал, переживал все в себе, но и он был на грани срыва. На Олимпийских играх в Нагано пары Москвиной разыграли между собой золото и серебро. Ельцова с Бушковым остались седьмыми. Во всех своих бедах Павлова тогда винила более удачливую коллегу. И лишь десять с лишним лет спустя сказала мне: - Иногда я думаю, что тренеры и спортсмены, которые умеют добиваться олимпийских побед, - это совершенно особенная порода людей. Когда они видят цель, то идут к ней, не сворачивая и не глядя под ноги. А что там, под ногами – живые люди, горные пики или раскаленные угли, не имеет для них никакого значения. На эту тему мне как-то довелось беседовать и с Москвиным. - Скорее всего Тамара даже не допускает мысли, что выше может оказаться не ее пара, - сказал он. - Не могу сказать, как именно она пережила бы проигрыш, просто не знаю. Она абсолютно верит во все то, что делает. А все, что делает, делает хорошо и до конца. Таков ее характер. Совершенно иначе после победы в Нагано выразился о тренере Дмитриев. - Я бы сказал, что у Москвиной практически нет слабостей, но при этом человек она очень мягкий. По отношению к ученикам. Больше всего мне нравится, что она постоянно меняется. Старается иначе думать, по другому подходить к решению каких-то задач. Заставляет себя поступать так, как считает нужным в той или иной ситуации, но становится менее категоричной. Я всегда был убежден в том, что взрослый человек не может сильно измениться. Но Москвина - исключение. - В вашем характере есть какие-то черты, взятые у Москвиной? - Я пытался научиться ее организованности. Но у меня не получилось...
|
Игорь и Тамара Москвины: «Лед для двоих» 
