|
|
|
|
|
|||
16 сентября 1997 Такой команды, как на чемпионате мира-97, у России не было уже давно. Чего стоит, например, тот факт, что командное первенство наши борцы выиграли еще за день до начала финальных поединков. Поэтому с первого же финала мы все думали только о том, сколько наших (а в финалы вышли шесть российских спортсменов из восьми) сумеют в главных схватках удержать звание сильнейших. И было страшно обидно сознавать, что серебро чемпиона Европы Николая Монова было предельно близко к тому, чтобы обернуться золотом. На пресс-конференции, на которую чемпион - турок Сереф Эроглу - не пришел вовсе, Монов с трудом сдерживался. - Я считаю, что судьям давно пора более тщательно следить за тем, в каком виде борцы выходят на ковер, - сказал он. - Все турки мажутся маслом. Это известно всем, однако арбитры предпочитают жить по принципу «Не пойман - не вор». Специальная масляная смазка в Турции существует, наверное, столько же, сколько существует национальная борьба. А она была всегда. Само ее название - хуреш - переводится как «борьба с намазанным телом». Секрет заключается в том, что масло моментально впитывается в кожу, и та внешне выглядит абсолютно сухой. Но при первом появлении пота масло выходит наружу, после чего ухватить соперника и провести прием становится чрезвычайно трудно. Намазанным вышел на ковер и Эроглу. Таким он был и на майском чемпионате Европы в Койволе, однако там, несмотря на это, финал с Моновым обернулся для турка страшным унижением: российский борец расправился с ним со счетом 5:1. - Впрочем, масло - маслом, судьи - судьями, но и сам я тоже виноват, - продолжал Монов. - Прозевал единственный захват - это все и решило. Тот захват тоже был нечестным. Эроглу обхватил российского борца поперек корпуса в тот момент, когда Монов даже не занял исходную позицию в партере. Но вместо предупредительного свистка судьи, которого наверняка ждал Монов, последовал мгновенный бросок. К судейству Анджея Супрона Монов отнесся философски: «А где гарантия, что другой арбитр будет лучше? Просто надо быть на голову выше остальных. На две головы, на три. Чтобы ни у кого не возникало вопросов. А когда силы равные... Да и кому нравится видеть русских в пяти финалах?» Тогда еще было неясно, выйдет ли в финал шестой российский борец - Александр Третьяков. В его весе - 69 кг - было больше всего участников, поэтому и предварительных схваток оказалось больше. Из-под первого третьяковского наката болгарин Бисер Георгиев ухитрился выскочить и заработал балл. Вторым накатом Третьяков восстановил равновесие, но через несколько секунд соперники снесли с помоста электронное табло, оно сломалось, а на новом российского балла уже почему-то не оказалось. Третий накат Третьякову не засчитали: он захватил болгарина ниже пояса. А Георгиева за пассивность продолжали ставить в партер. За четвертый накат Третьяков получил-таки балл, и счет сравнялся. При ничейном счете благодаря очевидной активности Александра Россия получила шестое место в финале. Однако российская сторона все равно подала протест, судьи просмотрели видеозапись поединка, и результат был изменен на 3:1 в пользу Третьякова. В первой финальной схватке России досталось серебро. Дебютант чемпионата и сборной 19-летний Рафик Симонян, которого тренеры всерьез приметили лишь тогда, когда парень уверенно выиграл первенство страны, споткнулся на олимпийском чемпионе Атланты и чемпионе мира Юрии Мельниченко, который представлял Казахстан. Само по себе место в финале для российского легковеса было более чем успехом. Но ему, естественно, хотелось большего. Видимо, нервы просто не выдержали непосильную нагрузку. Мельниченко на второй минуте поставили в партер, Симонян намерился было сделать накат, но соперник вывернулся, мгновенно провел серию приемов, и менее чем за 20 секунд счет вырос до 6:0 в пользу Мельниченко. Схватка была сделана. После финала Мельниченко рассказывал: - Я очень внимательно следил за Симоняном, когда он проводил предварительные поединки, и настраивал себя на то, что финал будет предельно тяжелым, несмотря на то, что у меня это уже четвертый чемпионат мира, а у Симоняна - первый. Тем более что до сегодняшнего дня на ковре мы не встречались. Однако в полной мере мои опасения не оправдались, хотя я бы не назвал эту схватку самой легкой в моей жизни. Сценарий второго финального поединка - в категории 69 кг - почти точь-в-точь повторил предыдущий: стоило Александру Третьякову оказаться в партере, как его соперник - кореец Сан Пил Сон - на трех приемах подряд заработал 6 баллов. Александр появился в команде год назад, на чемпионате Европы в Будапеште, и многие смотрели на него тогда, как на временную замену чемпиону мира Исламу Дугучиеву. Но Третьяков завоевал серебро и соответственно путевку в Атланту. На Играх он стал третьим, в Койволе получил звание чемпиона Европы и во Вроцлав приехал уже фаворитом. Как признался на пресс-конференции чемпион, готовился он «на Третьякова», по многу раз гоняя видеоленты немногих поединков россиянина на высшем уровне. Это говорило о признании. Однако, как заметил главный тренер сборной Михаил Мамиашвили, финал - это здорово, но никто там ничего задаром отдавать не будет, и победы придется вырывать зубами. Упрекнуть Третьякова в слабости не мог никто, но ему ценой невероятных усилий удалось лишь размочить счет -1:6. Из всех четырех субботних финалов тот, в котором Сергей Цвир должен был встречаться с олимпийским чемпионом, двукратным чемпионом мира турком Хамзой Ерликая, представлялся для России, пожалуй, наиболее «безнадежным». Не потому, что кто-то сомневался в силе нашего борца. Цвир блестяще прошел предварительный турнир, однако в последней схватке - с немцем Томасом Цандером - соперники столкнулись головами так сильно, что россиянин на мгновение оказался в нокдауне. Каким-то безумным усилием воли Сергей довел схватку до конца. Но не давала покоя мысль о том, что потраченных на немца сил может не хватить в финале на турка. Первый же свой мировой чемпионат - в 1993-м - Ерликая выиграл, победив в финале не кого-нибудь, а чемпиона мира Даулета Турлыханова. Это золото стало первым для Турции после 2х-летнего перерыва. Естественно, что борец был немедленно возведен в ранг национального героя. Во Вроцлаве Ерликая заканчивал свои поединки с неизменной кривой усмешкой в адрес побежденного. Он не учел одного. А именно - что Цвир к финалу только вошел во вкус и жаждал к тому же принести своей команде первую в этот день высшую награду. После пресс-конференции Монова, когда многие газеты дословно передали его слова о турецких борцах, судья впервые за многие годы отправил Ерликая вытираться: тот тоже натерся маслом, причем не особо старался это скрыть. А на третьей минуте турок был поставлен в партер за откровенную пассивность. - Я знал, что до партера лучше не доводить, - сказал после схватки Цвир. - Ерликая отлично умеет вставать из этого положения на ноги, а это - балл в его пользу. Встать турку не удалось, как, впрочем, не удалось и Цвиру провести прием. Турок жестами потребовал врача - он прикусил губу и начал «умирать» на помосте. - Я не понимаю, когда мужик начинает так себя вести, - говорил потом врач российской сборной Евгений Попов. - Это же некрасиво. Но у турков такое поведение - почти что национальная черта: поныть, поскулить - вдруг судья купится? К тому же такой вынужденный перерыв в схватке позволяет борцу перевести дыхание, сбить соперника с темпа. Первый балл Цвир получил на исходе четвертой минуты. И тут же Ерликая снова схватился за губу, затем театрально простер руки к судьям. Трибуны засвистели: поведение олимпийского чемпиона не выдерживало никакой критики. Третий раз он упал под ноги Цвиру, когда секундомер показывал 4.39. Четвертый - еще через минуту, когда пошло дополнительное время и счет был уже 2:0 в пользу россиянина. У турка началась элементарная истерика: он вставал, кулем валился Цвиру под ноги и непрерывно смеялся, размазывая по лицу слезы и сопли. За несколько секунд до истечения контрольного времени Цвир заработал третий балл, и схватка, наконец, была остановлена. Первая победа смыла неприятный осадок, оставшийся на душе после двух предыдущих неудач. А на ковер уже готовился выйти Александр Карелин. На то, чтобы повторить рекорд олимпийского чемпиона Александра Медведя и стать чемпионом мира в седьмой раз, Карелину потребовалось 3 минуты 35 секунд. Многие думали, что он по обыкновению пожалеет соперника - в данном случае 22-летнего венгра Михая Дика, который отчаянно дрался в каждой из своих схваток и удивил всех, когда добрался до финала. Но этого не произошло. После «обратного пояса» в исполнении трехкратного олимпийского чемпиона венгр с ужасающим грохотом рухнул на ковер. - Я не мог удержаться, - сказал Карелин на пресс-конференции. - В Атланте я постоянно испытывал неловкость от того, что вынужден бороться столь убого. И злость. Потому что многие борцы, которые обычно до схватки подходили ко мне с просьбой не «делать» их всухую, на Играх откровенно пользовались моим состоянием после травмы - старались зацепить за больную руку, исподтишка ударить в лицо. И лечился я с мыслью вернуться на ковер таким, каким меня все боялись. По-моему, это получилось. - Вы опасались, что иначе проиграете? - Не совсем так. Я очень боюсь уверовать в собственную непобедимость, которую так любят расписывать журналисты. А сейчас понял, что все в порядке. Я снова почувствовал, что мне интересно, что я могу бороться так, как, считаю, должен бороться. Непобедимый? Вряд ли. Ведь на чемпионат мира люди приезжают не из больниц. Выиграть хотят все. Взять того же самого венгра. Ведь объективно он должен был оказаться где угодно, но только не в финале. Планы? Не люблю и не буду загадывать. Я намерен готовиться к следующему чемпионату мира, но прежде должен пройти отбор в российскую команду. Как всегда. На вопрос одной из польских журналисток, почему Карелин не приехал на открытое первенство Польши, где россиянину был обещан сумасшедший гонорар, Карелин ответил: - Я только сейчас - от вас - узнал, что на мое выступление там рассчитывали. И вообще прошу присутствующих учесть: если газеты пишут о том, что в каком-то городе я шел по улице и с разрушил по дороге пару зданий, то скорее всего в этом городе вообще никогда не бывал.
|
Борьба - Чемпионат мира-1997 - Вроцлав (Польша)
