Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

На минувшем чемпионате Европы в Риге Ирина Ологонова стала единственной российской спортсменкой, сумевшей выиграть золотую медаль

В борцовской биографии этой улыбчивой миниатюрной спортсменки все достаточно просто: родилась в Бурятии в 1990-м, в 12 лет начала заниматься борьбой, в 16 вошла в национальную сборную и выиграла первую медаль на юниорском первенстве России. Далее карьера пошла по нарастающей, прервавшись лишь однажды – из-за травмы, полученной в 2012-м.

Но если убрать титулы и турниры на второй план, получится история об очень мужественной девочке, восемь лет назад оставшейся без мамы и взявшей на себя все женские заботы о семье из семи человек. То, что в этой семье Ирина была самой младшей, не имело для нее никакого значения.

Победе на чемпионате Европы в Риге – первому «полновесному» титулу в карьере - Ологонова даже не очень обрадовалась, словно не осознавая случившегося. Подтвердила на следующий день, когда мы встретились в борцовском зале:

– Действительно, в первые часы после победы никакой радости я не испытывала вообще. Была скорее недовольна собой: мне не понравилась моя борьба в финале. Там я пропускала довольно много проходов «в ноги» со стороны соперницы, да и вообще с самого начала все шло не совсем так, как я хотела. Эти мысли продолжали лезть в голову и после того, как все закончилось. Я сделала круг по помосту с флагом в руках, продолжая думать о схватке, потом стояла на пьедестале и слушала гимн, но только наутро до меня дошло: какая вообще разница, кто и как в ноги проходил? Главное-то – победа. Все остальное не имеет никакого значения.

– Ваш вид спорта интересен тем, что второе место в нем – это всегда поражение в буквальном смысле этого слова. Поражение в финальном единоборстве. Бронза в этом плане выглядит куда предпочтительнее.

– Это правда. Наш старший тренер Юрий Шахмурадов всегда ругает нас за то, что мы радуемся бронзе, но психологически ведь гораздо приятнее выиграть матч за третье место и уйти с ковра с победой, чем проиграть, пусть даже и в финале.

– На двух чемпионатах мира вы проигрывали соперницам как раз в финалах. Можно ли сравнить те два серебра с нынешним золотом?

– Наверное, второе место на чемпионате мира должно восприниматься престижнее, но по вкусу золотая медаль совершенно несравнима с серебром. Тем более что я выиграла чемпионат Европы впервые в жизни.

– В интернете о вас не так много информации. Восполните пробел?

– Борьбой я занимаюсь уже четырнадцать лет. У нас в школе в селе Баянгол была очень хорошая спортивная секция, где работали и до сих пор работают очень профессиональные тренеры. Хотя я пошла в этот вид спорта исключительно за компанию – по просьбе подруги. Она мечтала заняться борьбой, но очень стеснялась прийти в зал одна.

– Простите, но я вас перебью. Слышать от девочки, что она хочет заниматься борьбой, в нашем обществе как минимум непривычно. Что привлекло в этом виде спорта вашу подругу, она рассказывала?

– Нет. Но она была вообще очень спортивной, занималась акробатикой, крутила сальто, садилась на шпагаты, чему мы все завидовали. Я же росла в окружении мальчишек, играла с ними на улице – вот и весь спорт. У меня пять родных братьев, все старшие. Все они тоже занимались вольной борьбой. Так что можно сказать и так, что я просто решила последовать их примеру.

– А кроме борьбы какой-то выбор у вас в селе был?

– Конечно. Я довольно долго занималась в актерской студии поселкового Дома культуры, играла в спектаклях и даже получала приз за лучшую женскую роль на республиканском конкурсе художественной самодеятельности. Ну а борьба... Сама не знаю, как получилось, что подруга прозанималась в секции совсем недолго, а я осталась.

– Братья не возражали против такого занятия?

– Нет. Они хоть и старшие, но после того, как не стало мамы, я стала чувствовать себя ответственной за всю семью. Иногда реально казалось, что я там самая главная: ведь кроме меня заниматься всеми женскими делами дома было совершенно некому. Очень часто ловила себя на том, что начинаю относиться к братьям, как к собственным детям. Что-то им советую, учу, как поступить в той или иной ситуации. Сейчас у двух братьев уже свои семьи, а трое холостые. Отец всю жизнь был строителем, но сейчас не работает – уже хватит ему, наработался за свою жизнь.

– Неужели никто и никогда не пытался убедить вас в том, что борьба – не самое подходящее занятие для девочки? Тем более – для красивой девочки.

– Говорили, конечно. Я всегда очень хорошо училась, думала о том, чтобы закончить школу с золотой медалью и поступить в институт. Учителя относились ко мне в связи с этим тоже хорошо, постоянно ставили в пример. И вдруг – борьба. По-моему, в школе все в шоке были, когда узнали, что я серьезно занимаюсь этим видом спорта. Только когда пошли первые результаты и я начала выигрывать различные соревнования, разговоры немного поутихли. Тем более что школу, несмотря на серьезные тренировки, я закончила хорошо, поступила в училище, потом в Академию сельского хозяйства, сейчас учусь в аспирантуре.

– Тяжело заставлять себя быть агрессивной на ковре?

– Очень. По жизни я добрый человек, возможно даже слишком. Мне нравится быть мягкой, заботиться о людях, улыбаться им. Иногда реально возникают проблемы с тем, чтобы должным образом настроить себя на выступление. Стараюсь в такие моменты мысленно отталкиваться от того, что я технически сильная, многое умею и должна все это показать. Зрителям, судьям, тренерам, которые вложили в меня столько сил.

Хотя если вспомнить мой первый чемпионат мира в Ташкенте, где я дошла до финала и проиграла японке, дело было не в недостатке агрессии, а чисто в тактической ошибке в результате которой за тридцать секунд до конца схватки я «улетела» на контрприеме, отдав сопернице два балла.

– А почему не удалось выиграть в прошлом сентябре в Лас-Вегасе?

– Вот там я просто растерялась. И вышла против американки Хелен Марулис с мыслью: «Как пойдет – так и пойдет». В таких схватках обычно выигрывает тот, кто начинает вести в счете. Так и получилось: я почти сразу сделала ошибку, потом еще одну, а дальше эти ошибки стали наслаиваться друг на друга.

– Не было ощущения, что соперница вышла на ковер с явным настроем разорвать вас в клочья?

– Было, если честно. Мы с Марулис встречались до этого в каких-то схватках, нормально боролись, я бы даже сказала – на равных. Но в Лас-Вегасе я реально не понимала, что происходит. Ничего не могла сделать. За шесть минут американка ни разу не остановилась, постоянно двигалась, атаковала. И у нее были такое страшные глаза... Не ожидала, что все будет так. Наверное, поэтому и не сумела правильно настроиться на борьбу сама. Ну а пока приходила в себя на ковре, когда схватка закончилась.

– Насколько тяжело вам дался нынешний чемпионат Европы?

– Я выступала в третий день, поэтому конечно же давила мысль, что два дня соревнований позади, а у России нет еще ни одного золота в женской борьбе. Понятно, что на меня в связи с этим очень надеялись. Я и сама решила, что обязана в этой ситуации побеждать, а значит, думать надо не о соперницах, а о том, что я совершенно очевидный лидер в своей категории и должна просто максимально сконцентрироваться на своих действиях и не совершать ошибок. Финальная схватка с украинкой (Татьяной Кит. – Прим. «СЭ») тем не менее получилась тяжелой. Во всех предыдущих поединках – и в Лас-Вегасе, и на Кубке наций в Москве - я у нее выигрывала, но те схватки были для меня намного проще. В Риге поединок с начала пошел не по плану, из-за чего я какое-то время чувствовала себя не в своей тарелке. Пришлось внутренне ломать и себя, и ход поединка.

– Вам уже приходилось переходить из своей привычной весовой категории (до 55 кг. – Прим. «СЭ») в другую?

– Нет, не было такой необходимости. Она возникла только сейчас – в связи с тем, что в программе Олимпийских игр в женской борьбе есть категория до 53 килограммов и до 58. Мы с тренерами решили, что для меня будет проще согнать два килограмма, нежели бороться с более крупными девочками. В категории 53 я уже пробовала выступать в этом году на ярыгинском турнире в Красноярске, но получилось не очень удачно, проиграла. И вес там не гоняла: на международных турнирах допускается «провес» в два килограмма. То есть с моим весом 55 кг я могла там бороться, не нарушая правил. А вот к чемпионату России, где будет проходить отбор на Олимпиаду, нужно будет лишние килограммы согнать.

– Это большая проблема?

– Для меня нет. В моей практике еще не было ни одного турнира, где возникали бы проблемы на взвешивании, хотя в нашем виде спорта иногда случается, что спортсменки даже косы себе отрезают, чтобы весы не показали лишнего. Думаю, что и сейчас все будет нормально.

– У многих народов есть поверье, что сила человека заключается прежде всего в волосах. Вы не стрижетесь по этой причине?

– Мне просто нравятся длинные волосы. Хотя наши тренеры постоянно твердят, что длинные волосы в борьбе женщине только мешают. Я такой проблемы не вижу, главное - заплестись перед схваткой хорошенечко. Один раз я, кстати, уже стриглась совсем коротко – перед чемпионатом России в 2011-м. Я тогда еще ни разу не становилась чемпионкой страны среди взрослых, и тренер сказал, что если подстригусь, то обязательно выиграю.

– И чем кончилось дело?

– Пошла в парикмахерскую, отрезала косу, сделала совсем короткую мальчишескую стрижку и действительно выиграла.

– Получается, перед Олимпийскими играми вам точно нужно подстригаться!