Александр Карелин: «101:1? МНЕ ЭТОГО МАЛО!» |
|
Фото © Corbis
на снимке Александр Карелин |
За два с половиной года нашего знакомства я, как
и многие другие, невольно стала воспринимать Карелина как непобедимого,
беспроблемного и вообще жутко везучего человека. Поэтому, когда
за день до Олимпийского бала набирала его новосибирский номер, договорившись
о разговоре заранее, мучилась: а что спрашивать? О чем? Все же просто
за-ме-ча-тель-но. Правда, когда пошел уже четвертый час верчения
диска, этот вопрос отпал сам собой: трубку бы снял...
- Алло, Господи, ну наконец-то!
- Как говорил Остап Бендер, я дико извиняюсь! На тренировке задержался
и сам переживал, зная что звонить будете. Слушаю.
- Во-первых, поздравляю с Новым годом и с тем, что вы - один из
претендентов на титул лучшего спортсмена России. Многие считают,
что в конкурсе победите именно вы. А как сами оцениваете сезон?
- Ненавижу оценивать.
- Но какие-то выводы для самого себя наверняка сделали?
- Очень хорошо понял цену расслабления.
- И где же расслабились?
- Перед чемпионатом мира, когда позволил себе болеть. Вот кости
и отвыкли от нагрузки - сломал в первой же схватке ребро, а дальше
ой как неприятно было выходить на ковер. А все остальное абсолютно
нормально.
- Вы так играючи побеждаете всех соперников, что невольно задаешь
себе вопрос: а стоит ли столько тренироваться?
- В том то и весь ужас, что у многих сложилось мнение, будто выиграть
я могу в любом состоянии, А когда слышишь такое со всех сторон,
то и сам начинаешь в это верить. И продолжать оставаться на прежнем
уровне не так-то просто. Тем более что у соперников желание выиграть
не становится меньше. Я, наверное, никогда не забуду, как на чемпионате
мира на меня в финале набросился серебряный призер Олимпиады швед
Томас Юханссон. Мало того, что за много лет у нас счет встреч был
абсолютно сухим, так у Юханссона сезон был последним, он объявил
об этом накануне чемпионата и готов был за единственный балл костьми
лечь. И какое ликование было в шведской прессе, когда он таки этот
балл отыграл
и счет наших с ним поединков стал 101:1. Все равно неплохо, но лучше
бы - под ноль. Поэтому сейчас я тренируюсь вовсю: собираюсь выступать
на мемориале Поддубного, затем на турнире в Швеции, ну а потом как
обычно: в мае - чемпионат Европы в Греции, потом чемпионат России
и в октябре чемпионат мира в Финляндии.
- Я, честно говоря, была несколько удивлена, когда вы, как говорится,
а свободное от тренировок время стали сопредседателем партии спортсменов
России. Мне всегда казалось, что спортсмены по своей натуре и роду
деятельности совершенно аполитичные люди.
- Я тоже так считаю. Всю жизнь был приверженцем узкой специализации.
Наше дело - соревноваться. Но, с другой стороны, вы же наверняка
не раз сталкивались с тем, что, когда куда-то приходит журналист,
к нему всегда относятся серьезно. Потому что журналист - это профессия.
Престижное дело. А скажи, что ты олимпийский чемпион, - ну и что?
Даже тренеры наши, согласно дипломам об образовании, через дефис
- преподаватели, хотя в любой нормальной стране тренер - отдельная
и достаточно значимая профессия. Добиться нормального, солидного
статуса в обществе нам просто необходимо. Я, знаете, слабо верю
в то, что заниматься нашими проблемами будут функционеры из спорткомитета,
в каком бы виде он ни существовал. Многие считают точно так же,
но в одиночку проявлять инициативу как-то не с руки. Значит, нужно
объединяться. Я ответил на ваш вопрос?
- Вполне. И, насколько понимаю, кроме спортивных это событие и стало
наиболее запомнившимся в минувшем году?
- Я же нормальный человек. И, естественно, как и прочих, меня потрясли октябрьские политические
события. Правда до Новосибирска, как всегда, донеслись только отголоски,
но когда я оказался в Москве, было достаточно больно видеть как
благополучно продолжают гробить Россию.
- А с какими чувствами вы в этом году едете на Олимпийский бал и
как вообще к нему относитесь? Как к празднику или очередному обязательному
мероприятию?
- Я был на прошлогоднем балу и должен сказать, что меня здорово
подводит математический склад ума.
- То есть?
- Из четырех иностранных гостей двое были спонсорами Олимпийского
комитета. Из восьми номеров концертной программы пять исполнялись
на иностранном языке. Почему? У меня нет абсолютно никаких претензий
к роскошному а-ля фуршету, но для кого все в том году организовывалось?
Если нельзя было найти пару теплых слов для каждого спортсмена,
то можно, наверное, было хотя бы подумать о том, как сделать так,
чтобы у людей не возникало таких вопросов. Я уже не говорю о трудностях
типа размещения, встречи олимпийцев. Надеюсь, в этом году будет
по-другому.
- Кстати, сколько дней в собираетесь пробыть в Москве?
- Сразу же уеду домой. Меня здесь ждут.
- Ваш бессемейный статус по-прежнему не изменился?
- Лена!!! Сколько времени мы знакомы! Я же говорил, что моя личная
жизнь - для журналистов табу. У нас же официальный разговор?
- А если бы он был неофициальным?
- Неофициально мы и поговорим. На балу.
1993 год
|