|
|
|
|
|
|||
Двухэтажный дом на тихой улочке Тарту выдержан в бежевых тонах. Желтая телескопическая антенна на крыше и живая изгородь изумрудно - зеленых елочек оживляют пейзаж. Почему-то подумалось: в таком доме обязательно должно быть много детей... Дверь не заперта. Вхожу в просторный холл и на всякий случай здороваюсь в пустоту по-эстонски: «Тере...». - Ааво сейчас вернется, - слышу женский голос, - подождите. Через несколько минут к дому подъезжает «Жигуленок». - Заставил ждать? Извини, дела задержали. Прежнего Пиккууса выдают лишь глаза. Аж жуть берет: ведь четырнадцать лет прошло с нашей последней встречи на монреальской Олимпиаде 1976 года, где Пиккуус, Валерий Чаплыгин, Владимир Каминский и Анатолий Чуканов завоевали для страны самое первое олимпийское золото в шоссейной гонке. - А ты стал хуже говорить по-русски... - Да? - смеется Ааво. - Так ведь раньше все время на сборах был, теперь забываю. Старый уже... Дом с приходом хозяина как бы оживает, в двери появляется детская мордашка и что-то говорит по-эстонски, с любопытством косясь на меня. - Подожди, пожалуйста (это мне), сейчас включу им мультфильмы. - Сколько у тебя, двое? - Трое. Все дочки... Пока. Рассматриваю кубки, призы - на многих замерли в стекле, металле двухколесные машины. Память о том, что было. О сегодняшнем напоминает другое: штабеля колес, крыльев, бамперов, сложенные везде, где только можно: под лестницей, у гаража, даже в предбаннике оборудованной в подвале сауны. Из небольшого, здесь же устроенного бассейна тоже торчат автомобильные железки. - Сразу решил стать автогонщиком после ухода из велоспорта? - Намного раньше. Да и машину начал готовить еще до московской Олимпиады. Правда, если бы знал, что столько возни будет, наверное, сто раз подумал бы, - смеется Пиккуус. - Я в велоспорте только своим делом занимался - педали крутил. А автогонки - это и снабжение, и строительство. - По-прежнему участвуешь в велогонках? - Только в любительских, для удовольствия. На Тартуское раттаралли к нам съезжается до трех тысяч гонщиков. Многие старые знакомые приезжают - Гусятников, Каминский. Недавно Таллиннскую гонку выиграл. Не собирался участвовать, но, знаешь, трасса интересная. Там такой поворот был, - Пиккуус делает сложное движение рукой, - я сказал другу - он судья по велоспорту: «Если до этого поворота первым доеду, то выиграю». Он мне: «Ты с ума сошел, 72 километра все-таки!». Поспорили. Доехали до поворота, все гонщики по левому краю, а я сразу увидел, что они не вписываются в поворот, изнутри прижался к бровке - ну, думаю, только бы ветер не снес в сторону. Удержался, да так вперед и ушел. Когда у человека есть стимул, то открываются совершенно невероятные возможности. Это я на себе много раз испытал. - А что было для тебя стимулом в велоспорте? - Я же сразу, как начал серьезно тренироваться, попал в сборную. Было это в 1973 году. Так в сборной семь лет и прогонялся. И падения были, и взлеты, и олимпийское «золото», и незаслуженные обиды от начальства. А стимул был один - гоняться и побеждать. Жить без всего этого не мог. Ну а перед олимпийским восьмидесятым «стариков» просто начали убирать из команды - освобождали молодым дорогу. Я считаю, что молодые сами должны пробиваться в люди, и нет нужды делать это искусственно. 17- 18 лет - это не тот возраст, в котором гонщик может полностью раскрыться. На «Тур де Франс», например, парней моложе 24 лет просто не допускают. У нас же в двадцать четыре запросто можно услышать, что ты уже старик. - Но ведь ты тоже был моложе всех, когда проехал свою первую велогонку Мира в семьдесят четвертом... - Да, но одному Богу известно, сколько я работал,чтобы попасть в команду. И сразу, кстати, вышел там в лидеры - оторвался от Шозды на 2 минуты 45 секунд. ...На той гонке Пиккуусу не везло. Он падал трижды. Падал так, что на бедре сквозь лохмотья мышц проглядывала кость. Надевал специальную накладку, чтобы уменьшить трение костюма о рану, и все равно не чувствовал ничего, кроме одуряющей пульсирующей боли. Она не давала спать по ночам, но наутро гонщик в майке лидера вновь выходил на старт. Говорят, он даже заплакал, упав в третий раз на самом финише... - Было такое? - От боли не плакал никогда. Гораздо хуже, когда заплакать не можешь. Хочешь, а не можешь. Почувствовав в моем взгляде вопрос, продолжал: - Знаешь, в восьмидесятом, когда меня не поставили в команду, я поехал в Венгрию с эстонскими гонщиками. Там многие участвовали, кто не смог из-за бойкота приехать в Москву. Так вот, когда мы выиграли - без единой замены, ко мне подходили иностранцы, которые никак не могли понять: почему я в Венгрии, а не в Москве. А что я мог сказать? Я сам все гораздо позже понял... - Понял что? - Почему мешал. Я всегда независимый был. Садился за руль выигрывать и всегда выкладывался полностью. Выигрывал чемпионаты страны, но не был уверен в том, что буду участвовать в чемпионате мира. Приходилось до последнего дня доказывать свое право на место в команде, вместо того чтобы нормально тренироваться. И я говорил об этом. И о многом другом. Это не всем нравилось. ...Вспомнила рассказанную мне историю. Накануне выезда на ответственную гонку велосипедистов принимал председатель Спорткомитета Сергей Павлов. «Никаких жалоб» - была дана установка ребятам. Но Пиккуус захватил с собой шерстяную тренировочную майку тбилисского производства, севшую после первой стирки ровно вдвое. На вопрос председателя, есть ли проблемы, спокойно сказал: «Есть». И на глазах негодующего тренера положил маечку на стол: «В этом ездить можно?» Гонку команда ехала в форме «Адидас»... - Но почему же ты не ушел тогда, сразу, а продолжал ездить еще год? - Как-то пришлось выступать перед рабочими на одном из предприятий Тарту. Поднялся там один мужик и резко так бросил: «Ты уходишь, потому что больше не можешь побеждать». Там же, при всех, я дал слово, что стану чемпионом Союза. Потом уйду... ...Накануне отъезда в Таллинн в картотеке «Советского спорта» я нашла конверт с фамилией Пиккууса. На одной из карточек в графе «спортивные результаты» увидела запись: «Чемпионат СССР, 1-е место. 31.03.81». Через два месяца Ааво вышел на старт первого в своей жизни ралли. - Помнишь свою первую автогонку? - Еще бы! Я ее просто не доехал - перевернулся по дороге. Машину жалко было - рожки да ножки остались. Сделал новую - другие проблемы появились: к гонкам, в которых хотел участвовать, допускали только спортсменов не ниже кандидатов в мастера спорта. А я был только перворазрядником. «Заслуженный» не в счет. - А что за история, если не секрет, у тебя была с капустой? - Ты и об этом знаешь? Да что тут рассказывать, деньги нужны были. Это сейчас у меня спонсор есть, а тогда все сам покупал для машины. Ну и договорились с другом - у него участок земли был, - посадили семена. Думали, вырастим капусту, поедем куда-нибудь, где она не растет, продадим, денег заработаем. Знаешь сколько я книжек про эту капусту прочитал?! Все сделали по науке: убрали, в помещение сложили, свет специальный провели, вентиляцию. В Эстонии зимой обычно градусов пятнадцать мороза, не холоднее. А тут вдруг минус тридцать пять... Ааво вздыхает отчаянно: - Вся наша капуста померзла. А какие красивые кочанчики были... - Ну с деньгами ты сейчас проблему решил. А что дальше? - Хочу гонку проехать на сильной машине. В прошлом году на чемпионате Европы выиграл состязания в своем классе, а в абсолютном зачете был шестым. Говорят, иностранные гонщики сильнее. Но ведь они ездят на совершенно других машинах, которые даже сравнивать нельзя с теми, на которых гоняемся мы. Что касается спортсменов, то все они из мяса и костей, еще посмотрим, кто кого... - И сколько еще собираешься ездить? - За восемь лет в автоспорте я пришел к выводу, что после сорока у многих появляется страх и класс езды теряется. Если я почувствую, что такое происходит со мной, уйду сразу же. - А жена не боится за тебя? - Об этом лучше спросить у нее. Когда ушел из велоспорта, сразу ей сказал: «Буду гоняться на машине, и это - обсуждению не подлежит». Мы были знакомы уже семь лет, но еще не были женаты. Она поняла меня тогда. Понимает и сейчас. - Я знаю, тебя выбрали президентом Ассоциации спортсменов Эстонии. Что это за работа? - Пока на этот вопрос ответить не так легко - ассоциация существует всего два месяца. Но все мы, кто в нее входит, стараемся, чтобы спортсмены не чувствовали себя забытыми. Помогаем материально тем, кто нуждается, есть небольшой фонд для тех, кто получил травмы. Решаем самые разные проблемы, в том числе и бытовые. Уже есть помещение, в котором будут детские ясли, чтобы было куда пристроить малышей хотя бы на время тренировок. Хотим, чтобы у нас было место, где можно встретиться, - клуб, кафе. Есть предложения от спонсоров на рекламу их продукции. Планов много, нужно только время. ...Перед уходом с разрешения Ааво я заглянула в гараж. Механики колдовали над кузовом новой машины. («Эта будет на сто пятьдесят килограммов легче моей гоночной», - объяснил мне Пиккуус). А у стены стоял красный велосипед фирмы «Кольнаго» с выведенной маленькими черными буквами на раме фамилией гонщика: невесомое, почти живое существо, созданное для полета... Ааво подошел и ласково провел рукой по рулю: - Знал бы Кольнаго, что я на его машине одиннадцать лет уже езжу... 1990 год
|
Велогонки - Спортсмены
