Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В отечественных школах синхронного плавания на первый план всегда выходили традиции русского балета — натянутые руки и ноги, а также хореография, поэтому изменения в правилах пошатнули позиции национальной команды. Об этом в интервью RT заявила многократная чемпионка страны Татьяна Гайдай. По её словам, с приходом экс-прыгуна в воду Романа Измайлова они в дуэте с Майей Дорошко делают упор на акробатику. 24-летняя спортсменка также вспомнила о неудаче на этапе Кубка мира в сольной программе, рассказала, как кожа переносит длительное пребывание в хлорированной воде, и призналась, что становится более рассеянной перед соревнованиями.

Главный тренер сборной России по синхронному плаванию сказала не так давно про неё: «Хоть Таня и была прошлые годы в резерве, но психология у неё победная, той сборной». В дуэте с Майей Дорошко спортсменка дебютировала в этом году на этапе Кубка мира в Египте и одержала свою первую взрослую международную победу.

— Таня, чувствуете скептицизм со стороны своих тренеров в связи с тем, что и не выступали толком на взрослом уровне, и опыта никакого?

— Чувствую.

— Это не вызывает желание вообще всё бросить, избавиться от постоянного стресса?

— Ну, это же мой выбор. Выбрала терпеть, значит, надо терпеть.

— Уже спрашивала вашу партнёршу Майю Дорошко, спрошу и вас: в чем заключается главная мотивация, когда делаешь выбор в пользу синхронного плавания? Встать в группу, или стать, условно говоря, новой Светланой Ромашиной?

— Изначально девочки приходят в наш вид спорта, как мне кажется, потому что нравится музыка, купальники. Смотришь со стороны и думаешь, господи, какая красота танца! В детстве, к тому же, все тренировки в игровой форме проходят, все, кто выступают в группах — подруги. Уже потом, когда начинаешь попадать в юношеские команды, в юниорские, в старшие, ты начинаешь думать: сравнивать свои результаты. Если ты на хорошем месте в юниорах, это с большой вероятностью будет старшая сборная, а, значит, возможность выиграть Олимпиаду. Если ещё и в дуэте — это вообще круто.

Сейчас искать мотивацию стало сложнее. Но не потому, что нас отстранили, а потому, что поменялись правила. Ты смотришь на соревнованиях на эти кривые ноги и не понимаешь, что происходит. У нас-то изначально во главе угла стоят традиции русского балета: натянутые руки, натянутые ноги, хореография. Все всегда отмечали, что у русской команды самые красивые ноги и руки, ни у кого таких нет. Когда мы были в Египте на этапе Кубка мира, было даже обидно видеть, как всё сильно поменялось не в нашу пользу.

— И во главу угла встала акробатика?

— Дело не в этом. У нас, прежде чем попасть в сборную, ты работаешь 15-16 лет. С самого детства — балетный станок, два часа в день хореографии, после которых едва ноги волочишь, а ещё и бассейн. Я просто уверена в том, что границей никто ничего подобного не делал. Там в ходу кроссфит, тренажёрный зал, то есть — всё то, чем мы никогда особенно не занимались. Но получается, что именно иностранные спортсменки оказались лучше готовы к изменению правил. Нас с Майей хоть и считают молодыми, но мы уже в таком возрасте, когда перестраиваться под какие-то радикальные изменения не так-то просто.

— Не было ощущения, когда вы встали в пару с Майей, что она уже умеет в дуэтной работе всё, а вам приходится постоянно за ней тянуться, чтобы соответствовать?

— Гораздо более сильным было ощущение, что я не дотягиваю до нынешних требований. Когда работала только в группе и мы отрабатывали какие-то новые элементы и связки, темп был гораздо более медленным, чем приходится работать в дуэте. Всё-таки синхронизировать восемь человек, сразу работая на высокой скорости, просто невозможно. Мы отрабатывали все повороты более медленно. Группа помимо всего прочего ещё по два часа в день толкает поддержки, поскольку акробатика, так называемые хайлайты, стала сейчас отдельным видом программы. Это семь поддержек. Мы в этом виде никогда раньше не выступали.

— Оставляли возможность бороться за медали другим странам?

— Можно сказать и так. Но в прошлом году Татьяна Николаевна Покровская решила работать и над этой дисциплиной тоже. В тренерский штаб пришёл из прыжков в воду Роман Игоревич Измайлов и сразу увидел кучу недочетов. Мне показалось, что первое время он вообще в шоке был от того, как мы делаем какие-то акробатические элементы. Поэтому в любое свободное время мы отрабатывали исключительно поддержки.
В группе же такого количества поддержек нет. Понятно, что Майя, работая со Светой Колесниченко, сильно выросла, пока была вынуждена тянуться до её уровня. Это было не так просто, кстати. Я много раз видела, как Света работает, как она моментально всё схватывает, исправляет ошибки. Плюс, идеальные ноги, плавучесть. Теперь за Майей тянусь я. Это сложно, но мы работаем.

— Что такое в понятии синхронистки идеальная нога?

— Тонкая щиколотка, красивый подъем, длинная плавучая нога, длинная стопа. Всё, что делает синхронное плавание таким красивым.

— Кто в вашем дуэте отвечает за выталкивающую работу в поддержках?

— Мы примерно одинакового роста, поэтому разные варианты пробовали. Сейчас остановились на том, что снизу работаю я. Всё-таки Майя в детстве была акробаткой, ей проще осваивать какие-то трюки. Кстати, если посмотреть на иностранные дуэты, видно, что во многих командах они даже подобраны с учётом новых правил: высокая девочка — низкая девочка. При таком соотношении выбросы требуют гораздо меньше усилий.

— Вы ещё выступаете в соло. Это удовольствие, или повинность?

— Я люблю соло, но в нашем случае это дополнительная тренировка. Чтобы успеть её сделать, я начинаю работу в семь утра, а только через полтора часа в бассейн приходит Майя. Наверное, можно было бы отказаться от соло, но после выступления в Египте, где я завалила один из ключевых элементов программы и осталась девятой, мне хочется доказать, что это всё-таки был не мой уровень. Третью программу мы уже за сезон поменяли — никак не получалось найти ту постановку, которая подошла бы мне идеально. Как раз-таки недавно закончили поиски. Теперь всем всё нравится: музыка, образ. Надеюсь, успеем всё отработать к чемпионату мира.

— Чисто женский вопрос: когда непрерывно сидишь столько часов в хлорированной воде, как выдерживает кожа?

— С годами кожа как раз привыкает, есть всякие кремы. Сложнее с глазами. Тренируемся-то мы без очков. Соответственно глаза после тренировки очень болят.

— Как выглядит ваш идеальный день отдыха?

— Первым делом стараюсь выспаться. Может быть, где-то прогуляться недалеко от дома. Недавно хотела в парк пойти, вышла из дома и поняла, что никаких сил на прогулку просто нет. Посидела возле подъезда на скамейке и пошла обратно домой

— Психологическая концентрация по мере приближения соревнований меняется?

— У меня меняется — становлюсь более рассеянной. Возможно, это следствие переутомления. Даже на тренировках мне нужно полчаса, чтобы вкатиться в работу. И только потом получается сконцентрироваться. Делаешь все уже на мышечной памяти. У нас же сам вид спорта довольно специфический. Постоянно работаешь на гипоксии, недостаток кислорода может сильно влиять на способность соображать. Умер ты, или нет, никого не волнует — ты должен закончить программу. На что ещё надеяться, если не на мышечную память?

— Мне в Сингапуре вообще надо будет выступать шесть раз на протяжении всей недели соревнований. Поэтому я прекрасно наших тренеров понимаю. У всех один подход, и он работает.Чем больше ты работаешь на тренировках, тем больше шансов хорошо сделать программу. А не выглядеть, как нам любят повторять, дохлой жабой в конце.

— Когда столько работаешь, в глубине души нет страха, что перед Олимпиадой в дуэт может вернуться та же Колесниченко и кто-то из вас с Майей останется за бортом?

— Честно — я вообще об этом не думаю. Чему быть, того не миновать. Когда возвращаются олимпийские чемпионки, ни у кого не возникает вопросов. В конце концов, кроме дуэта есть группа, и всегда можно встать туда и завоёвывать своё место под солнцем.