Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Даже тренируясь с отцом в старом бассейне, где при повороте приходится едва ли не скрести лицом по дну бассейна, можно добиться чего-то значимого. История нового рекордсмена страны на 50-метровой дистанции брассом Ивана Кожакина — яркое тому свидетельство. В интервью RT дебютант национальной команды поделился, над чем работал перед чемпионатом мира в Сингапуре, объяснил, почему в ближайшем будущем в его дисциплине произойдёт качественный скачок, и признался, что мечтает попасть на Олимпийские игры.

Его можно назвать самым парадоксальным пловцом России, и это будет чистая правда: в свои 27 магаданский пловец, установивший в этом году рекорд России на 50-метровой дистанции брассом, впервые вошел в сборную, впервые выехал на международный турнир в Рим, где дважды стал вторым, да и приближающийся чемпионат мира, где Иван закроет свой коронный «полтинник» брассом и, возможно, этап в комбинированной эстафете, для него тоже дебютный. Как и заключительный предчемпионатный сбор на Круглом озере — попасть в эту Мекку отечественного плавания Кожакин мечтал на протяжении многих лет.

— На одной из ваших фотографий вы стоите на бортике в зеленой майке с хэштегом «Плыви к цели».
Видно, что маечка не новая.

— На самом деле это футболка моего друга и товарища по плаванию Данила Салаева. Он получил её в своё время на Кубке Александра Попова, а вот сам я в этих соревнованиях ни разу не участвовал, поскольку на четыре года старше и не проходил по возрасту. И просто у Дани эту маечку, так сказать, по-дружески подрезал несколько лет назад. Плаваю в ней на тренировках.

— Слова про цель имеют для вас какое-то конкретное значение?

— Моё кредо в спортивной карьере, да и вообще по жизни заключается в том, что маленькие цели воплощают большую мечту. Я всегда любил ставить перед собой какие-то задачи, достигать их, находить новые. Так до сих пор эти цели и меняются. Их много, и они, как маленькие ступеньки, ведут меня к моей большой мечте — попасть на Олимпийские игры.

— И выиграть там свою дистанцию?

— И выиграть свою дистанцию, да.

— Как можно, имея такую великую цель, всячески осложнять себе путь к ней? Вы же сами прекрасно понимаете, что, живя в Магадане, тренируясь не в самом комфортабельном бассейне, достаточно ограниченно участвуя в сборах и соревнованиях, к этой цели подобраться не так просто. К тому же большая цель всегда требует очень больших жертв. Вы готовы на них идти?

— Хороший вопрос на самом деле. Всё, о чём вы сказали, конечно, имеет значение, но мне реально нравится понимать, что я магаданец, что тренируюсь в тех условиях, что есть, плаваю с тем же тренером, с которым начинал — со своим отцом, и в том же самом бассейне 1967-го года постройки, куда пришёл в пять лет. Это, кстати, вообще не претензия с моей стороны, не жалоба. Скорее, я вижу в собственном примере определённую мотивацию для детей из регионов. Такой наглядный ориентир, что, даже родившись в Магадане, можно добиться чего-то значимого.

Многие ведь именно по этой причине опускают руки. Начинают думать: условий нет, ничего нет, о чём тут вообще говорить-то? А по факту, если очень сильно захотеть, можно и до рекордсмена мира…, до рекордсмена России доплавать. Простите, оговорочка случилась.

— Нормальная оговорочка. Говорящая…

— Наверное, у нас менталитет такой, русский, что чем сложнее обстоятельства, тем больше это мотивирует достигать более высоких вершин. Если посмотреть на всю нашу сборную, через какие трудности мы прошли за последние 4 года, мы только и делаем, что возрождаемся из пепла, как птица Феникс. И я уверен, что на ближайших соревнованиях будем показывать крутые результаты.

— Так понимаю, что на Озеро Круглое вы попали впервые. Каковы впечатления?

— Мне очень здесь нравится. Мы приехали на сбор вместе с отцом, но живу я отдельно от него. Часто вспоминаю фразу ещё одного своего тренера Саши Осипенко. Он мне как-то сказал, что соревнования для спортсмена — это сражение, на которое не ходят с семьей. Действительно, ощущение сейчас именно такое: ты работаешь, продолжаешь пахать, не думая ни о чем отвлечённом, не отвлекаясь ни на какие иные сферы жизни, концентрируясь только на своих целях. Это одновременно и расслабляет, поскольку на второй план уходит всё лишнее, и одновременно помогает лучше сосредоточиться на предстоящих соревнованиях. Но опять же, огромное спасибо моей семье, жене, которая все прекрасно понимает и не обижается, что я надолго уезжаю из дома.

— Уверены, что не обижается?

— Конечно, бывают трудные моменты. Но жена видит прекрасно, как горят мои глаза, когда удаётся в таком возрасте добиваться столь значимых результатов, во всём меня поддерживает, как и я сам поддерживаю её во всём, что касается нашей семьи.

— Вы сказали об отречении от прочих дел ради результата, я же вспомнила, как трёхкратный олимпийский чемпион Евгений Садовый брил голову накануне важных выступлений. Это был своего рода ритуал, который показывал, что человек отбрасывает абсолютно все, кроме главного. Включая собственные волосы.

— Очень хорошо такое понимаю. Если ты на каком-то этапе не отдаешься целиком и полностью своей цели, в любом случае где-то что-то потеряешь, не покажешь максимальный результат. Наша же главная задача, как ни крути, показать на соревнованиях тот максимум, на который ты способен в моменте. Какие уже там будут медали — это второй вопрос. Конечно, мне хочется, чтобы была и личная медаль, и рекорд России, и приблизиться к рекорду мира по возможности, но первостепенная задача — сделать то, на что я способен. Реализовать все те усилия, которые были в меня вложены тренерами.

— Какая из дистанций для вас более комфортна, «полтинник» или стометровка?

— Достаточно сложно ответить коротко. Конечно, дистанция 50 метров более проста в физическом плане. Ты просто взрываешься. Но она же и более пугающая — в том смысле, что может случиться все, что угодно. Как спортсмен с более высокой скоростью по гладкой воде, я могу на «сотне» скомпенсировать не слишком удачный старт, не самый сильный поворот. На «полтиннике» такой возможности нет. Стартанул, и уже нет времени на то, чтобы исправлять ошибки. Тут очень большое значение имеет отработка всех элементов до уровня навыка, чтобы всё происходило неосознанно, на автомате. К этому мы сейчас и стремимся, отрабатываем каждую мелочь. Без этого автоматизма не получится показать достойного результата.

— Отработка мелочей — это и есть тот фактор, который отличает высококлассного спортсмена от рядового.

— Согласен. В 2014 году, когда я в первый раз приехал на чемпионат России, помню, смотрел на других спортсменов и вообще не понимал, как им удаётся так быстро плавать. Вроде бы ты так же тренируешься, так же устаёшь, а прыгаешь в воду на соревнованиях, и вокруг тебя какие-то звери, готовые разорвать любого соперника. Потом уже, когда начал попадать в призы, стал чемпионом России, я реально осознал, что результат требует от спортсмена совершенно иного уровня мышления. Ты совсем по-другому начинаешь относиться к дистанции, просчитываешь её до мелочей.

Я, например, всегда чётко знаю, сколько гребков сделал на каждом отрезке как на «полтиннике», так и на «сотне». Это не значит, что я специально их считаю, мозг уже автоматически регулирует прохождение дистанции. Иногда даже проверяю себя — включаю видеозапись, считаю циклы и убеждаюсь: всё совпадает.

— Не раз слышала, что постоянные тренировки в 25-метровом бассейне дают прекрасную возможность пловцу довести до совершенства технику стартов и поворотов. Почему же у вас она хромает?

— Наверное, из-за особенностей нашего бассейна в Магадане. В самом начале моей плавательной карьеры у нас вообще не было какого-то выраженного акцента на старты-повороты, мы просто очень много плавали. А вот сейчас, когда я прекрасно понимаю, что надо работать и над этим тоже, у нас просто нет такой возможности. Тумбочки в бассейне каменные, кафельные, две ноги еле помещаются. С поворотами тоже проблема: ближе к стенке идёт значительное уменьшение глубины, поэтому любая попытка сделать поворот максимально качественно, приводит к тому, что я едва ли не скребу лицом по дну бассейна. Собственно, это одна из причин, по которой дней за 10 до чемпионата России мы стараемся выехать куда-нибудь в Москву, чтобы акклиматизироваться, попрыгать с нормальных тумбочек и через какие-то упражнения довести выполнение поворотов до приемлемого уровня.

— Попасть в касание — это момент удачи, или такое умение тоже можно натренировать до автоматизма?

— Нужно отрабатывать, я считаю.

— На турнире Sette Colli в Риме вы, тем не менее, два раза проиграли касание итальянцу Людовико Виберти.

— Да, но при этом я попал в касание, отработал финишную часть достаточно хорошо для своего уровня. Просто у Виберти очень взрывной пронос руками.

— Проще говоря, он быстрее, чем вы, умеет втыкать руки в стенку?

— Если совсем простыми словами объяснять, то да. В общем, посмотрев на это я понял, что мне есть над чем работать.

— Чем ещё запомнился первый в жизни международный турнир?

— Отношением итальянской публики к этому виду спорта. Люди настолько тепло относятся к своим чемпионам, что это реально потрясает. Мы шутили, когда с Людовико вышли на награждение, а Николо Мартененги продолжал раздавать интервью: мол, подождём, когда селебрити освободится, ничего страшного. Но реально к чемпионам в Италии относятся как к селебам. На соревнования приходит очень много детей, и вы бы видели, сколько футболок, блокнотов летело с трибун для того, чтобы тот же Мартененги или Грегорио Пальтриньери оставили автографы. Мы с Егором Корневым буквально уворачивались в ожидании своих церемоний награждения, чтобы сверху ничего не прилетело по голове. Но ведь очень здорово, когда такое происходит. Выходишь на старт, в моменте даже теряешься от того, насколько громко приветствуют лидеров брасса в Италии. Увидеть такое по телевизору, это одно, а столкнуться вживую — совершенно другое.

— А в самом плавании удалось подметить для себя какие-то нюансы?

— На самом деле весь мировой спринтерский брасс сейчас очень стремится к технике Адама Пити. Это сильные, короткие, и при этом очень взрывные гребки. Даже девушки начинают использовать схожую технику. Выглядит очень круто. Думаю, в ближайшем будущем в брассе произойдёт качественный скачок — многие вплотную приблизятся к тем результатам, что в свои лучшие годы показывал Адам.
Если посмотреть на Людовико Виберти, у него очень взрывные плечи. В воде плечи прямо-таки летят вперед, и это заметно невооруженным глазом. Иначе говоря, мне не нужно было подсматривать за Виберти на разминках, чтобы лишний раз в этом убедиться. Я давно знаком с техникой всех лидеров мирового брасса — в этом смысле я достаточно эрудированный пловец.

Другой вопрос, что было здорово просто рядом с теми же итальянцами, прочувствовать вот этот внутренний мандраж. Когда соревнуешься в России, всегда понимаешь заранее и технику, и тактику прохождения дистанции, знаешь, как поплывут соперники, на сто нужно ориентироваться. Здесь же плывешь в полной неизвестности. Не имеешь ни малейшего понятия, что и как будет происходить по ходу дистанции. Но я хотел столкнуться именно с такой неизвестностью, поскольку прекрасно понимал: в Сингапур приедет ещё большее количество лидеров мирового брасса, с которыми нужно будет соперничать.

— На 100-метровке для вас важнее первая половина дистанции или вторая?

— Вторая. Мы в последнее время делаем большую работу касательно второй половины, и как раз в Риме получилось эту работу реализовать — показать достойные секунды. Я очень удивился результату, когда вышел из воды, признаюсь честно. Сам по ощущениям не понимал, насколько расслабленно и медленно проплыл первые 50 метров, но ребята мне потом сказали, что дико переживали на трибуне, когда после первого полтинника я шёл только восьмым. Начал тогда за 28,2, а закончил 30,8.
Брасс вообще очень «вредный» способ плавания в плане требовательности к технике. Если таз совсем немножечко ушёл вниз, результат может мгновенно ухудшиться на секунду, а то и более. Можно просто «встать», как это случилось у меня на чемпионате России. Был слишком напряжён, и организм немножко не выдержал.

— Если бы 50-метровую дистанцию не включили в олимпийскую программу, вы сейчас тренировались бы с тем же энтузиазмом?

— Конечно. «Полтинник» — это очень важная часть подготовки, помогает отработать взрывные качества и подойти к соревнованиям на пике скоростных показателей. Поэтому я и специализируюсь на обеих дистанциях. Но то, что с некоторых пор они обе — олимпийские, мотивации конечно же добавило.

— Те, кто плавает брассом «сотню» и 200 метров, часто отмечают, что эти дистанции требуют настолько разной техники и тактики, что совмещать их не всегда бывает просто. 100 и 50 — та же история?

— Не сказал бы. Но и там, и там, ты должен показывать достаточно высокие скорости. У нас на чемпионате России первой из двух дистанций всегда идёт стометровка. Если стартовая половина получается достаточно быстрой, сразу понимаешь, что и полтинник должен быть хорошим. Но психологический настрой действительно разный: «полтинник», как я уже говорил, не прощает даже малейших ошибок.