Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Девять лет назад на Олимпийских играх-2004, начиная репортаж о выступлениях групп синхронного плавания, я написала: «Никакого другого варианта, кроме победы, по отношению к российской сборной в Афинах не допускалось в принципе. Слишком велико было преимущество над соперницами, и слишком прочны в этом виде спорта наши победные традиции».

Эту фразу давно уже можно использовать как дежурный журналистский штамп – только названия городов и соревнований меняй. Однако аналогию с Афинами вызвала совершенно иная причина – остановка музыки, случившаяся в понедельник в казанском Дворце водного спорта во время выступления российской команды.

Выступление с самого начала стало складываться не идеально. По большому счету в этом не было ничего удивительного: выйти на старт финала чемпионата мира в Барселоне нашим девушкам предстоит лишь 23 июля, две недели работы – вполне достаточный срок, чтобы избавиться от помарок. Словом, казанским зрителям был продемонстрирован некий промежуточно-подготовительный полуфабрикат, и было бы в высшей степени странно, если бы уже сейчас команда «звенела» от собственной готовности.

Однако остановка музыки, да еще в самый неподходящий момент, после очередного заметно смазанного элемента мгновенно породила версию: мол, музыку остановили специально – для того, чтобы дать российским спортсменкам возможность исполнить комбинацию еще раз.

Подогревало эту версию еще и то, что в Казани со своей произвольной постановкой очень неплохо справились японки. Понятно, что в условиях реально серьезных соревнований класс Японии и России несопоставим – не случайно последнее присутствие представительниц Страны восходящего солнца на подиуме мирового первенства датируется 2007 годом. Но в Казани рассуждения не бог весть как разбирающихся в тонкостях синхронного плавания болельщиков были простыми, как гвоздь: россиянки ошибались, японки – нет, значит, именно они и должны были стать первыми.

Представляю, сколько стрел негодования могу вызвать в свой адрес написанной выше фразой, но давайте на минуточку представим: а что, собственно, случилось, если бы россиянки не стали чемпионками? Понятно, что Япония в своем синхронном эквиваленте запомнила бы казанскую Универсиаду навсегда, каллиграфически выписав на пергаменте день и час великой победы, и поместила бы реликвию в священную нишу виртуального храма великих чемпионов. Но что изменилось бы для нас? Ну, проиграли бы. В чем ужас-то?

Когда-то очень давно один из выдающихся спортсменов советских времен произнес вслух сакраментальные слова. На вопрос, можете ли вы проиграть, он ответил: «Можем. Потому что мы можем все!»

Мне кажется, что подобная позиция (и прежде всего – умение отнестись к результату с иронией) – гораздо более выигрышна в спорте, нежели звериная нацеленность исключительно на победу. Потому что в последнем случае любая случайность, способная лишить тебя золота, автоматически превращает жизнь в психологический ад, из которого бывает очень тяжко выбраться.

Безусловно, синхронное плавание – это спорт-исключение. Я не знаю никакого другого вида, где спортсменки бы выходили на публику всего один раз в год. Понятно, что в этом случае на стартовый подиум приходится идти как на Голгофу с мыслью, что проще умереть, чем потерпеть поражение, – хотя бы по той причине, что твои предшественники не проигрывали никому и никогда полтора десятка лет. По окаменевшим лицам российских тренеров, которые были крупно выхвачены телекамерой в момент остановки музыки, я поняла, что они не готовы проиграть и сейчас – даже на этой никому не нужной с точки зрения результата Универсиаде, в которой кроме них выступают всего три достаточно сомнительные по своему уровню команды...

Возможно, в спорте так и надо. В конце концов, именно эти тренеры за последние 15 лет собрали со своими спортсменками весь золотой урожай на семи мировых первенствах и четырех Олимпиадах. Звучит красиво, правда? Но именно в Казани я вдруг задумалась о том, насколько страшной может быть эта ноша – чемпионский крест. Неважно, перешел он к тебе от предшественников или ты взвалил его на себя сам, выиграв там, где не ждали.

Это мы, журналисты, можем шутить и ерничать на трибуне, изредка бросая взгляд на табло. А они просто так живут – с мыслью, что нельзя проиграть. Нигде и никому.