Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В истории чемпионатов мира (если судить по количеству золотых медалей) были пловцы куда удачливее Александра Попова. Правда, сразу заметна некая закономерность: в числе лидеров - представители преимущественно США и Австралии. То есть тех стран, которые всегда отличались сильными эстафетами. При этом лишь двум спортсменам удавалось побеждать на одной дистанции на трех разных чемпионатах. Попову и Иану Торпу.

При равенстве статистических данных невозможно не понять, почему достижение российского пловца было названо более уникальным. Первое золото на стометровке он выиграл в 1994-м. Третье - в Барселоне. То есть с разницей в девять лет. Тогда как победная карьера Торпа началась в Перте в 98-м.

Нельзя не учитывать и тот факт, что двух пловцов разделяет 11 лет возраста. Это тоже стало одной из причин, заставивших болельщиков воспринять победу Попова на стометровке как явление совершенно особого порядка. Ради того, чтобы ее увидеть, в бассейн «Сен Жорди» в четверг съехались все высшие международные руководители спорта.

Нынешний президент МОК Жак Рогге, экс-президент Хуан-Антонио Самаранч, президент ОКР Леонид Тягачев. Поздравляя Попова с золотом, Рогге сказал: «Этот финал - самое выдающееся, что мне когда-либо приходилось видеть в спорте».

Самаранч спуститься на бортик не успел, но шокировал всех, неожиданно появившись в одном из коридоров пресс-центра в гуще обступивших Попова журналистов.

- Я помню, что вы мне сказали в Праге, - неожиданно сказал Попов, отвечая на рукопожатие. - И рад, что сумел сделать вам этот подарок.

Глаза старого маркиза предательски заблестели. «Спасибо», - произнес он дрогнувшим голосом. И резко отвернулся от подоспевших телекамер.

Даже традиционная пресс-конференция, обычно не вызывающая у журналистов никаких чувств, кроме раздражения (слишком много времени уходит на бесконечное дублирование английских вопросов и ответов на испанский и каталонский языки), на этот раз прошла по принципиально иному сценарию. Переводчиц ненавязчиво оттерли от микрофонов («Извините, девушки, у нас не так много времени, так что с Поповым мы как-нибудь разберемся без вашей помощи»), и вопросы посыпались со всех сторон:

- Что более значимо для вас: нынешняя победа или золото, завоеванное в Барселоне в 92-м?

- Не уверен, что эти соревнования можно сравнивать. Когда человек впервые становится олимпийским чемпионом, результат, показанный при этом, большого значения не имеет. Сейчас же в плавании не осталось таких титулов, которые нам с тренером не удалось завоевать. Поэтому хотелось не столько выиграть, сколько улучшить результат в финале. Это получилось.

- Каким образом вам удается столько лет находиться в такой потрясающей форме?

- Каждый раз, когда я начинаю готовиться к очередному сезону, мы с тренером стараемся найти какие-то новые задачи, новую мотивацию. Никогда не думаю при этом, кого именно из соперников должен во что бы то ни стало обыграть. О таких вещах задумываться перед стартом вообще не следует. Не только из суеверия. Это сильно сбивает. Ориентироваться всегда лучше на собственные задачи. Ну а если говорить о секретах... Все мои достижения - прежде всего заслуга Геннадия Турецкого. Он всегда умеет придумать что-то новое. Такое, чего еще не приходилось добиваться. Умеет заставить меня выбросить из головы отрицательные воспоминания, всегда находит наиболее правильные слова. Я искренне счастлив, что мы столько лет работаем вместе.

- На Играх в Сиднее Питер ван ден Хугенбанд остановил вашу победную олимпийскую серию. Можно ли назвать победу в барселонском чемпионате реваншем?

- В моем словаре такого слова нет. Не уверен, что оно вообще применимо к спорту. Я лишь недавно понял: уметь выигрывать ничуть не менее важно, чем уметь проигрывать. Именно это делает спортсмена по-настоящему сильным, способным достойно пережить любую ситуацию. Не только в спорте, но и во всей жизни.

Спорт интересен прежде всего непредсказуемостью. Даже здесь, в Барселоне, случалось, что в полуфинале человек бьет мировой рекорд, а в финале его кто-то опережает. Разве это делает пловца менее великим? Не так много спортсменов способны оставаться непобедимыми много лет подряд.

- Насколько ваш успех связан с возвращением из Австралии в Европу?

- Начнем с того, что я никуда не стал бы переезжать, если бы не видел в этом конкретного смысла. А именно - продолжать выступления на более высоком уровне. Мы с Турецким провели в Австралии десять очень успешных лет. Но получилось так, что, по нелепому стечению обстоятельств, мой тренер потерял работу. Продолжать тренироваться без него я не мыслю. Поэтому приложил все силы и использовал все связи, чтобы найти для Турецкого возможность интересной работы в другой стране. Так получилось, что этой страной стала Швейцария. Периодически к Турецкому приезжают швейцарские пловцы - насколько могу судить, они таким сотрудничеством очень довольны. Он оказывает большую помощь федерации плавания, сборной команде страны. При этом мы по-прежнему максимально продуктивно работаем вместе.

- Олимпийский чемпион в метании копья Ян Железны, который, как и вы, был выбран в Сиднее в комиссию спортсменов МОК, в прошлом году отказался от этой почетной обязанности, сказав, что не видит возможности совмещать тренировки и бесконечные поездки по миру на олимпийские сессии. Как это удается вам?

- После переезда в Швейцарию мне приходится проводить в самолетах гораздо меньше времени. Хотя далеко не все сессии МОК проводятся в Европе. Например, последняя была в Праге, предпоследняя - в Мексике, а предыдущая - в Солт-Лейк-Сити. Что касается совмещения, мне кажется, это прежде всего вопрос самодисциплины. Естественно, кое-что в тренировочной программе нам с тренером пришлось перестроить.

Каждый раз, когда предстоит та или иная поездка, мы стараемся отработать несколько дней с максимальной нагрузкой, которая сама по себе требует трех-четырех дней на восстановление. Такой разгрузкой и становятся сессии МОК. Естественно, я стараюсь по мере возможности поддерживать форму, что при желании делать несложно: в каждой гостинице, где останавливаются члены МОК, как правило, есть тренажерный зал, бассейн. Пока в том, что стал членом МОК, я вижу больше преимуществ. Работа в этом качестве сильно повышает не только уровень самодисциплины, но и самооценку.

- Представители хорватской федерации плавания, перед чемпионатом мира пригласившие вас на турнир в Риеку и получившие, как утверждают, ваше предварительное согласие, сильно огорчились, узнав, что в Барселоне вы изменили решение. С чем это связано?

- Сначала я действительно дал согласие. Не только потому, что хотел выступить в соревнованиях. Столько слышал о фантастически красивом адриатическом побережье, что хотелось увидеть его собственными глазами. Но в Барселоне узнал, что не так давно в клубе, который меня пригласил, произошел крупный скандал, связанный с допингом. Все это получило большую огласку, приняло международный масштаб. В этой ситуации не считаю для себя возможным принять приглашение. Неизвестно, как может расценить и преподнести мой приезд в Риеку пресса. Я слишком долго работал на свою репутацию, чтобы ставить ее под удар.

Когда пресс-конференция закончилась и Попов в сопровождении врача направился на допинг-контроль, я спросила:

- За что вас так искренне благодарил Самаранч?

- Во время сессии МОК в Праге он сказал мне, что в оргкомитете чемпионата мира будет работать его дочь. И если я сумею завоевать медаль в Барселоне - Самаранч не стал уточнять, какую, - это станет самым большим подарком для его семьи...