|
|
|
|
|
|||
Десять лет назад Франсиску ван Альмсик называли самым большим открытием немецкого плавания. Пять лет спустя в ней разочаровалась вся страна. Берлинский чемпионат Европы сделал спортсменку национальной героиней. Появление ван Альмсик в числе выдающихся атлетов мира было внезапным и оттого шокирующим. На Играх в Барселоне 14-летняя буйно-кудрявая смешливая девчушка стала почти всеобщей любимицей. «Почти» - поскольку выиграла с ходу два серебра - на двухсотметровке вольным стилем и в комбинированной эстафете 4х100 метров - и дважды стала бронзовым призером (100 м в/с и 4х100 м в/с). Что не могло вызвать никакой симпатии к ней в стане соперниц. Они-то и представить себе не могли, что их начнет отодвигать с пьедестала сопливая юниорка. Немецкое плавание переживало тогда не самые лучшие времена. Уже чувствовалась откровенная травля тех, кто был выходцем из восточногерманских клубов, еще большему остракизму подвергались восточные тренеры. Зато малолетнюю Франци, несмотря на то, что и она в какой-то степени была продуктом плавания ГДР, в силу возраста принялись возвеличивать немедленно, справедливо считая, что уже к следующим Играм она превратится в полномасштабную звезду объединенной Германии. Эйфория длилась недолго. На чемпионате Европы-93 в Шеффилде спортсменка выиграла шесть золотых медалей. Но уже тогда, говоря о ней, многие позволяли себе поморщиться: «Плавает, конечно, здорово. А вот характер...» СКАНДАЛ В РИМЕ К чемпионату мира-94, который проходил в Риме, спортсменка стала лицом фирмы Arena (все бассейны были увешаны тогда бесконечным количеством плакатов с ее изображением, благо лицо и фигурка в сочетании с результатами производили убойный эффект на любых, даже не спортивных рекламодателей), но поведение ван Альмсик стало раздражать даже соотечественников. Теперь вспоминают, что первым настораживающим сигналом стало выступление Франсиски в полуфинале чемпионата на дистанции 200 метров вольным стилем - она осталась девятой. И тут тренеры приняли беспрецедентное решение: объявив больной вторую немку - ничуть не менее титулованную и гораздо более опытную Дагмар Хазе, сняли ее с дистанции, после чего ван Альмсик заняла место соотечественницы в финальной восьмерке и выиграла заплыв с феноменальным мировым рекордом - 1.56,78. Через год ситуация повторилась: ван Альмсик осталась девятой в полуфинале все той же двухсотметровки на чемпионате Европы в Вене. До этого она успела победить на дистанциях 100 и 400 метров, и было очевидно, что мимо основного для себя финала ван Альмсик проскочила лишь из-за собственной расхлябанности - не пожелав напрягаться. Вот только уступить ей свое место, подобно тому, как это сделала Хазе в Риме, финалистка венского чемпионата Керстин Кильгасс отказалась наотрез. Более того, пригрозила тренерам, что если давление с их стороны не прекратится, она обо всем расскажет журналистам. Кильгасс оставили в покое, и она стала чемпионкой Европы с результатом 2.00,56. Что не помешало ван Альмсик в очередной раз стать автором беспрецедентного результата: стартуя в финале «Б», она показала куда более высокий результат, нежели получившая золото Кильгасс. ТОЛСТУХА ФРАНЦИ Потом начались болезни роста. Франсиска сильно прибавила в весе, результаты (а с ними - и рекламные контракты) пошли на убыль. Дольше других фирм симпатию к немке сохраняла Arena, но и она была вынуждена сменить героиню: перед Играми в Атланте вся немецкая федерация плавания перешла под патронат другой плавательной марки - Speedo. Двухсотметровка, где преимущество рекордсменки мира над соперницами все еще оставалось подавляющим, принесла ван Альмсик олимпийское серебро. Немка продолжала плавать и после возвращения из Атланты. Она сменила одного тренера, потом другого. Покрасила волосы в совершенно немыслимый цвет, завела бурнотекущий роман с одним из немецких пловцов, в связи с чем к неплохому, в общем-то, спортсмену намертво прилепилось прозвище Приятель Франци. Саму же ван Альмсик, толстевшую не по дням, а по часам, даже немецкие дети стали уничижительно именовать Franzi von Speck - Толстуха Франци. Ее изображения по-прежнему появлялись в журналах. Но это были уже совсем другие изображения. За девушкой охотились преимущественно папарацци, вылавливая ее в сомнительных компаниях в различных увеселительных заведениях. Безвкусно одетую, с рюмкой или сигаретой в руке. «Падший ангел» - такой заголовок был дан одному из материалов. И это было самой мягкой характеристикой из всех, что появлялись в прессе. При этом ван Альмсик отчаянно цеплялась за плавание. Но всего сохранившегося спортивного самолюбия хватало лишь на то, чтобы выполнить норматив и каким-либо образом отобраться в сборную на своих дистанциях. Потом и этого стало недостаточно. Франсиску включали лишь в состав немецких эстафет - и то скорее в знак уважения перед былыми заслугами, а в глубине души жалели, понимая, что ей просто не повезло. Вот если бы взлет пришелся парой лет позже - не на чемпионат Европы или мира, а на Олимпийские игры... Абсурд ведь: столь яркий талант, три Олимпиады - и ни одной индивидуальной золотой олимпийской медали. После Сиднея, где ван Альмсик поднялась на пьедестал в составе немецкой эстафеты 4х200 метров за бронзовой медалью, ее имя в плавательных кругах просто перестали упоминать. Было очевидно, что спортсменке самое время тихо завершить карьеру. ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА Ее возвращение в бассейн весной этого года было, как гром среди ясного неба. После серии неплохих результатов в различных турнирах Франсиска уверенно выиграла чемпионат Германии в Варендорфе. Причем отобралась в команду сразу на трех индивидуальных дистанциях - 100 и 200 метров вольным стилем и 100 метров баттерфляем. Это означало, что на чемпионате Европы в Берлине она имеет право выступить еще и в трех эстафетных дисциплинах. Но главным шоком было даже не это. Двадцатичетырехлетняя Франци предстала перед публикой полностью преобразившейся. Подтянутой, стройной, уверенной в себе и фантастически красивой - как будто и не было этих восьми лет деградации. Ван Альмсик в очередной раз сменила тренера. Точнее, он нашел ее сам. Норберт Варнаш - опальный специалист бывшей ГДР, уволенный в начале 90-х вместе с большинством своих коллег по великому плаванию великой когда-то, но бесследно исчезнувшей спортивной страны. Именно он в свое время взял в группу 12-летнюю девочку - и за два года сделал ее звездой мирового масштаба. Самым сложным было убедить Франсиску, что она снова может добиться результатов. Варнашу это удалось. Остальное было делом времени. Поверив тренеру, ван Альмсик принялась сокрушать свой имидж великой неудачницы со скоростью, присущей ей когда-то в бассейне. Больше всего в Берлине она напоминала саму себя десятилетней давности. Вот только волосы из вьющихся стали прямыми, а на левой лопатке появилась затейливая татуировка-иероглиф. Как некий талисман - символ отречения от всего второстепенного и ненужного. Став лидером по результатам, ван Альмсик мгновенно стала центральной фигурой немецкой сборной. Эта сборная тоже претерпела немало изменений. Необдуманный отказ от услуг восточногерманских специалистов привел к тяжелым последствиям на международной арене - в Сиднее немцам не удалось завоевать ни одной золотой медали. Тут-то и вспомнили про опальных тренеров, постаравшись привлечь к работе всех, кто был свободен от обязательств перед другими странами, а главное, знал, как создать в команде нужное настроение и климат. Судя по всему, получилось. Во всяком случае, ван Альмсик, выиграв в Берлине первую из своих дистанций - эстафету 4х100 метров вольным стилем, где немецкая четверка финишировала с новым мировым рекордом, сказала: «Никогда еще мне не было так комфортно находиться в сборной. Каждую секунду чувствую, что это - моя команда. И сама готова отдать для нее все силы». Потом была еще одна победа. На стометровке вольным стилем, где немка впервые за последние семь лет завоевала золотую индивидуальную награду европейского чемпионата. От заплыва баттерфляем ван Альмсик отказалась (хотя вошла в финал с лучшим результатом), поскольку в тот же день должна была стартовать в полуфинале дистанции 200 метров вольным стилем, где с 1994-го стоял ее же мировой рекорд. Тот самый, римский. И вот 3 августа - это был предпоследний день берлинского чемпионата - случилось то, о чем спортсменка и ее тренер мечтали весь последний год самоотверженной подготовки: ван Альмсик стала чемпионкой, проплыв 200 метров за 1.56,64. Она смеялась и плакала прямо в воде. Потом - на бортике, где сгрудившиеся камеры отслеживали на ее лице каждый взмах ресниц, а микрофоны - каждый всхлип. Одевшись и слегка успокоившись, вышла на бортик еще раз - поблагодарить публику. О ЧЕМ ГОВОРЯТ РЕЙТИНГИ Такого приема в Берлине не оказывали никому. Здесь, на восточной территории (а это разделение, несмотря на давно ставшую объединенной страну, чувствуется до сих пор), Франсиска была не просто своей. Черная полоса ее жизни у одних ассоциировалась с личными унижениями, что пришлось пережить после объединения с более благополучным и богатым родственником, у других - с крахом немецкого плавания в целом. Соответственно, триумф спортсменки стал триумфом всеобщего - национального - масштаба. Об этом лучше всего свидетельствовали телевизионные
рейтинги. Выступление немецкой женской эстафеты 4х100 метров вольным
стилем смотрели два миллиона человек, кролевую стометровку - два
с четвертью, финальный заплыв на 200 метров, где ван Альмсик финишировала
с мировым рекордом, - 3,25 миллиона и, наконец, часовое интервью
Франциски в прямом эфире - три с половиной миллиона. Столь высоких
показателей применительно к плаванию немецкое телевидение не регистрировало
никогда. В сборной Германии к ее словам отнеслись с уважением: «Франци имеет право принять любое решение. Но мы будем рады, если она все же передумает. Она очень нужна команде». Впрочем, куда точнее выразился в телевизионном интервью Варнаш: «Если Франсиска захочет остаться в плавании до Игр в Афинах, она сможет бороться за олимпийское золото. Я не сомневаюсь в этом ни на секунду». Есть подозрение, что ван Альмсик поверит тренеру еще раз. Ведь не кто иной, как он, вернул ее на вершину. 2002 год
|
Водные
виды спорта - Чемпионат Европы 2002 - Берлин (Германия)
