Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Во время немецкого этапа Кубка мира-98 ко мне подошел местный журналист: «Это правда, что Попов в интервью сказал, будто Франсиска ван Альмсик слишком много о себе мнит и как пловчихе ей - грош цена? Это было опубликовано сегодня в немецких газетах».

Этот вопрос я переадресовала Попову после того, как он выиграл первую из своих двух дистанций Кубка мира - 100 м вольным стилем.

- Господи, надоело как все это! - возмущенно выдохнул Александр. - Все же было совсем по-другому. Я разговаривал с одним из знакомых, он действительно спросил меня о ван Альмсик, и я ответил что-то вроде того, что Франсиске не повезло - свои лучшие результаты она показала между двух Олимпийских игр, выиграла чемпионат мира с мировым рекордом, но так и не смогла ни разу стать индивидуальной олимпийской чемпионкой.

Еще сказал, что вся рекламная шумиха, раскрученная вокруг немки в Германии, подразумевала, что Франсиска станет чемпионкой в Атланте. А после Игр оказалось, что ее возможности слегка переоценили. Во время разговора я заметил, что вокруг нас кружил какой-то журналист, но не придал этому значения. Вот и получил соответствующую «прессу».

- Мне показалось, что в Гельзенкирхене вы выступаете без особого настроения.

- Так оно и есть. Состав оказался не настолько сильным, как мы рассчитывали, так что плыл я далеко не в полную силу. Для первого старта - нормально. Я привык улучшать результат по ходу турниров. Так что все идет по плану.

- А когда вы в последний раз получали удовольствие от плавания?

- Не так давно. Например, на этапе Кубка мира в Гонконге. Там - только не обижайтесь - не было журналистов. То есть напрочь отсутствовало ощущение, что за каждым моим шагом наблюдают со стороны. От важных соревнований слишком устаешь - все время чувствуешь ответственность перед командой, перед тренером. Даже здесь, в Германии, присутствие Геннадия Турецкого на меня давит. Кажется, что он ждет чего-то большего, хотя сам после заплыва сказал, что все в порядке.

- Вас не обижает, что в последнее время Турецкий большей частью путешествует не с вами, а с Майклом Климом?

- У него хватает времени на всех. И замечает он абсолютно все. Если что-то не так, всегда подойдет, подскажет. У него ведь еще один спортсмен выступает - Мэттью Данн. И работает Турецкий, согласно контракту, с австралийцами. Так что обижаться тут не на что.

- Российская команда на этом Кубке выступает совсем в новом составе. Как вы в ней себя чувствуете?

- Никак. Во-первых, почти никого не знаю. У меня такое чувство, что я для ребят какой-то экспонат, а не живой человек. Они даже смотрят на меня как-то странно, словно подойти боятся. В принципе команды как таковой я давно уже не ощущаю. Сравниваю ведь постоянно с тем, как все было 6-7 лет назад. Мне остается просто делать свое дело - плавать.

- Одинокий волк?

- Напрасно иронизируете. Мне, например, было очень неприятно на чемпионате мира в Перте, когда подходили посторонние люди и спрашивали, что произошло со сборной, почему в ней нет главного тренеpa. А что я мог ответить? По количеству пловцов наш состав был чуть меньше австралийского. Только у них, когда кто-то плыл, на трибуне сидела вся команда. А у нас - несколько человек, а то и вовсе никого. Выходишь на старт и чувствуешь, что никому ты не нужен.

- Плавание ведь - сугубо индивидуальный вид спорта. Вы считаете, что он должен строиться на командной психологии?

- Я не считаю. Я просто сравниваю. Например, в той же Австралии должность главного тренера уже много лет занимает Дон Тэлбот. Он не стоит на бортике, но создает в команде обстановку, в которой ни один тренер и ни один спортсмен не остается без внимания. А это очень важно. Например, здесь, в Гельзенкирхене, как мне кажется, было бы очень важно сказать при всей команде молодым ребятам, которые попали на столь крупный турнир впервые, чтобы они не расстраивались, если первый старт окажется неудачным. Хотя бы для того, чтобы они чувствовали поддержку.

Мне-то, как я сейчас понимаю, очень повезло: я попал в сборную, когда в ней работали очень хорошие тренеры - Генрих Яроцкий, Алексей Красиков, Глеб Петров, Турецкий, которые хранили традиции еще сборной 70-80-х годов. Да и рос я в сильной бригаде, где все меня учили просто собственным примером. Точно так же, кстати, на моем примере сейчас учится Клим - сам этого не скрывает.

- Последние годы команда, как считали многие, держалась на вас и на Денисе Панкратове. Вы как-то ощущали его отсутствие на чемпионате мира или целиком были озабочены собственными задачами?

- Сложный вопрос. С одной стороны, я очень хотел не подвести команду, но, с другой, меня не покидало ощущение, что мои медали были как некий укор остальным и, соответственно, вряд ли могли вызывать искреннюю радость у тех, у кого не получилось хорошо выступить. С Денисом мы никогда не были в очень дружеских отношениях, но когда в одном из интервью он сказал, что моя победа в Атланте помогла ему психологически настроиться и выиграть, мне было приятно. Я понял, что, какие бы отношения между нами ни были, мы всегда останемся единомышленниками в главном. Я бы хотел верить, что все его неприятности - временные.

- Мне приходилось слышать довольно завистливые высказывания в ваш адрес. Мол, Попову просто повезло: живет в Австралии, не испытывает никаких бытовых проблем - чего бы не плавать! А как считаете вы сами, вам повезло?

- Мне, прежде всего, повезло с тренером. Я очень хорошо понял это после Игр в Барселоне, когда Турецкий уехал в Канберру, а я остался один. И очень быстро почувствовал, что без тренера я - никто. Что нужно или заканчивать с плаванием вообще, или уезжать следом. А сейчас уже могу сказать, что то решение было единственно правильным. И дело не только в тренере, но и в условиях, коих в тот момент в России просто не было. Нельзя, например, плавать на высшем уровне и при этом кое-как питаться - так, как это происходит на большинстве тренировочных сборов в России.

- Хотите сказать, что каждый раз, садясь за стол, подсчитываете количество калорий?

- Скажу по-другому. Я никогда не задумывался над тем, что ем, до тех пор, пока меня не ранили. А тогда, вернувшись в Австралию, столкнулся с чудовищной проблемой - не мог восстановить свой прежний вес. Турецкий где-то раздобыл книгу о питании и предложил мне попробовать последить за диетой - сделать ее максимально сбалансированной. Сначала я довольно скептически отнесся к этой идее - подсчитывать при покупке продуктов количество белков, жиров и углеводов было слишком нудно. Но в какой-то момент я с удивлением обнаружил, что вес сам собой пришел в норму. Теперь я готовлю уже автоматически.

- Вы очень долго были в Австралии звездой первой величины даже по сравнению с австралийцем Киреном Перкинсом. Последние победы и рекорды Клима не вызывают у вас чувства ревности

- Нет. В Австралии мы на равных. А для того, чтобы почувствовать свою популярность, мне достаточно приехать в Европу или Америку.

- А финансовая сторона дела? Многие газеты писали, что спонсорские доходы Клима только в этом году составят порядка двух миллионов долларов. Вам, как я понимаю, такие деньги и не снились?

- Ну и что? У меня два крупных многолетних контракта - с «Омегой» и «Ареной», которые меня вполне устраивают.

- А если какая-нибудь другая фирма предложит более выгодные условия?

- Думаю, что это малореально. Дело не в деньгах. Я, наверное, человек привычки. Любые перемены требуют сил, времени, нервных затрат и далеко не всегда окупаются деньгами.

- Какие обязанности накладывают на вас существующие контракты?

- Небольшие. Выступать на всех крупных соревнованиях в форме «Арены» и носить часы «Омега», которыми фирма регулярно меня снабжает. В контракт с «Омегой» входит еще пункт о том, что три дня в году я бесплатно принимаю участие в разного рода рекламных мероприятиях. Даю интервью, подписываю открытки, встречаюсь с людьми. Все остальное - на других условиях.

- А какие-либо санкции предусмотрены?

- Да. Я не имею права пропускать чемпионаты Европы, мира и, естественно, Олимпийские игры.

- Но ведь теоретически, простите за абсурдное предположение, возможен вариант, что вы просто не попадете в команду. Скажем, заболеете и не пройдете отбор.

- За то мне и платят, чтобы не болел. Иначе - штраф.

- В Гельзенкирхене я слышала, как вы сделали замечание одному из российских пловцов за то, что он появился на публике в костюме фирмы «Рибок». Вам-то, простите, какое до этого дело?

- Автоматический рефлекс. Раз у меня есть соответствующий пункт в контракте, видимо, он есть и в контракте российской федерации плавания с «Ареной». Хотя вы абсолютно правы: делать замечания на этот счет - совсем не моя обязанность.

- Вы уже задумываетесь о том, чем займетесь после Игр в Сиднее?

- Из конкретных предложений у меня есть только одно: продолжать работу с фирмой «Омега». Это пожелание высказал один из менеджеров фирмы Питер Херцлер, и пока мы периодически при встречах обсуждаем варианты. Я бы очень хотел сделать что-то для России, для плавания, в частности. Знаете, у меня довольно много друзей среди российских борцов, и я иногда с завистью смотрю, какие усилия их федерация сейчас прилагает для того, чтобы сохранить традиции этого вида спорта, вернуть из-за границы уехавших тренеров, то есть опыт, умы, технологии. Вот только я совсем не уверен в том, что буду нужен дома хоть кому-то, кроме родных, когда уйду из спорта.

- Оставаться в Австралии вы не собираетесь ни при каких условиях?

- Опять же мне сложно ответить на этот вопрос. Я привык к австралийскому укладу, начал понимать культуру страны. Здесь в конце концов родился и растет мой сын. Но бывает очень тяжело.

- С другими русскими семьями вы в Канберре не общаетесь?

- С эмигрантскими - нет: Хотя, случалось, бывал у них. Мне кажется, - что очень многие, кто уехал из России в поисках лучшей жизни, сейчас начинают винить судьбу за то, что жизнь складывается не так, как хочется, и как бы в оправдание говорят только о том, как все хорошо за границей и как все плохо в России. А ведь это совсем не так. От таких разговоров остается очень неприятный осадок. Поэтому я со своей семьей стараюсь бывать там, где чувствую себя комфортно. В Канберре - у Турецкого. В Сиднее - у боксера Кости Цзю. Мы, как выясни лось, в России жили почти по соседству: я - под Свердловском, а он - в Серове, в 120 километрах. А познакомились на Играх в Атланте. После возвращения в Австралию Костя сам мне позвонил, пригласил в гости. 19 января у него, кстати, родился второй сын. С ним в Сиднее живут его родители. Жаль только, что не так часто приходится встречаться - у него, как и у меня, довольно напряженный график работы. Я, например, очень хочу посмотреть бои, который Цзю проводит в Сиднее в начале апреля, но не успеваю вернуться в Австралию из США.

- Где собираетесь обговаривать свое участие в Играх доброй воли?

- Не совсем так. Просто Оргкомитет игр проводит ряд мероприятий, и о моем участии в них мы предварительно договаривались. Что же касается самих Игр, то я пока не решил, выступать на них или нет. Честно говоря, особого желания не испытываю.

- Слишком тяжелыми будут следующие два года. И хочется просто немножко полениться.