|
|
|
|
|
|||
Первый же день Игр доброй воли был ознаменован скандалом, разразившимся в плавательном бассейне. Из-за технической неподготовленности соревнования, которым предстояло открыть турнир, были перенесены, двухдневная программа спрессована и уложена в один день, а одна из сильнейших сборных мира - шведская - в полном составе отказалась выйти на старт. И все же зрителям (и в большей степени - организаторам) повезло. Техническая комиссия ФИНА не стала слишком придирчиво изучать явно не соответствующую стандартам мутную грязно-зеленую воду и дала добро на проведение соревнований. К моменту открытия в бассейне, казалось, собрались все особо важные официальные лица: Тед Тернер, Джек Келли, мэр Петербурга Анатолий Собчак, руководители российской и американской федераций плавания - и все пытались уговорить шведов не портить праздник. Увы, не удалось. Причем, как мне показалось, сами пловцы были достаточно близки к тому, чтобы отнести обратно в раздевалки свои вещи и лезть-таки в воду. Лидер шведской сборной Андерс Хольмерц (он же - главный специалист по порче нервов и настроения трехкратному олимпийскому чемпиону Евгению Садовому) был явно расстроен сам: - Поверьте, я бы с удовольствием вышел на старт. В таких компаниях (а кроме Садового в стартовом протоколе значился и немец Кристиан Келлер) выступать всегда интересно. Но это зависит не от меня. Главный тренер шведов Ролли Свенссон столь же явно чувствовал себя не в своей тарелке и с удовольствием избежал бы вопросов. Тем не менее на мой вопрос ответил: - Мы долго не знали, как нам поступить. Не буду лгать, Игры доброй воли для нас не главный, а, скорее, проходной старт. Но он был запланирован, хотя никто из спортсменов не готовился к этим соревнованиям специально. Дело не только в том, что вода непригодна для выступлений. Несколько дней у нас были сорваны тренировки, ребята вышли из формы, и заставлять их плыть значило бы расходовать дополнительные резервы организма, психики. За месяц до чемпионата мира я не могу рисковать людьми, которые ждали этих соревнований четыре года. Но опять же я не имел права принимать решение волевым порядком. Мы несколько раз собирались, взвешивали все «за» и «против» и в итоге пришли к обоюдному согласию. Возможно, это решение ошибочно. Но я не из тех людей, которые идут на попятную только потому, что нарушаются планы организаторов. У них было достаточно времени, чтобы подумать о последствиях такой организации. Помолчав, Свенссон добавил: - Спасибо, если вы сумеете правильно меня понять. Мне действительно жаль, что такое произошло на соревнованиях, которые так для вас важны. Организаторы понять шведов отказались. - Если все без исключения команды будут участвовать, а одна отказывается, значит, дело вовсе не в воде а в этой команде, - горячился Келли, «забыв», что днем ранее американские пловцы недвусмысленно дали понять, что пример шведов достаточно заразителен. Но на подобные жесты американская сторона, как, к сожалению, и российская, не мела права. «К сожалению» - потому что пожинать плоды грандиозного спортивного праздника, я уверена, мы будем через месяц, на чемпионате мира. Когда уже в Питере выяснилось, что бассейн не готов, сборной ничего не оставалось делать, как искать место для тренировок. Нашли. В семидесяти километрах от города. Мелкую 24-метровую ванну с кое-как залатанным кафельным дном, где лучшая наша дельфинистка Света Поздеева на первом же старте травмировала колено - на него наложили четыре шва. Андрей Иванов, невероятными усилиями вырвавший победу на 200 метров брассом, едва отдышавшись, рассказывал: - Думал, не доплыву. Насколько же быстро привыкаешь к короткой воде, и как же трудно потом плыть в «длинной». Более опытным, конечно же, было полегче. И все равно первая тренировка - в субботу вечером - вымотала их до конца: вода была градуса на четыре теплее нормы, а значит, для всех пловцов, выступавших на дистанциях длиннее 100 метров , бассейн после первого же поворота превращался в парную. Сразу после финиша на 100 метров брассом прямо на бортике упала в обморок Елена Макарова. Не только от жары. Поверхность воды, обладающая отвратительным, но неизменным свойством притягивать на себя все запахи, благоухала целым букетом ароматов извести, краски, лаков и хлора. Неудивительно, что в воскресенье на пресс-конференциях первый вопрос был единогласно стандартным: «Что вы думаете о бассейне и об Играх в целом?». Впрочем, интервью эти в значительной степени освободили журналистов от необходимости делать выводы. Судите сами. Энджел МАРТИНО. Олимпийская чемпионка, двукратная чемпионка Игр доброй воли-90 и победительница Игр-94 в спринте: «Самым отвратительным оказалось то, что разделительная линия на дне была видна лишь на мелкой части бассейна. Поэтому было совершенно невозможно ориентироваться. Если бы не моя уверенность в том, что среди участниц я - сильнейшая, что называется, с закрытыми глазами, я бы жутко психовала. Но остальным было значительно хуже». Мелвин СТЮАРТ. Олимпийский чемпион, рекордсмен мира и чемпион Игр-90: «Для меня, как ни странно, старт был очень важен. Я выиграл Игры доброй воли в Сиэттле в 1990-м и очень хорошо отдаю себе отчет в том, что еще одних Игр доброй воли в моей карьере уже не будет. Меня очень удивило то, что мне проиграл Денис Панкратов. Насколько я могу судить, он находится в неплохой форме, и у себя дома обязательно должен бы выигрывать. С другой стороны, все мы прекрасно понимаем, что эти соревнования для пловцов, скорее, дружеская вечеринка - никто не будет напрягаться, зная, что через месяц надо быть в лучшем виде на чемпионате мира. Что до бассеина - конечно же, он не готов. Но с другой стороны, все были в равных условиях. К тому же, когда я увидел, что в воде совершенно невозможно ориентироваться, то сразу понял, что преимущество будет у тех, кто сможет сразу вырваться вперед: соперника чрезвычайно трудно догнать вслепую». Денис ПАНКРАТОВ. Обладатель Кубка мира-94: «Мне не обидно, что я проиграл. Обидно, как проиграл: обычно боковым зрением вижу, что происходит на дистанции. Здесь же увидел только, как Стюарт уходит вперед, думал, что не догоню, и после 150 метров практически перестал работать. А перед финишем вдруг обнаружил, что Стюарт совсем рядом. Но догонять было уже поздно. Так что на 100 метров я отыгрался на чистом самолюбии. Знал, что американец поплывет на рекорд мира он сам говорил об этом, хотел уйти красиво: Игры доброй воли его последний старт в карьере, и, думаю, не его вина, что не получилось. Что я думаю об Играх? Большая курсовка. С участием иностранных спортсменов, не более того». Владимир СЕЛЬКОВ, Серебряный призер Олимпийских игр-92: «Никто из нас не откажется от победы, но при этом никто не собирался рвать жилы: получится - хорошо, не получится -тоже не страшно. Хотя соревнования есть соревнования, и я расстроился, что не смог удержать хотя бы второе место - за Мартином Лопес-Суберо, а пропустил перед еще и Тино Вебера. Но не видел ни того, ни другого». Единственными людьми, которых проблема воды, казалось, абсюлютно не волновала, были два спринтера: двукратный олимпийский чемпион и рекордсмен мира на «сотне» вольным стилем Александр Попов и олимпийский чемпион и рекордсмен мира на 50 метров Том Джеггер. Последний приехал отдыхать. Как объяснил, свое он отплавал, а то, что вода чересчур теплая, даже хорошо - старые кости погреть. Попов же вполруки привез Джеггеру отрыв в полметра и удивленно спросил после финиша: - А зачем напрягаться? Бороться-то не с кем. - На ваш взгляд, Джеггер вам больше не соперник? - Спросите у него. В Барселоне мне было абсолютно ясно, что моя победа на «сотне» морально убила и Джеггера, и Бионди. Внешне они держались молодцом, даже отпускали в мой адрес комплименты на пресс-конференциях. Но все это было сквозь зубы. Сейчас же мы с Джеггером - друзья без всякой ревности в отношениях. Причем, как мне кажется, с его стороны это абсолютно искренне. - Вы проплыли 100 метров за 50,58. Причем так явно задержались на старте, что это здорово отдавало пижонством недосягаемого лидера. Могли бы дать оценку своему выступлению с точки зрения стороннего наблюдателя? - Если честно, то проплыл безобразно. Я не имею права на такое время. Как бы плохо себя ни чувствовал, результат должен укладываться в 49,5 - 49,7. Но за это, уверен, мой тренер Геннадий Турецкий мне еще выскажет все, что думает. - Почему же не ссылаетесь, как это сделали все остальные, на качество воды? - Могу. Этот факт здорово подействовал на соперников психологически. Они расклеились - и, соответственно, мне не нужно было чрезмерно напрягаться. Несмотря на дружный неинтерес большинства самих пловцов к происходящему, сенсация все же произошла. Точнее, две. Костариканка Клаудиа Полл установила единственный рекорд Игр доброй воли, проплыв 200 метров вольным стилем за 1.59,72. На мое сделанное вскользь замечание о том, что в Коста-Рике никогда не было особо сильных пловцов, слегка обиделась («Моя родная сестра была второй на Играх в Сеуле и дважды выигрывала Панамериканские Игры на всех кролевых дистанциях»), но тут же добавила: - Ума не приложу, как мне это удалось. Я плаваю без очков, в контактных линзах, поэтому мне куда больше, чем другим, доставляла неприятности вода. Она настолько ужасна, что на всех поворотах я сбивала дыхание и финишировала вслепую. Вторая сенсация была из разряда неприятных и настораживающих: трехкратный олимпийский чемпион Евгений Садовый в заплыве на 200 метров вольным стилем финишировал последним с жутким для себя результатом. Техника, с которой он не плыл - вымучивал каждый из двухсот метров дистанции, не была похожа ни на что виденное в исполнении Садового на предыдущих соревнованиях. Такое случалось и раньше («Я ни разу не видел, чтобы человек каждый новый старт плыл с разной техникой», - сказал о Садовом Попов), но каждый раз действительно хотелось верить, что все эти затруднения временны и объяснимы. Тренер Садового Виктор Авдиенко практически забросил свою бригаду и все лето ставил своему Женьке движения чуть ли не вручную, ползая за ним по бортику бассейна. Старался подправить, подштопать все новые и новые прорехи. А в воскресенье, когда это латаное-перелатанное сооружение вконец и прилюдно развалилось, удрученно сказал, не дожидаясь вопроса: - Я знаю, о чем будете спрашивать. Сам понял только одно, что надо начинать всю работу сначала и настраиваться на долгий срок. Не добавил он одного: до чемпионата мира, которого все пловцы, и Садовый в том числе, ждали долгих четыре года, осталось всего шесть недель. 1994 год
|
Игры Доброй Воли-1994 - Плавание 
