|
|
|
|
|
|||
Такого успеха, как на недавнем чемпионате мира по марафонскому плаванию, российские пловцы не добивались еще никогда. Выиграли мужское командное первенство, опередив серебряного призера - Испанию - на 30 очков. Завоевали два индивидуальных золота, две бронзы. И все-таки повод для грусти был. Для наиболее опытного российского марафонца двукратного чемпиона мира и пятикратного чемпиона Европы Алексея Акатьева старт на Гавайях стал последним в карьере. ВНЕЗАПНАЯ ПОТЕРЯ Марафонское плавание началось в России (если не брать в расчет еще довоенные эксперименты на реках) с Сергея Кустова. Именно ему семь лет назад пришло в голову попробовать перепрофилировать бесперспективного по общему мнению средневика Акатьева на более длинные дистанции. Первый же совместный опыт выступлений в новом виде плавания - завершился неожиданным триумфом - бронзовой медалью чемпионата мира-94, которую Акатьев завоевал на 25-ти километровой дистанции. Тогда ни он сам, ни тренер не имели ни малейшего понятия ни о тактике марафона, ни о том, как рассчитать силы, чтобы их хватило на всю трассу, ни о специальном питании. Вконец обессилевшего пловца вытаскивали из воды на финише. Но выступление стало своего рода вызовом всем тем, кому затея Кустова и Акатьева первоначально казалась авантюрой. На чемпионате Европы-95 Акатьев выиграл золото и серебро. Через два года стал абсолютным чемпионом Европы в Севилье. Взял два золота на чемпионате мира-98 в Перте. В Стамбуле-99 у него снова оказалось золото и серебро. Кустов же записал на свой счет три высших награды. Дистанцию 5 километров выиграл Евгений Безрученко, 25 у женщин - Ольга Гусева. На чемпионат мира в Гонолулу тренер собирался везти уже четырех спортсменов. Но 2 октября, когда подготовка марафонцев к главному событию года была в полном разгаре, 39-летнего Сергея не стало. Подвело сердце. Смерть Кустова стала шоком для всех, кто его знал. Таких тренеров - от Бога - в спорте всегда было наперечет. Для спортсменов он был мамкой, нянькой, советчиком, другом, массовиком-затейником, - всем! На замечания знакомых, что собственному сыну Ванечке, который родился в 96-м, он уделяет гораздо меньше времени, Сергей отшучивался: «Пусть еще немножко подрастет. И я научу его всему». И снова мчался в бассейн. Во время июньского чемпионата России, на котором отбиралась олимпийская команда, у Кустова случился инфаркт. Причины не понимал никто. Поводов излишне нервничать у тренера не было: на поездку в Сидней всерьез не претендовал ни один из его учеников - все готовились к чемпионату мира. В госпитале Сергей провел почти месяц. А осенью лег туда снова: специалисты порекомендовали шунтирование. По словам врачей, операция прошла вполне успешно. Но буквально через несколько минут после того, как тренера перевезли из операционной в палату реанимации, произошло непредвиденное: от усилившегося кровотока разошелся старый послеинфарктный рубец. СУДЬБА НА ВЫБОР Мне всегда казалось, что Акатьев, преданный плаванию и своему тренеру до мозга костей, вряд ли когда-либо захочет стать тренером сам. В свое время он отлично закончил физико-математическую школу, затем столичный институт радиотехники, электроники и автоматики, где сразу после получения диплома ему предложили остаться в аспирантуре. Выучил английский. Не на бортик же становиться с таким образованием. И не за те деньги, что платят тренерам в России. Да и на протяжение нашего многолетнего знакомства ни разу не заводил речь о том, чтобы в ближайшие пять - шесть лет уйти из спорта. Мечтал доплавать до Олимпиады 2004 года, в надежде, что хотя бы одна марафонская дистанция войдет в программу Игр. В октябре, в один из выходных дней, когда Акатьев выбрался с подмосковного сбора домой, мы встретились в Москве. Не для интервью. Просто гуляли по парку с коляской, в которой спал четырехмесячный сын Алексея, вспоминали Кустова, рассуждали о нелепости случившегося. - А ведь ты не будешь больше плавать, - вдруг вырвалось у меня. - Сам поймешь, если еще не понял, что не сможешь оставить бригаду. Тренировать-то ребят больше некому. А у тебя должно получиться. Сергей ведь успел научить тебя почти всему, что знал сам. Акатьев вздрогнул и остановился: - Мне даже добавить нечего... Постоянно думаю об этом. В конце концов мне уже 26. И не факт, что в Афинах марафон войдет в программу Игр. Плавать дальше бессмысленно - керосина не хватит. Другое дело ребята. Я... Я действительно никогда не прощу себе, если весь труд Сергея Николаевича уйдет впустую... После того, как Безрученко завоевал первое золото чемпионата, в интернет-сайте Международной ферерации плавания (ФИНА) под заголовком «Русский триумф на Гавайях» Акатьева впервые в жизни официально назвали тренером чемпиона мира. АДОВА РАБОТА НА РАЙСКОМ БЕРЕГУ Пляж Вайкики в Гонолулу встретил пловцов чистейшим песком, пальмами, теплой спокойной и невероятно прозрачной водой, в которой то и дело встречались огромные океанские черепахи, скаты и изредка - жутко кусачие ядовитые рыбы-желе. Трассы будущих марафонов пролегали за коралловыми рифами, где начинались довольно сильные волны. Одно это давало основания предположить, что борьба за медали окажется чудовищно тяжелой. Выяснилось, к тому же, что организация чемпионата оставляет желать лучшего. Лишь за час до первого старта на трассе установили разметочные буи, и соорудили - из пластиковых канализационных труб - финишный створ. Об электронике не было речи. При этом никому не пришло в голову, что плотность результатов окажется столь высокой, что это полностью деморализует неподготовленных хронометристов. Но получилось именно так. - Неразбериха была и в воде, - вспоминал Безрученко. - Я плыл, как придется, лишь однажды поднял голову, удостовериться, что действительно направляюсь к берегу. Коснувшись финиша, был уверен, что кто-нибудь уже приплыл. Но оказалось - первый. Выиграл две секунды у испанца Давида Меки. Акатьев финишировал пятым. Но в протоколе, отпечатанном организаторами лишь к вечеру, обнаружил свое имя на шестой строке. Несмотря на то, что время, предусмотренное правилами для подачи протестов давным-давно истекло, Алексей все-таки рискнул напомнить главному судье его собственные слова о том, что в спорных ситуациях будет рассматриваться видеозапись. «30 долларов и пишите протест», - отреагировал тот. Сбегав за деньгами в номер и собственноручно написав необходимый текст, Алексей совсем не рассчитывал на то, что уже следующим утром протест будет удовлетворен, и он передвинется-таки на пятое место, дав команде дополнительные очки. Голова была занята новыми проблемами: как единственному в команде, знающему английский, ему приходилось решать множество организационных вопросов. К тому же дистанцию 10 километров у Акатьева-тренера плыли трое. Безрученко, Ирина Абысова и Катя Гаврютина. - После «десятки» Леха казался вымотанным до предела- рассказывал уже в Москве Безрученко. - Переживал за нас гораздо больше, чем за свои собственные выступления - это бросалось в глаза. Было действительно тяжело. Драки в воде шли постоянно. Мне бронза досталась чудом. На финише схватили за ногу, залезли на спину и дали по голове так, что я не мог ее поднять - пихал руки в щит наобум. Топили и девчонок. Такое ощущение, что русских боятся особо. Катя, проиграв касание, приплыла шестой, но ее и еще двух спортсменок из группы лидеров дисквалифицировали за неправильное прохождение буя. Абысова была девятой, а после того, как три результата аннулировали, поднялась почему-то лишь на одно место. Я же не мог заставить себя радоваться ни золоту, ни бронзе. Все время вспоминал, как в Севилье, в Перте, в Стамбуле - везде, где мы плавали, на финиш выскакивал Кустов. Взмыленный, с горящими глазами... Он всегда пролезал там, где нельзя, - даже тогда, когда охрана оцепляла финишный сектор... Каково было Лешке, могу только догадываться. Не представляю, как он выдержал эти соревнования. Накануне старта на 25 километров Акатьеву приснился сон, мучавший его на протяжение всех предыдущих ночей на Гавайях: Кустов с упреком в голосе делает какие-то замечания, он начинает оправдываться и вдруг понимает, что тренера давно уже нет в комнате... ПОСЛЕДНИЙ МАРАФОН 25 километров от России должны были плыть двое. Акатьев и Юрий Кудинов. На своем первом чемпионате мира в Перте Кудинов сразу стал пятым. Но вскоре у него начались настолько серьезные проблемы с сердцем, что врачи запретили плавать даже в бассейне. Выяснилось, что перестраховались. И тем не менее, из-за отсутствия необходимого разрешения волгоградец не смог поехать даже на июльский чемпионат Европы в Хельсинки. В Гонолулу же был одержим лишь одной мыслью: выиграть у Акатьева. То, что двукратный чемпион мира станет бороться исключительно за золото, подразумевалось само собой. - Мы с Юриком всегда были в хороших отношениях, - рассказывал Алексей. - Накануне старта обсуждали, что, например, для меня было бы лучше, чтобы впереди подольше плыла группа, а для него наоборот предпочтительнее раньше уйти в отрыв. Я и ждал, что он будет действовать именно таким образом. Кудинов выбрал единственно правильное решение. Вырвался из общей мясорубки вслед за французом Стефаном Лекатом на самом сложном отрезке трассы - против волн. И плыл в ногах соперника, как за ледоколом, пока тот, обессилев, не бросил бороться. К тому времени отрыв Кудинова от остальных составил порядка ста метров. Вот только Акатьев, сопровождаемый на лодке руководителем команды Дмитрием Беловым, об этом не знал. Длинный марафон - работа парная. И успех во многом зависит от того, насколько профессиональной окажется связка спортсмена и тренера. На всех предыдущих чемпионатах Акатьев и Кустов были единым целым, понимая друг друга мгновенно. Подобного взаимопонимания ни с кем другим быть просто не могло. К тому же первый совместный старт Акатьева и Белова получился не совсем удачным. В августе на 30-километровом этапе Кубка мира в Македонии тренер не заметил, как в отрыв от Акатьева ушли сразу двое. Спохватился, когда отрыв составил метров 800 и было бессмысленно догонять. В Гонолулу получилось похоже. Толкучка в группе, чужие катера и волны не позволяли самому пловцу рассмотреть, что происходило впереди. Информации с лодки об отрыве соперника не было. К тому же на второй половине трассы случилась накладка с питанием. Врач команды, срывая голос, кричала в рацию с берега: «Олифен! не забудьте дать олифен! Это черный напиток!». Но вместо олифена - специального восстанавливающего и мобилизующего силы раствора, Акатьев получил белковую смесь. Через некоторое время - минеральную. Возможно, банки с питанием просто перепутались, но выяснять это не было времени: при последней кормежке Акатьев заметил Кудинова впереди. - Честно говоря, я растерялся, - вспоминал он. - Сделал резкое ускорение, сократил отрыв до 30 метров, а дальше - все. Накрыло. Доплывал уже на автопилоте, финишировал третьим. Юрик, конечно, молодец, они с тренером - Владимиром Захаровым - сработали просто отлично. Скажу честно, ни одно золото не доставалось мне так тяжело, как эта бронза. Но было обидно от мысли, что все могло сложиться совсем иначе. Если бы меня грамотно вели. Больнее всего было сознавать, что мы с Беловым дважды наступили на одни и те же грабли... МОСКВА На интервью в «СЭ» через день после возвращения из Гонолулу Акатьев пришел вместе с Безрученко - уже в официальном звании тренера армейской команды. Его решение закончить карьеру спортсмена, тренеры сборной восприняли без энтузиазма, до последнего убеждая пловца, что сочетать оба занятия он вполне может еще лет семь. Но сам он решил иначе. - Лучше уж я буду хорошо делать что-то одно. В России не так много специалистов, способных тренировать марафонцев на должном уровне. Да и если разобраться, сейчас уже появились ребята, способные закрыть брешь, которую образует мой уход. 25 километров уверенно плавает не только Кудинов, но и Антон Саначев из Ижевска. Он, кстати, обыгрывал Юрика не раз. На «десятке» вплотную к Женьке подтянулся Володя Дятчин из Липецка. А эта дистанция, скорее всего, и станет олимпийской. Так что сказать, что команда глобально теряет от моего ухода, нельзя. - А что думаете вы о своем тренере? - спросила я Безрученко, когда разговор подошел к концу. - Я полностью ему доверяю, - последовал ответ.
|
Марафонское плавание
