Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Год назад Елизавета Кузина только начинала привыкать к роли лидера российской команды в прыжках с трамплина. Нынешний же сезон начала с уверенной победы в кубке России. При этом осталась не слишком довольной собственным выступлением. Объяснила:

— Честно говоря, пока ещё много ошибок. Самая большая — нет чистого входа в воду. То получается он, то нет.

— В интернет-голосовании, который был проведён в соцсетях накануне ссоревнований в Саратове, большинство участников опроса поставили на вашу победу. Это придает уверенности?

— Я не видела этот опрос. Но приятно, что люди в меня верят.

— Проблемы со входами в воду, о которых вы упомянули, как-то связаны с тем, что начали болеть плечи?

— Мне сложно ответить. В детстве входы в воду у меня были очень хорошие и с трамплина, и с вышки. Потом, да, была травма плеча. Но не думаю, что она сказывается до сих пор. На тренировках я показываю попытки с очень хорошим, «погашенным» входом. Наверное, надо просто больше работать, чтобы и на соревнованиях не возникало вопросов. Знаю, что самая распространенная моя ошибка заключается в том, что в момент входа в воду я голову как бы убираю под себя, не смотрю на руки. Из-за этого получается немножко вкатывающее движение, не резкое.

— Насколько для вас были важны соревнования в Саратове?

— Каждые соревнования по-своему важны. Тем более, первый старт в году. Он почти совпал по датам с чемпионатом мира в Дохе, соответственно, интересно сравнить результаты, посмотреть на исполнение.

— Имеете в виду результаты по баллам, или сложность программ?

— Программы у девочек с «трешки» сейчас почти у всех одинаковы. Единственное, за счёт чего можно усложниться — это винтовой прыжок. Можно сделать 2,5 оборота вперёд не с одним винтом, а с двумя. Но на это идут немногие.

— А вообще вы следите за тем, что происходит в вашем виде спорта в других странах?

— Я в Инстаграме на многих подписана, вижу, как люди тренируются. Смотрела чемпионат Китая, зимний чемпионат США. Те же американки прыгают «два винта» прямо так уверенно. Возможно, дело здесь в том, что физически они очень хорошо подготовлены. Смотришь на них — как будто, ничего не стоит этот прыжок сделать.

— Вы ведь тоже пробовали его исполнить?

— Да, много раз. Но пока не идет.

— Причину понимаете?

— У меня немножко винты слабоваты. Они недостаточно быстрые. По ощущениям, я могла бы добавить этот прыжок в программу. Но это был бы очень рискованный эксперимент.

— Смотрите, что получается: для того, чтобы освоить сложный прыжок и рассчитывать на стабильность исполнения, нужна более солидная физическая сила. То есть —дополнительные мышцы, дополнительная масса тела. Насколько опасно начать подкачиваться в зале, набирать мышечную массу? Не получится ли так, что изменившиеся параметры тела нарушат координацию?

— В определённой степени такая опасность существует, но у меня сейчас обратная проблема. В конце декабря я заболела и скинула три с половиной килограмма. До сих пор не могу вернуться к прежнему весу. От этого стало тяжело прыгать, вот, прямо очень. Вроде бы физически готова, но ощущение, что ты не в том весе, в котором выступал на протяжении двух лет, мешает очень сильно. В воздухе вообще перестала себя чувствовать, и мне это очень не нравится. В зале качаюсь, еду в себя просто впихиваю — не помогает.

— Кроме подкачки в зале, должна быть же не просто еда, а совершенно определенный набор белков, жиров и углеводов. За этим кто-то следит?

— Я сама. Ничего вредного вообще не ем. Ну, кроме шоколада.

— Вы сказали об ощущениях в воздухе. Что обычно там чувствует хорошо подготовленный прыгун в воду?

— Силу, лёгкость, как энергия из тебя прёт. Наскакиваешь на край доски и понимаешь, что можешь со своим телом сделать все что угодно. Даже если отталкивание получается неидеальным, я понимаю, где нахожусь в воздухе, надо ли мне раскрыться чуть-чуть пораньше, или, наоборот, чуть-чуть попозже. Когда это состояние готовности нарушается, сразу появляется некоторая неуверенность. Летишь и думаешь: елки-палки, где я вообще? Хорошо ещё, что в прыжке я всё вижу. Но все равно тяжело.

— Какой прыжок наиболее сложен для вас по ориентировке?

— На трамплине таких нет, а вот когда я вышку прыгала, приходилось тяжеловато. Три с половиной оборота назад делать не любила, например. Мне казалось, на вышке всё так быстро происходит, вообще не успеваешь ничего понять. С «трешки» прыгать проще в этом плане. Два с половиной оборота — это не три с половиной. Иногда в процессе вращения вижу трамплин, но чаще — фонари или табло. На них и ориентируюсь при раскрытии.

— Когда я сама делала два с половиной оборота назад согнувшись с «десятки», ориентировалась в раскрытии на пятиметровую платформу. Но однажды мы приехали в бассейн, где «пятерки» не оказалось вообще.

— Очень хорошо представляю, каково с таким столкнуться. У меня тоже был подобный опыт. В 2021-м мы приехали на первенство Европы в Хорватию, а там открытый бассейн. Я впервые соревновалась в открытом бассейне и сначала вообще не понимала, как там можно прыгать. Солнце слепит, небо и вода одинакового цвета. Отпрыгала в итоге нормально, но на абсолютном автомате, по принципу «будь, что будет!»

— Сейчас у вас вообще нет возможности тренироваться в открытом бассейне?

— Только летом, когда в Москве проводится кубок Кремля.

— Открытая вода что-то дает прыгуну в воду, кроме загара?

— У меня всё-таки не слишком большой опыт в этом отношении. Но прыгать в открытом бассейне намного сложнее. Из-за ветра, из-за солнца. Даже если погода пасмурная, ставить входы в воду почему-то гораздо проблематичнее. Не знаю, с чем это связано. Возможно, просто из-за отсутствия привычки так всё воспринимается. В той же Хорватии я завалила один из прыжков из-за солнца. Делала три с половиной оборота вперед с разбега, не увидела край трамплина, сильно не доскочила и даже порядком испугалась. Подумала ещё: теперь я понимаю, какой это ужас — открытый бассейн.

— Что изменилось в последний год в вашей мотивации, в отношении к тренировкам?

— В принципе, ничего. Я все так же прыгаю для себя. Хочется каждый раз доказывать себе самой, что можешь лучше. Соответственно каждый раз я ставлю себе цель набирать на соревнованиях более высокий результат, чем это было «до». Мне это кажется важным, особенно сейчас. Если вдруг у нас появится возможность выступать в международных соревнованиях, надо быть к этому готовым. Я считаю так.

— Отстранение стало восприниматься проще, чем год назад?

— Да. Намного. В прошлом году еще теплились какие-то надежды. Сейчас нам уже озвучили, что, возможно, Игры 2028 года тоже пройдут без российских спортсменов. В прошлом году я, возможно, восприняла бы это, как катастрофу всей своей жизни. Сейчас думаю: ага, до 2032 года, наверное, прыгать теперь придётся. Но я же планировала долгую карьеру?

— До 2032-го???

— Ну, да. Если, конечно, здоровье позволит.

— Чем для вас так привлекательна Олимпиада?

— Ну, это как цель жизни, наверное. Не просто участвовать, но показать какой-то хороший результат. Пусть это даже не первая «тройка» будет, но, все равно, как-то хочется воедино собрать все свои самые лучшие попытки. И чтобы это выступление навсегда осталось если не в истории, то хотя бы в моей голове.

— Со времен олимпийской победы Юлии Пахалиной и Веры Ильиной на Играх в Сиднее подобных успехов в прыжках с трамплина у нас не случалось. Тоже считаете, что при наличии китайцев можно реально бороться только за третье место?

— Мне кажется, на трамплине очень большую роль играет психологическая подготовка. Это на самом деле очень коварный вид. Не просто так ведь считается, что вышку прыгать легче.

— Легче однозначно, и объясню, почему так считаю я сама. Результат на этом снаряде почти всегда зависит только от спортсмена. А вот трамплин в этом плане непредсказуем.

— Я бы сказала, он ещё требует определённой доли удачи. И уверенности. Поэтому важно сделать упор на психологическую подготовку. Когда я смотрю на тех же китаянок, насколько у них всё отточено и доведено до абсолютного автоматизма, мне кажется, дело не только в том, что они больше нас работают. Но и в работе психологов. Можно ведь на тренировке делать десять из десяти, а на соревнованиях ничего не сделать вообще. А можно и наоборот.

— Уже не в первый раз обращаю внимание, что все девочки-трамплинистки прыгают с двойного, «китайского» наскока. Увидеть классический наскок можно гораздо реже, чем в мужских прыжках с трамплина. В чем причина?

— Нам просто некуда деваться. В детстве я всегда прыгала по классике, но, когда дело дошло до серьёзных прыжков, пришлось переучиваться. Те же три с половиной оборота вперед согнувшись требуют большой высоты. Да и остальные прыжки тоже. Если хочешь получать хорошие оценки, надо высоко прыгать, а не просто успевать выкручивать всё до воды. Хотя не так давно я пересматривала видеозаписи соревнований, на которых выступала Юля Пахалина. Она прыгала с классического наскока. Понятно, что в те времена все прыгали с классического, но меня впечатлила высота, на которой Юля выполняла те же самые 3,5 оборота согнувшись. Это реально было очень круто.

— Кто из трамплинисток кажется вам наиболее близким к идеалу?

— Я бы назвала как раз Пахалину. У нее всё получалось утонченно, элегантно и при этом мощно. Плюс — потрясающие входы в воду. Мы много раз с тренером её прыжки разбирали. Юля набирала за программу под 370 баллов, а это очень большая сумма, которую мало кто в мире способен набирать. Даже сейчас.

— На днях китайская федерация прыжков в воду официально подтвердила, что готова принять российскую команду на тренировочный сбор. Когда-нибудь доводилось на подобных мероприятиях бывать?
— Нет. Но очень хотелось бы. Безумно интересно, как там устроен тренировочный процесс. От зала до воды. Легенд-то ходит много.

— И что говорят?

— Ну. я постоянно слышу, что там спортсменам плечи ломают, что они каждый из прыжков по 100 раз делают. У моего тренера в своё время были кассеты с видеозаписями, как тренируются китайцы. Он даже как-то мне их показывал. Видно было, что там всё очень строго. Я, кстати, в детстве говорила: ой, а можно мне хотя бы неделю там потренироваться? Почему-то казалось, что в Китае я могла бы научиться чему-то совершенно новому.