Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Если бы в 1980-м Грег Луганис не был вынуждень пропустить свою вторую Олимпиаду из-за бойкота, он мог завершить свою карьеру в звании шестикратного олимпийского чемпиона. Добиться такого количества титулов в этом виде спорта ещё не удавалось ни одному спортсмену

Свою большую международную спортивную карьеру Луганис начал в 1976-м — стал вторым в прыжках с 10-метровой вышки на Олимпиаде в Монреале, где мы, собственно, и познакомились. Сейчас уже немногие помнят о том, что 16-летний Грег выступал на тех Играх и на трамплине, но там остался шестым - был слишком хрупок и легок, чтобы соперничать со взрослыми мужчинами. Но потом началась уникальная победная серия длиной более чем в десять лет. Американский гений выиграл золото чемпионата мира-78 в Западном Берлине, спустя четыре года оформил золотой дубль, став первым на вышке и на трамплине на мировом первенстве-1982 в Гуаякиле и повторил это достижение в 1986-м в Мадриде. Чемпионаты мира проводились в те времена раз в четыре года, поэтому ценность тех наград сейчас видится совершенно особенной.

О спортсменах такого масштаба принято говорить, что они убивают своё поколение соперников, не оставляя им ни единого шанса у себя выиграть. А ведь в 1976-м, проиграв в Монреале легендарному итальянцу Клаусу Дибиаси, Луганис совершенно реально помышлял о том, чтобы убить себя.

Его тренер — двукратный олимпийский чемпион в прыжках с 10-метровой вышки Сэмми Ли — готовил парня тогда исключительно к победе и с гордостью любил подчеркивать, что на 10-метровой высоте у питомца нет слабых мест. Грег, действительно, без труда выиграл предварительную серию у Дибиаси, но в финале, где подсчет баллов начинался с нуля, не справился с нервами — завалил заключительный прыжок. Итальянец, к слову, свою попытку завалил тоже, но в отличие от дебютанта, у него имелась некая подушка безопасности: во-первых, он был на вышке легендой, во-вторых, уже успел объявить о грядущем завершении карьеры, а в таких случаях судьи частенько бывают чуть более благосклонны к титулованным ветеранам.

— Сэмми тогда так ругался, так кричал на меня... Пожалуй, я впервые видел тренера в таком состоянии, — вспоминал впоследствии Грег детали своего поражения. — Я и сам был полностью раздавлен случившимся. Чувствовал, что подвел всех сразу - тренера, страну, свою семью, друзей, людей, которые в меня верили... Казался сам себе абсолютно бессмысленным, бесполезным, не заслуживающим внимания и снисхождения существом. Ощущать все это в 16 лет было настолько невыносимо, что я непрерывно думал о самоубийстве и одно время был очень близок к тому, чтобы эту идею реализовать. Ну а через три с половиной года, когда стало известно о том, что принято решение о бойкоте московских Игр, я на какое-то время просто потерял рассудок. Был готов на что угодно. Вплоть до смены гражданства...

Идея выступить на Играх за другую страну представлялась Луганису поначалу совершенно реальной: его приемный отец был по национальности греком и всерьез обсуждал с сыном вариант выступления в Москве за сборную Греции. Беда была в том, что у родителя не оказалось действующего греческого паспорта. А процедура его оформления заняла бы слишком много времени, чтобы успеть решить вопрос со сменой гражданства.

На чемпионат мира-1982 в Гуаякиль Луганис ехал фантастически мотивированным. К тому времени атлет по настоянию Сэмми Ли сменил тренера (его новым наставником стал Рон О'Брайан) и был одержим идеей рассчитаться с Александром Портновым — советским атлетом, который в отсутствие Луганиса стал олимпийским чемпионом в Москве на трехметровом трамплине.

В этой дисциплине Грег выступал не слишком часто, предпочитая трамплину 10-метровую высоту, но 121 балл, выигранный им у Портнова в Гуаякиле, говорил сам за себя. Тогда, собственно, и активизировались разговоры о том, что победителям московских Игр невероятно повезло в том, что в Москву не приехал Луганис: они получили шанс выиграть хоть что-то.

В 1984-м в Лос-Анджелесе у легендарного спортсмена практически не было конкурентов. На трамплине он опередил второго призёра, китайца Тан Лянде на 92 с лишним балла, а на вышке его преимущество над соотечественником Брюсом Кимбаллом составило 67,41. Там же Луганис установил историческое достижение: он стал первым прыгуном в воду с 1928 года, кому удалось выиграть на одной Олимпиаде оба снаряда.

Сейчас уже кажется невероятным, что Луганис вообще не собирался продолжать карьеру после тех Игр — он искренне считал, что уже выиграл в спорте всё, что только можно и не ушёл лишь потом у, что очень хотел перекрыть рекорд своей соотечественницы Синтии Поттер по количеству побед в чемпионатах США. На момент окончания карьеры у американки их насчитывалось 28, а Грег, задержавшись на сезон, имел шанс стать 29-кратным. В итоге он закончил карьеру, выиграв в общей сложности 47 высших национальных титулов, но это уже не было для спортсмена самоцелью: за шесть месяцев до Игр-1988 у Луганиса обнаружили ВИЧ, что по тем временам однозначно считали смертным приговором.

— В какой-то степени меня спасли прыжки в воду, признался спортсмен в нашем с ним разговоре много лет спустя. — Мой доктор, который одновременно был моим близким родственником, убедил меня продолжать тренировки. Сказал, что готов взять на себя всю медицинскую сторону моей подготовки, оставив мне лишь тренировочные заботы. Каждые четыре часа, в том числе и среди ночи, мне требовалось принимать сильнодействующие лекарства. Разговаривать о своей болезни я ни с кем не мог, не думать о ней — тоже, поэтому с головой ушел в тренировки. Работал до полного изнеможения. Думаю, что моя физическая форма стала тем самым фактором, который помог благополучно справиться с лечением. Это было очень тяжелым испытанием в прямом смысле слова. Большинство людей с ВИЧ-инфекцией умирали в те годы как раз от того, что организм не выдерживал столь агрессивного медикаментозного вмешательства. Я ведь и сам был искренне уверен в том, что не доживу до 30. Потом стал мечтать о том, чтобы дожить до сорока. И уж тем более никогда не предполагал, что доживу до пятидесяти и буду при этом неплохо себя чувствовать.

Игры-1988 запомнились многим болельщикам не грандиозной двойной победой Луганиса, а скандалом, связанным с полученной американцем травмой: в предпоследнем прыжке предварительной серии прыгун сильно ударился головой о край металлической доски, получив за прыжок нулевую оценку. Ему прямо на бортике наложили швы, и в заключительной попытке Грег все-таки сумел набрать сумму, позволяющую выйти в финал. Потом он скажет:

— Мне повезло в том, что в запасе оставалась одна попытка и что врач успел наложить швы до того, как нужно было выходить на заключительный прыжок. Ну а после того, как я все-таки пробился в финал, прекрасно понимал, что каждый прыжок может стать для меня последним. Вот и фокусировался на каждом отдельно взятом элементе, как никогда в жизни. Сначала на трамплине, затем — на вышке. И фактически не нервничал: травма сослужила в этом плане неплохую службу: вышибла из головы все лишние мысли.

Американцу было суждено пережить после тех игр еще один крайне непростой период. В 1994-м, уже уйдя из большого спорта, он принял участие во всемирнных гей-играх, тем самым открыто заявив о своей нетрадиционной ориентации. Сейчас подобное давно уже воспринимается, как норма, а тогда бывший наставник американца Сэмми Ли сильно сокрушался по этому поводу. Сказал, когда мы встретились на чемпионате мира-1994 в Риме, что на его взгляд каминг-аут бывшего подопечного сильно ударил по репутации прыжков в воду: по словам старого тренера люди не слишком охотно отдают детей в тот вид спорта, который ассоциируется в их сознании с гомосексуализмом. Так по крайней мере дело в те годы обстояло в Америке.

Ли был по-своему прав, но Луганис рассуждал иначе.

— К тому времени я уже давно не был маленьким мальчиком. Мне было прекрасно известно, насколько высок процент самоубийств среди тинейджеров-геев. Эти дети сходили с ума от одной только мысли, что они — не как все и не знали, как вообще с этим жить. Очень важно, как мне кажется, знать, что ты такой не один и что в этом на самом деле нет ничего такого, чтобы сознательно превращать свою жизнь в кошмар. И уж тем более отказываться от неё. Для меня всегда было важно и то, чтобы говорить людям правду. Не прятать в чулане скелеты, которые кто-то когда-нибудь вытащит наружу и начнет тебя шантажировать. Я всегда жил честно и открыто. Поэтому и решился на этот шаг. В том, что он был абсолютно правильным, я убедился, когда пошли письма. Сначала — десятками, потом сотнями, тысячами. Люди писали, что я в прямом смысле слова спас им жизнь. Или их детям. Это, собственно, и было для меня главным подтверждением того, что я поступил правильно...

Сейчас Луганиса по-прежнему можно встретить в кругу прыгунов — после трагической смерти одного из основателей хайдайвинга Ники Стайковича, Грег занял его место, став спортивным директором Мировой серии. Периодически он участвует в подготовке американских прыгунов-олимпийцев, но настоящее хобби американца не спорт, а его собаки — Джек Рассел терьеры. В этом году легендарный атлет отметил 60-летие.

— На самом деле мне нравится мой возраст, — сказал он по этому поводу. — Я до сих пор уделяю тренировкам очень много времени. Растягиваюсь, плаваю, серьезно занимаюсь йогой. Это позволяет по-прежнему чувствовать себя в форме. Это по-прежнему одно из условий лечения. Ведь болезнь никуда не делась. Видимо, это мой крест - работать над собой до последнего дня моей жизни...