|
|
|
|
|
|||
На чемпионате мира-91 в Австралии Александра Попова не было. Сейчас это кажется абсурдом, а тогда, отобравшись в команду на дистанции 100 метров вольным стилем, Попов оказался вне ее по банальной до обидного причине - его выездные документы просто-напросто не успели оформить к нужному сроку. И великий несравненный тогда Мэтт Бионди солировал в Перте, ни сном, ни духом не ведая, как ему повезло: очная дуэль между шестикратным на тот момент чемпионом Олимпийских игр и никому не известной, но располагающей лучшим европейским временем «темной лошадкой», откладывалась на неопределенный срок. Через несколько месяцев после австралийского чемпионата Попов убрал в одни ворота соперников на «сотне» кролем на чемпионате Европы в Афинах, попутно установив европейский рекорд. А журналисты стали все чаще упоминать фамилии Попова и Бионди вместе. Но даже тогда, когда в олимпийском году Попов в пяти очных встречах пять раз финишировал впереди Бионди и всем стало ясно, что эти два пловца и станут творцами великой барселонской интриги, мало кто предполагал, что именно российский пловец окончательно остановит беспроигрышную олимпийскую серию американца, оставив тому единственный выход - уйти навсегда. И великий Бионди скажет: «Надо отдавать себе отчет в том, что всему приходит конец. Было время - меня мало кто мог обыграть. Но проиграть Попову мне не стыдно: он - великий пловец». Там же, в Барселоне, после победы Попова на «сотне», о своем уходе из спорта заявил экс-чемпион Европы и бронзовый (вслед за Поповым и бразильцем Густаво Борхесом) призер Игр француз Стефан Карон: «С таким соперником, как Попов, мне в бассейне делать нечего». «Если бы Попов был американцем, - писала в те дни газета USA Today, - он бы сразу стал первой величиной не только в плавании, но и среди звезд мирового спорта. Но он родился в России. Поэтому и сегодня, в звании двукратного олимпийского чемпиона, он - просто Попов». Через несколько месяцев Попов, словно опровергая эти слова, первым из российских пловцов стал получать гонорары только за участие в зарубежных турнирах. Но однажды сказал: - Знаете, я ведь так и не почувствовал себя олимпийским чемпионом дома, в России. И когда его тренер Геннадий Турецкий улетел работать в Австралию,
Попов Еще через месяц он стал чемпионом Австралии на неолимпийской - 50 метров - дистанции баттерфляем. На своих же коронных «сотне» и «полтиннике» вольным стилем в финалах «Б» (где он плыл как иностранец) показал время, уступающее результату победителей, что дало повод всем австралийским газетам на следующий день выйти с заголовками: «Попов проиграл!». Как будто бы ничего более важного на чемпионате Австралии, где участвовали девять олимпийских призеров, в том числе чемпион Игр и рекордсмен мира Кирен Перкинс, не происходило. Сам же Попов отнесся тогда к своему выступлению более чем спокойно: - Как можно быстро проплыть, выступая во втором финале? «Он всегда недоволен результатом, - писала о Попове L'Equipe в мае этого года после того, как в Кане он установил очередной рекорд Европы и первым из европейских спринтеров выплыл из 49 секунд (48,93). - Посмотрите только, с каким выражением лица он смотрит на табло после финиша!». Попов незамедлительно подтвердил: - В моих планах было проплыть на четыре десятых секунды быстрее. Но я показал неважное время на первых пятидесяти метрах - 24,12. Кстати, на своем первом чемпионате Евровы в Афинах Попов, несмотря на рекорд, тоже выглядел недовольным: - Если бы конкуренция была повыше, я мог бы гарантировать результат из 49 секунд. Но… Что скрывать, тогда эти слова выглядели как вполне объяснимое пижонство нового чемпиона. К тому же - трехкратного. А через год в Барселоне даже самые ярые скептики убедились в том, что Александр меньше всего намерен бросать слова на ветер. Он, правда, так и не разменял 49 секунд, но для того, чтобы стать первым, быстрее плыть, как выяснилось, было вовсе не нужно. То, как это было сделано, невольно заставляло вспомнить высказывание главного тренера бразильской футбольной сборной в годы ее расцвета: «Нам забьют сколько смогут, мы же - сколько захотим». А уж после того, как дорожку рядом навсегда освободил Бионди, разборки Попова с соперниками просто превратились в игру в кошки-мышки. В Шеффилде, на чемпионате Европы-93, мне даже показалось, что с некоторых пор эстафеты стали доставлять Попову гораздо больше удовольствия, чем 49-секундное (плюс-минус чуть-чуть) солирование на «сотне». Оба раза, что наша российская команда выходила на старт, последующие события развивались классически. Попов играючи ликвидировал тщательно создаваемый соперниками за три этапа отрыв, некоторое время, как акула, предвкушающая обед, плыл рядом, лениво рассекая воду длинными гребками и, наигравшись, включал ноги и уходил вперед на корпус-полтора - расстояние, вполне достаточное, чтобы полностью дискредитировать сильнейших пловцов Европы в глазах трибун. А после финиша, снова нарочито недовольно морща нос, смотрел на табло: мол, скучно мне с вами, барышни… Не везет ему, причем упорно, пожалуй, лишь в одном месте земного шара - во французском Кане, где в начале лета традиционно проводится международный турнир и столь же традиционно на бортик в качестве главного приза - за мировой рекорд - выставляется автомобиль. Впервые свои претензии на него Попов заявил еще два года назад, но подвела погода: во время заплыва с неба сыпалась такая холодная мокрая мерзость, что зрителям пришлось довольствоваться рекордом Европы (и проигрышем своего любимца - Стефана Карона), а Попову - японским мотоциклом. Свое скептическое отношение к этому виду транспорта Попов высказал там же, видимо, памятуя о весенней прогулке по Пальма-де-Мальорка, где проходил суперфинал Кубка мира. Накануне старта он и компания под предводительством чемпиона Европы Вениамина Таяновича взяли напрокат мотоциклы и помчались колесить по городу. Прогулка была недолгой: на ближайшем перекрестке регулировщикам пришлось разгребать кучу малу из лучших представителей европейского плавания и японских «Хонд». В итоге суперфинал проходил без российского спринтера, сам же Попов уже после неудачного посягательства на мировой рекорд в Кане поставил себе задачу пересесть на призовые четыре колеса как минимум через год - то бишь нынешним летом. И снова ничего не вышло. Что дало повод западным журналистам задаться вопросом: не рано ли сложил оружие Бионди, которому мировой рекорд на «сотне» принадлежит и поныне. Кстати, журналистов Попов не любит. - Никогда не отказываю в интервью, но до соревнований предпочитаю
этого не делать. Невольно прокручиваешь в голове предстоящий заплыв,
говоря о нем, а это всегда отнимает много нервов. Я видел, какое
столпотворение творилось вокруг Бионди в Барселоне, когда он вылезал
из воды на бортик. Если бы подобное происходило вокруг меня, не
знаю, в каком состоянии вышел бы не старт. После Олимпийских игр L'Equipe писала: «Попов не привык к славе. Она его раздражает, а незнание языка заставляет избегать журналистов. Главное же для него, как и для других российских пловцов, - деньги, которые они зарабатывают, побеждая, и которые дают возможность ездить по миру и участвовать в соревнованиях». Правда, за считанные дни до шеффилдского чемпионата та же L'Equipe ссылалась на интервью Попова западному телевидению «на более чем правильном английском языке». - Никак не могу отделаться от ощущения, что за
мной постоянно наблюдают: что я ем, с кем встречаюсь, о чем говорю.
Иногда начинает казаться, что все, словно сговорившись, хотят со
мной сфотографироваться, взять автограф, просто перекинуться парой
слов. Поэтому я не люблю быть на виду: постоянное напряжение съедает
массу энергии. А ведь нужен-то я всем до тех пор, пока выигрываю. - Считаю себя достаточно обеспеченным человеком. Что же касается контрактов, то этими вопросами сейчас занимается мой агент в Англии. Возможно, что один из контрактов будет подписан с фирмой Uncle Ben's. И добавил: - Чего бы я по-настоящему хотел, так это встретиться с Сергеем Бубкой. И поговорить с ним о бизнесе. Что можно делать в этой области, а что - нет. Мне кажется, с его опытом общения с западными бизнесменами он мог бы дать немало дельных советов. Ведь жизнь на плавании не заканчивается. Впрочем, о будущем семикратный чемпион Европы говорить не очень-то и любит. Но он четко знает, что как минимум два года - до Олимпийских игр в Атланте - плавание по-прежнему будет его основным занятием и развлечением. И что следующим летом в Кане он снова попытается завладеть роскошным призовым авто. Хотя, сдается мне, что сам по себе автомобиль совершенно его не интересует. 1993 год
|
Плавание - Спортсмены
