Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

На стадионе в Хохфильцене жёстко фиксируются любые передвижения, а забронировать жильё в непосредственной близости от него возможно только при наличии всех необходимых документов. При этом сдавать ПЦР-тест требуется каждые три дня. Тем не менее в небольшом австрийском городке царит праздничная атмосфера в преддверии старта третьего этапа Кубка мира по биатлону, а все преисполнены оптимизма. Даже экс-наставник сборной России Вольфганг Пихлер, который теперь помогает шведским конькобежцам и женской команде по прыжкам с трамплина.

Первое впечатление от Хохфильцена — зима. Волшебная, сказочная, со всеми присущими этим словам атрибутами: густым непрекращающимся снегопадом, многосантиметровыми шапками снега на ветвях и строениях, буксующими авто и сугробами, сугробами, сугробами, которые на глазах продолжают расти вдоль дорог. Для биатлонистов свежий снег — это всегда некоторая проблема, однако встреченный на стадионе экс-российский, а ныне представляющий Австрию тренер Рикко Гросс пожал плечами на вопрос о погоде:

«Это всего лишь зима. Абсолютно нормальная для здешних мест. Ну да, прогнозы не предполагали столь сильный снегопад, но он случился. Ничего страшного в этом я не вижу. Завтра снега быть не должно, а это значит, что при нынешней влажности трасса хорошенько закатается, и не будет никакой разницы, в какой группе отправляться на старт — в первой или последней».

Хохфильцен — это всегда прекрасная организация. Стадион базируется на территории войсковой части, поэтому здесь всегда всё по-армейскому чётко: дисциплина, уборка территории, работа всех сопутствующих служб и даже количество заготовленных на зиму и щедро засыпанных снежными шапками дров: казарменные поленницы столь обширны, что не понять: то ли они являются средством экономии электроэнергии, то ли обязанность по заготовке и укладке несёт чисто воспитательную функцию.

Нынешний Хохфильцен — наверное первый за время пандемии по-настоящему суровый этап в плане дисциплинарных требований. Всего месяц назад Австрия жила в достаточно льготном режиме: носить маски требовалось только в продуктовых магазинах, повсеместно работали кафе и ресторанчики, причём далеко не во всех спрашивали предписанный правилами QR-код. Локдаун поменял всё. Например, хозяевам тирольских пансионов (а это, считайте, всё население горной Австрии) категорически запрещено расселять у себя туристов. Забронировать жильё нам удалось лишь убедив хозяев в том, что на руках имеются все разрешительные документы: аккредитация на соревнования, то есть — официальное подтверждение, что ты прибыл в страну по служебным делам, свидетельства о прививках, пцр-тест, проходить который нужно каждые три дня. Собственно, сама аккредитационная карточка тоже претерпела изменения: дни, в которые человек может быть беспрепятственно допущен на стадион, отмечены обычным шрифтом. Далее идут красные кружки, напоминающие владельцу о необходимости вовремя сдать очередной тест.

«В Остерсунде такого не было, а вот сейчас — увы…» — прокомментировала нововведения Бригитта Бентеле — бессменный секретарь IBU, отвечающий за работу аккредитационного центра. По иронии судьбы, третий этап Кубка мира пришелся точнёхонько на три последние дня локдауна: в понедельник страна возвращается к привычной предрождественской жизни и ждёт этого с колоссальным нетерпением.

Ну а пока положение самое что ни на есть военное. На стадионе жестко фиксируются все передвижения. На входе в пресс-центр сканер пишет на экране: «Go». На выходе получаешь «Out». Процедура не меняется, даже если выходишь из рабочей зоны прессы всего на пару минут. Ровно такой же контроль возле двери, ведущей в кафетерий. Несколько проще тем, кто находится на стадионе: тренерская биржа отделена от остального мира двухметровой санитарной зоной в виде пустого коридора, огороженного невысокими заборчиками, однако общению это не препятствует. Скорее, наоборот: общая осадная реальность по-человечески сплотила народ. Так по крайней мере кажется со стороны: все машут друг другу, расспрашивают о делах, делятся новостями. Настроение у народа приподнятое: Хохфильцен после вечно ночного промозглого Остерсунда воспринимается празднично, а кроме того, здесь спортсменам предстоит на редкость удачная в плане компактности программа: два спринта, две гонки преследования, две эстафеты.

Всё это уложено в три соревновательных дня и, как это обычно бывает до начала соревнований, все преисполнены оптимизма. Австрийцы предвкушают победу Лизы-Терезы Хаузер, которая на текущий момент обладает жёлтой майкой лидера, но ещё ни разу в карьере, что удивительно, не побеждала дома. Норвежцы надеются на то, что вот-вот обретёт форму их главная надежда Тирил Экхофф и вовсю каламбурят на тему, что раз уж Хохфильцен — это такое место, где биатлонисты впервые видят солнце, звезда Экхофф должна непременно тоже здесь взойти.

Ну а мужская интрига традиционно связана с норвежско-шведским противостоянием: королём спринта в Остерсунде дважды стал Себастьян Самуэльссон, но желтую майку лидера из Швеции увёз норвежец Ветле Шостад Кристианссен. Насколько активно сумеют вмешаться в медальные разборки представители России, пока неизвестно, но старший тренер мужской сборной Юрий Каминский заметил, что ждёт золота. Правда, не уточнил: идёт ли речь только о мужской эстафете, или о личных гонках тоже.

Еще один экс-российский тренер Вольфганг Пихлер, приехавший в Хохфильцен из Рупольдинга (44 км напрямик через горы, или 65 — по горному серпантину на авто) в четверг был едва ли не самой заметной на стадионе фигурой. Известный специалист общался со всеми подряд: с русскими, немцами, норвежским французом Зигфридом Мазе, шведскими тренерами, которых время от времени консультирует по текущим проблемам. Признался, когда я выловила его возле прессцентра, что к биатлонистам он нагрянул скорее по дружбе, поскольку служебная необходимость, а именно — контракт со шведским олимпийским комитетом, подразумевает сотрудничество не столько с биатлонистами, сколько с конькобежцами и женской командой по прыжкам с трамплина. Ну а поскольку к Играм в Пекине и те, и другие готовятся близ Рупольдинга, то служба требует отправляться назад, не дожидаясь начала соревнований в Хохфильцене.

На вопрос, не скучает ли тренер по тем временам, когда он сам стоял на бирже с подзорной трубой, Вольфганг ответил:

«Не представляете, с каким нетерпением я ехал сюда, чтобы поскорее увидеть друзей. Всё-таки пандемия сильно лишила нас нормальной жизни: мой брат Клаус даже пошёл учиться, после того, как в прошлом году сложил с себя полномочия мэра Рупольдинга. Сейчас ездит в Зальцбург слушать курс по теологии, а я вот выбрался на биатлон. Мы так классно пообщались с коллегами, но, знаете… как раз находясь здесь я очень остро ощутил колоссальную внутреннюю свободу от того, что больше не тренер. Поэтому и домой уезжаю без сожаления.

На этих словах Пихлер заговорщицки подмигнул: «Мы-то, настоящие болельщики, знаем, что биатлон лучше всего смотреть дома по телевизору!»