Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Автор двух самых сенсационных побед Эстерсунда в интервью специальному корреспонденту «Р-Спорт» Елене Вайцеховской признается в том, что еще никогда не стреляла чисто два рубежа подряд и рассказывает, какую роль в ее карьере сыграл Рикко Гросс

- Дениз, о вас в Эстерсунде говорят все. Какая из двух выигранных в Эстерсунде гонок лично вам понравилась в большей степени?

- Вторая. Гонка преследования вообще создает больше возможностей для того, чтобы выстраивать самую разнообразную тактику. Ситуация меняется после каждой стрельбы, но это как раз то, что делает биатлон крайне интересным.

Когда я утром пришла на стадион и увидела, какой там ветер, постаралась сделать максимум от меня зависящего, чтобы сосредоточиться на гонке и закончить ее так, чтобы по крайней мере не расстраиваться из-за собственной стрельбы. После третьего рубежа, где случились два промаха (в стойке), мне пришлось пережить несколько не самых приятных секунд, но все-таки сумела убедить себя в том, что ничего страшного не произошло. Мне просто нужно пройти еще один рубеж чисто - так, как я уже множество раз делала в тренировках. Это получилось.

В целом могу сказать, что было заметно сложнее, чем в спринте. Одно дело – стрелять, когда ты приходишь на стрельбище, и никто не мешает сосредоточиться, и совсем другое, когда рядом соперник, и ты чувствуешь его, даже если стоишь к нему спиной. Но это – та самая ситуация, в которой очень полезно побывать. Спортсмен должен уметь фокусироваться только на своих действиях.

- Что вы записали бы себе в плюс?

- То, что удалось выбросить из головы все ненужное. Биатлон, как мне кажется, вообще не терпит лишних мыслей. Как только я поняла, что гонка идет в полном соответствии с моими ощущениями, сосредоточилась на первых рубежах: моей целью было чисто отстрелять «лежку». По правде говоря, мне еще ни разу не удавалось отстрелять в «ноль» две стрельбы подряд, поэтому была в полном восторге, когда это получилось. Я пока не слишком опытна, поэтому ставлю себе в каждой гонке маленькие цели и иду от одной – к другой. На третьем рубеже очень старалась, но, к сожалению, все-таки не закрыла две мишени.

- Не боялись, что после столь быстрого круга, как тот, на котором вы догоняли француженку Жюстину Бреза, не сумеете пройти четвертый рубеж без потерь?

- Я в принципе знала, что происходит на дистанции – мой тренер Тоби Райтер снабжал меня информацией, но захотелось не просто нагнать Жюстин, но попробовать от нее оторваться, чтобы можно было более спокойно стрелять. Четвертую стрельбу я могу тоже смело записать в разряд своих больших достижений.

- Что конкретно говорил вам Райтер во время того круга?

- Наорал на меня. Сказал, что летом я тысячу раз делала все то, что должна сделать в этой гонке, поэтому должна просто работать. Мы действительно очень много корпели над стрельбой в Рупольдинге всей группой, стреляли в разных условиях, учились сосредотачиваться, абстрагироваться от шума, от того, что кто-то рядом машет руками, всячески пытается отвлечь. Мне вообще очень понравилось работать вместе с другими спортсменками. На каждой тренировке есть что-то такое, что у кого-то получается лучше. Соответственно за лидером тянется вся группа и прогрессировать удается быстрее.

- У вас была какая-то тактика на заключительный круг?

- Хотелось максимально сильно его пройти. После четвертой стрельбы я чувствовала, что у меня немного устали ноги, но, к счастью, это не помешало финишировать так, как хотелось.

- Чего нам ждать теперь?

- Думаю, возвращения Лауры (Дальмайер).

- О вас сейчас в биатлонных кругах говорят ничуть не меньше.

- Нет-нет, не нужно нас сравнивать. Лаура – образец идеального биатлониста, она гораздо более стабильна и опытна. Я же еще не в том состоянии, чтобы выигрывать каждую неделю. У меня неплохо получилось в Эстерсунде, но думаю я сейчас не о следующих гонках, а о том, что есть возможность наконец-то заехать домой, увидеться с близкими, повозиться с кошкой. Все они не видели меня уже почти месяц – с 9 ноября. Для биатлониста вообще великое счастье хотя бы иногда спать в своей кровати.

- Так быстро влиться в новый для себя вид спорта дано не каждому спортсмену. Как считаете сами: у вас какой-то особенный талант к биатлону, или просто повезло?

- Мне просто удалось неплохо сконцентрироваться на этом выступлении. Посмотрим, что будет дальше. Сейчас каждые соревнования только добавляют мне опыта.

- Переход в биатлон из «гладких» лыж психологически дался вам легко?

- Я ведь из Спокау, как и Рикко Гросс, поэтому биатлон так или иначе присутствовал в моей жизни с детства – я всегда следила за тем, что происходит в этом виде спорта и очень болела за Рикко. В 2012-м впервые попала в Рупольдинг на тестовые сборы и там впервые попробовала стрелять. Результат был настолько плачевен, что мне и в голову не пришло, что когда-либо я всерьез захочу уйти из лыж в биатлон. Но опыт запал в голову. Я продолжала бегать на лыжах, и все чаще думала: «А почему, собственно, нет?» По-моему я выбрала хороший момент, чтобы изменить свою жизнь.

- Стрельба наладилась быстро?

- Нет. Мне ужасно тяжело давались какие-то элементарные вещи. Например, перезарядка оружия. Если перечислить все возможные стрелковые ошибки, которые только может совершить биатлонист, уверяю вас, я сделала их все до единой. Все налаживалось очень медленно. У нас была классная команда тренеров, прекрасные оружейники, которые возились со мной по многу часов в день. Но при этом была еще и очень сильная группа спортсменок. Тяжело работать как вол, до полного изнеможения, и при этом понимать, что все другие девочки лучше тебя, даже совсем молодые. Я довольно долго изводила себя этими мыслями, а потом вдруг поняла: если мне суждено сделать все эти ошибки, значит, из нужно просто сделать как можно быстрее. И извлечь из процесса максимум опыта. По-моему, у меня получилось.

- Что вы чувствовали, видя финишную черту гонки преследования и понимая, что вас уже никто не догонит?

- Наверное, смешно прозвучит, но я снова почувствовала себя лыжницей. Это было так здорово – бежать и ни о чем не думать!

- Не боитесь, что в Германии все теперь станут узнавать вас на улицах, и ваша жизнь станет слишком публичной?