Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Внеочередной конгресс IBU и большой биатлон разошлись в среду во времени и пространстве. На стадионе все шло согласно расписанию: утренняя тренировка женщин, затем – мужчин, и после полудня – официальная тренировка смешаных эстафет.

Из российской мужской сборной на стадионе были лишь Матвей Елисеев и тренерский мини-штаб в лице Рикко Гросса и Владимира Брагина. Остальные спортсмены работали в соответствии с личными графиками, Максим Цветков отдыхал, а Евгений Гараничев только готовился к переезду в Хохфильцен из Обертиллиаха – там мужская часть команды проводила заключительный предчемпионатный сбор в компании сборных Германии и Австрии, частично – Украины и периодически появляющейся на трассе трехкратной олимпийской чемпионки Дарьи Домрачевой. Периодически появляющаяся в пресс-центре информация о стартовых составах команд на смешанную эстафету подтверждала очевидную в общем-то тенденцию: в эту не самую престижную чемпионатную дисциплину все заявляют сильнейших. Зачем – понятно: первый старт имеет обыкновение задавать тональность всему чемпионату. И грех не распорядиться этой возможностью по максимуму.

В восьми километрах от биатлонного стадиона – в Сити-холле небольшого тирольского городка Фибербрюнн высшие чины IBU обсуждали более глобальные вопросы – обустраивали мировой биатлон.
В пресс-центре на стадионе эту тему, разумеется, тоже обсуждали. Разговоры сводились к тому, что никаких революционных мер внеочередной Конгресс IBU не примет хотя бы в силу того, что не уполномочен: вопросы по изменению существующих правил дисквалификаций, сроков карантина и последующих возвращений атлетов в спорт находятся не во «внутриведомственной» компетенции, что до штрафов и уменьшения квот – больно уж многослойная тема, чтобы начинать что-то менять. Взять, допустим, очередное выступление в прессе Вольфганга Пихлера, призывающего отстранить Россию на год от всех соревнований, если предположения о допинговых махинациях на Играх в Сочи, изложенные в докладе Макларена, будут подтверждены фактами.

Но можно ведь задать немецкому тренеру, ныне представляющему Швецию, и встречный вопрос: если команда уличена в нарушениях, должен ли нести за это ответственность и быть отстраненным от профессиональной деятельности тренер, который этой командой руководил? Логично дать утвердительный ответ, если уж мы говорим о жестких мерах. И где тогда должен оказаться сам Пихлер?

В отношении повышения возможных денежных штрафов все тоже не так просто, поскольку любые финансовые санкции могут вообще перестать работать, если сумма изначально неподъемна. Что касалось возможного сокращения квот – единственного возможного реального наказания по отношению к российской команде, вряд ли стоило всерьез считать подобную меру большой бедой: скорее – сокращением числа «пассажиров», которые так или иначе всегда присутствуют в составе почти всех сборных мира и не приносят своим странам никакой «очковой» выгоды. Понятно, что такое утверждение в большей степени применимо к российской девичьей команде, но если называть вещи своими именами, нынешнюю мужскую биатлонную реальность тоже не назвать иной.

В целом же в главном пресс-центре чемпионата царило всеобщее убеждение, что экстраординарный Конгресс созван с той целью, чтобы с одной стороны вроде бы пойти на поводу у общественности, с другой – спустить все на тормозах, включая судьбу «тюменского» мирового первенства-2021. По мере протекания Конгресса на стадионе множились слухи, что рассмотрение этого вопроса вообще будет отложено на послечемпионатные времена.

Так оно и произошло: Тюмени было мягко рекомендовано отказаться от проведения чемпионата-2021 по собственному желанию, на что президент СБР Александр Кравцов сказал:

– Когда начали обсуждать судьбу чемпионата мира-2021 в Тюмени, я напомнил, что право провести этот чемпионат Россия получила в сентябре прошлого года, когда всем прекрасно было известно о том, что у нас в стране имеются определенные проблемы, связанные с РУСАДА. Теперь же, когда мы уже потратили значительные деньги, нам предлагают по собственной воле отказаться от проведения этих соревнований. Попросил я в связи с этим об одном: чтобы решение исполкома IBU было доведено до нас в официальном порядке.

– Насколько серьезна рекомендация IBU?

– Любой вопрос, вынесенный на конгресс, следует рассматривать со всей серьезностью. У нас остается право столь же серьезно изучить все документы, связанные с легитимностью данного конгресса, с его процедурной составляющей. Проще выражаясь, конгресс, который прошел в Хохфильцене, – нелигитимен, это подчеркнули юристы IBU. То есть это – не более чем неофициальная встреча людей, объединенных общими интересами и пекущихся о будущем своего вида спорта.

– Чем завершилось обсуждение написанной спортсменами петиции?

– Конгресс принял ее во внимание и передаст эту петицию в полном объеме рабочей группе – с тем, чтобы на момент принятия решения по этому вопросу исполкомом были проработаны абсолютно все вопросы, способные повлечь в дальнейшем появление всевозможных имущественных исков.

– Выглядит как посыл биатлонистам: вас услышали, а теперь идите и бегайте.

– Я вообще считаю, что каждый должен заниматься своим делом. В целом я бы отметил, что руководители IBU очень деликатно отнеслись к ситуации, связанной с докладом Макларена. По двум спортсменкам принимать решение будет МОК, поскольку их случаи не находятся в юрисдикции ни IBU, ни СБР. По оставшимся пятерым мы в установленные сроки предоставили Международной федерации абсолютно исчерпывающую информацию и было сказано, что объем этой информации настолько велик, что изучить ее к началу конгресса не было физической возможности.

– Судя по реакции представителей Тюмени, они не настроены соглашаться с рекомендациями IBU.

– Это их право. Как я уже сказал, Тюмень потратила большие суммы на то, чтобы начать подготовку к чемпионату. И Владимир Якушев как губернатор должен за эти деньги отчитаться перед своими избирателями. Мы не случайно ввели Якушева в состав делегации на конгрессе с правом голоса, он очень хорошо выступил.

– СБР как-то намерен реагировать на такие вещи, как высказывание Мартена Фуркада в адрес Александра Логинова?

– Я сразу после этого инцидента написал письмо президенту IBU Андерсу Бессебергу с просьбой обратить внимание на то, что комиссия по этике обязана обращать внимание на подобные вещи и реагировать на них. С моей точки зрения совершенно недопустимо безосновательно обвинять таких же спортсменов, как ты сам, причем делать это в социальных сетях. У меня есть основание полагать, что меня услышали.

Все происходящее на стадионе и вне его было иллюстрацией много раз виденного: единственное, что способно всерьез заинтересовать спортивную публику за день до чемпионата мира – это сам чемпионат и его потенциальные герои. Наверное это и было причиной того, что большинство представителей пишущих и снимающих СМИ не спешили мчаться в Фибербрюнн и осаждать там здание Сити-холла. А предпочитали ждать официального пресс-релиза, общаясь с тренерами и спортсменами на стадионе.

По-спортивному любопытным было, пожалуй, одно: не обернется ли против Мартена Фуркада его непрекращающаяся словесная антидопинговая активность? Высказываясь по этому поводу 12-кратная чемпионка мира и двукратная олимпийская чемпионка Магдалена Нойнер заметила, что с большим уважением относится к тому факту, что кто-то из спортсменов наконец решился «стукнуть кулаком по столу».

Понять титулованную и давно отошедшую от активного биатлона немку можно. Но дело в том, что в спорте слишком немногим удавалось успешно сочетать выступления на высоком уровне и борьбу за что бы то ни было, будь то собственные права или высокие олимпийские идеалы. Особенно критичной может оказаться работа на «два фронта» в преддверии столь серьезных стартов, как мировое первенство: слишком много энергии отнимает у спортсмена непрерывное общение с журналистами. Соответственно велика вероятность, что в нужный момент именно этой «мелочи» не хватит для того, чтобы победить.

С другой стороны, потенциал Фуркада непредсказуем, как у любого выдающегося атлета: год назад француз безмедально отбегал этап Кубка мира в Антхольце, но оказалось, что это не спад, а передышка: с чемпионата мира Мартен вернулся с четырьмя золотыми и серебряной наградами. В этом году двукратному олимпийскому чемпиону вновь не удалось победить в Италии, но биться за награды Хохфильцена Фуркад намерен особенно бескомпромиссно – все-таки чемпионат предолимпийский, можно сказать – знаковый.

Поэтому для начала отчаянно хочется увидеть: сумеет ли Франция под предводительством своего лидера начать нынешнее первенство столь же триумфально, как она сделала это год назад, разгромив Германию в смешанной эстафете. Сильнее хочется только одного: чтобы в достижении этой благой цели французской эстафетной четверке помешала другая – российская.