Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

После того, как в индивидуальной двадцатикилометровой гонке Антон Бабиков финишировал в самом конце четвертого десятка, впору было ожидать от спортсмена расстройства. Он же сказал:

– Такие гонки, напротив, укрепляют во мне уверенность. Поэтому перед эстафетой я знал, что все будет в порядке.

– Старший тренер вашей бригады Андрей Падин сказал накануне этапа в Антерсельве, что вы сильно расстроились в Рупольдинге, узнав, что пропустите гонку преследования. Так и было?

– Да. Отчасти это наверное обусловлено тем, что я все еще считаю себя молодым амбициозным спортсменом, а амбиции всегда идут вразрез с подобными тренерскими решениями. Это действительно непросто – понимать, что хорошо себя чувствуешь, что стоишь в протоколе в тридцати секундах от шестого места – и не стартовать при этом. Но я уже проходил через подобные ситуации и успел понять, что с этим нужно только смириться, перетерпеть, и наверняка в будущем они пойдут на пользу. Пусть даже и не очень понятны спортсмену в тот момент, когда принимаются.

– Вы успели хоть в чем-то почувствовать преимущества пропущенной гонки?

– Пока нет. Мне кажется, что я всегда себя хорошо чувствую, просто не всегда это подтверждается результатами. Может быть мой сегодняшний бег в эстафете – как раз следствие лишнего дня отдыха. А может нет.

– Все еще обидно вспоминать эстафетный финиш предыдущего этапа, где вы уступили в финишном створе Эмилю Хегле Свендсену?

– С одной стороны, конечно же лучше, когда таких воспоминаний у спортсмена вообще не бывает. С другой – это был хороший опыт. И хорошая эстафета на самом деле, если отталкиваться не от того, что произошло на финише, а от того, что в общем зачете мы стали вторыми.

– До Рупольдинга вам хотя бы раз приходилось переживать подобное?

– Нет. Я ведь не бегал последние этапы, выступая за сборную. Финишировать приходилось только на российских соревнованиях, выступая за свой регион, а там Свендсены на последних этапах не бегают. На самом деле я достаточно быстро от всего этого отошел. Сначала, конечно же, дико расстроился. Мне казалось, что причина моего проигрыша лежит исключительно в функциональной плоскости, а не в психологии. Но потом поговорил с тренерами и пришел к заключению, что это все же были чисто психологические трудности, которые привели к тому, что сковало все тело: слишком серьезный соперник, последние метры дистанции. Вот меня и замкнуло.

– А Падин считает, что всему виной то, что вы обернулись на финише. Раз обернулись, значит, подсознательно боялись соперника. А увидели его за спиной – и встали.

– Нет, это не так. Увидел я Свендсена лишь тогда, когда он обошел меня на финише. Хотя и без этого спиной чувствовал, что он меня нагоняет. Но повторю: если бы я реально не был способен бежать быстрее финишный отрезок, это одно. Я же знаю, что это не так. Поэтому и не сильно унывал. Больше никто от меня такой слабости не увидит. В Антерсельве ведь тоже серьезные соперники сзади бежали. Тот же Доминик Ландертингер.

– То есть прошлый сценарий в вашей голове все-таки сидел?

– От таких мыслей несложно избавиться, когда с самочувствием и ходом все в порядке. Я чувствовал и скорость, и запас. Поэтому был абсолютно уверен в своих способностях.

– В таком случае что вам помешало лучше выступить в индивидуальной гонке?

– Первая гонка каждого этапа у меня как правило складывается не лучшим образом. Вот и этап в Антерсельве не стал исключением. Не сказать, что я был сильно недоволен собственным выступлением, но в стрельбе привычной уверенности не было. Дело в том, что по ходу сезона, когда приходится часто стартовать и соответственно времени для тренировок почти не остается, какие-то навыки начинают уходить. То же самое происходит с функциональным состоянием: соревнования сильно выхолащивают спортсмена. Если не восполнять потерянные качества, долго на высоком уровне не продержишься. А на практике с той же стрельбой это происходит так: вроде все идет нормально, и вдруг теряется какая-то нить, и все начинает рассыпаться.

Кроме того индивидуальная гонка сама по себе тяжела. В ней давно уже приходится показывать не только хорошую стрельбу, но и крейсерскую скорость – как была у Антона Шипулина и Мартена Фуркада.

– В Антерсельве на этот раз биатлонистам-мужчинам предложена достаточно садистская программа в плане интенсивности и сложности стартов на протяжении трех дней подряд.

– Меня эта программа не пугает. Наоборот, нравится, что гонки идут подряд и что все заканчивается масс-стартом. Это вообще моя любимая дистанция. Не могу сказать, кстати, что чувствую себя уставшим. От гонки к гонке бегу только лучше, поэтому верю, что все будет в порядке.