Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Восьмой этап Кубка мира, который через два дня начнется в американском Преск-Айле, станет для биатлонистов заключительной пробой сил перед главным стартом сезона. Впрочем, у сборной России таких стартов два: помимо мирового первенства в Холменколлене статус первостепенной важности имеет для страны и тюменский чемпионат Европы.

Последняя прямая – это тот самый отрезок, на котором у спортсмена бывает лишь два состояния. Либо спокойное ожидание, когда знаешь и чувствуешь, что вся подготовительная работа была сделана правильно, либо паника, которая увеличивается по мере приближения старта, или, что еще хуже, внезапно сменяется абсолютным равнодушием и апатией.

А еще это время, когда тренеры должны предельно четко понимать, куда и зачем они делают очередной шаг.

После заключительного из европейских этапов в Антхольце-Антерсельве главный тренер российской сборной Александр Касперович выразился ясно: месяц без стартов – слишком долгий срок. Поэтому совершенно нецелесообразно лишать лидеров команды возможности выступить на этапах в Канаде и США.

Результаты канадского этапа известны. В спринте Антон Шипулин стал единственным, кто осилил дистанцию без потерь, но на этом все и закончилось.

Масс-старт, где пятеро российских спортсменов настреляли в обшей сложности 28 штрафных кругов говорил разве что о том, до какой степени тяжко дается россиянам акклиматизация. Рассуждая с этой позиции о поездке в США и Канаду, Касперович сказал, что две недели, отделяющие заключительный февральский этап Кубка мира от мирового первенства в Норвегии – достаточный срок, чтобы организм перестроился.

С одной стороны, это так. Но акклиматизация – это еще и неделя, выброшенная из жизни: потому что полноценно тренироваться, будь ты самым талантливым и сильным атлетом на земле, становится невозможно. Спортсмен вынужден на протяжении недели постоянно приспосабливаться к меняющемуся самочувствию, и никакие из наработанных в этот период качеств не идут ему впрок. А значит, с какой стороны не взгляни на американско-канадский вояж сборной, логику в таком решении найти затруднительно.

У большинства россиян американская акклиматизация была отягощена еще и тем, что после Антхольца-Антерсельвы команду распустили по домам. То есть их внутренние часы сдвинулись с европейского уровня еще на несколько часов в «ненужную» (с учетом выступлений за океаном) сторону. Добавьте сюда еще неделю ре-адаптации после завершения канадского этапа, и вопрос «Зачем?» всплывет в головах даже отъявленных оптимистов.

Зачем, допустим, старт в Америке мог быть нужен тому же Антону Шипулину или Ольге Подчуфаровой, успевшим набрать к началу февраля неплохую соревновательную форму? Ради того, чтобы на абсолютно второстепенном для себя турнире на фоне акклиматизации и упадка сил выворачиваться наизнанку, доказывая миру, что они не аутсайдеры?

И опять же, хромает логика. Если этапы на американском континенте рассматривались руководством команды, как необходимая возможность освежить соревновательные навыки, почему было не отправить лидеров лишь на один из этапов – заключительный? В этом случае можно было бы вообще избежать акклиматизационной перестройки и не выхолащивать ресурс организма: именно из этих соображений подобную практику довольно часто используют теннисисты, фигуристы, легкоатлеты.

Еще более абсурдна ситуация с Евгением Гараничевым, которому после возвращения с проваленного спортсменом канадского этапа предстоит стать «лицом чемпионата» в Тюмени (никак иначе объяснить необходимость выступления там одного из лидеров сборной я не берусь). Все прелести обратной и, как правило, более тяжелой акклиматизации должны выпасть Гараничеву как раз перед началом тюменских стартов. Вытянет ли спортсмен два подряд ответственных и порядком выматывающих мероприятия – вопрос, скорее, риторический. Дай бог, чтобы сдюжил.

Сама ситуация до боли напоминает уже пройденную – с домашней Универсиадой-2013 в Казани, куда на «добровольной основе», а на самом деле – насильственно, согнали основные составы всех сборных. После чего подавляющее большинство команд с треском провалилось на своих основных чемпионатах – мировых. И дай бог, чтобы биатлонный эксперимент «совместителей» завершился оптимистичнее.

Хотя тут многое зависит от того, какими критериями руководствоваться. Пять лет назад незадолго до исторического для России чемпионата мира в Ханты-Мансийске (а именно – на этапе Кубка мира в Оберхофе) тогдашний главный тренер российской сборной и олимпийский чемпион Владимир Барнашов сказал в интервью, что если в Хантах кто-нибудь зацепит золотую медальку в какой-нибудь из гонок, а помимо этого первой поднимется на подиум какая-нибудь из эстафет, то результат вполне можно будет считать успешным. В том плане, что головы по-любому не полетят.

По иронии судьбы тот сезон был до боли похож на нынешний. После европейских этапов Кубка мира биатлонистов ждали старты за океаном в те же самые сроки и почти в тех же самых местах, что и сейчас – в Преск-Айле и Форт Кенте. И куда тоже непонятно с какой целью был отправлен «умирать» основной состав сборной.

Напомнить, чем завершилось то мировое первенство? Личным серебром Максима Максимова и Евгения Устюгова, мужским серебром в эстафете и публичным позором Анатолия Хованцева, уволенного с должности старшего тренера женской команды прямо по ходу заключительной эстафетной гонки.

Хотя… Если в Холменколлене нам удастся не повторить удручающий результат пятилетней давности, итог чемпионата в Норвегии можно будет, наверное, признать успешным. А предшествовавшую ему подготовку – абсолютно верной.