Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Вчерашнюю индивидуальную гонку в Рупольдинге выиграл норвежец Эмиль Хегле Свендсен. Лучшим из россиян стал Евгений Устюгов - седьмое место. Дмитрий Ярошенко финишировал 68-м.

Есть все-таки в этом этапе, совершенно особенном в кубковом ряду, неуловимый секрет: приезжая в Рупольдинг, биатлонисты даже выглядеть начинают совершенно иначе. В глазах у лидеров появляется выражение, гораздо больше свойственное накалу чемпионатов мира или даже Олимпийских игр: словно смотрит человек не по сторонам, а как бы внутрь себя, концентрируясь с каждой минутой все сильнее и сильнее.

По местным понятиям (а толк в биатлоне в Рупольдинге знают на порядок лучше, чем где бы то ни было еще) хороший биатлон - это прежде всего сложный биатлон. Здесь всегда были интересные по рельефу круги, широкие трассы, удобные технические кабины. И, как правило, всегда прекрасная погода. После Оберхофа даже не верилось: неужели наконец добрались биатлонисты до места, где светит солнце, туман не застилает мишени и в воздухе не висит отвратительная сырость, как грибок подъедающая снежный покров?

Официальная статистика утверждает, что во время соревнований кассы ежедневно продают 14 - 16 тысяч билетов. Вчера, в частности, их продали 13 тысяч, о чем известили журналистов перед стартом «индивидуалки», но на самом деле даже старый стадион собирал порой до восьмидесяти тысяч болельщиков. Что же касается нынешнего, вдоль трассы стало гораздо больше площадок, позволяющих смотреть биатлон без всяких помех.

Трасса в Рупольдинге всегда была специфической и на первый взгляд не очень сложной: равнина и маленькие подъемы. Однако эту иллюзию в свое время быстро развеял четырехкратный олимпийский чемпион Александр Тихонов, объяснив, что эта легкость обманчива: тот же Оберхоф, где условия для гонок традиционно считаются наиболее тяжелыми, дает куда больше простора для тактической борьбы. Можно начать подъем поспокойнее, а отыгрываться потом, в уходе с подъема, как в бобслее, где главное - разогнать боб. В Оберхофе длинные спуски. Если хорошо едут лыжи, можно и отдохнуть, и немало отыграть у соперников. В Рупольдинге ничего похожего нет. С первых метров дистанции нужно работать на пределе, идти как бы «в натяг». Если начнешь отставать и общий «поезд» от тебя убежит, его можно и не догнать.

В этом году спортсмены получили сюрприз: организаторы зеркально развернули часть трассы - ее нижнюю «петлю». В результате этого прежние спуски стали подъемами и наоборот. Причем один из этих спусков превратился в реальный горнолыжный тест-драйв. И успел уже зарекомендовать себя отвратительнейшим образом: вчера утром во время женской тренировки одна из китайских спортсменок упала там так ужасно, что даже сломала ложе своей винтовки.

В целом же спортсменам вчера повезло: мало того что день выдался ясным, так еще и ветер почти полностью стих. Судя по расстановке стартующих на дистанции, тренеры все-таки предполагали, что при столь комфортной, чтобы не сказать слишком теплой, температуре воздуха к концу гонки лыжня окажется сильно разбитой. Причем так полагали не только российские тренеры: большинство сильнейших предпочло бежать индивидуальную гонку в первых группах.

Дмитрия Ярошенко с его 94-м номером оставалось пожалеть, но тут уж никуда не денешься: у спортсмена, стартующего после двухлетнего перерыва, права выбора ничуть не больше, чем у зеленого новичка. Куда поставят, там и бежишь. На пристрелке Дмитрий дотошно, как и на официальной тренировке накануне, старался снова и снова отрабатывать какие-то детали подхода к рубежу, изготовки и стрельбы, и только лихорадочный румянец на щеках выдавал, насколько сильно волнуется спортсмен и до какой степени истосковался он по стартам.

Те, кому доводится пережить в спорте дисквалификацию, как правило, заметно отличаются от прочих. Спорт становится для них не просто профессией, но занятием, посредством которого человек рвется доказать всему миру, что снова заслуживает уважения и восхищения. Когда подобное внутреннее стремление отсутствует, то возвращаться не имеет смысла - слишком это тяжело.

Самое сложное для вернувшихся заключается, пожалуй, в банальной утере соревновательного навыка. Когда старты следуют один за другим, это исподволь тренирует нервную систему и держит ее в тонусе. Добиться этого какими бы то ни было тренировками невозможно.

Самое парадоксальное, что, выступая, об этом вообще не думаешь. К нюансам нервных ощущений спортсмен привыкает точно так же, как к ощущениям мышечным: каждый знает, как проявляется у него «правильное» стартовое волнение, каковы признаки того, что состояние выходит из-под контроля. Но стоит сделать длительный перерыв в выступлениях, как «держать удар» становится не в пример сложнее, чем было когда-то.

Именно поэтому вчерашнюю индивидуальную гонку я заведомо назвала для себя «онкой Ярошенко». Его моментом истины и боевым крещением одновременно. Испытанием с совершенно непредсказуемым исходом, где шансов на успех у Дмитрия было объективно меньше, чем на неудачу.

Но болела я за него гораздо сильнее, чем за кого-либо другого. Потому что для всех остальных это была самая обычная, очередная гонка.

КТО ЧТО СКАЗАЛ

Евгений УСТЮГОВ (7-е место):

- Чувствовал себя непривычно тяжело. Неправильно распределил силы на первом круге, а следующие три просто шел и умирал.

- Но хоть какое-то удовлетворение испытываете?

- Доволен стрельбой. Наконец-то она начинает становиться такой, какой я хотел ее видеть с самого начала сезона. Правда, этот один промах оказался на редкость досадным: немного недооценил цену этого выстрела.

- Раз вы употребили слово «досадный», значит, имеете в виду совершенно конкретное собственное упущение?

- Да, это стопроцентно моя ошибка: немного не довел винтовку и раньше времени нажал на курок. Вот выстрел и получился необдуманным.

- К трассе приспособиться успели?

- Ну, старую-то мы все знали наизусть, много раз по ней бегали. Сегодня было не в пример сложнее. Плюс - теплая погода, разбитая лыжня. Считаю, что времени на адаптацию у нас было недостаточно. Отсюда и неспособность правильно распределить силы.

- С учетом того, что по этой же трассе, скорее всего, придется бежать через год на чемпионате мира, можете оценить, подходит она вам или нет?

- Трассы, как мне кажется, не следует делить на подходящие или не подходящие. Надо уметь работать на любых. Могу сказать, что когда погода теплая, труднее приходится тем спортсменам, которые тяжелее: они сильнее проваливаются. Хотя когда снег в таком состоянии, проваливаются все. О себе могу сказать, что мне всегда легче бежать по свежему снегу.

- Какая часть трассы показалась вам наиболее сложной?

- Дальняя «петля». Там очень разбитый длинный подъем, а сразу после него идет резкий спуск, где ты не успеваешь отдохнуть, потому что сразу идет новый «серпантинный» подъем, а за ним уже почти горнолыжный спуск.

- В целом выступать в Рупольдинге вам нравится?

- Нравится, прежде всего, там, где побеждаешь. Никакого особенного отношения к этому месту у меня нет - просто очередной стадион. Я здесь уже в третий раз, так что все знакомо. Хотя правильнее сказать - было знакомо. Теперь будем приспосабливаться заново.

Иван ЧЕРЕЗОВ (10-е место):

- Не расстроен, нет, - Черезов с ходу отмел попытки выразить ему сочувствие. - Прошел день, прошел старт, будет новый день и новое выступление. Надо к нему готовиться. Все, что было, - уже в прошлом.

- Все-таки хотелось бы услышать от вас комментарий по гонке…

- Я бы сказал, что трасса в Рупольдинге после сделанных изменений стала одной из самых тяжелых из всех существующих. Много всего там накрутили. Причем более сложными стали и подъемы, и спуски: много виражей, нельзя расслабляться ни на секунду. Тем более при таком скольжении, как сегодня.

- Лыжи катили быстро?

- Очень. Я старался идти по краю трассы, где лыжня была пожестче, почти ледяной. Пройти 20 километров за 50 минут - это очень хорошая скорость. Да и трасса, несмотря на ее сложность, мне нравится. Придумано все здорово. Я еще на тренировке определил для себя участки, где следует идти максимально быстро, а где, напротив, можно попробовать передохнуть. Но сил все-таки немного не хватило: три круга я выдержал нормально, а вот на четвертом начались проблемы. Тем более что лыжня стала мягче и лыжи стали проваливаться. Особенно тяжело приходилось на подъемах.

- Насколько уверенно вы чувствовали себя в стрельбе?

- Достаточно уверенно. До тех пор, пока не сделал поправку. По рации тренеры мне передали, что имеет смысл эту поправку сделать, я и сделал. А получилось, что стрельба «ушла» влево.

Антон ШИПУЛИН (14-е место):

- Подъемы и спуски стали очень сложными, - сказал Шипулин, который после падения в Оберхофе был предельно осторожен на дистанции. - Мне, если честно, больше подходила старая трасса, на которой было довольно много равнинных участков. Было где отыграться. Нынешняя трасса не «моя». Не нравится. Слишком она рваная: на спусках ни отдохнуть, ни восстановиться. Да и крутых коротких подъемов, на мой взгляд, слишком много. По моему телосложению и технике бега мне лучше даются пологие и длинные подъемы, а не такие «пупырьки».

- Может быть, просто не успели привыкнуть?

- В принципе приспособиться к новой трассе несложно. Для этого достаточно просто один раз по ней проехать.

- Какой момент гонки был наиболее тяжелым?

- Вся вторая половина, начиная с третьего круга. Мне нужна более жесткая трасса, чтобы мощно толкаться. А здесь я постоянно проваливался и как следствие гораздо больше уставал. Стрельбой доволен: один штраф на четырех рубежах для меня хороший показатель. К тому же промах допустил по вполне понятной для меня причине.

- По какой именно?

- Сорвал выстрел в последний момент. Я не знаю, как это объяснить - это биатлонный термин. Поторопился, недоработал. Но стрельбой тем не менее доволен гораздо больше, чем ходом. Слишком много пока проигрываю «ногами». Хотя лыжи катили просто здорово.