Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Каждый раз, когда спортсмена обходят те, кто стартовал позже, невольно возникает чувство легкой несправедливости. Вот и в субботу невольно хотелось задуматься: как мог сложиться пьедестал, если бы Ольга Зайцева стартовала не под одиннадцатым номером, а в конце гонки? Или хотя бы в третьем десятке, после Симоны Хаусвальд. Ведь Ольга уступила немке меньше десяти секунд, которые вполне реально наверстать, когда знаешь результат соперника.

Появившись в пресс-центре, олимпийская чемпионка Турина выглядела изрядно вымотанной. Но когда после пресс-конференции и допинг-контроля мы уединились для беседы, Зайцева совершенно неожиданно сказала:

- Подготовка к этому старту вовсе не показалась мне тяжелой. Возможно, потому, что я изначально настраивала себя на тяжелую работу, которую нужно обязательно сделать. Не хочется, конечно, сглазить, но все пока идет по плану. И самочувствие улучшается, и результаты, и желание выступать, работать над стрельбой, над ходом. К тому же, как только мы приехали в Корею, тренеры вовремя подсказали, как помочь собственному организму перестроиться на местные условия.

- С самого начала четко переключиться на местное время, прежде всего. С этим у меня больших проблем не было. Прилетели мы довольно уставшими, поэтому я быстро заснула и проспала всю ночь. Вставать пришлось в некотором смысле насильственно – по будильнику. Конечно, неудобства были. Начинало хотеться спать уже после завтрака. Некоторым ребятам из команды акклиматизация далась тяжело. Но мне кажется, что многое зависит от того, насколько сильно ты сам стремишься сократить этот процесс. Я заставляла себя даже днем не ложиться отдыхать, чтобы ночью проблем не было. И уже через пару дней почувствовала, что состояние нормализовалось. К тому же у меня есть совершенно шикарное средство – иголки. Я засыпала, лежа на них.

- В каком смысле – иголки?

- В прямом. Это такая специальная полоска, на которой укреплены металлические острые пластинчатые иглы. Как только ложишься на них спиной, все тело тут же расслабляется. Давным-давно для Лены Хрусталевой (была такая биатлонистка, которая выступала за Россию) эти иголки придумал ее отец. Не знаю уж, как ему в голову пришло, но с тех самых пор к нему многие обращались. И я у него же свои иголки купила. Мы так их и называем – «Хрусталевские».

- Ложитесь на это изуверское ложе – и до утра?

- Нет, конечно. Часа вполне хватает. Как только начинаю чувствовать, что вот-вот отключусь, иголки убираю и сплю уже нормально. Думаю, что это тоже сыграло свою роль - помогло быстро перестроиться на корейский ритм.

- А чем отвлекаете себя от лишних мыслей между тренировками и выступлениями?

- Включаю компьютер и жду, когда в интернете появится муж, сын или кто-то из близких. Разговариваю с ними. Иногда – по часу, когда время позволяет.

- Отчаянный вы человек – в эти дни в интернет заглядывать.

- В том смысле, который имеете в виду вы, я и не заглядываю. Ничего не читаю. Не хочу. Один раз написала несколько строчек на своей страничке в «Одноклассниках» и обожглась так, что больше не тянет повторять подобное.

- А в чем, собственно, была проблема? В том, что вы написали, что каждый добивается своих целей по-разному? Так имеете полное право на такую точку зрения.

- Да, но это было написано исключительно для тех людей, с которыми я привыкла общаться на «Одноклассниках». И носило, как понимаете, совершенно неофициальный характер. Тем не менее, один из новостных сайтов скопировал этот текст и поместил к себе на ленту. Понимаю, что интернет подразумевает открытый доступ к такого рода информации, но можно было хотя бы спросить для приличия, как я отнесусь к тому, что моя переписка появится на широкоизвестном ресурсе, как официальное заявление. Мне кажется, что это некрасиво, некорректно и неуважительно. Хотя и с себя вины не снимаю: ляпнула на эмоциях, не подумав, кто и как может воспринять те слова.

В результате на меня ополчилось великое множество людей. Это было очень неприятно. Поэтому я для себя решила, что ни с кем больше ничего не обсуждаю. Тем более – в интернете. И не читаю ничего, пока не закончится чемпионат.

Здесь, в Корее, я точно так же, как остальные, ощущаю на себе косые взгляды, но стараюсь как бы абстрагироваться от них. Мне не перед кем краснеть или, тем более, оправдываться. Я знаю, что люди, которые за меня болеют, верят в меня и не сомневаются в том, что я перед ними честна.

- Первый старт дался вам тяжело?

- Самым трудным было настроить себя на бег. Что происходит с погодой и лыжней, вы видите сами. Такая погода сильно расслабляет. К тому же из-за дождя мы два дня вообще не тренировались – безвылазно сидели в гостинице. А там тоже кругом одни и те же лица и разговоры все ведутся на одну и ту же тему. Настраивать себя в такой обстановке на выступление крайне непросто. Невозможно ни на чем сосредоточиться. Поэтому для себя я решила, что на дистанции должна делать то, что умею лучше всего. Работать. И выходила на старт только с этой мыслью.

- На заключительном круге вы заметно подсели. Не хватило сил?

- В каком-то смысле – да. Я непрерывно твердила себе, что нужно бежать, и понимала при этом, что не могу. Ноги отказывались подчиняться. Может быть, первые круги слишком быстро начала, хотя если бы по такой погоде не сделала этого, результат мог оказаться сильно хуже. Ведь даже Кати Вильхельм сказала, что ей тяжело по такой трассе бегать. А я мало того, что по весу тяжелее, так еще и техника для такого снега неподходящая. В таких условиях более мощным спортсменам тяжелее приходится: начинаешь «закапываться», лыжня расползается и вся мощь уходит неизвестно куда.

- Вас не пугает, что температура воздуха в Пьонгчанге падает и лыжня того и гляди превратится в ледяную горку?