Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Победа Светланы Слепцовой в декабрьской спринтерской гонке в Хохфильцене так и осталась у спортсменки единственной в сезоне. У нее были еще три подиума - там же, но после этого началась череда неудач. Собственно, и чемпионат мира в Пьонгчанге, несмотря на выигранное эстафетное золото, сложился для Светланы так, что вспоминать не захочешь: три личных старта и неутешительные цифры напротив занятых мест в протоколе: 36, 28, 19.

Не получилось и на предолимпийской неделе в Уистлере. Тем не менее после эстафетной гонки, где российская четверка завоевала бронзу, Светлана выглядела спокойной.

- Мне здесь очень нравится на самом деле. В Канаду я прилетела всего за два дня до старта. В Корее, как вы знаете, болела и лететь через океан спустя всего три дня после соревнований просто побоялась: слишком долгий перелет. Вот и решили с тренерами, что лучше я останусь дома, спокойно там покатаюсь и потом прилечу. Нужно было хоть немножко подлечиться. В конце концов, главные старты уже позади, нужно думать о том, как восстанавливаться, чтобы спокойно завершить сезон.

- А как же акклиматизация?

- Больше всего меня беспокоила именно она, но вышло так, что, прилетев в Канаду, я не почувствовала никакого дискомфорта. С первого дня нормально засыпала, нормально просыпалась, словно и нет этой десятичасовой разницы с Москвой и 16-часовой - с Пьонгчангом.

Перелет, правда, дался тяжело. Мы летели до Франкфурта, потом - до Ванкувера. В общей сложности дорога заняла больше пятнадцати часов. Но потом все было нормально. И обстановка радует: очень красиво вокруг, душа отдыхает. К тому же трасса в Уистлере, что называется, «моя». Рабочая, я бы сказала. Не то, что в Корее. С организацией разве что похуже. Создалось впечатление, что канадцы еще не очень готовы к тому, чтобы проводить Олимпиаду.

- В чем это выражается?

- Прежде всего в работе транспорта. У нас были свои автобусы, но ими удавалось пользоваться не всегда. Ехать на гонку или тренировку 50 километров слишком утомительно. Пока доберешься до стадиона, уже ничего не хочется. И почему-то вокруг стадиона не оказалось трибун. Это удивило больше всего. Наверное, к Играм их построят, но сейчас было несколько непривычно соревноваться при таком небольшом количестве зрителей.

Мне казалось, что в Канаде должно быть по-другому. Единственное, к чему нет вообще никаких претензий, - это трасса. Широкая, накатанная...

- Вам она не показалась слишком простой или, напротив, тяжелой?

- Все ведь зависит от самочувствия. Когда спортсмен в форме, бежать легко по любой трассе. Даже по такой, как в Корее. Сейчас я немножко начала выкарабкиваться из той «ямы», в которую угодила во время чемпионата мира. Там вообще не могла ни бежать, ни стрелять. В Уистлере наконец почувствовала, что уже могу бороться, хотя со стрельбой по-прежнему было тяжеловато.

- Со стороны складывается впечатление, что затянувшийся период не совсем удачных выступлений сильно сказался на вашей психологической уверенности. Что вы стали просто бояться огневых рубежей. Видно, что вам некомфортно.

- На тренировках я чувствую себя увереннее. Да и стреляю там по «нулям». А вот в соревнованиях... Возможно, никак не могу приспособиться к новой ложе. Начинаю об этом думать, напрягаться. Злюсь, понимаю, что ложа, скорее всего, ни при чем, что все мои проблемы идут от собственной головы.

Наверное, сказывается и то, что мне очень хочется показать результат. Чем больше хочется, тем хуже получается. Утешаю себя тем, что я не одинока. Очень трудно показывать результат на протяжении всего сезона. Конечно, в глубине души переживаю. Но стараюсь об этом не думать, не загонять себя в угол. Потому что в этом случае будет гораздо тяжелее приводить психику в порядок.

- При таком количестве стартов психологи вообще рекомендуют как можно быстрее выбрасывать результат из головы, каким бы он ни был.

- Я так и делаю. Хотя причины неудач стараюсь анализировать. В том же спринте, считаю, у меня был шанс побороться в Уистлере за «тройку». Но опять подвела стрельба: два штрафа - это очень много.

Расстроилась после той гонки ужасно. Но потом решила, что ничего в жизни просто так не происходит. Значит, событиям было суждено сложиться именно таким образом.

- Наверное, психологически это не так просто - убеждать себя в том, что все нормально, когда нет результата. Тем более после столь успешного сезона, каким стал для вас предыдущий.

- Родные не дают хандрить. Мама и сестра. Постоянно пишут мне, чтобы я не отчаивалась. То же самое говорит первый тренер - Александр Корчак. В принципе я давно приучила себя не ждать никакой поддержки со стороны: справляться с проблемами самостоятельно. Но когда поддержка есть, это помогает. Нельзя же в самом деле выигрывать все подряд?

- Какой из периодов этого сезона дался вам наиболее тяжело? Приходилось ли, скажем, чувствовать себя полностью разобранной и растерянной?

- Так было в Корее. Там я действительно не знала, что делать и как вообще из того состояния выбраться. Выходила на старт и понимала, что не могу ни ногами работать, ни руками. Ничего не получалось. Сейчас уже могу сказать, что ход налаживается: если в Корее я проигрывала Лене Нойнер по минуте - по две, то в Уистлере всего тридцать секунд. Думаю, что в моей ситуации это уже прогресс. Глядишь, к концу сезона на равных окажемся.

- Как вас угораздило так сильно заболеть перед чемпионатом мира?

- Не знаю. Думаю, что сделала что-то неправильно в подготовке к сезону: ведь второй год подряд начинаю болеть в самый неподходящий момент. С другой стороны, к чемпионату мира мы готовились восемь месяцев, а за это время может заболеть кто угодно - необязательно даже быть спортсменом. Просто нам тяжелее: когда старты идут один за другим, защитные силы организма сильно исчерпываются.

Обидно было другое. Я читала несколько интервью довольно известных спортсменок, где они резко высказывались по поводу моей болезни. Возможно, когда я закончу выступать, сама стану рассуждать о молодых точно так же. Но сейчас мне просто обидно. Потому что легко говорить и советовать за глаза. И далеко не все понимают, что такое лежать с температурой под сорок и не иметь возможности лишний раз пошевелиться. Выйти после такой болезни на лыжню и сразу начать выигрывать просто нереально. У меня до сих пор последствия того бронхита сказываются: после каждой гонки и кашель снова начинается, и насморк.

- Как вы настраивались на заключительную эстафету в Уистлере?

- Никакого особенного настроя не было. С самого утра у меня очень сильно болел живот. До такой степени, что тренеры даже думали меня заменить. Поставить в эстафету Яну Романову, которая числилась запасной. Но потом я все-таки решила, что смогу стартовать. Не знаю уж, насколько это решение было правильным, но я старалась сделать все, что в моих силах.

Мало что помню на самом деле. Бежала, как в тумане. Пришла на «стойку», не отдавая себе отчета, что происходит вокруг: что нужно делать, куда стрелять... Когда уходила на финиш, чувствовала только ноги. Точнее, что их нет. Отказали.

- А старт помните?

- Могу сказать, что стартовать со второй линии проще, чем с третьей. Было просторнее, чем в Корее. Поэтому и удалось довольно быстро выбраться вперед. На первом круге, правда, творилось что-то кошмарное. Все наступали друг другу на лыжи, на палки... Я даже подумала, что так, наверное, только женщины способны бегать.

- Мужчины как-то разумнее, что ли. Мы же несемся вперед сломя голову. Думать некогда. Вот и получается, что кто-то падает, кто-то наступает на палки... Те, кто шел впереди, видимо, и не подозревали, какая каша у них за спиной.

- Сейчас, наверное, хочется, чтобы сезон закончился как можно скорее?

- Наоборот, все сильнее хочется выступать. В том числе и на чемпионате страны в Увате. Не затем, чтобы кому-то что-то доказать, а для того, чтобы поскорее начать подготовку к новому сезону. И начать ее уже по-другому.

- Как именно?

- Не знаю пока. Но тянет тренироваться. Что касается соревнований, сейчас мне стало проще. Начинаю чувствовать, что бег идет в удовольствие. Конечно, хочется подняться на пьедестал. Буду счастлива, если смогу сделать это в Ханты-Мансийске.