Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Мужская эстафета, в которой российская команда в составе Ивана Черезова, Николая Круглова, Павла Ростовцева и Сергея Чепикова заняла пятое место, оставила двойственное чувство. Вроде бы отработали они каждый на своем этапе без крупных ошибок, но каким же нерадостным получился общий результат...

Прокомментировать эту эстафетную гонку я попросила одного из наиболее опытных ее участников - трехкратного чемпиона мира Павла Ростовцева.

- Конечно, никакой радости от занятого места нет, - сказал он. - В целом все вроде выступили неплохо, однако каждый чуть-чуть на своем этапе недобрал за исключением Николая Круглова.

- Другими словами, не допусти Иван Черезов три промаха на первой стрельбе, все пошло бы совершенно иначе?

- Могло бы пойти. Хотя говорить о биатлоне в сослагательном наклонении настолько бессмысленно... Когда мы бежали эстафету на первом этапе Кубка мира в Эстерсунде, я искренне радовался тому что мы заняли второе место. Была хорошая борьба, просто обстоятельства сложились таким образом, что удача на последних метрах улыбнулась норвежцу Бьорндалену. Но мы чувствовали, что были в шаге от победы. Однако потом команда еще дважды - в Хохфильцене и Оберхофе - финишировала второй, и это стало немножечко напрягать: все ведь максималисты по натуре. Лично меня начало раздражать то, что шанс победить постоянно есть, а вот реализовать его никак не удается. В Хохфильцене я сам отдал этот шанс немцам.

- Получается, что то поражение вы приняли целиком на свой счет?

- В какой-то мере да. Стрелять стоя «из восьми» в эстафете сегодня нельзя. В команде всегда должна быть некая ударная сила, люди, способные на своих этапах держать удар. В Хохфильцене я его не сдержал. Не то чтобы полностью развалился, но, безусловно, не использовал свои возможности в полной мере. Ведь даже если бы я стрелял «из шести» и отправил Сергея Чепикова на лыжню на 15 секунд раньше Михаэля Грайсса, все могло бы сложиться совсем по-другому. Поэтому я и чувствовал вину. Мой тренер в таких случаях говорил: «Ты занял сегодня хорошее место, но показал плохой результат».

В Оберхофе, напротив, я показал хороший результат, но место снова было второе. Ни в коем случае не хочу никого упрекать, эстафета - это всегда общая работа. Да и стрельба, когда вокруг такой туман, - чистая лотерея. Но тоже было обидно из-за упущенного шанса.

Есть и другая сторона. Что такое три вторых места подряд? Это некий уровень, к которому быстро привыкают и тренеры, и начальство, и болельщики. Начинают считать, что так и должно быть. А что такое мужской биатлон? Здесь и конкуренция намного выше, чем у женщин, и цена выстрела посерьезнее. На любых соревнованиях собирается довольно много спортсменов, которые бегут одинаково сильно. И каждый из них способен «выстрелить». Это, кстати, хорошо продемонстрировала эстафета в Рупольдинге. Стрелять здесь не так сложно, как в том же Оберхофе или Хохфильцене, жесткого стрелкового навыка - умения, скажем, стрелять при ветре - не требуется. Вчера условия вообще были идеальными для стрельбы. Этим многие и воспользовались. Те же австрийцы на трех этапах и лежа, и стоя отстреляли пять из пяти.

- А что не пошло у вас?

- Возможно, сказывается то, что на каждом из нас лежит дополнительный психологический груз. Все же прекрасно понимают, что любая эстафета рассматривается как бы с двух позиций. Конкретного турнира и Олимпийских игр. Попасть в состав рвутся все, и каждый старт невольно воспринимается как отбор. Когда нужно доказать, что ты готов, что ты можешь. А если дал повод усомниться в своих силах, то любая следующая неудача может похоронить тебя окончательно. Все это очень давит.

- Как вы расцениваете свое личное выступление на этапе?

- Недоволен стрельбой. Но приятно удивлен своим состоянием по ходу гонки. Стартовый участок не входит в число моих козырей, так что я был готов к тому что и Фроде Андресен, и Людвиг Гредлер начнут убегать. А на такой трассе создавать прослойку ни в коем случае нельзя. Но когда через 500 метров я их догнал, понял, что скорость у нас более чем приличная. Настолько, что отставание от лидера - Свена Фишера - постоянно сокращается. В принципе я сам виноват в том, что допустил досадный промах на «лежке» - в момент выстрела заскользил левый локоть. С другой стороны, если бы я попал, то со стрельбища мы уходили бы с Гредлером вместе. Не думаю, что в этой ситуации я прошел бы второй круг быстрее, чем он. А так, уйдя на 10 секунд позже, «зацепился» за Андресена, и мы с ним австрийца догнали.

Вдохновило и то, что я сумел выдержать скорость, которую предложил норвежец. Правда, когда мы подходили ко второму рубежу, я почувствовал, что скорость слишком уж велика - может помешать при стрельбе. Так и вышло. Но это было не так обидно. А вот промах лежа... Опять дал повод для разговоров о том, что Ростовцев в очередной раз не реализовал себя в стрельбе.

- А что случилось на финише?

- Там надо было уже просто бежать изо всех сил. Я снова нагнал австрийца, но почти сразу почувствовал, что начинаю, как мы говорим, «завязываться». Отставать нельзя, а впереди - два «торчка», то есть подъема, на которых вообще умереть можно, если к ним не подготовиться - за 300 - 400 метров не сбросить скорость. В общем, мысли в этот момент самые разные в голову лезли. Может, та группа, что идет впереди меня, тоже «завяжется»? А может, и нет... Короче говоря, надо было цепляться что есть сил, а там как кривая вывезет. В итоге на 100 с небольшим метров до финиша после второго «торчка» меня и не хватило.

- Почему, кстати, вы сказали, что на такой трассе нельзя создавать прослойку?

- Очень сложно потом отыграться. Трасса в Рупольдинге не дает возможности передохнуть. На первый взгляд она очень проста: равнина и маленькие подъемы. Скажем, в Оберхофе можно поиграть тактически: начать подъем поспокойнее, а отыгрываться потом, уходя с подъема. Как в бобслее, где главное - разогнать боб. В Оберхофе длинные спуски, и если хорошо едут лыжи, можно и отдохнуть, и немало отыграть. А здесь ничего похожего нет. Поэтому все с первых метров дистанции работают на пределе, идут «внатяг». Если начинаешь отставать от «поезда», то потом можно и не догнать.

- У меня сложилось впечатление, что, когда люди бегут так, как в Рупольдинге пробежали немцы, соперничать с ними бессмысленно.

- Если внимательно посмотреть протоколы, то видно, что скорости в принципе сопоставимы. Другое дело, что у немцев очень эффектно выглядела стрельба. Тут сказался, во-первых, удобный, легкий подход к стрельбищу и, во-вторых, великолепное функциональное состояние немецкой команды, когда на одном вдохе делаются два, а то и три выстрела. Весь наш вчерашний проигрыш, если разобраться, произошел на огневых рубежах. Немцы использовали в общей сложности три дополнительных патрона, а мы - семь. Вот они, 40 - 50 секунд. Кстати, когда идет жесткая борьба, немцы выглядят совершенно по-другому, делают ошибки, а когда соперник в 50 секундах позади, можно позволить себе не бежать изо всех сил и не стрелять потом в загнанном состоянии.

- Своей формой на сегодняшний день вы довольны?

- Да. Даже по сравнению с декабрем я заметно прибавил в беге, что очень радует. В прошлом году, когда отбирали команду на Кубок мира, а я должен был ехать на Кубок Европы, хотя показывал нормальные результаты и обыгрывал половину ребят, прекрасно понимал, за счет чего эти результаты достигаются. Кто-то бежал с 4 штрафными минутами, я - с одной. У кого-то два штрафных круга в спринте, у меня - ноль. При этом на финише выигрываю 4 - 5 секунд. А стрельни я чуть похуже - и где окажусь? Сейчас же чувствую, что все совсем по-другому. Как показывает практика, стрелять могут все или почти все, а вот добавить хода гораздо тяжелее. Если же его нет, на дистанции делать нечего.

Доволен, что на нескольких стартах удалось реализовать себя в стрельбе. При определенном стечении обстоятельств в том же Оберхофе мог бы стать вторым, а то и выиграть.

- Вы же сами сказали, что сослагательное наклонение и биатлон несовместимы.

- Безусловно. Но ощущение того, что стрельни я в Оберхофе в этом тумане в ноль - и выиграл бы, рождает в душе надежду, понимание того, что после всех травм и неприятностей ты - можешь... А главное - чувствую, что я не просто завоевал право выступать на Олимпиаде, но готов там выступать. И это для меня сейчас самое важное.