Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

На чемпионате мира в Рамзау Елена Вяльбе выступала в роли... дебютантки: впервые в жизни обладательница 14 (!) высших наград мировых первенств приехала на чемпионат в роли обычного зрителя.

- Как я себя чувствую в этой роли? - переспросила выдающаяся лыжница. - Прекрасно. Если бы еще команда получше выступала.

- Знаю, что многие болельщики сейчас испытывают нечто вроде шока. Ведь на многих прежних чемпионатах как было:
приезжали русские девушки и все выигрывали. Не Вяльбе, так Лазутина, не Лазутина, так еще кто-то.

- Одним невезением такое не объяснишь. Послеолимпийский год всегда очень тяжелый. Все выступавшие и тем более выигрывавшие безумно устали. За полгода не восстановишься. У самой всегда так было: год бегу великолепно, а следующий проваливаю - если не полностью, то в значительной степени. Очень похоже складываются дела и у Ларисы Лазутиной. Но это совершенно нормальный, закономерный процесс.

- Здесь, в Рамзау, я не раз слышала мнение, что вы все-таки поспешили уйти из лыж. Мол, этот чемпионат должен был стать чемпионатом Вяльбе.

- Думаю, я это слышала еще чаще. Но даже малейшего сожаления о своем решении не испытываю. Видимо, перебегала. Не могу и не хочу больше.

- Анфиса Резцова недавно сказала, что у нее до сих пор замирает сердце, когда она видит по телевизору состязания биатлонистов. У вас нет такого чувства?

- Семь лет назад Анфиса уходила в биатлон из лыж именно потому, что «наелась» чистых гонок. Сейчас вернулась, и, наверное, они ей снова в новинку. У меня же нет никакого желания даже брать лыжи в руки.

- Вы наблюдаете за соревнованиями как простой зритель или прикидываете, как поступили бы в той или иной ситуации сами?

- Стараюсь смотреть как зритель. Не всегда, правда, получается.

- Я слышала, что после гонки преследования вы крупно поссорились с генеральным секретарем Международной федерации лыжных гонок Бентом Бенсоном. Это правда?

- Не то чтобы поссорилась, но высказала ему все, что думаю по поводу системы Гундерсена вообще и второй гонки в частности. Дело в том, что уже довольно давно обсуждаются разные варианты изменений в правилах на случай такой вот жуткой погоды. Зачем тогда существует «красная» группа? Неужели лидеры не заслужили хотя бы того, чтобы их не гробили? Мне, считаю, повезло: в таких условиях, какие были во время гонки преследования в Рамзау, никогда не приходилось выступать.

- По вашему мнению, только погода помешала в Рамзау лидерам, и в первую очередь россиянкам, выступить так, как они могли?

- Обыграть Бельмондо в любом случае не смог бы никто. В коньковом беге она сейчас на голову выше всех.

- Слышала, российская федерация собирается выдвинуть вас в один из комитетов Международной федерации.

- Говорят об этом давно, но пока результатов не видно.

- А если бы у вас было право, что бы вы изменили в существующих правилах?

- Больше всего недоработок, по-моему, все в той же системе Гундерсена. Понимаю, конечно, что зрители от нее с ума сходят. Но если бы Бельмондо в первой, 5-километровой гонке финишировала не через 40 секунд после лидера, а через 1.40? Ну не угадали бы тренеры со смазкой. В таком случае на «десятке» она осталась бы без медали, а ведь это дистанция, на которой ей равных нет. Несправедливая эта система! Или взять тех, кто плохо бегает «классикой», но здорово «коньком». Им-то что делать? Когда наоборот, как, например, Бенте Мартинсен или Катя Нойманова, то не так обидно: можно рассчитывать по крайней мере на одну медаль.

- Но ведь в самом ближайшем будущем Международная федерация собирается сделать эти две гонки одним видом программы и вручать только одну медаль.

- Это будет просто свинством по отношению к спортсменам.

- Какое самое горькое воспоминание связано у вас с лыжами?

- Не знаю. Особых трагедий вроде бы не было.

- Олимпийские поражения вы не относите к числу трагических?

- Нет. Надо признать честно: я никогда не была на Олимпийских играх в идеальной форме. И сейчас уже точно могу сказать, что не комплексую и не расстраиваюсь по этому поводу. Ну нет у меня личного олимпийского золота, но жизнь-то на этом не заканчивается! И болельщики не стали любить меня меньше.

- Сейчас вы занимаетесь тем, чем хочется, или тем, чем получается?

- Пока бегала, всерьез думала о том, чтобы стать журналисткой. А потом подумала хорошенько: ведь будет продолжаться все та же сумасшедшая жизнь - постоянно в разъездах, в окружении одних и тех же лиц, в тех же переживаниях. Не хочу. А не переживать не могу. Здесь девчонки бегут, а я смотрю и плачу, когда у них не получается. Меня приглашали и в федерацию. Но я отказалась - по той же причине. Зато сейчас очень довольна. Заниматься бизнесом мне интересно, живу я там, где нравится.

- Вы вложили столько сил в строительство дома под Москвой, сделали из него игрушку, а живете в Магадане. Не обидно?

- Так был бы дом! Раз в месяц я бываю в Москве, может быть, когда выйду на пенсию, переберусь туда окончательно. Кто знает, вдруг мне захочется цветы выращивать? А в Магадане сейчас вместе со мной сын, а еще человек, за которого я собираюсь выйти замуж. Да и магазин работает нормально.

- Вы ушли в бизнес из-за желания заработать денег или было интересно попробовать себя в новом деле?

- Какие деньги, что вы! Просто появилась идея. У меня со времен постройки собственного дома сохранились навыки работы со строителями, не пропадать же им. А если серьезно, то я даже не подозревала, насколько нужным оказался в Магадане мой магазин. В нем торгуют спортивной одеждой на самые разные вкусы, не только для богатых. Раньше на меня в городе много лет смотрели, как на свою, но очень далекую звезду. И никому не приходило в голову, что однажды я могу приехать - и остаться.