Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Отказ норвежских лыжников от участия в гонках этапов Кубка мира до 2021 года не должен умалять заслуг россиян. Об этом в интервью RT заявила глава Федерации лыжных гонок России (ФЛГР) Елена Вяльбе. Прославленная спортсменка также объяснила, как относится к уходу тренера Юрия Каминского в биатлон, рассказала, когда в сборную вернётся Сергей Устюгов, а также поделилась мыслями о прогрессе Татьяны Сориной и возвращении Юлии Ступак.

— Вы побывали на этапе Кубка мира в Давосе, где росийские лыжники выступили более чем удачно. С какими чувствами вернулись?

— Не могу сказать, что приехала оттуда расстроенной, или в какой-то эйфории. Но есть ряд спортсменов, от которых я ожидала в Давосе более высоких результатов.

— Например?

— Например, Глеб Ретивых. Считаю, что он должен был бороться за «тройку». Точно так же считаю, что Наталья Непряева должна была быть выше на дистанционной гонке. А Аня Нечаевская — на своей коронной коньковой гонке.

— Вероятно, стоит сделать определенную скидку на обстоятельства нынешнего сезона.

— Сезон был у всех одинаковый. Я сразу сказала, ещё летом, что спортсмены и тренеры не имеют права этим спекулировать. Начиная с середины июня мы работали уже абсолютно централизованно. Если спортсмен знает свою цель и идет к ней, то ему не будут помехой никакие внешние обьстоятельства. Наверное, с моей стороны несколько неправильно говорить о том, что я осталась не слишком довольна результатом Ретивых или Непряевой. Наташа всегда нужно определённое время на то, чтобы разбежаться. А вот если говорить в целом об обстановке во всех наших командах, я уже сейчас могу утверждать, что мы ничего не упустили. Смогли не просто ничего не потерять и остаться на том же уровне, но ряд спортсменов шагнул вперед, что радует.

— Например, не только Ретивых, но и Александр Большунов?

— Саша еще, конечно, не такой легкий, каким должен быть. Но это нормально. Всё-таки главный старт у нас — это чемпионат мира. И для Большунова, уверена, тоже.

— Успех Татьяны Сориной — сенсация?

— У Татьяны очень хороший характер. Если на нее не давить сверху, она, думаю, способна свернуть горы.

— Что такое хороший характер в понимании Елены Вяльбе? Работоспособность и трудолюбие?

— Не только. Можно быть очень работоспособным, пахать больше, чем все остальные, но не иметь стержня внутри и, соответственно, все время оставаться на последних позициях. Татьяна умеет бороться. Ее целеустремленность и желание бегать, показывать результат, было известно мне и раньше. Я абсолютно уверена в том, что рождение детей женщине никак не мешает вернуться в спорт. Это доказано многими поколениями лыжниц, доказано наукой, причём на примере не только российских и советских спортсменок. Поэтому считаю, что Таня и Егор (Егор Сорин — муж и тренер спортсменки — RT) абсолютно правильно поступили. В прошлом году не было чемпионата мира. Сейчас у нас есть сезон перед Олимпиадой, когда можно прийти в нужные кондиции, чтобы показывать наивысшие результаты. Плюс к этому, Татьяна реально очень сильно похудела. И это дает сейчас очень-очень большой плюс. Она в идеальном состоянии, чтобы бегать как в горах, так и на равнине.

— То, что Сорин второй год работает с биатлонистом Каримом Халили, не отвлекает его от основной задачи?

— Карим — очень хороший парень, пример для любого спортсмена. Егора работа с ним точно никак не отвлекает. Хотя результатами Халили он пока, естественно, не слишком доволен, я знаю это.

— Не думаете, что такое сотрудничество может стать шагом к тому, чтобы под вашим началом объединять биатлон с лыжами хотя бы на этапе подготовки к сезону?

— Не надо ничего ни к чему присоединять. Призывы к этому я читаю очень часто и хочу сказать, что я не какой-то там суперский руководитель, а самый обыкновенный. Просто команда должна быть командой. Если люди друг друга понимают, могут друг другу подставить в нужный момент плечо, а в нужный момент дать нагоняй – это очень-очень важно. В работе мы можем ссориться с тренерами, ругаться, но это не мешает вечером сидеть за одним столом, смеяться, что-то совместно обсуждать и продолжать вместе работать. Что касается результата, должно быть терпение. Мне кажется, сейчас для биатлона наступило как раз такое время, когда Виктор Викторович (президент СБР Виктор Майгуров — RT) должен просто взять свои эмоции в кулак и сказать: с этими тренерами я пойду рядом ближайшие четыре года. Ведь самая большая проблема биатлона – это ежегодная замена тех, кто руководит тренировочным процессом.

— Согласна.

— Так работать нельзя. Ни один человеческий организм не выдержит того, чтобы каждый год приспосабливаться к новой системе, к новым требованиям. Мы же не машины. Даже машина ломается, если каждый день менять водителя. Так и в тренерском штабе.

— Пытаюсь вспомнить: кто-то из ваших спортсменов сейчас работает по индивидуальной программе, отдельно от команды?

— В прошлом году я выводила из команды Яну Кирпиченко. Точно так же у нас тренировалась дома Анна Нечаевская. Но не потому, что они сами этого хотели. Это было, скорее, наказанием.

— А если к вам придёт Александр Большунов и скажет, что ему комфортнее работать в одиночку?

— Слово «комфортно» применительно к спорту я не понимаю, и никогда не пойму. Сама тоже пыталась один раз уйти на самоподготовку, когда выступала. Но ровно через год поняла, что добиться результата, тренируясь в одиночку, это утопия. Во-первых, у нас циклический вид спорта, где один — абсолютно не воин. Ты должен постоянно иметь рядом с собой человека, который в идеале на голову выше тебя и может создать высокую конкуренцию. Такая конкуренция должна быть на каждой тренировке. Уверена, это знают и биатлонисты. Ну а тренер должен принимать решения. Давать план подготовки, отвечать за эту подготовку. Если же спортсмен начинает диктовать тренеру свои условия, это на 100 процентов неправильная ситуация. Хотя сейчас мне порой кажется, что в нашей команде Сергей Устюгов пытается руководить Маркусом Крамером.

— Когда стоит ожидать появления Устюгова в гонках?

— «Тур де Ски» Сергей, пропускает, а вот на этапе Кубка мира в Лахти его участие планируется. Если проблем со здоровьем не будет. Но я уверена, что проблемы Устюгова связаны не только со здоровьем. Чтобы их решить нужно просто себя пересилить. Выбросить все ненужные эмоции и заниматься исключительно спортом. Сергей очень-очень талантливый спортсмен. Очень.

— Талантливым, как мне кажется, всегда, бывает тяжело заставить себя работать. Слишком легко всё даётся. И поражения такие люди переживают тяжелее, чем кто другой.

— Это действительно так. Редкий случай, когда человек очень талантлив, и при этом очень дисциплинирован в работе. Хотя дисциплина – это не только работоспособность. Она заключается во многих факторах.

— Идеал спортсмена, в этом отношении, Уле-Эйнар Бьёрндален?

— Бьёрндален — это вообще какой-то уникум. Мне кажется, он до сих пор живет в таких очень правильных для спортсмена шорах. Не знаю, насколько такое возможно. Иногда всем нам хочется взбрыкнуть, нарушить режим. Но для этого есть определенное время. Если в мае можно позволить себе лечь спать не в 11, а в час ночи, то в сентябре делать это уже точно не стоит. Это какие-то совсем маленькие прописные истины. В плане такой дисциплины, у нас в команде, тьфу-тьфу-тьфу, очень давно никаких проблем вообще не наблюдается. Ни у спортсменов, ни у тренеров. Не вспомню даже, чтобы тренеры жаловались на то, что спортсмен опаздывает на тренировку, невовремя ложится спать, плохо питается. Мы реально как-то от этого отошли. Понятно, что бывают сложности другого порядка. Тот же Маркус иногда говорит: «Господи, ну, почему все сумасшедшие собрались именно в моей команде?»

— Что способно вывести вас из себя до такой степени, чтобы вы начали орать на спортсмена?

— Только одно. Если человек идиот, и вообще не понимает нормальных слов.

— Когда такое случалось последний раз?

— Бывает время от времени. В том же Давосе. Ну, что поделать, это нередкое явление в спорте. Главное, что даже после таких ситуаций мы по-прежнему нормально общаемся.

— Какой вы нашли Юлию Ступак (Белорукову), после её возвращения из декретного отпуска?

— Я видела, какой ценой это возвращение ей дается. Она возвращалась тяжело, мышцы все опали за время паузы. Хотя Юля достаточно рано начала после родов двигаться. Она очень терпеливая, идеальный человек для результатов. Будет работать, будет терпеть, будет делать всё, что говорит тренер. В Давосе уже было видно, что она набирает форму. Может быть, Юля не так хорошо пробежала там спринт, как мы хотели, но движения были уже совсем другие. Я Маркусу даже сказала: «Это уже наша прежняя Юля». И буквально на следующий день она заезжает в «тройку». Очень важно, что она умеет радоваться и огорчаться. То есть выплескивать свои эмоции, как положительные, так и отрицательные.

— Условно говоря, орать в лесу, как когда-то орали вы сами?

— И орать, и плакать, если понадобится. Это необходимо, на самом деле, для того чтобы идти дальше без эмоционального груза.

— Вам приходилось учить этому спортсменов?

— У нас есть психолог. Дарья в основном работает с молодыми спортсменами, с юниорами, с U-23. В первый год работы, когда она пришла, многие взрослые спортсмены восприняли это как-то …

— Мне кажется, у любого состоявшегося человека, будь он спортсмен, тренер или спортивный руководитель, при упоминании психолога первой реакцией всегда идет отторжение.

— Согласна. Но, при этом, многие все время твердили: нам нужен психолог, нам нужен психолог... Сейчас реально есть часть спортсменов, которые перед стартом обязательно общаются с Дарьей. Помимо прямого общения она выкладывает в инстаграм очень большие статьи, где объясняется, что нужно сделать перед стартом, как себя настроить на этот старт, как правильно вести себя если вдруг случилась неудача... Мне иногда даже самой интересно это читать.

— Не жалеете, что в ваше время такого не было?

— У нас в команде был психолог, но я с ним работать не смогла. Он проводил свои сеансы как правило в обед после тренировки, и я, приходя на эти собрания, сразу засыпала. Но мне и не нужен был специалист подобного профиля. Самым лучшим психологом я по сей день считаю своего первого тренера Максимыча. Виктора Максимовича Ткаченко.

Тренерам я все время повторяю, что лучший психолог для спортсмена — это его наставник. Именно он, как никто другой, понимает, когда наорать на спортсмена, когда его пожалеть. Хотя, например, с Егором Сориным я за эти годы уже не раз разговаривала о том, что тренер должен уметь сдерживать свои эмоции. Егор достаточно вспыльчивый. А со спортсменами не всегда это работает.

— Не жалеете, что Сорин прекратил работать в связке с Маркусом Крамером?

— Наоборот. Мне кажется, мы очень правильно делаем, что ставим совсем молодых ребят вторыми тренерами. Егор в свое время пришел в сборную с аналитиков. Я ему и раньше предлагала взять какую-то маленькую команду и работать с ней самостоятельно. Он отвечал: «Елена Валерьевна, я пока не готов, но к этому стремлюсь». Сейчас он уже третий год работает с командой, и уже с ним рядом постоянно находится более молодой парень — Андрей Нутрихин. С Крамером работает Сергей Турышев. Это будет на будущее очень хорошая замена любому тренеру.

— Уход в биатлон Юрия Каминского — потеря для лыжного спорта?

— Если бы Юрий Михайлович не был заточен только на спринт, то, безусловно, он бы еще долгие-долгие годы работал в команде. Но в этом отношении мне так и не удалось найти с ним общего языка. Не понимаю, да и не пойму, наверное, зачем загонять талантливых спортсменов в эти безумные спринтерские шоры. Ведь поначалу тот же Крюков бегал только «классикой». Так же, как и Панжинский. И, если Никита всё же научился бегать «коньком», то Сашка не сумел. Получается, что, приезжая на те же Олимпийские Игры, или на чемпионат мира, где разыгрывается шесть комплектов наград, ты можешь бороться только в одной дисциплине. Достаточно лотерейной, к тому же. Что-то не заладилось — всё, соревнования закончены. Сейчас у нас остался один-единственный явный спринтер — Глеб Ретивых, все остальные, как ни крути, универсалы.

— Вы разделяете гуляющее в интернете мнение, что норвежцы снялись с Кубка мира, потому что боятся русских?

— Ну, нет, не думаю. Я не знаю причину и не могу сказать, что много об этом думаю, но мне достаточно странно, что в других видах спорта норвежцы принимают участие во всех турнирах. Прыгуны, двоеборцы, биатлонисты... Журналисты, спросили в Давосе: не обидно, что кубок мира превращается в чемпионат России? Нет, не обидно. Что написано в протоколе? Этап кубка Мира, Давос. Первое, второе, третье, четвертое место кто занял? Россия. Этому я и радуюсь. Что при этом думают норвежцы, шведы или финны,— это их проблемы, не мои.