Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В Швеции Антонина Ордина - звезда первой величины. Вот уже почти десять лет она - лучшая лыжница страны

Двенадцать лет назад Тоня Ордина считала себя самым несчастным человеком в мире. Она ехала на свои первые Олимпийские игры в Калгари третьим номером советской лыжной сборной и имела все основания рассчитывать как минимум на одну золотую медаль. В эстафете. Награды иного достоинства лыжницы СССР просто не завоевывали. Слишком велико было превосходство суперспортивной державы.

Однако на олимпийскую лыжню Ордина тогда так и не вышла. Осталась в запасе. А через шесть лет - на Играх в Лиллехаммере - появилась перед телекамерами уже в шведской форме. Бывшие соотечественники расценили переезд однозначно: «Повезло!». И как-то не приходило в голову задуматься, что у ведущей спортсменки благополучной скандинавской страны вообще могут быть какие-то проблемы.

Так же было и в 98-м в Нагано. А два года спустя, встретив Ордину на этапе Кубка мира в Москве и дежурно поинтересовавшись ее житьем-бытьем за границей, я вдруг услышала: «Почему-то все считают, что в Швеции все медом намазано. А ведь это совсем не так…».

- В 89-м я ушла из сборной команды и стала тренироваться одна, - рассказывала Тоня. - Очень хотелось доказать, что со мной поступили несправедливо, оставив в запасе. Это был такой стресс, что я долго не могла прийти в себя. Хотела даже бросить лыжи. Занялась спортивным ориентированием. Стала ездить на сборы, выступать на соревнованиях. Правда, довольно быстро поняла, что ориентировщик из меня никудышный. Хотелось постоянно бежать вперед. Я и бежала…мимо. Плутала, накручивала вдвое больше лишних километров.

Снова вернулась в лыжи. Но тренировалась без эмоций. К тому же, уйдя из сборной, обрубила себе все концы. Ведь в то время было почти невозможно самостоятельно выехать на те или иные соревнования за границу. А потом получила приглашение от одного из шведских клубов. И задумалась: а почему не поехать? Присмотреться к тренерской работе, набраться опыта. Лыжного будущего в России у меня не было, да и жизнь все тяжелее и тяжелее становилась. Был период, когда я думала лишь о том, где достать продукты и как накормить семью. Вот и уехала - на семь месяцев. Сразу стала учить шведский язык, все больше общаться с людьми. Когда же контракт истек, с удивлением обнаружила, что не хочу уезжать из Швеции. И заключила новое соглашение.

- Без раздумий?

- Психологически было непросто принять такое решение. Иногда я чувствовала себя прямо-таки изменницей родины - воспитание-то советское было! Но с другой стороны, прекрасно понимала, что в России меня никто и ничто не ждет. Муж в то время тренировал сборную Великобритании по лыжным гонкам - готовил команду к Играм в Альбервилле. Я тоже некоторое время была там. Но после Игр выяснилось, что у английской федерации нет денег на дальнейшую подготовку, а спонсоры не спешат их давать, поскольку выдающихся лыжников в стране никогда не было. В Швецию мы вернулись вместе. Я продолжала тренироваться, неплохо выступала в клубных турнирах. Тогда-то мне впервые и предложили подумать о смене гражданства, чтобы выступить за Швецию на чемпионате мира в Канаде. Я восприняла это, как шутку. Но потом меня спросили еще раз, еще… Вот и задумалась: а почему, собственно, нет? Ведь вместе с результатами стали расти и амбиции.

- Хотели доказать тренерам российской сборной, что еще можете быстро бегать?

- Все обиды к тому времени давно перегорели. Так что ни о каком реванше я не думала. Просто радовалась тому, что снова могу выступать в крупных соревнованиях. Первый старт пришелся на Игры в Лиллехаммере, но к моему величайшему огорчению удачного дебюта не получилось. Возможно, сказался слишком большой перерыв в выступлениях, отсутствие серьезных соревнований, воможно, я сама воспринимала все происходящее чересчур эмоционально, а скорее всего, мне просто очень сильно хотелось хорошо выступить. Хотя бы из чувства благодарности шведам. Зато через год на чемпионате мира в Тандер-Бее я стала третьей на «тридцатке». В эстафете шведская сборная тоже получила бронзу.

- Российская федерация лыжных гонок не возражала против смены вами гражданства?

- Юридически не имела такого права. За Россию я не выступала никогда в жизни - бегала только за СССР. Как относились к моему отъезду тренеры никогда не интересовалась. Более того, даже не хотела об этом знать. Наверное, особого восторга по этому поводу не было - кому хочется иметь еще одну сильную соперницу? А вот с девочками из российской команды отношения лишь улучшились, поскольку уже не приходилось биться за попадание в одну и ту же команду.

- После того чемпионата мира у вас родилась дочка. Судя по всему, собирались заканчивать с гонками?

- Напротив. Мы с Леней планировали завести ребенка еще до чемпионата мира. И с самого начала я настраивалась на то, чтобы быстро вернуться. После родов у многих спортсменок происходит подъем, улучшаются результаты. Но подъема не получилось. Может быть, я излишне много тренировалась, когда была беременна. Последний раз каталась за два дня до родов. Да и потом очень быстро возобновила тренировки. Но очень скоро начала чувствовать, что вместо подъема у меня наступил спад, который день ото дня усугублялся. Я очень уставала. Кормила Машу грудью до шести месяцев и при этом продолжала тренироваться по два раза в день. К тому же совершенно неожиданно начались проблемы в отношениях со шведской федерацией лыж.

- Они же вас должны просто на руках носить!

- Выяснилось, что нет. Когда стало известно, что я жду ребенка, меня сразу же заверили, что место в сборной будет за мной сохранено, независимо от того, сколько времени придется пропустить. Однако тогда же я сказала, что хочу тренироваться самостоятельно, а не подстраиваться под национальную команду. С моей точки зрения шведские сборы были пустой тратой времени. Выглядели они обычно так: два дня команда едет куда-то автобусом, пять-шесть дней тренируется и таким же образом возвращается домой. Это желание и вызвало категорический протест федерации. Самым возмутительным руководители посчитали то, что я не хочу быть как все. Начались дискуссии. Причем проходили они не напрямую между мной и федерацией, а через газеты. Не успею прочесть очередную статью о том, что неправильно себя веду, как ко мне приезжают журналисты, чтобы услышать мою реакцию и написать встречный материал. Тянулось все это бесконечно, с вовлечением читателей, публикацией откликов. Казалось, вся страна разделилась на два лагеря и жаждет высказаться на тему какая Ордина алчная, либо, напротив, обругать федерацию. Это было ужасно.

- А причем здесь алчность?

- Дело в том, что на подготовку каждого спортсмена шведской лыжной сборной федерация ежегодно выделяет 3,5 тысячи долларов в год. Переводит эти деньги на так называемый спортивный счет. Снять их или потратить на другие цели нельзя. Точнее, не имеет смысла, поскольку в этом случае придется сначала половину суммы заплатить в налог. Когда я просила дать мне возможность готовиться к соревнованиям самостоятельно, естественно, рассчитывала, что мне, как обычно, переведут эту сумму. Меня же мгновенно выставили в таком свете, словно я хочу обворовать федерацию.

Мы, как выяснилось, совершенно по-разному понимали, что такое «защищать интересы команды». С моей точки зрения это прежде всего подразумевает достойное выступление. А со шведской - быть, как все. Доходит до абсурда. В сборной есть люди, которые не выступают за нее годами. Получают деньги на подготовку, регулярно приезжают на все сборы. Но стоит начаться сезону - один болен, другой травмирован, третий форму не набрал…

- Чем же закончилось ваше противостояние с федерацией?

- Можно сказать, компромиссом. Сразу после родов меня включили в сборную, дали определенную свободу в отношении тренировок, но деньги за прошедший сезон так и не выплатили. Зато в прошлом году сразу несколько шведских спортсменов обратились в федерацию с просьбой освободить их от обязательных сборов.

- Никогда не думала, что в Швеции так популярна диктатура.

- Это не диктатура, а главный принцип шведской социал-демократии: подогнать всех под одну гребенку. «Йенте Лаге».

- Так называется популярный сатирический роман одного норвежского писателя. Действие происходит в городе Йенте, жители которого постоянно следят друг за другом - не дай Бог кому-то хоть чем-то выделиться из общей массы. Стремление шведов подогнать всех под одну гребенку доминирует над чем угодно. Многие искренне убеждены, что все жизненные блага должны доставаться людям поровну, а сами люди быть одинаковыми.

- Но не в спорте же!

- Получается, что и в спорте. Например, лучшая горнолыжница страны Пернилла Виберг тренируется в Норвегии. Уехала после того, как шведская федерация запретила ей появляться на соревнованиях вместе с другом - норвежцем по национальности. Норвежские горнолыжники, напротив, счастливы, что в их команде появилась спортсменка такого уровня. Еще пример. Несколько лет назад шведские спортсмены получали за удачные выступления так называемые «бонусы» - специальные премии. Сейчас их отменили. Мол, когда спортсмен выигрывает, он и так получает призы, славу. А это безнравственно по отношению к тем, кто не получает ничего. В итоге спорт постепенно хиреет. Развиваются лишь элитные виды, которые способны окупить себя сами и никак не зависят от государства - гольф, горные лыжи, теннис.

- Выходит, у вас не было никаких стимулов стремиться к успешному выступлению на Играх в Нагано?

- Я простудилась перед самым отъездом в Японию. Злилась ужасно, из-за того, что все начинает из рук валиться, но поделать уже ничего не могла.

- Что продолжает держать вас в лыжных гонках - привычка, амбиции?

- Уйти трудно. Летом начинаю тренироваться, поскольку организм скучает без нагрузок, потом вроде как сезон добегать нужно. Жалко же, когда труд пропадает впустую. А потом наступает еще одно лето…В этом сезоне я планировала набрать форму к февралю, но пропустила много времени из-за травмы - болела пятка и это мешало делать определенные упражнения. А когда что-то не получается, то все время кажется, что вот-вот все наладится. Тем более, что я по натуре - человек медлительный, не умею ничего «с наскока» делать.

- Как же с таким характером вы выступаете в спринтерских гонках?

- Плохо. Перед Новым годом бегала в Европе, прокляла все на свете. Спринтер должен быть наглым. Помню, одна из норвежек упала на дистанции, так до последнего, уже лежа на снегу, пыталась Свету Нагейкину сзади за палку схватить. Но за тем, что происходит на лыжне, в таких гонках никто не следит. Своего рода бег без правил. Сами подумайте: ни в одном виде спорта, кроме лыж, не бывает, чтобы спринтеры стартовали не по отдельным дорожкам, а в общей куче. Вот и начинается мясорубка. Все толкаются, наступают друг другу на лыжи…Я же всегда стесняюсь дать сдачи.

- А хочется?

- Иногда. Особенно не люблю за наглость норвежек. Они даже в обычной жизни ведут себя по-хамски. Достаточно зайти в столовую, где едят спортсмены и посмотреть со стороны. Как будто бы в лесу воспитывались.

- Так ведь большая часть жизни у лыжников в лесу и проходит. Вы и сами живете в деревне. Хоть и в шведской. Не тоскливо?

- При желании мы могли поселиться где угодно. Или вернуться в Россию. Муж - коренной москвич, у нас квартира в центре города. Что же касается Швеции, то место жительства мы выбрали сами. В городе хочешь - не хочешь, приходится зависеть от чужих порядков, традиций. В деревне проще. Можно создать в доме привычную обстановку. Так, собственно, мы и живем. Купили большой двухэтажный дом, 9 на 10 метров. Он очень старый, из толстенных бревен. Стоит на огромном участке земли. Сейчас в Швеции таких уже не строят - слишком дорого, никакой банк не даст ссуду. Все внутри отделали заново, муж у меня - мастер на все руки. Сам менял полы, окна. В прошлом году построил баню.

Мы даже старинный рецепт нашли, как обрабатывать полы, чтобы они не желтели. Для этого доски промываются сначала щелочью, а потом - раствором специального натурального мыла. Потом, кстати, прочитали в одной из старых книг, что на Руси полы в старину скоблили стеклом и мыли точно так же. Запах свежего дерева в доме стоит после такого мытья просто фантастический.

- Огород у вас тоже есть?

- А как же! Постоянно своя зелень, огурцы, помидоры в парниках. В Швеции летом дни длинные - только успеваем урожай собирать. Молоко берем в нашей же деревне. Единственая проблема - со школой. Никак не решим, куда отдавать дочку. В Швеции даже в крупных городах уровень обучения падает с такой скоростью, что это обсуждается даже на государственном уровне. Да и скучновато ей одной в деревне. Никакого общения.

- Так может, пора подумать о братике или сестричке?