Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Турнир шоу-программ «Русский вызов» перешёл в формат крепко сколоченных показательных выступлений с тщательно отобранным жюри из звёзд, не слишком хорошо разбирающихся в фигурном катании. Именно поэтому Пётр Гуменник не получил хоть какого-нибудь приза за ценившееся во все времена умение трактовать музыку на льду, Ксения Синицына не превзошла всех, несмотря на уникальный симбиоз потрясающего катания, чувства композиции и драматической подачи, а Анастасия Мишина и Александр Галлямов удостоились лишь приза зрительских симпатий по версии СМИ, хотя дали фору многим в оригинальности и технической насыщенности.

Рассуждать о программах в фигурном катании, оперируя критерием «Нравится — не нравится» — вкусовщина чистой воды. Но именно ей руководствовались члены жюри: знаковые люди всевозможных искусств, но, к сожалению, не спорта. В этом была по умолчанию заложена проблема: когда видишь фигурное катание живьём считанные разы в жизни, а то и вовсе впервые, бывает совершенно невозможно понять, действительно ли номер оригинален и нов, или же тебе демонстрируют некий ледовый ширпотреб, в котором способна зацепить лишь узнаваемая мелодия.

Собственно, как раз поэтому одним из первых ощущений, непроизвольно возникших в мозгу было: турниру шоу-программ сильно не хватает в судейской панели Татьяны Тарасовой. Именно там, а не на комментаторской позиции. Должен же был оказаться среди арбитров хоть один человек, реально понимающий, что по-настоящему круто на льду?

О вкусах, как говорится, не спорят, поэтому совершенно бессмысленно сейчас соглашаться или не соглашаться с тем, что победителем турнира второй раз подряд стал Алексей Ягудин. Другой вопрос, что самого турнира не получилось. Он уверенно перешёл в формат крепко сколоченных показательных выступлений с тщательно отобранным составом приглашённых звёзд и не проблема организаторов, что кому-то хотелось большего. Мероприятие провели? Деньги поделили? Зрителям удовольствие доставили? Ну так какие вопросы?

Без призов и номинаций остались семь участников из 26-ти и удивительно, что в их числе оказался Петр Гуменник. Понятно, что 12-й этюд Скрябина — это музыка не для всех, как и живопись Малевича, но как раз это должны были по достоинству оценить люди искусства за пультами. Но не случилось.

Номер Гуменника вообще стоял в общей программе особняком. Фигурист катал музыку, растворялся в ней, что во все времена считалось в фигурном катании редчайшим даром. Сравниться с Петром в этом качестве могла, наверное, только Ксения Синицына, сумевшая соединить потрясающее искусство катания с очень глубоким пониманием музыки и серьёзной драматической подачей программы о детях блокадного Ленинграда. С учётом этих трёх составляющих лично я отдала бы первенство в турнире именно ей.

Почему не Евгению Семененко или Софье Муравьёвой, тоже выбравших для своих выступлений эмоционально тяжёлые темы? Наверное, потому что Евгений заметно уступает Синициной в катании, а вот Соне, при её сумасшедшей эмоциональности (чего стоит послепрокатная реакция фигуристки!), пока ещё немножко не хватает внутренней актёрской наполненности.

Если судить совсем строго, претензии были и к Синициной. Понятно, что современный маникюр — это дорого и очень затратно по времени, но играть девочку из растерзанного войной города с синими глянцевыми ногтями на руках всё ж таки не стоило.

Подавляющее количество выступавших предпочли катать жанр. С одной стороны, выбор понятен: заведомо заложенный в песню сюжет и чётко прописанный образ как бы диктует исполнителю все необходимые действия на льду. Но и здесь достаточно быстро начинаешь видеть отличие настоящей и глубокой актёрской работы от незатейливого катания «в образе», будь он трагическим или комедийным. Многие из выступлений получились, к сожалению, именно такими: красивыми, профессионально скатанными, но ни о чём.

В жанре комедии я бы выделила троих. Романа Савосина («Собачье сердце»), Марию Петрову/Алексея Тихонова («Ёжик в тумане») и Анастасию Мишину/Александра Галлямова («12 стульев»). По поводу всех трёх выступлений можно долго находить всякие комплименты, но по совокупности, полагаю, впереди по любому окажется дуэт Тамары Москвиной.

Благодаря невероятно стильной во всех отношениях постановке, созданной для пары Александром Свининым и Ириной Жук, Настя и Александр предстали в достаточно нехарактерных для себя образах, по-актёрски безупречно отыграли их от начала до конца, при этом сама программа была нашпигована интересными поддержками, провозками и прочими оригинальными деталями. Если бы в критериях судейства были чётко прописаны категории оригинальности, технической насыщенности и исполнения, Мишиной и Галлямову можно было бы смело присуждать победу в турнире, а не только приз зрительских симпатий по версии СМИ.

Если ставить во главу угла исключительно актёрскую работу на льду, первенство в моём личном рейтинге занимают Оксана Домнина/Максим Шабалин. В этом выборе не так много объективности, скорее — совокупность факторов и глубочайшее восхищение характерами. В спорте Оксана и Максим вполне могли бы считаться одной из самых трагичных и недооцененных пар в танцах на льду — оба по-настоящему раскрылись позже, в спектаклях Ильи Авербуха, и как раз там Оксана выросла в потрясающую драматическую актрису. Да и не только она одна, а почти все фигуристы прежних поколений, кому повезло пройти в послеспортивной жизни через очень серьёзные ледовые спектакли Ильи Авербуха — от «Огней большого города» до «Анны Карениной» и «Кармен».

Жаль, кстати, что никому не пришло в голову вручить специальный приз Авербуху, как постановщику. В рамках турнира он поставил программы Алексею Ягудину, Марку Кондратюку, Дмитрию Алиеву, Евгении Медведевой, Домниной/Шабалину, Евгении Тарасовой/Владимиру Морозову. Не все постановки, правда, прозвучали: те же «Грёзы любви» с посвящением Людмиле Белоусовой/Олегу Протопопову, всегда считались категорически несовместимыми даже с малейшими погрешностями в катании. Но Женя Тарасова упала с выброса, и цельность композиции тут же рассыпалась. Как и у Медведевой, севшей на лёд с прыжка на глазах у Аиды Гарифуллиной, под чьё пение фигуристка и каталась.

Справедлива ли победа Ягудина? С чисто спортивной точки зрения — да. Совместить по актёрски профессиональное прочтение одного из культовых для страны стихотворений с необходимостью контролировать на льду каждое своё движение, включая тройной прыжок и знаменитую олимпийскую дорожку шагов — это очень непростая работа. Как такое возможно всего через пять месяцев после операции по замене коленного сустава — вообще за гранью понимания.

И наверное, есть некий символизм в том, что темой для номера стали легендарные «Семнадцать мгновений весны». Как тут не вспомнить сакраментальную фразу Штирлица, ставшую мемом: «В любом разговоре всегда запоминается последняя фраза».