Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Главный секрет успеха в фигурном катании заключается не в гениальных постановках, а в качестве их исполнения, считает один из наимболее знаменитых хореографов мира Марина Зуева. В интервью РТ тренер вице-чемпионов Европы Евгении Тарасовой и Владимира Морозова рассказала о том, почему не видит повода расстраиваться из-за результатов своей пары в Граце, объяснила, чем занимается в тренерской бригаде олимпийский чемпион Сочи Максим Траньков и призналась, что уже вынашивает в уме идеи олимпийских программ.

- Что вам дал этот чемпионат в плане наблюдений?

- Я вообще люблю смотреть соревнования, смотреть тренировки, разминки. Все ведь разминаются по-разному, всегда есть на что обратить внимание, и всегда есть какие-то неожиданные наблюдения.

- Например, в Граце, когда я смотрела тренировки танцоров, обратила внимание на то, что Никита Кацалапов и Вика Синицина все дни тренировались просто блестяще, без единой помарки или какого-то сбоя, чего раньше я у них не наблюдала. Думаю, это часть стратегии. Мне кажется, что за счет таких тренировок эти танцоры в сознании судей еще больше приблизились к Габриэле Пападакис и Гийому Сизерону. Встали с ними почти вплотную. И, наверное, неудивительно, что обыграли их, как только французы допустили ошибку.

- Насчет предстартовых прокатов, насколько мне известно, существуют две точки зрения. Первая совпадает с тем, о чем сказали вы: хорошие тренировки неизбежно производят впечатление на судей. Второй взгляд озвучил олимпийский чемпион Олег Васильев, сказав, что нет никакой разницы в том, кто как катается на тренировочном льду. И привел в пример тренировку пар перед короткой программой, где ваши подопечные Евгения Тарасова и Владимир Морозов катались безукоризненно, а Александра Бойкова/Дмитрий Козловский срывали чуть ли не все элементы.

- Перед произвольной программой было то же самое, кстати. Но тем не менее: если мы ставим перед спортсменами задачу выиграть Олимпийские игры, они должны стремиться к тому, чтобы не только выступать на высоком уровне, но и тренироваться. Особенно если тренировки открыты для прессы, публики и судей. Когда в тренировках постоянно происходят ошибки, хоть ты тресни, но «десятки» за презентацию тебе уже не поставит ни один судья - такой у нас вид спорта.

- Меня несколько удивили ваши слова о том, что серебряные медали Тарасовой и Морозова в Граце вы не считаете неудачей. Бойковой и Козловскому ваши спортсмены проигрывают уже четвертый старт подряд, и вы не можете не понимать, что столь затянувшаяся серия поражений не может не бить по имиджу пары, по впечатлению, по второй оценке, наконец. Ведь арбитры садятся за пульты, помня всё это.

- Ну так ведь судьи не могут ставить высокие баллы, когда атлеты начинают срывать элементы. Это касается и баллов за хореографию. Знаю точно: если Вова с Женей хорошо прокатаются, их результат способен оказаться очень высоким. Вот и всё. Конечно, ошибки ребят меня расстроили, было бы глупо это отрицать. Но лучше пусть эти неприятности произойдут сейчас, нежели в тот момент, когда уже ничего нельзя будет исправить. Основная-то работа у нас сделана, и вы, надеюсь, это видите. Поменялся имидж пары, пара обрела лицо, поехала, закаталась. Более того, я четко отмечаю улучшения от старта к старту.

- Что произошло на исходе короткой программы, когда Евгения Тароасова и Владимир Морозов неожиданно сорвали поддержку?

- У Володи ушла рука. Это не оправдывает ошибку - такие вещи нужно уметь контролировать.

- Все отмечают, как сильно измсенились Тарасова и Морозов за последний год. Как вам это удалось?

- Ребята для того и приехали в Америку, чтобы изменить себя, развить в себе индивидуальность, найти образ, который сейчас в парном катании жизненно необходим, получить базу для скольжения. Понятно, что надо всем этим мы активно работали, плюс помогал другой климат, другое питание, другие упражнения. К сожалению пока нам еще не удается свести все воедино.

- То, что первую половину сезона Тарасова провели достаточно бледно, вас не пугало? Иначе говоря, что мешало выйти на уровень высоких результатов раньше?

- Всегда хочется, чтобы результат пришел побыстрее, но у нас не получалось. Все вроде бы сложилось в Граце, но произошел этот сбой в поддержке. Обидно. Это очень дорогой элемент.

- Тренируясь в Америке, вы как-то сдвигали тренировки по времени, чтобы привыкнуть к другому часовому поясу?

- Нет, специально ничего не предпринимали, работали, как обычно. Если делать какие-то сдвиги заранее, это не помогает. Лучше всего помогает жесткая дисциплина: приехал - и сразу начал жить по новому расписанию.

- В поставленной вами для Тарасовой и Морозова программе мнорго движений, которые гораздо более характерны для танцоров, а не для парного катания.

- Это, если хотите, необходимость. Половина судейский бригады это танцевальные судьи, у них немножко другой взгляд, другие установки, они иначке смотрят на музыкальные фразы, на взаимодействие между партнерами, хотят, чтобы все это было максимально приближенно к танцам. Мне кажется, это правильная тенденция. Таковы нынешние требования. В программах парного катания хотят видеть не только элементы, но идею, историю, интересные переходы, композицию. То есть программа такова не потому, что я в большей степени танцевальный тренер, а потому, что таковы рамки требований, в которых приходится работать.

- Можете сказать по своему опыту, кто проще идет на подобные изменения - одиночники, или пары?

- Зависит от таланта исполнителей и от их желания. Труднее всего ставить программы танцорам, несмотря на то, что они вроде бы лучше подготовлены к этому.

- Вы неоднократно говорили, что главная задача для Тарасовой и Морозова заключается в том, чтобы сформировать собственный стиль. Эта работа пока не закончена?

- Раз не выигрывают, значит, не закончена. Как много времени у нас займет этот процесс, зависит только от спортсменов.

- В чем смысл того, что физической подготовкой с Женей и Владимиром занимается хоккейный тренер?

- Во-первых, он дает работу, которая не слишком принята в фигурном катании. Понятно же, что нагрузки в хоккее более высоки, поэтому и объем работы там больше. Фигуристы привыкли считать, что они занимаются физической подготовкой очень много. А для хоккея это мало.

- Приходится ломать психологию?

- Не ломать. Выстраивать. Это тоже работа.

- Многие фигуристы в России привлекают в качестве тренеров по физподготовке легкоатлетов-марафонцев.

- Нам, считаю, это не очень подходит, потому что фигурное катание - ацикличный вил спорта. Разбежался - остановился, разбежался - остановился. Это ближе к хоккею, согласитесь. Марафон этот совсем другое.

- Глядя на Тарасову и Морозова я очень хорошо вижу лично вашу работу и вижу, что она действительно огромна и качественна. А в чем заключается работа с парой Нины Мозер и Максима Транькова? Спрашиваю, поскольку всё это как-то слишком сильно остается за кадром.

- Работа ведется всеми специалистами, есть результаты, просто пока еще они не слишком видны - очень трудно в короткий срок собрать всё воедино. Но это соберется. Мы всё возможное для этого делаем. Журналистам я постоянно объясняю: моя работа с парой - это никакой не переворот, не революция, не желание разрушить все до основания и на этом месте возвести что-то новое. Я просто присоединилась к тому процессу, который шел много лет. Даже сейчас никогда не руководствуюсь только своим мнением - стараюсь собрать по любому поводу как можно больше отзывов, особенно на соревнованиях. Это помогает более полно увидеть и оценить общую картину.

- Когда вы начали работать с Евгенией и Владимиром, не испытывали сожаления, что ваше сотрудничество с этими фигуристами началось только сейчас, а не после Игр в Пхенчхане?

- Никогда не думала об этом. Зачем? В плане работы я всегда живу текущим моментом. Мне нравится работать с ребятами, у меня есть, что им дать, есть понимание, как их развивать дальше. Я бы даже сказала, что Тарасова и Морозов в определенном смысле последние из могикан: последние, кто выглядит на льду, как настоящая пара, в полном смысле этого понятия.

- Лично мне было очень обидно видеть, что после Игр в Пхенчхане Тарасова и Морозов стали вроде как и не очень нужны ни собственному тренеру, ни федерации фигурного катания. Мне кажется, в них до сих пор очень велика потребность в том, чтобы их любили, с ними возились.

- Ну так именно это я сейчас и делаю. Нам просто нужно время. Я всё еще нахожусь в процессе подбора специалистов для этой пары: нужно работать и над прыжками, и над многим другим. Конечно, хочется увидеть результат побыстрее. Надеюсь, что к чемпионату мира в Монреале мы подойдем в наилучших кондициях и выступим там совсем иначе.

- Владимир Морозов, комментируя неудачный прокат, заметил, что обычно они с Женей стараются заранее приехать на соревнования, требующие акклиматизации, но в этот раз не смогли после чемпионата России остаться дома, поскольку вам было нужно побыстрее вернуться в Америку.

- Приезжать заранее на все соревнования просто невозможно, поскольку полный акклиматизационный процесс занимает минимум десять дней. И даже при этом спортсмены порой срывают элементы. Здесь не угадаешь. Если бы Тарасова и Морозов прокатались в Граце чисто, сейчас все писали бы о том, что акклиматизация вообще не имеет никакого значения, согласны?

- Вы как-то ограничены в свободе принятия решений в отношении этой пары?

- Нет. В нашем тренерском штабе нет каких-то противоречий, мы постоянно на связи. Максим Траньков приезжает к нам во Флориду достаточно часто.

- Год назад, комментируя свою самостоятельную работу с Тарасовой и Морозовым, Траньков грустно пошутил, что теперь все наконец увидели, какой он неважный тренер. Поскольку он по-прежнему работает в вашей бригаде, сильные тренерские стороны у него все-таки имеются?

- Конечно, имеются. Он видит и очень быстро оценивает любую ситуацию, чувствует спортсменов, понимает, что нужно сделать. Кроме этого, у Максима за плечами собственная очень длинная карьера, а, соответственно, и понимание, что результат приходит к спортсмену не сразу. Нужно просто иметь терпение. Если говорить о технической стороне дела, Траньков ведь в разное время занимался у всех наиболее выдающихся тренеров мира, а это тоже грандиозный опыт. Его знания о парном катании поистине безграничны. Главное правильно все это использовать.

- Мне показалось достаточно спорным заявление Максима о том, что чуть ли не главное преимущество двукратных чемпионов мира Вэнцзин Суй/Цун Ханя над всеми остальными заключается прежде всего в том, что им ставит программы канадка Лори Никол. И что с русскими парами этот хореограф не работает в принципе.

- Я не считаю, что причина в этом. Начнем с того, что любая удачная программа - это прежде всего исполнение. С китайской парой я в свое время работала на протяжении четырех сезонов, когда они только начинали свою юниорскую карьеру. Оба спортсмена удивительно танцевальные, особенно партнер. У них прекрасная танцевальная координация, они совершенно по-особенному чувствуют музыку. Именно поэтому я сразу стала ставить для них программы в танцевальном ключе. «Румбу» мне Алан принес сам. Ну, скажите, какой парник сам принесет хореографу танцевальную музыку? Такая же история была у нас с «Русским танцем».

- Еще бы теперь понять, кто такой Алан.

- Мы так называем Цун Ханя - ему в Америке было привычнее взять себе более «американское» имя. И повторю еще раз: выдающаяся хореография - это прежде всего выдающееся исполнение.

- Вы когда-нибудь пробовали подсчитать, сколько постановок за сезон способен сделать топ-постановщик без потери качества?

- Не думаю, что это количество как-то ограничено. Мне случалось ставить до двухсот программ в год, когда я работала в Канаде. Это считалось частью моей работы, которая вообще никак не была связана с заработком, потому что у меня имелся фиксированный контракт.

- После Игр в Сочи у вас тренировались Виктория Синицина и Никита Кацалапов, которые оказались вынуждены вернуться обратно в Россию по ряду причин дисциплинарного характера.

- Я никогда такого не говорила.

- Тем не менее ни для кого не секрет, что далеко не все иностранцы способны правильно себя вести, оказавшись в американской среде. Знаю, что после прошлогоднего чемпионата мира Рафаэль Арутюнян был даже вынужден расстаться со своей корейской подопечной Ынсу Лим. Тарасову и Морозова приходилось учить поведению?

- Все спортсмены ведут себя в тренировках по-разному - в этом плане я бы не стала как-то особенно выделять европейцев или русских. И ссорятся на тренировках все. Поэтому работать в плане психологии приходится со всеми, кто катается в группе. Это в моем случае спортсмены из одиннадцати стран. У всех периодически проявляется стресс, не всегда ладятся партнерские взаимоотношения.

- Видимо, в России к любого рода тренировочным конфликтам тренеры относятся лояльнее?

- Это не означает, что российским тренерам не приходится работать со спортсменами над психологией. Что в Америке действительно жестко - это некий кодекс Safe Sport, в котором подробнейшим образом перечислено все, что ни при каких обстоятельствах не должны делать спортсмены и тренеры. И список действительно очень велик.

- Когда у вас с Тарасовой и Морозовым начнется новый постановочный процесс?

- В апреле. Мы решили начать следующий сезон пораньше. В прошлом году ставили программы в июле, и это было, конечно же, немного поздновато. Я люблю, когда можно увидеть законченный вариант программ до начала сезона.

- Уже есть идеи программ?

- Конечно. Как и музыки.

- Чем, кстати, вы объясняете тот факт, что из парного катания фактически исчезли элементы ультра-си?

- Требованиями правил, согласно которым судьи прежде всего обращают внимание на качество элементов. Хотят, чтобы был интересный наезд, интересный выезд, чтобы сами элементы были исполнены четко и безупречно. Все это приносит плюсы, которые очень трудно получать за исполнение четверных подкрутов или четверных выбросов.

- Но вы мысленно уже прикидываете, какими должны быть программы ваших подопечных, чтобы через два года претендовать на олимпийское золото в Пекине?

- Конечно. Только можно я пока не буду рассказывать о наших намерениях всему миру?