|
|
|
|
|
|||
15 августа 2020 Ранний вывод чемпионки мира среди юниоров Камилы Валиевой на взрослый уровень — грамотная стратегия. В этом уверен тренер Рафаэль Арутюнян. По его мнению, с функциональной точки зрения фигуристка уже готова к этому переходу. Тренер Татьяна Тарасова также считает, что талантливые дети должны раньше выходить на взрослый уровень. В то же время известный специалист Валентин Николаев предостерёг, что в такой ситуации перед спортсменкой важно ставить соизмеримые её уровню задачи. А Инна Гончаренко призвала не делать поспешных выводов из выступления Валиевой на юниорских соревнованиях. — Нужно ли стремиться к тому, чтобы выводить юниоров на взрослый уровень как можно раньше? Рафаэль Арутюнян (тренер двукратного чемпиона мира Нейтана Чена): — Во-первых, это очень грамотно: чем раньше спортсмен выйдет на топ-уровень, тем проще ему будет начать выполнять задачи максимального порядка. Весь мой тренерский опыт показывает, что почти все фигуристы, кто рано выходил на взрослый уровень, добивались там высоких результатов. Поэтому действия Этери Тутберидзе в отношении Валиевой мне понятны. Другой вопрос — готов ли сам спортсмен к такому выходу. Валиева на мой взгляд готова: у нее в арсенале есть четверной прыжок, есть тройной аксель. Не думаю, что Камила сразу начнет показывать свой максимум, да это сейчас и не нужно. Если, конечно, у спортсменки, тренера или родителей нет амбиций разорвать всех прямо сейчас. На самом деле очень хорошо, что Валиева получила возможность выйти на взрослый уровень за год до Олимпиады, когда есть время на то, чтобы понять, как она будет там выглядеть. Особенно в плане второй оценки. Давайте говорить честно: улучшить «юниорское» качество катания, сделать его по-взрослому зрелым за несколько месяцев невозможно — это нарабатывается годами. Валентин Николаев (тренер олимпийских чемпионов Виктора Петренко и Оксаны Баюл) — В идеале дебютанта должны ждать с нетерпением. Или же он должен появиться так, чтобы все ахнули. Как в конце 1992-го появилась Оксана Баюл. Она могла проигрывать на каких-то промежуточных турнирах, но ее катание, пластика и музыкальность цепляли всех. Ранний выход Баюл на взрослый уровень был частью долгоиграющей стратегии. Помню, как Галину Змиевскую спросили, почему она не стала выставлять Баюл на какие-то отборочные соревнования, дающие право поехать на первенство мира среди юниоров, и Галя ответила: «У нас другие задачи. Мы готовимся к Олимпийским играм». В этом плане Змиевская всегда была большим стратегом. Иногда в юниорском катании цепляет невероятно удачная программа, как это, кстати, на протяжении последних двух сезонов было у Валиевой с её «Девочкой на шаре», но в этом случае надо понимать: нет никакой гарантии, что следующая постановка окажется столь же выдающейся. И тогда можно проиграть. Главная опасность здесь заключается в стремлении догнать и превзойти всех, причем сразу. Я по сей день считаю ошибочной стратегию Алексея Мишина, когда в 1998-м он начал форсировать подготовку Евгения Плющенко с тем, чтобы тот заменил ушедшего из группы Алексея Ягудина. Вокруг этого тогда раздули небывалый ажиотаж, называя успехи Плющенко прорывом в будущее, но в итоге Женя проиграл Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити. Инна Гончаренко (тренер призера чемпионата мира Елены Радионовой) — У каждой девочки есть момент, когда она входит в пубертат, а это, что называется, ящик Пандоры — никогда не знаешь, что и как будет происходить со спортсменкой. Пошел, допустим, рост костей, за которым не успевают мышцы и связки — и вот она, травма. Тем более сейчас, когда женское катание перенасыщено сложнейшими элементами. Поэтому все хотят получить результат до того, как процесс взросления начался: перейти во взрослое катание, заявить о себе, занять достойное место на том или ином турнире, получить какие-то титулы и награды. Взрослый спорт — это другие деньги, это спонсоры. Покажите мне того, кто этого не хочет. Другой вопрос, что, пока фигуристка выступает на юниорском уровне, достаточно сложно предсказать, как она будет воспринята на взрослом уровне. И все так или иначе стремятся оказаться там побыстрее. Тем более что правила позволяют. Чемпионка мира среди юниоров согласно этим правилам имеет право выступить в следующем сезоне на двух этапах взрослого Гран-при и не использовать это на мой взгляд глупо. Надо ли искусственно сдерживать выход юниоров на взрослый уровень, чтобы старшие девочки имели возможность дольше кататься — большой вопрос. Периодически в нашем виде спорта звучит идея сделать в женском катании возрастные подгруппы «до 18-ти» или «18+» Но нужно ли это? Я не знаю. Татьяна Тарасова: — Талантливым детям нужно давать возможность выходить на взрослый уровень раньше — ведь они в своем возрасте иногда умеют больше, чем взрослые. Валиева через год уже будет иметь право выступать на Олимпийских играх. Для того, чтобы рассчитывать там на высокий результат, хорошо бы уже сейчас быть заигранным в этой обойме. Почему же Камиле не посоревноваться со взрослыми уже сейчас? Взрослые соревнования дают совершенно иные ощущения. Это другой уровень мастерства, до которого нужно дорасти. — Нужно ли ставить перед спортсменом задачу быть лучше соперников на всех соревнованиях подряд? Рафаэль Арутюнян: — Категорически нет. С точки зрения тренера, это просто неграмотно. Я конечно же не исключаю вариант, что человек может быть подготовлен настолько хорошо, что он по умолчанию превосходит всех остальных на две головы, и ему не нужно напрягаться сверх меры, чтобы выиграть. Но такого в нашем виде спорта почти не встречается. Значит, нужно ставить перед собой задачу быть первым там, где это реально важно. С опытом спортсмены высокого класса сами приходят к этому пониманию и учатся рассчитывать собственные силы. Поэтому той же Валиевой нужно уже сейчас задумываться: как правильно выстроить весь тот путь, который она намеревается пройти до Олимпиады. Валентин Николаев: — Ставить спортсмену задачу максимального порядка на всех подряд стартах не очень разумно в принципе — это слишком сильно загружает голову, а у человека, выступающего на серьёзном уровне голова и без того загружена слишком сильно. Задача такой спортсменки, как Валиева, должна заключаться в другом. В плавном подведении к Олимпийским играм. В России, несмотря на очень высокую конкуренцию у девочек, для Камилы всегда можно выбрать те турниры, которые позволили бы кататься без чрезмерного напряжения, а вот в следующем сезоне в ходе того же Гран-при будет ясно, кто и насколько конкурентен. Ставить перед Валиевой цель во что бы то ни стало обыграть тех, кто ушел из группы (Александру Трусову и Алёну Косторную — прим) на мой взгляд не слишком разумно. Сейчас это вполне может сделать Анна Щербакова — она на текущий момент находится в наиболее выигрышном положении. Что бы сейчас не говорили о Трусовой и Косторной, надо понимать простую вещь: за пару месяцев ни та, ни другая не станут кататься лучше, какие бы специалисты ни работали с этими фигуристками. Инна Гончаренко: — Если та же Этери Тутберидзе сколотила команду, задача которой работать на максимальный результат, конечно же она будет стремиться к тому, чтобы ее спортсмены побеждали всегда. И каждый день будет доказывать, что ее фигуристы остаются сильнейшими вне зависимости от того, уходит кто-то из группы, или нет. Это стратегия. Если с портсменка выходит на уровень Гран-при, она обязана показывать все, на что она способна, потому что никому не известно, удержится ли она на этом уровне в следующем сезоне. Есть ведь и другие девочки. Татьяна Тарасова: — Если бы я сейчас оказалась на месте Этери Тутберидзе, у меня, возможно, тоже было бы желание обыграть всех, несмотря на потерю двух спортсменок. Мне вообще кажется, что это правильное желание — быть сильнее всех. Другой вопрос, что таким образом нельзя формулировать задачу спортсмену. Он должен максимально хорошо выполнить ту задачу, которая стоит перед ним на текущем этапе. Сделает это, значит, будет иметь шанс выступать дальше. — В чём вы видите наибольшую сложность предолимпийского сезона? Рафаэль Арутюнян: — Это либо травма, либо преждевременный выход на пик формы, когда человек просто перегорает до старта. Иначе говоря, спортсмена важно не передавить ни физически, ни чрезмерной ответственностью. Валентин Николаев: — Из того, что может помешать очень сильно, это шумиха в прессе. Она очень серьезно влияет даже на взрослых людей с хорошим жизненным опытом. Когда тебе со всех сторон льют в уши, что ты — великий, не поддаться этому бывает очень сложно. И человек расслабляется, начинает искренне верить в то, что держит бога за бороду. Опасно это тем, что постоянные восхваления создают у человека искаженное представление о собственных возможностях. И при первой же серьезной неудаче он может просто не выдержать удар, сломаться психологически. Инна Гончаренко: Риск прежде всего состоит в том, что никогда не знаешь, что случится на финишной прямой. С одной стороны, выпускать в олимпийский сезон необкатанную девочку, которая никогда раньше не соревновалась по взрослым — большой риск. С другой стороны, был пример Алины Загитовой, которую на золотую олимпийскую медаль выкатала Женя Медведева. Вытащила на себе в прямом смысле этого слова. Точно так же сейчас Валиева идет за Щербаковой, а за ней непременно пойдет кто-то еще. В этом и состоит расчет тренера. Мы же все так или иначе думаем о тактике и стратегии. Татьяна Тарасова: — Олимпийский год — это всегда сложно. Он не бывает таким же, как предыдущие сезоны. Это большая ответственность, более жесткая конкуренция, да и психологически совершенно невозможно не думать о том, что Олимпиада бывает раз в четыре года. Если говорить о следующем сезоне, он будет непростым для всех, потому что в России есть много сильных спортсменок. Уверена, что ни Саша Трусова, ни Алёна Косторная своих позиций не сдадут. Точно так же я вижу у Жени Плющенко очень большое желание добиться результата, и меня, как тренера, это очень радует. — Если граница возрастного допуска будет пересмотрена после Игр в Пекине в сторону увеличения, нужно ли будет стремиться к тому, чтобы девочки в девятилетнем возрасте исполняли все тройные прыжки? Рафаэль Арутюнян: — Не думаю, что возраст поднимут. Это невыгодно России, а к нашей стране на международном уровне прислушиваются. Но если говорить о ранней специализации, это дело хорошее. Дети лёгкие, им всё дается проще. Другой вопрос, что работать с детьми нужно очень осторожно: от того, насколько правильно ребёнок научен прыгать, напрямую зависит, будет ли он при прыжках ломать ноги и травмировать тазобедренные суставы. Важно ведь максимально сохранить ресурс организма, чтобы фигурист был способен кататься, когда вырастет. Можно тренировать так, что спортсмен будет обгонять всех, но исчерпает свой ресурс очень быстро, а можно добиться того, чтобы он выступал на высоком уровне так долго, как он сам этого хочет. Но это сложнее. Нужно найти правильный подход к укреплению опорно-мышечного аппарата, к количеству четверных прыжков, особенно зубцовых, которые дают чрезмерную нагрузку на стопу, то есть добиться того, чтобы ты мог делать все, что должен, но с минимальными энергетическими и физическими затратами. Я занимаюсь со своими спортсменами именно такой работой. Валентин Николаев: — Специализация в 9 лет на мой взгляд неправильная штука. Мозгов в этом возрасте у ребенка еще нет никаких — это скажет любой детский врач, детский учитель или детский психолог. Можно взглянуть на опыт общеобразовательной Вальдорфской школы, где в первые четыре года обучения дети сильно отстают от уровня обычной школы. А заканчивают ее с колоссальным отрывом. В этой школе, например, с маленькими детьми не занимаются точными науками, потому что ребенок до определенного возраста мыслит образами. Фигурное катание — это та же самая точная наука, если тренировочный процесс — не дрессура. Если же в раннем возрасте идет непрерывная гонка на выживание, дети просто ломаются. И самое страшное — ломаются психологически, причём очень надолго. Именно это происходит, когда ребенок хочет кататься, а ему говорят, что он не годен. Так что я не сторонник ранней специализации в принципе. Зачем? Ради того, чтобы создать конвейер звезд? Не получится. Конвейер — это когда на одном конце производства ты загружаешь на ленту 10 тонн металла, определенное количество проводов, лампочек и прочих деталей, а в другого конца ленты получаешь 15 машин с определенными характеристиками. Если же из десяти тонн металла выходит 14 бракованных машин и лишь одна соответствует заявленному стандарту, это не конвейер, а убыточное производство. Понятно, что в спорте чемпионами становятся единицы, остальные так или иначе отсеиваются. Но уходить они должны с минимальными потерями. Инна Гончаренко: — Я считаю, что ранняя специализация полезна. Если уж сейчас тройные прыжки уходят в прошлое и нужно учить более сложные элементы, становится актуальным начинать обучение раньше. Это как в общеобразовательной школе: когда-то первоклассники начинали учиться в восемь лет, потом в семь, а сейчас шестилетки идут в школу уже владея иностранным языком, а то и не одним. И тестируют детей в некоторых школах сразу на двух языках. Меняются критерии, набор предметов. Так и в фигурном катании. Нельзя же рассчитывать, что четверные прыжки отменят и все вернется к прежним временам? Этот процесс уже не остановить. Татьяна Тарасова: — Способности тех девочек, что катаются сейчас, опережают способности предыдущего поколения. И так будет дальше. Я сейчас каждый день бываю на тренировках, вижу, как прыгают маленькие дети и понимаю, что этот процесс, когда в 12 лет ребенок начинает пробовать четверные прыжки, уже не остановить. Эти дети другие. Они катаются с четырех лет, каждый день занимаются хореографией, и ОФП у них тоже каждый день. Но их ведь никто не заставляет так работать, они рвутся к этому сами. Поэтому и растут. А вместе с ними растут тренеры.
|
Фигурное катание 
