Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В ночь с субботы на воскресенье в канадском Лавале двукратная чемпионка мира и вице-чемпионка Олимпийских игр в Пхенчхане Евгения Медведева сделала все, чтобы вернуть себя возможность бороться за попадание в финал Гран-при. Выступая на втором этапе серии она заняла в короткой программе лишь седьмое место, но выиграла произвольную программу, финишировав с третьим общим результатом. Как стоит относиться к этому выступлению? Об этом в блоге редакции рассуждает специальный корреспондент РИА Новости Елена Вайцеховская.

Иногда мы с большим опозданием начинаем понимать, как сильно переоценивали те или иные отдельно взятые события. Спорт в этом отношении прямолинеен: не выиграл – крушение надежд, крах, трагедия – особенно если человек не проигрывал на протяжении длительного времени, или, как Евгения Медведева, вернулся в соревновательное сито с великими амбициями.

По большому счету говорить мы сейчас должны, конечно же, не о ней, а о Елизавете Туктамышевой. Не только потому, что чемпионка мира-2015 блестяще выиграла турнир в Канаде, совершив первый шаг к финалу Гран-при, а потому что Лиза всей своей противоречивой карьерой – это некий образец того, что такое женское одиночное катание и как опрометчиво бывает заранее выносить в нем какие-то суждения.

В сезоне-2014/15 подопечная Алексея Мишина, имеющая в послужном списке победу на юношеских Олимпийских играх, одержанную в 15-летнем возрасте, выиграла семь турниров из восьми, включая все крупнейшие. Такого рекорда нет даже в спортивном резюме Медведевой: максимальное количество выигранных этой спортсменкой соревнований в течение одного года – шесть. Но уже в следующем сезоне Туктамышева не сумела отобраться на главные старты – на чемпионате России она осталась восьмой. В декабре-2017-го Лиза не сумела отобраться в Пхенчхан, причем подобный удар по самолюбию фигуристка уже переживала: за год до Игр в Сочи она стала чемпионкой России, а в олимпийском сезоне показала на отборе лишь десятый результат.

Согласно тем законам, по которым развивается российское одиночное катание, Туктамышева давно должна была оказаться там, куда в октябре 1917-го, выступая на втором съезде Советов отправил меньшевиков Лев Троцкий – на свалке истории. Фигурнокатательной. Собственно, не столь давно фигуристка сама пошутила вслух, что быть в России 21-летней фигуристкой – все равно что 40-летней женщиной в обычной жизни. И сказала, что перестала воспринимать спорт, как непрерывное соперничество. Когда я спросила ее о том, зачем, в таком случае, понадобилось восстанавливать тройной аксель, Туктамышева ответила:

«Затем, чтобы побороть себя, свои страхи, быть сильнее той Лизы, которая каталась год назад, три года назад, и даже пять лет назад, когда впервые выиграла взрослый чемпионат России. Дело не в соревновании с маленькими девочками. Я просто стараюсь на каждой тренировке быть лучше, чем на предыдущей. Конечно, хотелось бы в этом сезоне вернуться на лидирующие позиции, попасть на главные старты. Но каждый раз когда я начинаю об этом думать, то сбиваюсь со своего режима, со своего темпа. Поэтому и перестала заглядывать в будущее: стараюсь просто делать свою работу и разумно подходить к тренировкам и соревнованиям…»

В итоге Лиза по-прежнему прыгает так, как никакая другая фигуристка (и дело отнюдь не только в тройном акселе) и словно даже не соревнуется ни с кем – так, вышла между какими-то своими девичьими делами мастер-класс провести. Именно так, по крайней мере, начинался второй этап Гран-при в Лавале.

Седьмой результат Медведевой в короткой программе в пятницу уступал результату Туктамышевой почти 14 баллов, и на первый взгляд эта разница выглядела убийственной. Точно так же выглядел сам факт короткой программы без самого ценного элемента – каскада: на столь серьезном уровне выступлений ошибки в короткой программе всегда оборачиваются катастрофой – достаточно вспомнить первое выступление на Играх в Сочи одной из самых харизматичных спортсменок десятилетия Мао Асады: спортсменка, чьим намерением было биться за победу, осталась в короткой программе 16-й, не справившись ни с одним прыжковым элементов из трех.

Применительно к Медведевой интересно было другое: зачем столь опытный тренер, как Брайан Орсер, пошел на столь высокий риск, заявив каскад последним элементом программы? Ведь можно было подстраховаться, поменять прыжковые элементы местами. Упростить программу, наконец.
Ответ, как мне кажется, лежит на поверхности: значит, тренер был стопроцентно уверен в том, что спортсменка справится. Значит, в тренировках Женя действительно справлялась с этим набором без проблем, а то, что произошло в Лавале – всего лишь досадная случайность.

Второе выступление двукратной чемпионки мира это, собственно, и подтвердило: Медведева откаталась безупречно.

Комментируя первый в сезоне прокат Жени, который состоялся в конце сентября в Оквилле, я написала, что самая главная из проблем, с которой, похоже, столкнется в этом сезоне выдающаяся спортсменка, заключается в том, что придется научиться проигрывать. Эти слова были в некотором роде продолжением темы, которую за восемь месяцев до Олимпиады в Пхенчхане я затронула в разговоре с известным спортивным психологом, призером двух Игр Елизаветой Кожевниковой. Уже после того, как интервью с экс-фристайлисткой было закончено, я спросила ее про Медведеву - о том, что может произойти, если человек, не проигравший на протяжении двух сезонов ни одного старта, вдруг потерпит поражение. Еще ничто не предвещало проблем: Женя безо всякого внешнего напряжения во второй раз стала чемпионкой мира, выиграв у ближайшей преследовательницы более пятнадцати баллов. Но Лиза тогда сказала:

«Существует определенный психологический механизм: если ребенок сверхталантлив и хорошо подготовлен, он, как правило, не поддается никакому «оценочному» влиянию: он надрессирован до автоматизма, знает, что за ним стоят мощные люди, а кроме того дети никогда не создают себе дополнительные ментальные навесы: «Что будет, если…» Соответственно у такого ребенка нет понимания того, что в соревнованиях могут возникать плохие эмоции, что нужно обязательно учиться претерпевать эти эмоции, создавать соответствующие навыки. По мере того, как спортсмен взрослеет, он начинает осознавать, что есть причина и следствие, которых он внутренне боится. Это может быть либо травма, либо неполучение денег или признания, необходимость отстаивать уже завоеванные титулы, ответственность, и так далее. Вместе все это создает феноменальное внутреннее давление. Если на этом фоне спортсмен вдруг проигрывает, возникает внутренняя паника. Потому что человек не имеет ни малейшего представления, что со всем этим делать. А главное, что он только в этот момент начинает понимать, что у него больше нет времени на создание всех тех навыков, о которых мы говорим…»

Все, что переживает сейчас Медведева – это именно такой процесс тотальной перестройки. Иногда фигуристу с лихвой хватает одних лишь проблем физического роста, чтобы растерять кондиции. У Жени к этому добавился целый букет «отягчающих» обстоятельств. Необходимость держать себя в руках даже при сокрушительных неудачах, ничем не выдавая истинных эмоций, когда к тебе приковано внимание всего мира - лишь одно из них.

В субботу стало ясно, что спортсменка не разучилась соревноваться – произвольная программа в ее исполнении сняла по этому поводу все вопросы. У Жени по-прежнему есть определенные проблемы технического порядка с «неправильным» ребром на тройном лутце, но они уменьшаются от старта к старту. У нее самая высокая (и абсолютно заслуженная) компонентная оценка (70,56 против 64,84 у Туктамышевой) и три прыжковых элемента включая два каскада 3+3 с флипом и сальховом во второй половине программы.

Сами постановки – отдельная история. Обе абсолютно женские, а не детские - сделаны как бы «на вырост» прежде всего в чувственном плане. Такие эксперименты в свое время очень любила Татьяна Тарасова, считая, что серьезные музыкальные темы, требующие глубоких или непривычных человеку эмоций, заставляют спортсмена очень быстро расти в актерском плане - не страшно, что фигурист мучается на стадии вкатывания программ гораздо больше обычного. Сейчас таким путем идет мало кто из хореографов – просто в силу того, что технические требования постоянно усложняются, показывать результат, чтобы не выпасть из обоймы в первой половине сезона, нужно сразу, и не всегда находится время на то, чтобы серьезно развивать спортсмена еще и в эмоционально-хореографическом ключе. В конце концов есть целый ряд достаточно шаблонных постановочных решений, гарантирующий фигуристу высокую вторую оценку.

В случае с Медведевой выбран более сложный вариант, что подтверждает слова, сказанные Орсером в самом начале сотрудничества с российской фигуристкой: эта работа – долгосрочный проект, направленный на большие цели.

Получится или нет этот проект реализовать – второй вопрос. Пока можно быть уверенным как минимум в одном: удивлять и доводить до экстаза публику Медведева точно не разучилась.