Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Заключительный вид программы чемпионата Европы оказался столь же триумфальным для России, как турнир одиночниц: все три места на пьедестале заняли фигуристы нашей страны. Чемпионами Европы второй раз в карьере стали Юко Кавагути и Александр Смирнов. Но если для них золотые медали стали столь же большим успехом, как для Евгении Тарасовой и Владимира Морозова – бронзовые, то второе место Ксении Столбовой и Федора Климова выглядело как провал. Необъяснимый и оттого горький вдвойне.

Свой личный рекорд Евгения Тарасова и Владимир Морозов перекрыли в произвольной программе на двенадцать с половиной баллов, благодаря чему подопечные Нины Мозер сумели подняться именно на то место, которое фигуристам, несмотря на статус дебютантов, следовало бы занимать уже в короткой программе.

Более оптимистичный прогноз представлялся не слишком вероятным: личные рекорды двух более опытных российских пар (и прежде всего – Ксении Столбовой и Федора Климова) на порядок превышали сумму, набранную дебютантами.

Другое дело, что рекорд вице-чемпионов мира и Олимпийских игр датировался февралем прошлого года – Играми в Сочи. С тех пор пара не только не прибавила в сложности, но даже несколько потеряла в качестве элементов: выбросах, подкрутках, поддержках. В начале сезона это не бросалось в глаза, а вот к январю у спортсменов то ли закончились силы, то ли что-то пошло не так в механизмах подготовки, скрытых от глаз окружающих.

Итоговое второе место пары в Стокгольме стало достаточно высоким для подобного проката результатом, однако и здесь тренькнул «звоночек»: по технике катания фигуристы остались позади бронзовых призеров.

Вряд ли стоит повторять сейчас традиционные слова о том, насколько сложно дается триумфаторам Сочи нынешний сезон – это слишком очевидно и не оспаривается. Скажу о другом: как раз этот период, когда герои прошлогодних турниров отдыхают, выступают во всевозможных шоу и снимают прочие «пенки» с рекламы и всяческих торжественных мероприятий, опытные тренеры считают «золотым», для того чтобы броситься за лидерами в погоню. А если повезет, то и обойти их.

Примерно по такой схеме работала Тамара Москвина со своим «лебединым проектом» – Юкой Кавагути и Александром Смирновым. При этом тренер ничуть не обольщалась, понимая, что на руках не так много преимуществ. Честно сказала в одной из наших бесед: «Наше дело – работать и быть готовыми к тому, что представится шанс. И быть готовыми использовать его, разумеется».

В Стокгольме дело было вовсе не в том, что Кавагути и Смирнов ухватили победу, воспользовавшись грубыми ошибками соперников. Они и сами ошиблись в самом конце программы – сорвали поддержку. В целом же выглядели лучше по всем параметрам.

Причина случившейся ошибки оказалась достаточно объяснимой: чувствуя под конец проката, что все удалось, и это уже гарантированная победа, Смирнов чересчур резко вытолкнул Юко вверх, а та от неожиданности так же резко вошла в шпагат, что создало дополнительную центробежную силу. Поэтому выбор у партнера был невелик: либо рухнуть на лед вместе с партнершей, либо пожертвовать элементом ради того, чтобы устоять на ногах.

Но в этой же программе был уникальный четверной выброс, комбинация из двух тройных прыжков, прекрасные поддержки и вращения и абсолютно цельный образ. Другими словами, именно Москвиной со спортсменами, не первый год балансирующими на грани завершения карьеры, удалось создать программу-эталон в плане как сложности, так и актерского мастерства. А заодно фактически в одиночку переиграть сильнейшую школу страны – школу Нины Мозер.

Год назад Москвина с уважением отметила, что ее московской коллеге удалось поднять российское парное катание на гораздо более высокий уровень – во всех отношениях. Но добавила: «Такое ведь уже было: в свое время почти все парное катание замыкалось на Станиславе Жуке. К нему в ЦСКА везли лучших спортсменов со всей страны, туда же стремились тренеры, а спорткомитет делал все возможное, чтобы любые возникающие проблемы незамедлительно решались».

В Стокгольме Москвина сказала: «Если мы хотим, чтобы российское парное катание не сдавало своих позиций, надо уже сейчас думать о конкуренции. Прежде всего – тренерской. Значит, нужны школы, и не только в Москве. Опасно, когда все лучшее сосредоточено в одном месте».

Когда пары одной страны занимают весь пьедестал, будущее всегда представляется радужным. Если же посмотреть по сторонам, становится очевидной тенденция, о которой говорил канадский тренер Ришар Готье: парное катание начинает все заметнее склоняться к новым технологиям – через технически сильных одиночников. Именно таким путем сейчас идут тренеры США и Канады, в Стокгольме же перспективность такого подхода еще раз подтвердили итальянцы Валентина Маркей и Ондрей Хотарек, ставшие четвертой парой Европы.

Наверное, в этом есть определенная закономерность: учить фигуриста тройным прыжкам приходится годами. Для того, чтобы освоить тодес, выброс или поддержки, по словам той же Москвиной, хорошим фигуристам хватает трех месяцев. И сразу возникает вопрос: если говорить о развитии парного катания, как национального проекта, почему бы не создать несколько молодых пар, отдав их разным специалистам? Ведь шанс, что кому-то из них удастся сделать результат, достаточно велик. Не говоря уже о том, что это может оказаться функциональнее, чем рассчитывать на иностранных тренеров. Ведь тот же Робин Шелковы, работающий под присмотром Мозер с Тарасовой и Морозовым, в гораздо большей степени сейчас учится тренерскому делу сам. Причем за российские деньги.

Уповать на возможное возвращение в любительский спорт олимпийских чемпионов Сочи Татьяны Волосожар и Максима Транькова я бы тоже не стала: даже если фигуристы вернутся, вряд ли пойдут на то, чтобы кардинально усложнять программы, рискнув включать в них четверные выбросы или подкрутки. А той сложности, что представляется оптимальной сейчас (да и то вряд ли, если вспомнить результаты декабрьского финала «Гран-при»), наверняка окажется недостаточно, чтобы всерьез бороться за право быть сильнейшими через пару-тройку лет.

В ходе пресс-конференции, посвященной итогам турнира спортивных пар, один из иностранных журналистов поинтересовался у чемпионов, каким образом им удается сохранять в своей произвольной программе столь высокий эмоциональный накал? «Это программа о моей жизни, – ответила Юко. – И я даже не знаю, что еще добавить».

– Кататься последними всегда очень тяжело. О чем вы думали перед выходом на лед?

– Старалась вообще ни о чем не думать.

– Это получалось?

– Только до второго выброса, в котором я немного потеряла концентрацию. В целом мне очень хотелось как-то передать публике удовольствие, которое я испытываю от того, что катаюсь.

– С самого начала сезона вы редко выглядели счастливой. Словно вас расстраивает, что вы никак не можете оправдать надежды своего тренера Тамары Москвиной, показать результат, который мог бы порадовать ее.

– Это действительно было так. Очень долго чувствовала неуверенность. После того, как в Сочи закончились Олимпийские игры, была такая пустота... Я не могла найти ни одного повода, за который могла бы зацепиться, чтобы вернуть себе желание выступать. Тамара Николаевна мне тогда сказала: "Если тебе не хочется кататься для себя, катайся для кого-то другого. Вот я и решила кататься для Саши. Ему пришлось так много пережить за последний год, вот я и старалась как-то его поддержать. И удовольствие действительно вернулось.

Неожиданно для себя мне вдруг захотелось смотреть на себя со стороны. Раньше я никогда не пересматривала наши выступления – мне постоянно что-то не нравилось. А тут я вдруг поняла, что мне это помогает. Даже когда что-то идет не так, когда видишь ошибку на экране, ее легко исправить. Это тоже помогло поднять интерес к тому, что я делаю. Зависеть от собственного настроения я точно стала меньше, потому что в голове всегда есть четкое понимание что именно и в какой последовательности нужно исправить. А главное, мне стало абсолютно понятно, что именно хочет Тамара Николаевна, когда она делает то или иное замечание.

– Похоже, это первый шаг к тому, чтобы стать хорошим тренером.

– Нет-нет-нет, это не про меня. Точно.

– Вы были так сильно расстроены, когда закончили программу. В чем причина – в сорванной поддержке, или в том, что боялись упустить победу?

– Саша так сильно меня ругал, когда поставил на лед после той поддержки. Меня никто так не ругал. Никогда в жизни. Тем более – Саша. Раньше он никогда даже не повышал голос. Поэтому все это оказалось слишком неожиданно. Я очень испугалась. И еще мне было очень неловко от того, что все это видят зрители.

– Как раз этого видно не было.

– Вам повезло. Но он, правда, очень сильно меня ругал. У меня в тот момент было только одно желание – немедленно убежать. От партнера, от зрителей, от тренера.

– Вы сказали, что «Манфред» – это программа о вашей жизни, но ведь далеко не сразу приняли эту постановку?

– Да, поначалу она мне совсем не нравилась. Но очень быстро я поняла, что программа позволяет то, чего я не делала никогда в жизни. Выразить сильные эмоции, например. Обиду, ярость. Сбросить маску, которую все мы в той или иной степени носим, и просто быть собой целых четыре с половиной минуты.

Чемпионат Европы. Стокгольм. "Глобен-Арена". 1 февраля. Спортивные пары. Итог. 1. КАВАГУТИ/СМИРНОВ – 207,67. 2. СТОЛБОВА/КЛИМОВ – 201,11. 3. ТАРАСОВА МОРОЗОВ – 183,02.