Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Тренер Александр Майоров известен в нашей стране как первый наставник олимпийского чемпиона Солт-Лейк-Сити Алексея Ягудина. Имя фигуриста Александра Майорова появилось на слуху год назад, когда 19-летний швед российского происхождения стал третьим на юниорском мировом первенстве.

В Москве Майорова-младшего постигла неудача: прекрасно выступив в квалификации он совершенно не справился с короткой программой. Интервью с его отцом и тренером тем не менее состоялось.

- Мы уехали в Швецию, когда Саше был всего год, - начал рассказывать Александр-старший. – Когда уже точно поняли, что уедем, я попросил Алексея Николаевича Мишина забрать у меня Лешу Ягудина. Хотелось пристроить ученика в «хорошие» руки. Да и к кому еще было обращаться, как не к человеку, у которого в свое время катался я сам? Первые три года Лешка приезжал летом ко мне в тренировочный лагерь в Швецию, потом перестал.

- Уезжали от банальной нищеты?

- Да, в Санкт-Петербурге приходилось порой тяжело. Особенно после того, как родился ребенок.

- В Швеции сразу предложили хорошие условия?

- Смотря с чем сравнивать. По сравнению с Питером это было большой разницей. Мы с женой совершенно не планировали оставаться там на длительный срок. Хотели просто подзаработать денег, вернуться домой и, может быть, купить более просторное жилье. Но неожиданно взлетели цены и мы поняли, что решить эту проблему, вернувшись домой, не сможем. Сашка к тому моменту пошел в шведскую школу, я понимал, что по своему менталитету он уже в большей степени шведский ребенок, нежели русский, а это сулило дополнительные проблемы. Я зондировал ситуацию в тренерском цехе и тоже понял, что все вакансии заняты, тех, к кому можно обратиться за помощью, в федерации фигурного катания уже нет, то есть куда ни ткни, везде проблема.

В Швеции же к тому времени у нас сложилась нормальная жизнь, родился второй ребенок. Вот и остались.

- Гражданство у вас и у детей шведское?

- А почему тогда сын выступает за Швецию, а не за Россию? Это был его выбор?

- Так сложилось. Когда сын начал выступать в соревнованиях и мог поехать на европейские олимпийские игры, встал вопрос о том, что нужно выбрать так называемое спортивное гражданство. Из России мы получили письмо, что страна не претендует на Сашу, как на спортсмена, и не возражает против его выступлений за любую другую страну.

- Это хоть сколько-нибудь вас зацепило?

- В тот момент я вообще об этом не думал. Но позже поймал семя на мысли, что мне особенно приятно, когда сын выигрывает у российских мальчиков. Не потому, что я как-то обижен, а просто потому, что считаю себя представителем российской школы фигурного катания. И мне приятно чувствовать, что после стольких лет работы в другой стране мы с Сашей как минимум не хуже тех, кто растет и тренируется в России.

- Когда вы, как тренер, стали воспринимать сына всерьез?

- До сих пор, наверное, не воспринимаю. Просто мы стараемся работать и по мере сил идти вперед. Дело в том, что мы живем на севере Швеции в достаточно маленьком городе – Луллео. Фигурного катания там практически нет, есть только каток. Поэтому Саше приходится постоянно работать в одиночку. А это очень тяжело. В какой-то степени я стараюсь ему помогать – тем, что сам провожу тренировку на коньках и по мере сил обеспечиваю сыну спарринг. В прошлом сезоне почувствовал, что потенциал Саши стал занчительно выше. В этом году обратил внимание, что сын неплохо умеет справляться с собой на соревнованиях.

С этой точки зрения совершенно не могу понять, что с ним случилось в короткой программе после прекрасного проката в квалификации. Просто ума не приложу. Не исключаю, кстати, что сказалась квалификация. Не в том смысле, что отняла много сил, а в том, что соревнования начались не с того, с чего они обычно начинаются. Будем думать, анализировать, искать причину. Мы ведь с Сашей – новички на мировом первенстве.