Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В заключительные дни чемпионата обладатели высшего европейского титула в танцах на льду Изабель Делобель и Оливье Шонфельдер впервые в своей карьере добились мировой короны, а у мужчин сильнейшим стал канадец Джеффри Баттл. Концовка турнира принесла успех и России. Яна Хохлова и Сергей Новицкий завоевали бронзовые награды, тогда как единственный российский одиночник Сергей Воронов показал в произвольной программе четвертый результат и занял итоговое седьмое место, обеспечив нашей стране две вакансии на мировом первенстве следующего года.

НЕ НАШ ДЕНЬ

Танцевальный финал чемпионата обещал стать для России главным событием всех предыдущих дней. Второе место, которое пусть с крохотным преимуществом, но застолбили за собой после двух танцев Хохлова и Новицкий, создавало иллюзию того, что серебряная награда у российских танцоров уже в кармане. Как минимум - серебряная. От лидеров - чемпионов Европы Изабель Делобель и Оливье Шонфельдера - российский дуэт в общем зачете отделяли 4,01, но не было в Гетеборге человека, кто не вспомнил бы, что еще в ноябре на самом первом для Хохловой и Новицкого этапе «Гран-при» в Париже россияне столь блистательно откатали свою «»Ночь на Лысой горе», что в родных для французов стенах выиграли у них 3,44. Вот сразу и замечталось: а вдруг Яна с Сергеем сумеют прыгнуть выше головы настолько, что дотянутся до золота? Чем, в конце концов, черт не шутит?

Но прокат не удался. В произвольной программе Хохлова и Новицкий показали удручающий для себя пятый результат - и меньше всего в этом были повинны судьи.

Этот финал получился абсолютно честным. По поводу произвольной композиции Делобель и Шонфельдера в этом сезоне было сломано множество копий. К чемпионату мира дуэт в очередной раз поменял костюмы и даже приготовил для прессы небольшие либретто - с описанием значения жестов языка немых, на котором герои общаются в процессе выступления. Узнав об этом, председатель танцевального техкома Международного союза конькобежцев, первый олимпийский чемпион в танцах Александр Горшков пожал плечами: «Рекламный трюк чистой воды. Попытка привлечь к себе дополнительное внимание». Другой знаменитый в прошлом танцор, чемпион мира 1980 года Андраш Шалаи, высказался еще жестче: «Если танец требует объяснения, это не очень удачный танец».

Тем не менее выступление французов было вне критики: фигуристы показали много раз уже использованные и превосходно отрепетированные шаги, элементы и связки, не допустили ни одного сбоя, стали в произвольной программе вторыми, и этих баллов вполне хватило для того, чтобы обеспечить золото. Для чемпионов этот прокат стал, безусловно, лучшим в сезоне. И тем не менее он не шел ни в какое сравнение с выступлением Тессы Виртю и Скотта Моира. Настоящими героями финала стали именно они.

Более стремительного вхождения в элиту, нежели у канадских подопечных Игоря Шпильбанда и Марины Зуевой, я просто не припомню. Год назад 17-летняя Тесса и 19-летний Скотт дебютировали на взрослом мировом первенстве и стали шестыми. Фигуристов такого возраста в танцах всегда было принято считать юниорами и задвигать во второй десяток независимо от того, насколько сложные композиции они выполняют на льду. Но по отношению к канадцам этого не произошло.

В какой-то степени они повторили путь, намеченный несколько лет назад еще одним дуэтом Шпильбанда и Зуевой - американцами Танит Белбин и Бенджамином Агосто. Те в аналогичном возрасте дебютировали на взрослом чемпионате мира в 2001-м, заняли приличествующее дебютантам 17-е место (при старой системе судейства танцоры просто-таки были обязаны занимать очередь с самого конца), а в 2005-м получили первую медаль. Серебряную. Затем стали вторыми на Олимпийских играх в Турине. В Гетеборг американцы однозначно ехали побеждать, но бороться за медали помешало падение в обязательном танце.

Произвольная композиция была исполнена пятикратными чемпионами США на максимуме возможного. Но тем не менее до уровня Виртю и Моира они не дотянули два балла, а до французов - полтора.

С технической точки зрения я вообще не стала бы применять к первым четырем дуэтам понятие «лучше» или «хуже». Единственным дуэтом, которому удалось продемонстрировать все элементы четвертого (максимального) уровня сложности, стали итальянцы Фредерика Файелла и Массимо Скали. Однако в общем сложность программ первой четверки оказалась практически идентичной. И все откатались на максимуме возможного.

Хохлова и Новицкий выпали из этого ряда, сделав заметную ошибку в круговой дорожке шагов. Однако дело было даже не в ошибке. Яна с Сергеем, неожиданно получившие статус первой пары страны и в полной мере ощутившие реальность наград, слишком ждали этого выхода. Слишком хотели, чтобы прокат удался. И просто не совладали с нервами. Будь у них любой другой танец, возможно, скованность не так бросилась бы в глаза. Но нынешняя постановка (безусловно, наиболее яркая из всех программ, которые кто-либо из танцоров демонстрировал в этом сезоне), требовала абсолютного погружения в образ, куража и залихватской свободы. Как только кураж ушел, танец лишился значительной доли своей привлекательности, превратившись из шедевра в набор очень осторожных, хотя и сложнейших шагов, вращений и поддержек. Фигуристы выложились в своем выступлении без остатка, но это просто был не их день.

Канадцы же катались - как дышали. У них совпало абсолютно все. Необыкновенно удачной стала сама программа «Шербургские зонтики», поставленная великолепным хореографом Мариной Зуевой. В какой-то степени это было дежавю: с момента появления Виртю/Моира на международной арене многие отмечали невероятную внешнюю схожесть пары с легендарными Екатериной Гордеевой и Сергеем Гриньковым, все программы которых в свое время режиссировала именно Зуева. Катя с Сергеем много лет были для Марины почти родными детьми. Творением ее фантазии и ее рук. И точно такими же детьми стали Тесса и Скотт. Хрупкими и одновременно целеустремленными. Готовыми работать до бесконечности и бесконечно искренними в каждом жесте. Главное же преимущество их выступления заключалось в невероятной легкости исполнения сложнейших комбинаций. Словно и не было ни этой сложности, ни нервотрепки сильнейшей разминки.

0,26, отделившие бронзу россиян от четвертого места американского дуэта, были, конечно же, везением. Падение Белбин и Агосто настолько тяжело сказалось на моральном состоянии танцоров, что отойти от него они сумели лишь к финальному прокату. «Мы все равно не считаем сезон потерянным, - заметил по этому поводу Шпильбанд. - Танит и Бен сильно прибавили за последний год. Кому-то может показаться, что в своей карьере они уже сделали все, на что способны. Но я так не считаю. Надеюсь, это станет очевидно через год».

Что ж, очевидно и другое. Что через год соперничество в танцах станет значительно более жестким. Насколько справедливо в нем нынешнее место России, предстоит только понять. Как и то, что бронза Хохловой и Новицкого - пока всего лишь аванс.

НЕЖДАННЫЙ ЧЕМПИОН

Победа в мужском турнире бронзового призера Игр в Турине канадца Джеффри Баттла выглядела не просто невероятной. Она выглядела оскорбительной по отношению ко всему мужскому катанию в целом - и к каждому из шести соискателей золота, выступавших в сильнейшей разминке в частности. Случилось то, что неоднократно предрекали критики действующих правил: чемпионом мира стал фигурист, не имеющий в программе четверного прыжка, не умеющий его исполнять, да и вряд ли намеревающийся учиться. Зачем, если с точки зрения результата это бессмысленно?

И все-таки канадец победил честно. После того как свою произвольную программу завершил чемпион мира-2007 Брайан Жубер, в зале, подозреваю, не осталось ни одного человека, кто допускал бы, что этот прокат не золотой. Француз и вел себя, как чемпион. Ведь из всей сильнейшей пятерки, успевшей исполнить программу, его прокатна первый взгляд воспринимался единственно чистым.

Чемпион Европы Томаш Вернер, который открывал группу, рассыпался с первых же секунд: коснулся рукой льда на приземлении с четверного, упал со второго прыжка в четыре оборота, сделал «бабочку» вместо лутца, следующую - вместо акселя, еще одну - вместо сальхова и улетел во второй десяток. Джонни Вейр внешне выглядел великолепно, но четверной прыжок получился у него на две ноги, и вместо хотя бы базовой оценки в 9 баллов фигурист получил за него 1,57. А потом заработал еще одну ощутимую сбавку за тройной флип, исполненный не с того ребра.

Третьим в «свободный полет» отправился победитель турнира Четырех континентов Дайсуке Такахаши. Он упал с четверного, не осилил каскад с тройным акселем, начал судорожно соображать, чем и как компенсировать неудачи, и запутался в подсчете: исполнил «лишний» каскад тройной лутц-двойной тулуп базовой стоимостью свыше восьми баллов и за который к тому же полагался бонус, поскольку дело происходило во второй половине программы, но связка не была засчитана ввиду того, что лимит каскадов японец уже исчерпал.

Двукратный чемпион мира Стефан Ламбьель вышел на лед, как на плаху - в очередной раз приносить себя в жертву тройному акселю. То, что прыжок не получится, было очевидно. В Гетеборге он не получался у швейцарца ни на тренировках, ни в разминках, ни в короткой программе. Но Стефан с упорством маньяка вновь пошел на этот элемент. И проиграл. Следствием мгновенно упавшего настроя стали еще четыре испорченных прыжка - слишком много, чтобы оставить от гениальной в хореографическом отношении программы «Фламенко» сколь-нибудь пристойное впечатление.

На этом фоне прокат Жубера выглядел шедевром. Французу до нелепости обидно не повезло в короткой программе. С его результата были сняты два балла. Первый за падение, второй - за неправильное музыкальное сопровождение. Версия, что Жубер просрочил время катания (как я написала в предыдущем репортаже), оказалась неверной: штраф, как выяснилось позже, был дан за то, что в аранжировке присутствует запрещенный правилами одиночного катания вокал.

Непонятно только почему это выяснилось не в начале сезона, а в последнем, самом ответственном старте.

В произвольной француз не стал пытаться прыгнуть второй четверной прыжок, но в целом выглядел достаточно мощно и уверенно. У него получались даже вращения, о которых Жубер сказал как-то, что искренне их ненавидит и они отвечают взаимностью.

Уже после прокатов, когда в пресс-центре появились детальные протоколы, можно было увидеть, что именно подвело чемпиона мира. Он потерял почти два балла, дважды исполнив флип не с того ребра, а все три вращения были оценены вторым уровнем сложности. Однако увидеть это с трибун не представлялось возможным. Поэтому зал просто заходился в экстазе, наблюдая, как Жубер вскидывает в победном жесте руки и падает на колени, целуя лед.

И вот тут-то на льду появился Баттл. Маленький, простоватый, совсем вроде бы не харизматичный, но очень танцевальный мальчик (не случайно свою спортивную карьеру он начинал именно с танцев, причем не на льду) безо всяких внешних усилий откатал программу от начала до конца, словно и не было этой витающей надо льдом золотой лихорадки. От него никто не ожидал этого: за свою достаточно продолжительную карьеру Баттлу почти никогда не удавалось откататься без ошибок. Этот сезон к тому же сложился неровно. Канадец стал третьим на домашнем этапе «Гран-при» в Квебеке, занял четвертое место на турнире Cup of Russia, проиграл национальный чемпионат, а затем Турнир четырех континентов (уступил победителю 30 баллов).

В финале Баттл взял исключительно качеством и грамотной постановкой. За каскад из тройного акселя и двойных тулупа и риттбергера он получил 10,59 - больше, чем Жубер за свой безукоризненный четверной. Пять из восьми прыжковых элементов были исполнены во второй половине программы. Вращения - четвертого уровня сложности. Шаги - третьего. И ни одной, даже малюсенькой помарки. По легкости исполнения это очень напоминало выступления канадского танцевального дуэта. Поэтому и выглядело ошеломляюще нереальным.

Канадец и сам был в шоке, когда финальный расклад появился на табло. Как выяснилось позже, о том, как откатались соперники, он, выходя на лед, не имел ни малейшего представления.

- Я очень долго ждал этого, - прокомментировал он свое выступление. - Год назад мне уже довелось побывать в точно такой же ситуации на чемпионате мира в Токио. В короткой программе я тогда катался вторым, а в произвольной - завершал выступления сильнейшей группы. Разница лишь в том, что год назад я не был готов настолько хорошо, как сейчас. Потому, наверное, и занял шестое место.

- Этот сезон начинался для вас не лучшим образом...

- Поначалу было тяжело. Мы с тренерами (помимо Ли Баркелла с фигуристом много работал в этом сезоне Рафаэль Арутюнян. - Прим. E.В.) сделали огромный объем работы, причем не только на льду, но и в тренажерном зале. Первое время меня страшно раздражало, что из-за изменившихся мышц изменились ощущения на льду. Но я понимал при этом, что вся работа не направлена на сиюминутный результат. Точнее, об этом постоянно говорили тренеры, и я понял, что единственный способ уберечь свою нервную систему от бессмысленных терзаний - просто довериться им. Мало-помалу начал чувствовать, что у меня улучшилось скольжение, стало проще выдерживать темп программы от начала и до конца. Появилась уверенность.

- Почему вы так странно реагировали на свою победу?

- Во-первых, не следил за тем, как катались соперники, - не слышал даже реакции трибун. Когда же закончил программу и подъехал к бортику, спросил тренера: «Достаточно?» Он ответил утвердительно, но я на всякий случай переспросил еще раз: «На медаль - достаточно?» А он вдруг говорит: «На золотую медаль - более чем достаточно».

Не могу сказать, что я ему не поверил, но и поверил как-то не полностью. Вроде бы было очевидно, что такими вещами не шутят, и все-таки оценок на табло я ждал с колоссальным внутренним трепетом. Поэтому когда они появились... Я не могу передать эти чувства. Я ведь пришел в фигурное катание в свое время потому что мне безумно нравились Брайан Орсер и Курт Браунинг. На их примере я очень рано понял, что фигурное катание - это не прыжки. А каждая секунда из тех минут, что длится программа. Именно поэтому в этом году мы работали над каждым шагом и каждым жестом. Да, я не прыгаю четверной. Точнее - прыгаю его недостаточно стабильно, чтобы включать в программу. Но и решающим элементом я его не считаю. Он - лишь малая часть программы.

А больше всего я доволен тем, что мне удалось сделать все так, как я хотел. Поэтому чувствую себя как человек, который честно заработал золотую медаль. А не просто выиграл ее.

Сергей Воронов закончил свое выступление двумя разминками раньше. Его произвольный результат стал четвертым.

- В целом я очень высоко оцениваю выступление Воронова как в произвольной программе, так и в целом, - заметил тренер фигуриста олимпийский чемпион Алексей Урманов. - Очень рад, что нами приобретен этот опыт. Когда мы с Сергеем шли в отель после короткой программы, он мне сам сказал: «Да, это - не чемпионат Европы...»

- Год назад на чемпионате мира в Токио Сергей, получается, этого не понял?

- Тот чемпионат прошел, как в тумане. В команду Воронова включили в последний момент, для него это был всего девятый по счету взрослый старт. К тому же у Сергея сильно болела нога. Он сумел откататься в Токио до конца, но от нагрузок воспалилась старая травма - стрессовый перелом. Я и сам был в шоке, когда на следующий день после соревнований встретил Воронова в Токийском зоопарке: его вез на инвалидном кресте Дмитрий Хромин - спортсмен, который выступает за Польшу. Сергей не мог ни ходить, ни даже стоять. Поэтому я вообще не думаю, что тот чемпионат можно считать каким-то опытом.

- Во всех каскадах, которые ваш спортсмен исполнил в финале, второй прыжок был двойным, а не тройным. Почему?

- Объяснение простое: по правилам в программе можно повторить конкретный прыжок не более двух раз, независимо от того, исполняется он в каскаде или нет. Сергей до сих пор не может после травмы прыгать тройной лутц, поэтому я сломал себе голову, размышляя, как заткнуть эту прореху с наименьшими потерями для программы в целом.

В начале сезона, кстати, у нас было еще больше проблем. Воронов был не готов уверенно прыгать четверной, соответственно, мы не включали этот элемент в соревновательную программу. И флипа тоже не было. Пришлось заменять недостающие прыжки двойным акселем. В Гетеборге нам удалось выжать из программы максимум сложности, на которую Сергей сейчас способен.

Могу сказать, что мне как тренеру было бы не стыдно за своего спортсмена, даже если бы он по жребию оказался в сильнейшей группе. С моей точки зрения, Воронов уже сейчас катается значительно сильнее и мощнее тех, кто совсем недавно обыгрывал его на чемпионате мира среди юниоров. Уровень многих тогдашних соперников так и остался юниорским. Сергей же и возмужал, и прибавил во всех аспектах катания. Вы, конечно, можете посчитать, что я хвалю его, потому что он - мой ученик, но поверьте, он заслуживает этих слов.

Чемпионат мира. Гетеборг. Скандинавиум-Арена. 21 марта. Танцы. Финал. 1. Делобель/Шонфельдер (Франция) - 212,94. 2. Виртю/Моир (Канада) - 208,80. 3. ХОХЛОВА/НОВИЦКИЙ - 203,26. 4. Белбин/Агосто (США) - 203,00. 4. Файелла/Скали (Италия) - 201,91... 13. БОБРОВА/СОЛОВЬЕВ - 164,72... 15. РУБЛЕВА/ШЕФЕР - 160,37. 22 марта. Мужчины. Финал. 1. Баттл (Канада) - 245,17. 2. Жубер (Франция) - 231,22. 3. Вейр (США) - 221,84. 4. Такахаши (Япония) - 220,11. 5. Ламбьель (Швейцария) - 217,88. 6. Ван дер Перрен (Бельгия) - 216,02. 7. ВОРОНОВ - 209,93.