Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Имея в своем арсенале сложнейшие поддержки, Мария Петрова и Алексей Тихонов после исполнения короткой программы в состязаниях спортивных пар занимают лишь 3-е место.

Чемпионат мира, лишенный в силу обстоятельств свежеиспеченных олимпийских чемпионов, начался достаточно стандартно - перечислением всех фактов, способных привлечь дополнительный интерес прессы и зрителей. Получился он, кстати, весьма представительным. В Калгари съехались 185 спортсменов из 45 стран, как говорится, от млада до велика: самой юной участнице - шведке Аманде Ниландер - 15 лет, самым возрастным - литовскому танцору Повиласу Ванагасу и японке Нозоми Ватанабе, тоже выступающей в танцах, - по 35.

Канаду стоит считать чуть ли не самой «фигурнокатательной» страной. Чемпионат мира-2006 - восьмое мировое первенство, которое тут проводится. Прибавить к этому списку Олимпийские игры-1988, которые проходили здесь же, в «Сэддлдоуме», - и останется констатировать: зритель на трибунах ожидался тоже особый. Воспитанный традициями семи с лишним десятков лет: ведь первый «канадский» чемпионат мира был проведен в Монреале еще в 1932-м.

Стоило начаться состязаниям, и события понеслись с места в карьер. Первую квалификационную группу мужчин возглавил серебряный призер туринских Игр Стефан Ламбьель, причем катался швейцарец на загляденье. Словно сам наконец понял, что за спиной не маячит непреодолимый призрак Евгения Плющенко. И что титул действующего чемпиона мира принадлежит ему и ко многому обязывает.

- Знаю, многие спорят, стоит ли выкладываться, катая произвольную программу в квалификации, или разумнее поберечь силы до финала, - сказал Ламбьель в Калгари. - Для себя я решил, что раз уж выхожу на лед перед зрителями, должен стараться сделать все, на что способен.

В этой же группе весьма достойно выглядел Илья Климкин. Дело не в занятом третьем месте, а в том, что лидер мужской российской сборной катался по-настоящему хорошо. Что, кстати, не удалось во второй квалификационной группе ни Джонни Вейру, ни Бриану Жуберу, ни (и это гораздо более печально) Андрею Грязеву.

Но главным событием дня стала, конечно же, короткая программа пар.

Жеребьевка сложилась так, что раньше всех потенциальных соперников выпало кататься Марии Петровой и Алексею Тихонову. Пожалуй, единственным потенциальным медалистам из всей российской команды. Чемпионы мира-2000 уже не первый сезон славятся умением блестяще выполнить короткую программу и теоретически могли бы, наверное, бороться и за первую строчку в протоколе. Но остались третьими. Путь к далекому пока золоту застолбили за собой китайцы Дань Чжан и Хао Чжан. Та самая пара, падение партнерши в которой стало в Турине чуть ли не главным воспоминанием Игр.

Впрочем, сейчас в катании этих спортсменов не осталось ни малейшего намека на какие бы то ни было проблемы. После проката Дань Чжан призналась, что вообще не думала о травме. Спохватившись, правда, добавила, что колено вообще-то болит. Была, мол, серьезно повреждена крестообразная связка, и до сих пор ногу приходится плотно бинтовать, прежде чем выйти на лед.

Как бы то ни было, выступление получилось великолепным. Второй дуэт - Цинь Пан и Цзянь Тон - сильно уступал в сравнении. Но стал вторым. И больше всего этот факт расстроил, естественно, Петрову и Тихонова.

- Мне кажется, мы заслужили быть выше, - сказала на этот счет Мария. - О первом месте не говорю: Дан Чжан и Хао Чжан катались на редкость хорошо. Но вот вторая пара... Мы ведь имели возможность посмотреть их прокаты. Цинь Пан и Цзянь Тон катались медленно. А им все равно отдали второе место. И вторая оценка у них и у нас оказалась одинаковой. Хотя, на наш взгляд, мы катались лучше.

Масла в огонь подлила и одна из журналисток, спросив всех промежуточных призеров о том, что, на их взгляд, надо бы изменить в существующих правилах. Китайцы, хихикая и смущаясь, отделались общими короткими фразами, как бы поощряя переводчика самому дать ответ. Тихонов же выдал целую речь с предметной критикой относительно поддержек. Подоплека была ясна: вот уже второй сезон пара Людмилы Великовой демонстрирует самые оригинальные и сложные поддержки. Но ни разу это не было оценено по достоинству.

Когда пресс-конференция закончилась, Петрова все еще не отошла от обиды:

- Все наши попытки сделать в своих программах что-то более сложное, оригинальное заканчиваются тем, что нам советуют не экспериментировать, а быть такими, как все остальные. Например, в одной из поддержек я не держусь руками за партнера, как это делают другие девочки. Но никаких плюсов нам за это не дают вообще. В этом сезоне пришлось отказаться от многих оригинальных заходов на элементы - судьи их тоже не хотят воспринимать. Поэтому перед нами постоянно стоит дилемма: то ли убрать такие элементы из программы вообще, то ли оставить, чтобы хотя бы самим получать удовольствие от того, что мы делаем на льду что-то интересное, незаезженное. И чтобы доставить удовольствие зрителям.

- Когда вы приняли решение поехать в Калгари?

- Сразу после Игр в Турине. Даже мысли не было отказаться. Мы серьезно готовились к олимпийскому сезону. И, несмотря на неудачное выступление на Играх, решили, что будет правильно постараться закончить карьеру достойно. Хорошим прокатом.

- А может быть, стоило отказаться? Уехать в российский тур, как это сделали большинство фигуристов сборной, заработать хорошие деньги. Кому и что вы продолжаете доказывать? Судьям? Себе?

- Судьям бесполезно - это мы с Алексеем давно поняли. Себе, наверное. Да и возможность закончить сезон с медалью чемпионата мира значит для нас очень много.

- Есть еще одна причина, - вступил в разговор Тихонов. - Для меня каток в Калгари - особенный. Раньше мы никогда не выступали в этом городе, но я всю жизнь мечтал когда-нибудь оказаться на том самом льду, где олимпийскими чемпионами стали Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков. Сложно объяснить, но это на самом деле не просто слова. Я хорошо знал Катю с Сергеем, всегда восхищался их катанием, они были кумирами и для Маши, поэтому и этот дворец для нас - не очередной каток, каких много, а в какой-то степени культовое место. Действительно очень хочется хотя бы здесь хорошо откатать обе программы. С первой получилось. Теперь будем стараться в произвольной.

- Вы пытаетесь как-то объяснить «нелюбовь» к себе судей?

- Постоянно. Главная проблема, наверное, заключается в нас самих. Нельзя ошибаться, давать повод для придирок. Мы дважды ошиблись на Играх - ну и кого здесь винить? А вот когда катаемся чисто и нас все равно ставят на более низкое место, здесь, наверное, есть и вина федерации.

- Почему вы решили поменять произвольную программу?

- Слишком многие говорили в Турине о том, что «легкий» стиль не очень нам подходит. Нужно что-то более мощное, классическое, - улыбнулась Маша. - Нам с Лешей всегда нравилась программа, с которой мы выиграли чемпионат мира-2000 в Ницце. Эту музыку - «Времена года» Вивальди - мы и решили взять еще раз.

- Получается, просто положили прежнюю программу на другое сопровождение?

- Не совсем. Кое-что изменили. Отказались от второго тройного прыжка. Слишком тяжело, когда в программе два сложных прыжка исполняются почти подряд с одной и той же ноги. Но в целом процесс дался легче, чем предполагали. На первой же тренировке после возвращения из Турина мы решили попробовать прокатать так называемый «макет» - и все сразу легло в него очень удачно. Даже удивились.

- Похоже, этот макет сложился у вас в головах еще в Турине?

- Мы думали об этом... Хотя, скорее всего, сыграла роль именно музыка. Очень хорошо ее чувствуем. С другой стороны, мне до сих пор немножко жаль старую программу - олимпийскую. Она тоже нравилась. Привлекала какой-то легкостью, игривостью.

- Как же успевали сочетать и тренировки, и лечение? В Турине, знаю, вам пришлось выступать с травмой?

- Успели немного отдохнуть и восстановиться после финала - до показательных выступлений оставалось больше недели. Это последствия старой травмы: шесть лет назад, как раз после выигранного в 2000-м чемпионата мира, я надорвала связки на левой ноге. Вроде бы тогда удалось все залечить, нога перестала болеть, но потом, как только начинались нагрузки, травма снова давала о себе знать. Перед Играми в Турине случилось очередное обострение. Сейчас чувствую себя значительно лучше.

- Алексей, а вам не жаль олимпийскую программу?

- Немножко. Это была одна из наших лучших программ. Но не могу не согласиться с тем, что музыку Вивальди мы способны преподнести лучше. Я, кстати, предлагал взять «Времена года» еще перед началом сезона, когда мы только начинали ставить олимпийские программы. Но наш тренер (Людмила Великова. - Прим. Е.В.) больше склонялась к музыке Нино Рота. Мы с этим в итоге согласились. Чем-то эта композиция тоже была нам мила. Хотя уже после Игр большинство специалистов действительно пришло к мнению, что произвольная программа так и не «заиграла», как должна была, по нашей задумке. Решающим оказалось мнение Татьяны Тарасовой. Мы долго разговаривали с ней после финального проката. Тарасова, в частности, сказала, что музыка Нино Рота как бы «прижимает» нас, давит, не дает показать то, что мы умеем. Для меня это мнение оказалось определяющим. И с Машей мы договорились, что просто попробуем «положить» макет программы на музыку Вивальди и покатать ее на тренировках пару-тройку дней. Не получится - всегда можно вернуться к запасному варианту. А вышло так, что все сразу сложилось. Это отметила и Великова, да и мы сами почувствовали разницу. Музыка Вивальди с первых секунд словно подхватывает нас и тащит до самого конца программы. Не остается ощущения тяжести, усталости. Это сильно окрылило. Есть даже некий символ в том, чтобы закончить карьеру композицией, которая принесла нам в свое время столько положительных эмоций.