Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Предолимпийский сезон-2005 начался для российских одиночников весьма обескураживающе. Почти одновременно – сразу после контрольных прокатов кандидатов в сборную страны – стало известно, что чемпион мира Евгений Плющенко пропустит розыгрыш «Гран-При» и будет целенаправленно готовиться к более поздним соревнованиям, главное из которых – чемпионат мира в Москве, а бронзовый призер чемпионата Европы-2003 Илья Климкин и чемпион мира среди юниоров Андрей Грязев вынуждены заняться лечением обострившихся травм.

Бумаги о неучастии всей верхушки российского мужского катания ушли в Международный союз конькобежцев (ИСУ), что, естественно, не вызвало в этой организации никакого восторга: кому приятно видеть, как дорогостоящий и максимально раскрученный турнир превращается в малоинтересное даже для специалистов действо? Тем более, что с первого же этапа «Гран-При» стало очевидным, что замены первым номерам сборной в России попросту нет – слишком велика разница в классе, отделяющая лидеров от тех, кто вынужденно оказался на их месте.

Когда дела плохи, до паники остается один шаг. Этим шагом чуть было не стало сообщение одной из российских газет, что Плющенко не намерен принимать участие в отборочном чемпионате России и чемпионате Европы-2004. Тренер чемпиона мира Алексей Мишин, которому я позвонила в Санкт-Петербург, воспринял звонок с негодованием:

- Я очень прошу передать мои слова дословно: ни я, ни Женя не делали подобных заявлений. У нас были достаточно серьезные основания отказаться от участия в «Гран-При», но, несмотря на это, мы продолжаем нормально тренироваться и готовиться к важному для нас сезону. Естественно, я не могу и не хочу давать какие-то стопроцентные гарантии, поскольку до начала запланированных соревнований еще больше двух месяцев. Но, повторяю: ни о каком отказе мы даже не помышляем.
Несколько лет назад в разговоре с одним из спортивных руководителей, чей карьерный расцвет пришелся на годы еще советского спорта, я услышала, что весь нынешний российский спорт – это не что иное, как остатки большого спортивного пирога, замешанного в те самые советские времена. И что пирог этот вот-вот закончится.

Пример мужского фигурного катания – своего рода иллюстрация. Вопрос, кто придет на смену действующим чемпионам никогда особо не занимал умы высокого спортивного начальства. Первого российского олимпийского чемпиона Алексея Урманова снизу подпирали сразу несколько спортсменов. Когда выяснилось, что продолжать выступления в любительском спорте Урманов не может из-за травмы, место лидера сборной занял Илья Кулик. Стоило ему завершить карьеру после победы в Нагано, за лидерство на мировом уровне начали сражаться Ягудин, Плющенко и Александр Абт. Ушел Ягудин – в сборной появился Климкин.

На фоне этой непрерывной смены даже не приходило в голову задумываться, что пирог, действительно, может закончиться. Но произошло именно так. Впору вcпоминать не столь отдаленный август 1998 года, когда вчерашние миллионеры в одночасье оказались нищими.

ЧТО ИМЕЕМ – НЕ ХРАНИМ

Благополучие, в том числе и спортивное – опасная вещь. Прежде всего – для руководителей. Когда система регулярно дает результат, рано или поздно начинает казаться, что так будет всегда. За десять с лишним лет существования России, как самостоятельной спортивной державы, большинство российских тренеров, тем не менее, успело понять, что их благополучие заключается не в системе, а в конкретных спортсменах. Их победах, а значит, своем престиже, и, как следствие, совместном финансовом процветании. Однако, все это работает до тех пор, пока спортсмен здоров.

Нетрудно понять того же Мишина: для него главное – довести ученика до Игр в Турине и попытаться их выиграть. Весь прошлый год фигуриста мучала травма коленного сустава, которую к счастью удалось залечить и обойтись без операции. При этом и сам спортсмен и его тренер прекрасно понимают: любая чрезмерная нагрузка может обернуться внезапным обострением. Можно совершенно не сомневаться: если Мишин сочтет, что участие в чемпионате Европы пойдет Плющенко во вред, он меньше всего будет задумываться об интересах страны. Даже если страна рискует из-за этого вообще потерять представительство на следующем континентальном первенстве. В конце концов, заботиться, чтобы этого не произошло, должны совсем другие люди.

Но вот ведь парадокс: стоило ситуации стать катастрофической, как стало очевидно, что заботиться о своих спортсменах на государственном уровне Россия не научилась.
Собственно, написанию этого материала способствовали две не очень связанные между собой информации. Одна, озвученная пока не для широкого круга, - о том, что на Играх в Турине Россия может реально рассчитывать всего на три золотые медали, и другая – что второй номер российской сборной по фигурному катанию Илья Климкин до сих пор не прооперирован по поводу воспаления ахилла – травмы, которая, как уже известно наверняка, не позволит спортсмену возобновить тренировки в течение нескольких месяцев после того, как эта операция будет сделана.

То, что проблемы с ногой у фигуриста более чем серьезны, стало ясно еше весной, когда Климкин был вынужден отказаться от участия в чемпионате мира в Дортмунде. Если бы Климкин решился на операцию по чистке ахилла сразу после завершения сезона, это, наверняка, дало бы ему возможность сохранить шансы на полное восстановление как минимум к началу нового года. Время реабилитации могло бы быть еще меньше, если бы операцию удалось провести методом артроскопии. В российских клиниках, правда, это пока не практикуется, но ведь можно было обратиться и к западным специалистам, когда речь идет о человеке, реально способном принести стране олимпийскую медаль.

Именно в этом, как мне казалось, должны были быть прежде всего заинтересованы не только сам спортсмен и его тренер, но и российская федерация фигурного катания, и более высокие руководители российского спорта.
Встретившись с Климкиным неделю назад, я поняла, что все это – лишь иллюзия. И что, считая в глубине души отношение спортсмена к собственному здоровью попросту непрофессиональным, я не имею никакого права его судить.

ПОТЕРЯННЫЙ СЕЗОН

Мы разговаривали за день до того, как Климкин должен был лечь в отделение спортивной травмы ЦИТО. На вопрос, почему он решился на операцию так поздно, Илья лишь пожал плечами:

- Видите ли, весной, перед отдыхом, это не казалось такой проблемой. Тем более что именно в это время начинаются всевозможные показательные выступления. Отказаться от них я не мог - зарабатываю ведь не так много. А за лечение вот уже второй год мне приходится платить из собственного кармана.
Довольно долго я пытался «запрыгать» эту травму – закачать мышцы настолько, чтобы можно было терпеть боль. Как в прошлом году, когда я мучался с правой ногой - боль была постоянной, но притупилась настолько, что порой я даже не обращал на это внимания. Через какое-то время заметил, что на голеностопе стали появляться наросты. Приехал на консультацию к врачу, меня успокоили, сказали, что ничего страшного нет – мол, зеленкой помазать – и все пройдет. Я съездил на показательные выступления, которые организовывал Илья Авербух, правда, когда вернулся, пришлось делать небольшую операцию – чистить эти наросты – они воспалились до такой степени, что я не мог засунуть ногу в ботинок. Опухоль ненадолго спала, я начал кататься и съездил еще на одни показательные – в Италию. И вот уже после этого состояние ноги совсем ухудшилось.

Вернулся в Москву в жутком виде – почти не мог ходить. Примерно тогда же окончательно смирился с тем, что без операции не обойтись. Успел понять, что никакие процедуры не помогают настолько, чтобы можно было нормально тренироваться. В лучшем случае становилось не больно ходить. Но как только начинал прыгать – боль возвращалась. Врачи сказали, что правый ахилл весь в спайках, то есть не может растягиваться.

Продолжала сдерживать мысль, что лечь в ЦИТО – значит, наверняка, потерять весь сезон. Меня ведь сразу предупредили, что полноценно тренироваться, сделав операцию, я смогу не раньше, чем через полгода.

- Тем не менее в таком состоянии вы поехали на показательные выступления в Германию, а затем в шоу, которое устраивалось в Санкт-Петербурге в честь Евгения Плющенко.

- А какой смысл был отказываться, раз сезон заведомо потерян? Сделать операцию в августе было невозможно – все врачи ЦИТО, как мне объяснили, уезжали на Олимпийские игры в Афины. Ну а после Игр лишний месяц уже не играл никакой роли. А вот деньги нужны были позарез. Я ведь не знаю, когда смогу снова выступать и смогу ли вообще. Жить на что-то надо. Зарплата, которую мне сейчас платит федерация фигурного катания, составляет 1800 рублей в месяц. Есть еще президентская стипендия, но кто знает, будут ли мне продолжать ее платить, если я временно перестану выступать.

Хотя сейчас, когда стало ясно, что в мужском одиночном катании в России почти никого не осталось, обо мне хоть в какой-то степени заботиться стали - в ЦИТО, вот, отправили. Клуб «Москвич», в котором я тренируюсь, пообещал оплатить операцию – это 20 тысяч рублей. Год назад разговор совсем другой был: «Ты же где-то лечишься? Вот и лечись. И нечего всех вокруг своими травмами напрягать».

Мне порой казалось, что никто не верит в то, что у меня до такой степени болят ноги. Что я просто симулирую. За все, естественно, платил сам. Некоторые консультации обходились в 200 долларов. В целом же за лечение в прошлом году пришлось заплатить гораздо больше, чем стоит операция в ЦИТО. Да и в этом году тоже.

- А почему именно ЦИТО, а не какая-нибудь другая клиника?

- Позиция российской федерации фигурного катания проста: либо я иду в ЦИТО и тогда могу рассчитывать на финансовую помощь, либо мое лечение – на моей совести. Видимо, на этот счет у федерации с клиникой существует определенный договор.

- Вам уже объяснили, в чем заключается суть операции?

- Сказали, что разрежут, почистят… Обещали, что через четыре месяца можно будет выходить на лед и начинать потихонечку разрабатывать ногу. А до этого месяц лежать дома.

- Когда вы не катаетесь сами, смотрите по телевизору, как выступают соперники?

- Давно уже не смотрю. Раньше ни одной трансляции не пропускал, когда сам еще не вышел на высокий уровень. Сейчас же стало неинтересно. Новая система судейства с моей точки зрения – не что иное, как выброшенные деньги. Как была предвзятость, так она и осталась. Не думаю, что будут какие-то сюрпризы. Да, место Плющенко сейчас занял Брайан Жубер. Но все прекрасно понимают, что выигрывать у Плющенко, если тот катается в свою силу, он пока не может. Уровень не тот. Да и судят Женю совсем не так, как остальных: есть же еще и рейтинг, который невольно учитывают все.

- Получается, в Турине на Олимпийских играх России не о чем беспокоиться?

- Игры – это совсем другое. Почему-то мне кажется, что там никто не будет помогать. Даже Плющенко.

- А какую роль вы отводите себе? Если восстановитесь, разумеется?

- Надеюсь, что восстановлюсь. Не первый раз, в конце концов. Правда, с некоторых пор мне почему-то стали меньше нравиться соревнования. Выступать в шоу люблю гораздо больше. Если бы мне предложили приличную работу в каком-то коллективе – с постоянной занятостью и приличной оплатой, то, возможно, я бы вообще закончил бы со спортом. Хотя, понимаю, что это малореально. В Америку русских не особенно приглашают, а без постоянной работы там делать нечего. Это в России можно всегда прийти к маме и она накормит. В любом случае – главное, вылечить ноги…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Назначенная на конец октября операция у Климкина сорвалась по банальной причине – предварительно взятые анализы крови оказались не очень хорошими. «Сказали, что надо попить таблетки и прийти через неделю», - грустно сказал он по телефону.

Впрочем, сейчас, когда сезон окончательно потерян, неделя – другая и в самом деле не имеет принципиального значения. Да и по-прежнему силен стереотип: пока у России есть Плющенко, на проблемы прочих спортсменов можно не обращать внимания.

О том, что у первого номера российской сборной больные колени, лучше не думать…