Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Завершился питерский турнир тем, чем и начинался, - танцами. Заключительная награда была разыграна в воскресенье. Впрочем, «разыграна» - громко сказано. Навка и Костомаров с первого дня соревнований шли впереди с таким отрывом от остальных, что лишить их законных 12 очков, которые даются за победу на этапе «Гран-при», могла лишь совсем чудовищная случайность.

«Кармен» Навки и Костомарова не оставила места для придирок. Хотя выступали фигуристы далеко не в лучшем состоянии: к концу недели пребывания в России обоих настигла акклиматизация. По словам Татьяны, накануне финала ей удалось поспать всего три часа, поэтому на льду она чувствовала себя совершенно разбитой.

Чемпионы мира - единственные, кому удалось отобраться в финал чемпионской серии в танцах с максимальным результатом: американцы Танит Белбин и Бенджамин Агосто, выигравшие самый первый из турниров, Skate America, могли бы добиться аналогичного результата, но отказались от участия в заключительном туре в Японии из-за травмы партнера. Так что этого дуэта в финале «Гран-при» вообще не будет.

Выдающийся результат сборной хозяев дал новый толчок не новым в общем-то размышлениям: смогут ли российские фигуристы завоевать четыре высшие награды и в Турине? Сейчас ответ кажется очевидным: если за оставшиеся два с небольшим месяца не случится ничего непредвиденного, то безусловными фаворитами Игр станут как раз те спортсмены, кто поднялся на высшие ступени питерского пьедестала.

Особую ценность этим победам придает то, с какими результатами они были одержаны. Ирина Слуцкая, набрав в сумме 198,06, превзошла рекордную сумму американки Саши Коэн - 197,60, что была зафиксирована два года назад на турнире Skate Canada. Татьяна Тотьмянина и Максим Маринин недотянули до своего же личного рекорда всего 0,57, но стоит учесть, что максимальный для себя результат фигуристы показали год назад на чемпионате мира, находясь на самом пике формы, тогда как сейчас они лишь начинают приближаться к такому пику. Что же касается Евгения Плющенко, то первый его выход на публику заставил забыть о неудачной концовке прошлого сезона, когда трехкратный чемпион мира был вынужден сняться с мирового первенства из-за травмы паха.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Кульминацией выступления трехкратного чемпиона мира стал его первый выход на лед - короткая программа. Новая, нигде еще не катанная «Тоска». Окончательный выбор в пользу этой композиции фигурист сделал всего месяц назад - услышал музыку во время своего выступления на втором этапе Кубка России в Москве, и все прежние заготовки на сезон были отметены за ненадобностью. Механизм принятия решения оказался несложен.

- Я чувствую эту музыку, понимаю ее, - объяснил Евгений. - Поэтому и не колебался с выбором. Хотя уже был настроен на то, что олимпийской короткой программой у меня будет «Однажды в Мексике» - та, что исполнял в Москве.

- Соперники Плющенко очень быстры и динамичны, - добавил тренер спортсмена Алексей Мишин. - В этих качествах они способны даже превзойти Женю. Но за их катанием не стоит философия. А в нашей новой программе можно показать именно глубину музыки.

Думаю, время оценивать программу первого номера российской сборной с точки зрения философии еще не пришло. В Питере «Тоска» была признана лучшей исключительно благодаря техническому исполнению. И совершенно невероятному куражу, свойственному Плющенко в родных стенах.

Насколько тот или иной спортсмен выложился в своем выступлении, лучше всего демонстрируют десять - пятнадцать секунд после того, как программа закончена. Первый выплеск эмоций не подделать - он всегда абсолютно искренен. Реакция Плющенко не оставляла сомнений: он отдал катанию все, что мог, и даже больше.

Если не знать предыстории, возможно, возник бы вопрос: «Зачем?». Зачем до такой степени выкачивать физические и нервные ресурсы из собственного организма, когда еще не набрана форма, да и сам турнир по большому счету второстепенен. Но одержать победу в первом после длительного перерыва старте и тем самым реабилитировать себя за неудачный предыдущий сезон для Плющенко было крайне важно. Он был обязан победить любой ценой. Поэтому и катался так, словно турнир в Питере был для него самым главным стартом всей жизни. А вот на произвольную немножко не хватило сил.

Об этом сказал сам фигурист, заметив, что усталость совершенно естественна: во-первых, слишком много сил было отдано на короткую программу, а во-вторых, набранная форма недостаточна, чтобы одинаково свободно кататься два дня подряд. Тем более в столь ответственной ситуации, на глазах у своей, домашней публики.

Но это уже было не важно. Короткой программой Евгений полностью восстановил статус-кво, в очередной раз подтвердив: если он катается так, как умеет, опередить его невозможно.

Короткая программа, собственно, психологически решила исход всей дальнейшей борьбы. Если разобраться, победить в ней куда тяжелее, чем в произвольной: не так уж мало фигуристов (в том числе и среди участников питерского «Гран-при») способны великолепно исполнить предписанные правилами элементы. Так что без малого девять баллов, на которые Плющенко оторвался от ближайшего преследователя - действующего чемпиона мира Стефана Ламбьеля, - воспринимались не просто как отрыв, но как катание в принципиально ином измерении.

Превосходство российского фигуриста в произвольной программе получилось более скромным. Швейцарец хоть и завалил открывающий программу тройной аксель, но дважды прекрасно справился с четверными прыжками, дополнительно компенсировал отставание более сложными, чем у Плющенко, вращениями и шагами и набрал в итоге за технику 71,30 (против 72,50, полученных Евгением). Зато разница за компоненты программы составила более пяти баллов.

Другое дело, что ни перед Ламбьелем, ни перед американцем Джонни Вейром вовсе не стояла задача вывернуться наизнанку в соперничестве с русским. К своим выступлениям в Питере оба отнеслись рационально, заметив, что все это пока еще не более чем тренировочный этап. Ламбьель, в частности, был весьма доволен уже тем, что его результат оказался на 20 с лишним баллов выше, чем на этапе «Гран-при» в Пекине.

Впрочем, с подобной позиции рассматривали свои выступления и победители в трех остальных видах программы. Слуцкая, Тотьмянина - Маринин и Навка - Костомаров выиграли турнир в «тренировочном» режиме - не прикладывая к этому максимальных стараний. Это и было в их победах самым ценным.

В ОЖИДАНИИ ШАНСА

Можно, конечно, сказать, что соперничество у женщин, танцоров и спортивных пар получилось в Питере куда более льготным, чем мужское. Однако столь же очевидным было то, что уже за два месяца до Игр российских лидеров отличает от всех прочих общий уровень класса. Когда даже в конце программ, несмотря на усталость, каждое движение продолжает оставаться предельно точным.

Правда, Тотьмянина и Маринин сделали совершенно нелепую ошибку во вращении. Дело в том, что тренер двукратных чемпионов мира Олег Васильев решил максимально использовать технический диапазон своих подопечных. У большинства пар комбинированное вращение в короткой и произвольной программах идентично, в то время как у Тотьмяниной и Маринина - нет. Под влиянием усталости Максим, начав вращаться, просто забыл, какую из программ исполняет. И, начиная с третьей смены позиций, пошел разнобой: Татьяна продолжала накручивать обороты под «произвольный» вариант, в то время как партнер переключился на «короткую» версию. Впрочем, поскольку ошибка совершенно не помешала победить, то и воспринималась после проката не с досадой, а с юмором.

На фоне чемпионов и не очень высокой конкуренции турнира в целом серебро Юлии Обертас и Сергея Славнова могло бы выглядеть просто ничем не примечательной медалью. Но пара запомнилась. В произвольной программе, поставленной на музыку Джузеппе Верди (традиционная дань главному старту сезона), прослеживались и скатанность, и настроение, и собственный стиль.

- Я рассуждала просто, - объяснила выбор постановки тренер спортсменов Тамара Москвина. - Совершенно очевидно, что Обертас и Славнов не обладают такими внешними данными, чтобы органично кататься под серьезную, сложную, незажигательную музыку, как это умеют Тотьмянина - Маринин или Петрова - Тихонов. Значит, нужно искать что-то более легкое для восприятия. У ребят все еще мало соревновательного опыта, не так много показательных выступлений. Поэтому нередки ошибки. То, что чаще ошибается Юля, я объясняю тем, что на ее долю в программе приходится значительно больше «взрывоопасных» элементов. Усложнять программу еще больше пока рано - она пока недостаточно выкатана. Хотя какие-то изменения с учетом выступления в Питере мы наверняка сделаем.

Рассчитывать на то, что третья российская пара будет участвовать в дележе олимпийских медалей Турина, сложно. Однако та же Москвина, прекрасно понимая недостаточную устойчивость позиций своих спортсменов, заметила: «Я готовлю их к тому, чтобы Юля с Сергеем были способны ухватиться за шанс, если такой шанс вдруг выпадет. Год назад на чемпионате Европы они этого сделать не смогли».

Напомню, что тогда, год назад, Обертас и Славнов впервые в жизни стали вице-чемпионами континента, чему были несказанно счастливы. Только вот выступление в целом получилось рваным - избежать ошибок фигуристы сумели только в короткой программе. Но именно там, в Турине, третья российская пара заставила арбитров посмотреть на себя другими глазами. Что немедленно было отражено в оценках «за компоненты программы» - они стали заметно выше, чем в предыдущем сезоне.

Фраза «использовать шанс» в устах такого тренера, как Москвина, может означать только одно: выиграть. Звучит нахально, а при нынешнем составе российской сборной так и вовсе кощунственно. Но давайте попробуем порассуждать абстрактно: Олимпийские игры - самые непредсказуемые соревнования из всех. И часто сильнейшим в них оказывается вовсе не тот, кто считался фаворитом до старта. А тот, кто сумел не упустить предоставленную судьбой возможность.

Само по себе это непросто. Думаю, все прекрасно помнят, какие психоз и разнобой начались в мужском турнире на чемпионате мира в Москве, когда с соревнований из-за травмы снялся Плющенко. Можно вспомнить и более давний пример: Олимпийские игры-94 в Лиллехаммере, где в короткой программе один за другим засыпались два олимпийских чемпиона - Брайан Бойтано и Виктор Петренко, а чемпионом стал совсем юный Алексей Урманов. И ведь не показал ничего супервыдающегося. Просто нервы оказались крепче, а голова - холоднее. Если разобраться, так и Ламбьель стал чемпионом в Москве исключительно по этой причине. Хотя на первой ступени пьедестала с таким же успехом могли оказаться и Вейр, и канадец Джеффри Баттл.

Собственно, пару Москвиной я упомянула исключительно для примера, а вовсе не потому, что готова поставить их на один уровень с действующими чемпионами мира. Но, если задуматься, при нынешних правилах и сложившейся в фигурном катании конкуренции ни один из российских фаворитов не может чувствовать себя в абсолютной олимпийской безопасности. Прошедшие пять этапов «Гран-при» дали тренерам и спортсменам богатейшую пищу для размышлений в плане трактовки элементов и связок новыми правилами судейства, но одновременно показали, сколь уязвимы стали те, кто выступает на льду. Один неправильный шаг дорожки или недокрученный оборот во вращении - и уровень сложности может в одночасье скатиться до минимального. Как это неоднократно происходило, кстати, с Навкой и Костомаровым.

Или взять те же прыжки: японка Мики Андо в короткой программе прекрасно выполнила каскад из двух тройных прыжков, однако один из них был засчитан судьями только как двойной. И ничем впоследствии не доказать, что имела место ошибка: протесты пострадавших сторон в новой системе судейства не предусматриваются.

Но таковы правила игры, к которым тоже нужно быть готовыми. И уж совсем не стоит рассчитывать, что через два месяца судьи станут проявлять лояльность к российским лидерам. Это мы уже проходили.