Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

До Мальме сборной России четыре раза удавалось собрать полный комплект золотых медалей на чемпионатах мира и Европы. При этом рекордным оказался турнир в Милане-98, где мы взяли все золотые и серебряные медали, а также одну бронзу. На чемпионате континента-2003 сборная России в пятый раз победила во всех номерах программы. Поздним вечером в пятницу золото нам принесли танцоры Ирина Лобачева и Илья Авербух, а в субботу - Евгений Плющенко.

Конечно, это триумф. Пусть четыре золота у нас бывало и раньше - в 1997, 1998 и 1999 годах, но только сейчас этот удивительный результат воспринимается как закономерность, к которой была готова не только сама Россия, но и Европа. Как относиться к столь подавляющему превосходству?

В мужском турнире все ясно. Непобедимый российский тандем в лице Алексея Ягудина и Евгения Плющенко деморализовал всех европейских соперников. Даже после ухода олимпийского чемпиона оправиться от шока и броситься в серьезное преследование им удастся не сразу. А вот турниры пар, танцевальный и женский оказались с точки зрения конкуренции весьма показательны: расстояние между российскими чемпионами и ближайшими преследователями явно уменьшилось. Окажись лидеры чуть менее зубастыми, их места на первой ступени европейского пьедестала вполне могли бы занять другие герои.

Все разговоры о том, что европейское фигурное катание переживает кризис, граничащий с деградацией, весьма условны. Об этом свидетельствуют и видимый прогресс уже знакомых нам спортсменов, и появление совсем новых лиц.

Другое дело, что все четыре российские победы оказались безоговорочными. Вряд ли у кого повернется язык сказать, что хоть в одном финале золото досталось России лишь потому, что соперники ошибались чаще и грубее. Такое раньше бывало, не спорю: история фигурного катания знает немало случаев, когда выступления чемпионов вовсе не выглядели действительно чемпионскими. Но к чемпионату в Мальме это не относится: каждой из четырех нынешних побед (как и серебром Елены Соколовой) можно гордиться по-настоящему. Без всяких скидок на промахи соперников.

Собственно, это и есть главный итог чемпионата Европы-2003. Дело ведь не только в золоте. Еще - в умении биться за это золото до последнего.

А теперь - о событиях заключительных дней чемпионата.

МИРНЫЙ ФИНАЛ

Танцевальный финал прошел на редкость слаженно и мирно. Более того, почти все сильнейшие - уникальный случай - оказались абсолютно счастливы итоговыми результатами. За исключением германского дуэта Кати Винклер - Рене Лозе и израильского Галит Хаит - Сергея Сахновского. Немцы были крайне близки к тому, чтобы сместить с четвертой позиции украинцев Елену Грушину и Руслана Гончарова - проиграли им оригинальный танец всего одним судейским голосом.

Но имидж парочки то ли инопланетян, то ли батареек, в котором представители Германии нарисовались перед публикой в финале, был, мягко говоря, не оценен. Тем более что Рене под конец выступления весьма нетвердо стоял на ногах и дважды плюхнулся на лед. Израильтянам же, видимо, никак не могут простить скандальную бронзу, завоеванную год назад на чемпионате мира в Нагано. Не помогли ни титанические усилия их нового тренера Евгения Платова, ни консультантская помощь Татьяны Тарасовой, ни довольно интересные программы: начиная с обязательного танца, дуэту указали его истинное (по мнению арбитров) место - 6-е, на котором они благополучно и пребывали до конца турнира.

Зато первая четверка оказалась хороша необычайно. Фигуристы не просто поднялись на соответственное количество мест, освободившихся после ухода с любительского льда олимпийских чемпионов из Франции Марины Анисиной - Гвендаля Пейзера, итальянцев и литовцев. Денкова - Ставийский, Навка - Костомаров и Грушина - Гончаров вплотную подтянулись к лидерам - чемпионам мира Ирине Лобачевой и Илье Авербуху. А как сочли многие, даже превосходили их в некоторых компонентах.

Сравнивать финальные прокаты было крайне тяжело. Болгарский и второй российский дуэты выбрали для исполнения восточную тематику, украинцы остановились на более драматической композиции, Лобачева и Авербух решились на рок-н-ролл. И угадали. Хотя скорее это был театр одного актера. Илья с таким энтузиазмом взял на себя главенствующую роль, что стало очевидно: функции партнерши сводятся к тому, чтобы не падать с поддержек и по возможности не попадаться ему под ноги. Ей это удалось.

ЛЕТАРГИЧЕСКИЙ СОН В РИТМЕ РОК-Н-РОЛЛА

Свою первую медаль на чемпионате мира среди юниоров Авербух выиграл 13 лет назад, выступая в паре с Анисиной. Вторую - с ней же в 92-м. Не распадись тогда дуэт, возможно, фигурист получил бы первое европейское золото гораздо раньше, чем в минувшую пятницу. Но что сейчас говорить...

- Мы начинали этот сезон как бы в летаргическом сне, - рассказывал Авербух после награждения и пресс-конференции, когда его партнершу увели на допинг-контроль. - Никак не могли заставить себя серьезно тренироваться. Вроде надо, а не хочется. Поэтому и этапы «Гран-при» выбрали самые поздние. Они-то нас и отрезвили. Победить мы сумели, но просматривать видеозаписи самим было неловко: грязь, неслаженность... Отчасти так случилось потому, что мы не форсировали форму из-за Ириной травмы. После операции на колене она все еще чувствовала боль. Тем не менее за оставшийся месяц мы титаническими усилиями успели доработать программы до такой степени, чтобы с ними было не стыдно выступать. С таким катанием, как на «Гран-при», думаю, вполне могли бы не попасть в первую пятерку. Так что есть над чем работать. Несмотря на то что в произвольной все получилось, выступали мы на пределе: сделаем - не сделаем. Если уж ехать в Вашингтон на чемпионат мира и биться там за золото, танец должен быть доведен до автоматизма.

- Акцент на партнера, который прослеживается в ваших выступлениях и прежде всего в произвольном танце, - следствие травмы Ирины?

- Отчасти. Вторая причина заключается в том, что тема рок-н-ролла близка прежде всего мне. Ира свободнее чувствует себя в классических композициях. Ей было психологически сложно идти на трюки. А их в программе много. Когда отрабатывали поддержку, где я кручу Ирину на голове, доходило до истерик. Ей же не 18 лет уже, когда еще не боишься ни крутиться, ни вниз головой надо льдом летать.

- В этом сезоне в США много писали о том, что Грушина и Гончаров, перешедшие год назад от Натальи Линичук к Татьяне Тарасовой, до такой степени прибавили в мастерстве, что способны оказать вам самую серьезную конкуренцию. Это беспокоило?

- Мы же видели, как ребята выступают на «Гран-при». Яркими лидерами они там не выглядели. Безусловно, стали сильнее. Но лишь повторили тот стиль, который неоднократно до них использовали другие, вплоть до фасона костюма. Этим нельзя победить лидеров. Мы сами хорошо поняли это, когда пытались бороться с Анисиной и Пейзера их же оружием.

- Отвечая на вопросы журналистов в микст-зоне, Грушина дала понять, что одну из ваших поддержек вы позаимствовали из их прошлогодней программы. Это действительно так?

- Каюсь. Когда мы начали тренироваться, ситуация сложилась тупиковая: времени на то, чтобы придумывать оригинальные элементы, просто не было. Но замечу, что мы не просто скопировали чужую поддержку, а взяли ее за основу. И модифицировали в сторону усложнения. Более того, если у Лены с Русланом эта поддержка получалась не всегда, то у нас стала почти коронным элементом. В танцах вообще принято заимствовать элементы и интерпретировать их по-своему. Ничего принципиально нового не придумаешь: у каждого всего две руки и две ноги. Неловкость я испытывал в большей степени оттого, что мы позаимствовали элемент у тех, с кем несколько лет тренировались в одной группе.

- Рок-н-ролл - весьма распространенный в фигурном катании танец. Не боялись, что после множества серьезных программ вас обвинят в легковесности, работе на публику?

- Это был рискованный шаг, согласен. Но я хотел выбрать этот танец еще для олимпийской программы. Знал: Анисина и Пейзера делают трагедийную постановку, и постоянно думал, что этому можно противопоставить. Бороться с лидерами их оружием, как я уже сказал, практически невозможно. Однако довести задуманное до исполнения мы тогда по ряду причин не смогли.

Сейчас же я лично руководствовался иными соображениями. Во-первых, устал от драматических танцев. Видеть их не могу. Все ведь приедается. В свое время публика сходила с ума от бешеного темпа и темперамента Бестемьяновой, потом это надоело, и все начали превозносить красивое, с изысканными линиями катание Климовой. Затем и этот стиль стал восприниматься как нечто однотипное, и, если помните, Олимпийские игры в Альбервилле Климова и Пономаренко выиграли с программой совершенно иного характера. Одна тенденция неизменно сменяет другую. Думаю, сейчас самое время для новаций.

- Две оценки 6,0 при том, что в судейской бригаде не было российского арбитра, вдохновляют?

- Не то слово! Когда я говорил, что мы с Ириной остаемся, чтобы выигрывать, имел в виду не то, что нам что-то недодали в прошлом сезоне, а то, чтобы выигрывать именно так: с максимальными оценками, стоящим залом. Такого ведь в нашей карьере почти не случалось...

ПОМЕХА ИЛИ ПОМОЩЬ?

После танцевального финала ко мне подошел журналист агентства АР.

- В русском языке есть выражение, смысл которого заключается в том, что меняй - не меняй, а толку никакого? - поинтересовался он.

- Что вы имеете в виду?

- Судейство, что же еще. Ни для кого не секрет, что одна из целей, которую преследовал ИСУ, вводя новшества, - хоть таким образом нарушить гегемонию России. А вы выигрываете и выигрываете.
Новая система оказалась, думаю, на руку танцорам. При старой отсутствие в бригаде представителя России вполне могло оказаться чреватым не только для чемпионов, но и для бронзовых призеров. Сейчас же итог оказался вполне объективным. Роман Костомаров, впервые поднявшийся с Татьяной Навкой на пьедестал европейского чемпионата, честно признался:

- Рад, что все настолько изменилось в лучшую сторону. В прошлом сезоне мы катались неплохо, но те места, на которые нас ставили, с моей точки зрения, были незаслуженно низкими.

- Вас беспокоило то, что в бригаде отсутствует российский арбитр?

- Да. Всегда приятно видеть у бортика знакомого человека. В таком случае стараюсь кататься именно для него, а не для абстрактного зрителя.

- Где приятнее выступать - в больших залах или таких, как в Мальме?

- В больших. Здесь поначалу даже тренироваться сложно было: потолок давил, стены. Но к началу выступлений привыкли. Хороший лед, хорошая публика - русские болельщики откуда-то подъехали. Приятно.

- Сильно волновались перед финалом?

- Да. Не очень удачный стартовый номер вытянули. Принято считать, что последними кататься хорошо. В этом, безусловно, есть свои преимущества. Но ждать своего выхода после разминки больше получаса тяжело. И нервишки горят, и мышцы остывают.

- Что, кстати, случилось на льду, когда вы сбились в танце?

- С рукава соскочил манжет. На трех соревнованиях все было в порядке, а потом, видимо, ослабла резинка, и манжет попал мне на запястье. Пришлось отбросить его в сторону, а он не долетел до борта и оказался на льду.

- За это наказывают?

- При желании в танцах можно снизить оценку за что угодно…

СОЛО ОДИНОКОГО КОРОЛЯ

Из всех российских побед четвертая оказалась наиболее предсказуемой: конкурентов у вице-чемпиона Олимпийских игр Евгения Плющенко в Мальме не предвиделось изначально. Но грустно было слушать рассуждения фигуриста о том, что знаменитый каскад 4+3 вполне можно было вообще не делать. Да и без четверного прыжка расстановка мест вряд ли бы изменилась. С кем соперничать? С французом Жубером, еще год назад впадавшим в экстаз от возможности сфотографироваться вместе с Евгением и Алексеем Ягудиным? Или со швейцарцем Ламбьелем, который в прошлом сезоне хоть и запомнился феноменальными вращениями, шел на каждый тройной прыжок, как Матросов на амбразуру, - без шансов уцелеть...

Положа руку на сердце, с французами, занявшими второе и третье места, вполне могли посостязаться два других российских участника - Илья Климкин и Станислав Тимченко. Но перегорели, не выдержали напряжения.

Жеребьевка на короткую программу сложилась для Плющенко крайне благоприятно - он вместе с дебютантом - Станиславом Тимченко - попал в сильнейшую группу наконец-то дорвавшихся до льда участников. Из-за отмены квалификации спортсмены получили дополнительный свободный день, но он стал скорее наказанием, чем благом: непросто ждать старта, когда чужая соревновательная жизнь бьет ключом. Второй номер российской сборной Илья Климкин заметил по этому поводу: «Никогда не думал, что ожидание может быть таким тяжелым занятием. Только сейчас понял, как же приходилось страдать девушкам все годы, пока их выступления замыкали программу соревнований».

Ко времени выхода сильнейшей группы Климкин успел зарекомендовать себя сильнейшим из 25 спортсменов - возглавил протокол с лучшим результатом, несмотря на то, что задуманный каскад - главный элемент из восьми предписанных - ему не покорился. Четверной прыжок фигурист сделал, а вот на тройном не устоял на ногах.

Тимченко, попавший в команду исключительно по причине несвоевременной травмы Александра Абта, откатался чисто, интересно, но по-мальчишески угловато. Посему и получил третью позицию с перспективой опуститься на более низкое место после выступления сильнейших.

Мужской турнир, что и говорить, сильно пострадал от ухода Алексея Ягудина. Наиболее захватывающий вид программы, вокруг которого все последние годы кипели нешуточные страсти, на этот раз превратился в заведомый бенефис одного-единственного спортсмена - Плющенко. Но в короткой программе вице-чемпион Олимпиады преподнес неожиданный и весьма огорчительный сюрприз - сорвал каскад 4+3.

Вины фигуриста в том не было. Именно в том месте, где Евгений привык выполнять прыжковую комбинацию, на разминке упал француз Брайан Жубер, пропахав во льду приличную рытвину. В нее и попал конек фаворита. Хорошо еще, что Плющенко отделался малой кровью - срывом второго прыжка. Могло обернуться куда более серьезными последствиями - большинство травм фигуристов происходит именно в такой ситуации.

Неожиданно низкие оценки за технику исполнения - 5,4-5,5 - не помешали Евгению (как и предполагалось) возглавить борьбу. Тем более что артистическая сторона катания, заслуженно удостоенная почти максимальных баллов, полностью компенсировала досадную ошибку.

- Мы не стремились поразить публику сложностью, - невозмутимо заметил Мишин. - Облегчили дорожку шагов, но лишь с той целью, чтобы подчеркнуть образ, который Женя создает на льду. «Адажио» Альбинони, как мне кажется, не требует какой-то навороченной программы. Так что в целом я полностью удовлетворен выступлением. Сложность будем демонстрировать в произвольной.

Главную задачу Плющенко решил: вернул себе корону, которую год назад уступил Алексею Ягудину, отказавшись приехать на чемпионат Европы в Лозанну. В Швеции Евгений продемонстрировал местами великолепное катание, хотя и далековатое от того, к которому за последние годы привыкли болельщики. Наверное, неправильно винить спортсмена в том, что, потеряв непримиримого конкурента в лице Ягудина, он перестал выходить на лед с пылающими в предвкушении дуэли глазами, но наблюдать за финалом в мужском катании было грустно. Наиболее точно высказался по этому поводу кто-то из болельщиков в Интернете: «Плющенко падает на разминке с четверного сальхова, затем с риттбергера, и никому это не кажется концом света».

Нечто подобное обсуждалось и в пресс-центре. Смысл высказываний сводился к следующему: «Кто бы мог предположить, что от травмы Ягудина так сильно пострадает Плющенко?».

Ирония, ставшая следствием разочарования общим уровнем финала, порой доходила до сарказма: «Да не надо было Плющенко вообще прыгать выше головы! Если бы он сделал два четверных, его в этой компании просто не поняли бы».

Однако шутки в сторону: чемпион Европы сумел сделать главное - он преодолел все последствия олимпийского кризиса. Как и все остальные, потерял массу нервов в ожидании непривычно затянувшегося старта.

- Непросто ждать пять дней, глядя на то, как выступают другие. Надо было приехать в Мальме еще позже, - сказал по этому поводу чемпион.

Кроме этого, у Плющенко были другие проблемы. В конце декабря, накануне первенства России в Казани, он, как и многие другие, не смог избежать гриппа и не участвовал в отборе. Поэтому у фигуриста были все основания чувствовать себя удовлетворенным.

- Думал, будет сложнее, - сказал он. - На тренировках я довольно успешно выполнял второй четверной, а вот на последней разминке начались сбои. Сорвал тройной флип, затем риттбергер. Рад, что удалось собраться на финал.

- Ваш тренер Алексей Мишин считает, что двух четверных прыжков в произвольной программе вполне достаточно для победы на любых соревнованиях. Вы тоже так думаете?

- Чем больше их, тем лучше. Сейчас, может, и достаточно, но не исключаю, что через год-два многие одиночники начнут прыгать несколько самых разных четверных.

- Вы часто говорите, что в соревнованиях для вас самое важное - борьба с собой. Как эта борьба протекала в Мальме?

- Себя я поборол.

- Что порадовало больше всего?

- То, что сумел сделать все, на что способен в данный момент. Особенно доволен каскадом.

- С самого начала поняли, что рисковать со вторым четверным прыжком не стоит?

- Я чувствовал, что этот риск может оказаться неоправданным. Последний этап подготовки дался тяжело. При гриппе температура скакала от 38 до 35. Неделю мучился кровотечением из носа. За несколько дней до отъезда в Швецию у меня заболела спина. Потом стопа. Травмы не бог весть какие, но в совокупности они сильно мешали. Понимаю, что это мало кого интересует. Поэтому планы самые серьезные: вернуться в Питер, подлечиться и начать готовиться к финалу «Гран-при».