|
|
|
|
|
|||
В годы выступлений в любительском спорте Артура Дмитриева уважали особо. Спортсмен до мозга костей, он был еще и главным помощником своего тренера Тамары Москвиной и вместе с ней постановщиком собственных программ, и художником-модельером, когда речь шла о фасоне платья для партнерши. Так было и тогда, когда Дмитриев выиграл Олимпийские игры в Альбервилле с Натальей Мишкутенок, и в 98-м в Нагано, где он стал первым с совсем юной Оксаной Казаковой. Потом Казакова и Дмитриев покинули любительский спорт. И в Ващингтоне добились победы в турнире, который в профессиональной среде до сих пор считается чемпионатом мира. Официально, правда, соревнования стали именоваться иначе. Но разве в этом суть? Победить Дмитриев не рассчитывал. Чемпионат в Вашингтоне проводился под эгидой IMG, и даже судьи, приглашенные на турнир, не особо скрывали симпатий к тем, кто представлял эту фирму, или по крайней мере шоу IMG Stars on Ice. Казакова с Дмитриевым для них были чужаками. И тем не менее победили. Их новая, еще не обкатанная программа, в которой Артур представал в роли кукольника, а Оксана - марионетки на веревочках, произвела настоящий фурор. - Год назад, выиграв в Вашингтоне, вы приобрели бы официальный титул чемпионов мира. Сейчас стали просто чемпионами. Для вас есть разница, как называются эти соревнования? - По большому счету нет. В Америке проводится не так много больших турниров. Самый крупный и престижный - именно этот, в Вашингтоне. Поэтому все так и стремятся попасть в число участников, засветиться на телевидении, показать, что ты в обойме. Результат в некотором роде второстепенен. Возьмите Филиппа Канделоро. Он прекрасно понимает, что выиграть не может ни при каком раскладе. Но он и приехал не выигрывать. Ему абсолютно наплевать, как он катается, - прежде всего важна реклама. Главное - чтобы запомнили зрители, чтобы организаторы коммерческих турниров продолжали тебя приглашать. Естественно, призовые деньги тоже играют роль, но не первую. - Новая произвольная программа, с которой вы выступали, была сделана специально к чемпионату? - К зимнему туру Тома Коллинза. У нас с ним контракт, который распространяется еще на два года. - Получается, специально для соревнований вы программ вообще не делаете? - Это зависит от многих вещей. Прежде всего от графика выступлений, который обычно расписан на год вперед. Есть шоу, для которых требуется подготовка конкретных номеров: фигуристам присылается уже скомпонованная музыка, и ты под нее подгоняешь программу. Однажды, например, мы работали с пианистом Ричардом Клайдерманом. Он играл на инструменте, который вывозили прямо на лед, а мы под его музыку катали специально для этого случая разученный номер. - Были на подтанцовках, получается? - Скорее он - у нас на аккомпанементе. Это все-таки был не его персональный концерт, а ледовое шоу. - Судя по всему, график выступлений в Америке у вас с Оксаной довольно плотный? - Не сказал бы. Дело в том, что Оксана постоянно живет в России, а я - в Америке. Перед чемпионатом мира мы катались вместе всего лишь около трех недель. Это вообще не срок для отработки программы. - Помнится, уходя из любительского спорта, вы сказали, что чувствуете неловкость перед партнершей. Мол, у вас уже все титулы есть, а Оксана молодая, ей еще кататься и кататься. Получается, сейчас именно вы заинтересованы в том, чтобы много выступать? - Мы пока никак не можем найти компромисс. Оксана считает, что я должен приехать в Россию и тренироваться там. Но у меня в Америке семья, ребенок. Оставить их здесь одних я не могу. И увезти не могу. Таня работает тренером-хореографом - помогает Москвиной ставить программы американской и японской парам. Артур ходит в американскую школу. - И занимается фигурным катанием? - Начинает. Уже прыгает двойные прыжочки. Из него, в отличие от меня, вполне может получиться неплохой одиночник. Он тоненький, легкий, прыгучий. - В Вашингтоне я обратила внимание, как сильно иногда бросается в глаза возраст спортсмена. Например, когда на лед после Курта Браунинга выходит Брайан Орсер, отчетливо понимаешь, что Браунинг еще выдерживает конкуренцию с тем же Ильёй Куликом, а Орсер, увы, совсем ветеран. Вы когда-нибудь задумывались, что однажды зрители скажут: «Вот пенсионер Дмитриев кататься вышел»? - Такое было, и много раз. Более того, подобная ситуация возникла перед Олимпийскими играми в Нагано, когда меня категорически не хотели брать в олимпийскую команду. Считали, что перспективнее послать более молодую пару. - Я знаю об этом. - А я не знал. И слава Богу. Психологической нагрузки нам с Оксаной и без этого хватило с лихвой. Потом уже Москвина рассказала, каких усилий стоило нас отстоять. Слышать такое было крайне неприятно. - А сами вы никогда не задумываетесь, глядя на других: «Ну зачем он до сих пор катается»? - Понимаете, в чем дело... С моей точки зрения, самое интересное, что может быть в спорте, - это выступать самому. Никакая тренерская работа с этим не сравнится. Я ведь сам тренировал - помогал Тамаре Николаевне. Поэтому знаю, что говорю. Но вопрос хороший. Спорт - совсем другая жизнь. Поэтому уйти, чувствуя, что уже достиг не только определенного уровня умения, но и знаний, опыта, безумно тяжело. Тем более уйти из любимого дела. Поэтому все и цепляются за любую возможность продлить жизнь в спорте. Осуждать за это нельзя. К тому же давно заметил: с возрастом каждый старается относиться к себе как можно более профессионально и работать соответственно. Мы с Оксаной, считаю, к своей работе до сих пор относимся недостаточно профессионально. Если бы работали по-настоящему, как в любительском спорте, соревноваться с нами было бы очень тяжело. - В любительском спорте, на мой взгляд, проще найти мотивацию. Выиграл титул - стремишься к более высокому. Сделал сложный элемент - пытаешься сделать еще сложнее. И любой спортсмен сам прекрасно чувствует - растет он или нет. А какие критерии у профессионалов? - Тоже интересный вопрос. Если в любительском спорте ты обязан сделать за определенное время определенный набор элементов, то здесь - добиться того, чтобы зал встал. Как ты этого добьешься, какими методами - никого не волнует. Но ты обязан. Не встал зал - значит, ты свою работу не сделал. - Если бы вы сегодня проиграли, расстроились бы? - Да. По той причине, что произвольный номер у нас был сильнее, чем у кого бы то ни было. - По каким критериям вы об этом судите? - Слишком много лет провел в спорте. Научился понимать, что хорошо, а что плохо. - Проиграть опасались? - Был уверен, что проиграем. Обе пары, с которыми мы соревновались, имеют непосредственное отношение к IMG. Тем, кстати, выгодно приглашать своих на свои же соревнования. Не только с точки зрения престижа, но и с финансовой: агенты получают комиссионные. Соревноваться в такой ситуации крайне сложно. В этом сезоне мы уже выступали на одном из турниров IMG в Канаде, катали ту же самую программу, что в Вашингтоне, в качестве технической. Сделали все чисто. Зал встал. А оценки были 4,9 - 5,0. В итоге нас с двумя падениями и со срывом поддержки обошла канадская пара, у которой контракт с IMG. Такое чувство было, словно прилюдно грязью облили. - Такие вещи сильно подогревают самолюбие? - Лично мне помогают. Ага, думаю, подождите, ребята... - После проката произвольной программы в Вашингтоне вы рассчитывали, что зал встанет? - Надеялся. Думал, хоть один судья десять баллов за артистизм поставит. Ну а когда этого не случилось, понял, что наша победа очень многим поперек горла встала. - На пресс-конференции вы сказали, что основная сложность вашей произвольной программы в том, что в ней много движений, нехарактерных для фигурного катания. Насколько тяжело было их освоить? - Работа с предметом требует прежде всего четкости исполнения. Тогда и зал совершенно по-другому следит. Мы же катались сыровато. - Сколько программ вы обычно делаете на сезон? - Две-три. Не считая тех, которые ставятся для единственного выступления. - Вы работаете практически без тренера. Это осложняет спортивную жизнь или в профессиональном спорте присутствие тренера второстепенно? - Тренер нужен всегда. Особенно в парном катании. Мне может казаться, что все делаю хорошо, но ведь зеркала на льду нет. Тамара Николаевна сейчас сосредоточена на подготовке к Олимпийским играм Лены Бережной и Антона Сихарулидзе, нам же очень помогает ее муж - Игорь Борисович Москвин. С ним мы занимаемся технической стороной. Отрабатываем скольжение, элементы, шаги... - За тем, что происходит в любительском спорте, следите? - А как же? Обязательно. - И что же, с вашей точки зрения, сейчас происходит в парном катании? - Очень прибавили лидеры. В сложности, в исполнении. - Кого именно вы считаете лидером? - Чемпионов мира Сале - Пеллетье из Канады, Антона с Леной, китайцев, которые четверной выброс и четверную подкрутку делают. Остальным парам до этих трех далеко. - В прошлом году было много высказываний о том, что канадцы выиграли чемпионат мира только благодаря «домашнему» судейству. Вы, выходит, так не считаете? - Считаю, что все три пары вполне достойны быть олимпийскими чемпионами. Если выиграют китайцы... Хотя лично я думаю, что они не выиграют. У меня на этот счет свои соображения, о которых пока говорить не хотел бы. Канадцы сильно прибавили артистически, они нравятся зрителям, а главное, благодаря им впервые за много лет возникла очень реальная возможность поменять русских на пьедестале. Этого ведь, что скрывать, хотят многие. - Ностальгия по любительскому спорту у вас хоть иногда возникает? - Сейчас уже нет. Прошло. Тяжело было вначале. Когда с одной стороны кажется, что еще можешь что-то сделать, а с другой - досконально знаешь, каких мук это стоит. Видимо, я провел слишком много времени в большом спорте. - Свой возраст вы чувствуете? - Сложный вопрос. Когда смотрю на молодых, безусловно, чувствую. Хотя чем больше смотрю, тем лучше понимаю: в чем-то могу им и фору дать. 2001 год |
Фигурное катание - Чемпионат мира среди профессионалов 2001 - Вашингтон (США) 
