Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

- Раздватрич-тыре, раз-дватрич-тыре, раздватрич-тыре, раздва... Видела? - Еленa Чайковская оторвала взгляд ото льда и посмотрела нa меня. - Они должны делать шаг на третий такт, а делают на второй. Потому что выдержать паузу можно только тогдa , когда набрана скорость. А скорость они не могут набрать, потому что дугу партнерша делает не на том ребре, в середине его меняет - виделa , как у нее в этот момент дергается конек?

Увидев мой слегка растерянный взгляд, Чайковская вздохнула: «Сейчас покажу еще раз, и ты все поймешь».

Понимала я в этот момент другое. А именно - что у меня, выражаясь современным языком, «едет крыша»: мне начинают нравиться обязательные танцы.

С точки зрения здравого смысла, нравиться тут нечему: 29 пар, танцующих совершенно одинаковый - до мельчайших движений - танец под одну и ту же музыку - испытание не для слабонервных. Тем более что сразу после первого танца начинается второй. Однако для профессионалов именно на обязательных танцах становится понятным многое. Детали мне и пыталась объяснить Чайковская.

В этом году в качестве обязательных танцев были выбраны «Золотой вальс», который в свое время блестяще исполняли Марина Климова - Сергей Пономаренко и в честь которых танец был включен в списки обязательных, янки-полька имени американцев Джуди Швомейер - Джеймса Сладки и древняя как мир румба. Предсоревновательный жребий (из двух последних танцев выбирается один) польку отсеял.

Как объяснила Чайковская, обязательные танцы прежде всего позволяют увидеть, кто из фигуристов лучше владеет коньком. Например, в румбе, где в рисунок танца было заложено несколько перетекающих друг в друга дуг, многие (я, естественно, не беру во внимание лидеров) катились почти по прямой - так проще. Обычный зритель на такие детали внимания, как правило, не обращает. Для судей же каждый «капканчик» позволяет моментально увидеть, кто чего стоит.

Еще один показатель мастерства «по Чайковской» - отсутствие так называемой «лесенки» в движениях партнеров: когда в одном и том же движении фигурист приседает, а его партнерша поднимается в полный рост. Или наоборот. Движения (и не только ног) должны быть максимально синхронны, партнеры - максимально близко друг к другу, скорость скольжения - тоже максимальная, сколь бы сложным ни был рисунок танца. Высшим пилотажем считается, когда во втором круге танца (по правилам полный рисунок нужно повторить дважды) фигуристам удается проехать по следам собственных же лезвий.

Но хватит технических деталей. Я не раз уже писала о том, что именно на последнем перед Олимпийскими играми мировом чемпионате в танцах на льду на 99 процентов определяются будущие олимпийские чемпионы. Больше всего изменений в привычной расстановке фигуристов, которая в танцах, бывает, не меняется годами, происходит тоже в предолимпийский год. Может быть, поэтому трибуны «Мэйли-арены» были заполнены куда плотнее, чем это обычно бывает во время обязательной программы.

Если бы не февральский финал «Гран-при», можно было бы до самой Лозанны сохранять уверенность в том, что российская сборная в этом сезоне находится в полном порядке: четыре золотые медали из четырех, завоеванные на парижском чемпионате Европы, были лучшим тому подтверждением. Но, видимо, в распорядке двух дней, составленном фортуной для российской сборной в канадском Гамильтоне, главным мероприятием значился холодный душ: все четыре вида программы Россия проиграла. Особо опасным выглядел проигрыш в танцах. Канадцы Шэ-Линн Бурн - Виктор Краатц впервые в жизни опередили российский дуэт Анжелику Крылову - Олега Овсянникова.

Многие из наблюдавших за соревнованиями в Гамильтоне тогда были склонны объяснить поражение тем, что канадцам здорово помогли их же, канадские, стены, находясь в которых судьи были вынуждены играть по правилам хозяев. Думаю, причина была не в этом. Во всяком случае, абсолютно нейтральные бригады судей (если вообще допустить, что в танцах бывают нейтральные бригады судей) продемонстрировали на уровне чемпионата мира, что канадский и российский дуэты абсолютно равны. В цифрах это выглядело так: после вальса Бурн - Краатц и Крылова - Овсянников делили второе-третье места (одно четвертое, три третьих и три вторых места у каждой из пар), а после румбы российский дуэт вышел вперед всего на 0,2 балла. Вспомнить, когда в танцах в последний раз встречалась столь плотная расстановка пар, Чайковская не смогла. Я - тем более.

Вопрос с лидерами был решен однозначно. В этом виде катания лишь однажды - еще в 70-х годах - судьи выставили за обязательный танец высшие оценки - 6,0 - олимпийским чемпионам Инсбрука легендарным Людмиле Пахомовой и Александру Горшкову. Но вскоре ИСУ довело до судей свою точку зрения, которая заключалась в том, что максимальной оценки в обязательном танце быть просто не может. И пределом мечтаний для сильнейших танцоров в «школе» стало 5,7 - 5,8.

Грищук и Платов получили 5,8 - 5,9.

По мнению бывшего президента ИСУ Лоуренса Деми, с тех пор, как он видел олимпийских чемпионов в Париже, класс их катания вырос на порядок. «Хотя, - подчеркнул Деми, - в Париже я был уверен, что лучше кататься уже нельзя».

Заметный, даже по сравнению с прошлым годом, скачок сделали американцы Элизабет Пунсалан - Джерод Суоллоу. Об этом говорили еще в октябре, во время турнира Skate America в Спрингфилде. Однако с трудом верилось в то, что американцы сумеют кого-либо вытеснить из сильнейшей шестерки. Им удалось. Сразу два признанно сильных дуэта, российский -Ирина Лобачева - Илья Авербух, и украинский - Ирина Романова - Игорь Ярошенко, оказались позади.

Столь яркое выступление привлекло внимание не столько к самим фигуристам, сколько к их тренеру - Игорю Шпильбанду. Единственному бывшесоветскому специалисту, сумевшему среди огромного количества американских тренеров - иммигрантов выдвинуться на первые роли.

В 1990-м Шпильбанд просто сбежал из ансамбля Татьяны Тарасовой во время американских гастролей с несколькими другими фигуристами: другого способа остаться в США тогда не существовало. Сразу попал в Детройт, где ему сразу удалось набрать группу маленьких детей. А в 1992-м к нему пришли Пунсалан и Суоллоу.

- У них была репутация бесперспективных, - вспоминал Игорь. - В олимпийскую команду отобраться не удалось. Я же мечтал о том, чтобы поработать со взрослой парой, какой бы она ни была, потому что тем малявкам, с которыми я работал, до результата было далеко. Самым трудным оказалось приучить фигуристов к тому, как (с моей точки зрения) следует работать. В Америке слишком распространено убеждение, что тренер может сделать результат сам, надо ему только заплатить. Ну а когда ребята почувствовали, что прогрессируют, когда они впервые выиграли национальный чемпионат и за их тренировки стала платить американская федерация, заставлять их работать мне уже не приходилось.

Что ж, если в Америке в обозримом будущем появятся танцоры, способные бороться за медали, Шпильбанд вполне заслуживает если не памятника, то мемориальной доски, какой в соседней Канаде вполне заслуживает Наталья Дубова. Когда после Игр в Лиллехаммере из любительского спорта ушли Майя Усова и Александр Жулин, а чуть позже распалась еще одна дубовская пара - Татьяна Навка - Самвел Гезалян, сильнейшими в группе российского тренера остались «казахи» Елизавета Стекольникова - Дмитрий Казарлыга, которым не удавалось подняться выше второго десятка, Дубова изо всех сил пыталась меня убедить, что находит искреннее наслаждение в том, чтобы «просто учить», а не драться за медали. Я же изо всех сил, чтобы не сыпать тренеру соль на рану, делала вид, что верила в это.

И тут появились канадцы. Дубова же с удвоенной энергией ринулась в бой.

В какой-то степени ей повезло. Но и Бурн - Краатцу повезло не меньше. Найти за два года до Игр свободного тренера такого класса, как Дубова, практически не реально: этих тренеров в мире всегда можно было пересчитать по пальцам одной руки. А находиться в соседстве, как показывает практика, таланты просто не могут.

...Близость олимпийского года резко активизировала ситуацию и в парном катании. Еще год назад можно было с очень большой вероятностью предсказывать, кто именно будет бороться за победу. Претендентов же на главную награду редко бывало больше трех. В Лозанне с самых первых тренировок было видно, что все три российские пары, немецкая и как минимум две американские находятся в блестящей форме. Близко к ним в предварительных прогнозах стоял и французский дуэт Сара Абитболь - Стефан Бернади. Итого - семь равносильных соперников. Если вспомнить, что по существующей системе определения победителей в фигурном катании прыгнуть с шестого, а то и с пятого места на первое практически невозможно, легко понять, сколь важным для фигуристов и их тренеров становилось выступление в короткой программе.

По жребию Дженни Мено -Тодд Сэнд и Киоко Ина - Джейсон Дангджен катались впереди перечисленных претендентов. Оба проката были не слишком выразительными, но на редкость чистыми. Особенно удивительно было видеть это в исполнении первой пары: всего три недели назад на отборочном чемпионате США Мено - Сэнд катались из рук вон плохо: в короткой программе Тодд ухитрился в течение последней минуты проката уронить жену с поддержки и уложить прямо на лед в тодесе (при этом он свалился и сам).

Больше во вторник вечером избежать ошибок не было суждено никому. Первыми в этом убедились Мэнди Ветцель - Инго Штойер: они сорвали параллельное вращение. Оксана Казакова и Артур Дмитриев ошиблись в прыжке (Оксана сделала три оборота, в то время как Артур - два) и получили сумасшедший разнобой в оценках из-за того, что ошибку заметили далеко не все арбитры, и четвертое место. Ельцова - Бушков на уже созданном фоне выглядели чуть ли не эталоном: Андрей лишь незначительно покачнулся на приземлении после тройного. Но, видно, у судей были свои планы на происходящее - немцы остались на первой строке, россияне - на второй. Катание французов и вовсе внесло сумбур: они получили шестой результат, но благодаря сочетанию судейских голосов в оценке их катания Казакова и Дмитриев поменялись местами со второй американской парой Киоко Ина - Джейсоном Дангдженом и с четвертого переместились на пятое место. И, наконец, Елена Бережная - Антон Сихарулидзе воткнулись в табель о рангах третьими, после чего все, кроме первых двух пар, переместились еще на строчку вниз.

Немцы не появились даже на жеребьевке - немедленно уехали отдыхать. У них этот сезон сложился как никогда тяжело, хоть и благоприятно: на всех турнирах, включая финал Гран-при, Ветцель и Штойер сумели обойти действующих чемпионов мира Ельцову и Бушкова. Исключением стал лишь чемпионат Европы, где питерцы добавили еще одно золото к тому, что было завоевано в 1993-м в Хельсинки.

Пресс-конференция, на которой были только две российские пары, свелась, собственно, к традиционному вопросу о шансах и традиционному ответу: «Все решится завтра...». К Наталье Павловой - тренеру действующих чемпионов мира - я подходить не стала: слишком явно читалась у нее на лице единственная мысль: год назад в Эдмонтоне после короткой программы пары уходили в суточный тайм-аут в том же порядке: первыми - Ветцель -Штойер. За ними - Ельцова и Бушков.