Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

На чемпионат мира-1996 в Эдмонтон Кулик имел все шансы не поехать вообще. После крайне неудачного выступления на чемпионате Европы только ленивый не критиковал новую программу Ильи, и коллегиальным решением федерации было решено назвать окончательный состав команды после дополнительного - на турнире в Санкт-Петербурге - отбора.

Собственно говоря, розыгрышу тогда подлежало лишь одно вакантное место - второе. Кандидатура олимпийского чемпиона Алексея Урманова даже не ставилась под сомнение, хотя на чемпионате Европы Урманов не выступал.

А в четверг вечером в Эдмонтоне Кулик сидел в зале для пресс-конференций с серебряной медалью на шее, счастливо улыбался и никак не хотел верить, что все уже позади. Потом, прямо от микрофона, призеров забрала допинг-служба, и поговорить спокойно мы смогли лишь совсем поздно на пути в гостиницу.

- Давайте начнем с того момента, как вы закончили короткую программу и ушли с катка лидером.

- Ничего особенного не было. Я люблю выступать в произвольной, имея лучший результат в короткой, в которой я тут катался хорошо, легко: все-таки выступать в числе первых гораздо предпочтительнее, чем в конце программы. Аппетит был в порядке, спал тоже прекрасно, несмотря на то, что после победы Марины Ельцовой и Андрея Бушкова в парном катании в гостинице слегка шумно было. А с утра уже начал от себя мысли всякие отгонять.

- И много их было?

- А как же? Много чего в голову лезло. Особенно пока ждал выхода. И кататься тяжко было. Понимал, что нельзя ошибаться. Старался сосредоточиться только на технических моментах, - хотя знаю по собственному опыту, что, как только хоть на мгновение задумаешься о том, что прыжок может не получиться, - жди неприятностей. Но все получилось, и я абсолютно доволен. Единственное, что могло бы быть лучше, - второй каскад: мне не хватило скорости и второй тройной прыжок я был вынужден исключить. За это, собственно говоря, оценки чуть снизили.

- Я видела ваше лицо, когда их объявили, - радости в нем было мало.

- А какое лицо может быть у человека, который рассчитывал выиграть и вдруг увидел, что он - только второй? Но я даже рад, что я второй. Для психики лучше.

- Хотите сказать, что плохо переносите славу?

- Сильнее будет стимул стать первым.

- Я уже не раз слышала мнение, что на следующем чемпионате будет трудно претендовать на победу, не имея в программе прыжка в четыре оборота. Ваши комментарии?

- Я делаю четверной на тренировке. Но не настолько хорошо, чтобы включать его в программу. Только-только со своим набором тройных справляться научился. И то, как показывает практика, не всегда.

- Кстати, что с вами случилось на чемпионате Европы? Могу ошибаться, но мне кажется, более неудачного выступления в вашей карьере еще не было.

- Было. На первом юниорском чемпионате мира. После короткой программы я был вторым, а после произвольной улетел на одиннадцатое место. А в Софии... Думаю, это возрастное: голову клинит.

- В каком смысле?

- В разном. Но пройдет, обещаю.

- Своим выступлением с технической точки зрения вы довольны?

- В общем, да. Я вообще эту программу катаю с удовольствием. Мне все в ней нравится. Музыку, кстати, я совершенно случайно нашел сам, смотрели дома мультфильм «Алладин», и я вдруг обратил внимание на мелодию. И сразу стал прикидывать, какую программу под нее можно сделать.

- Знаю, что вам помогала ее ставить Татьяна Тарасова, рабочие требования которой выдерживают далеко не все фигуристы, которым приходилось с ней работать.

- Это действительно с непривычки тяжко. Уж если она заставляет тренировать элемент, то по пятьдесят раз, пока он не отрабатывается до автоматизма. Но с ней мне было безумно интересно. А главное - очень спокойно. Как за каменной стеной. У меня никогда не было такой уверенности в себе за все годы, что я катаюсь.

- Кстати, а сколько вы уже катаетесь?

- Лет с трех. Говорят, мне это очень даже нравилось.

- Кто говорит?

- Родители. Они меня в фигурное катание в свое время и отдали. Теперь переживают.

- Я заметила, что на чемпионате Европы ваш тренер Виктор Кудрявцев довольно много работал с Игорем Пашкевичем, которого тренирует жена Кудрявцева - Марина. У вас это не вызывало ревности, обиды?

- Вы знаете, нет. Наоборот, я все время прислушивался: что Виктор Николаевич Игорю говорит, как объясняет. И заметил, что воспринимаю какие-то вещи гораздо лучше, чем если бы тренер говорил их непосредственно мне. Я вообще сейчас многое стал воспринимать лучше, чем, скажем, год назад.

- А можете сформулировать, чего вы хотите от спорта?

- Быть первым. По самому большому счету. Мне вообще нравится быть первым, чем бы я ни занимался.

- Где, кстати, вы успели так хорошо выучить английский?

- В школе. К тому же на соревнованиях практики бывает более чем достаточно. Да еще у меня мама - инженер-переводчик. А главное - я хотел выучить язык. Когда я чего-то очень хочу, у меня, как правило, неплохо получается.

- Какие качества вам в себе не нравятся?

- Думаю, что я в данном случае недостаточно объективная сторона. А вообще я к себе отношусь по-разному.