|
|
|
|
|
|||
21 марта 1996
Танцоры в фигурном катании живут долго. Долго пробиваются наверх, отвоевывая себе место среди сильнейших, позже всеми силами стремятся оставаться там, наверху, максимально большой срок. Смещение лидеров - всегда трагедия. Появление новых звезд - всегда событие. Звезды - они редко стоят в общей очереди. Они скорее делают вид, что готовы в нее встать, ожидая удобного момента для рывка. Именно так было с олимпийскими чемпионами Лиллехаммера Оксаной Грищук и Евгением Платовым, опередившими на тех Играх не только легендарных Джейн Торвилл и Кристофера Дина, но и соотечественников Майю Усову и Александра Жулина, которые за двадцать с лишним лет выступлений так и не сумели стать чемпионами. В Лиллехаммере канадская пара в составе 17-летней тогда Шэ-Линн Бурн и 22-летнего Виктора Краатца заняла десятое место. За год до этого на чемпионате мира в Праге канадцы были 14-ми. То есть относились к категории выступающих, на которую, по общепринятой журналистской практике, смотреть не стоит вообще. Но на чемпионате мира-94 в Макухари Бурн - Краатц были уже шестыми, в прошлом году - четвертыми. Год назад на чемпионат мира в Бирмингем в качестве официальных тренеров канадцев приехали олимпийские чемпионы Альбервилля Марина Климова и Сергей Пономаренко. В Эдмонтоне к бортику вместе с постоянным хореографом Бурн и Краатца - Уши Кезлер - выходила Наталья Дубова. По поводу смены тренера гуляло множество слухов. Наиболее вероятной версией казалось то, что еще в прошлом году после бирмингемского чемпионата канадцы (чему я была свидетельницей) убедительно просили олимпийских чемпионов, продолжающих свои выступления в профессиональном спорте, найти возможность максимально сосредоточиться на работе с ними. После долгих раздумий Марина и Сергей решили, что вполне смогут продолжать спортивно-тренерское совместительство, мнение канадской стороны оказалось категорически противоположным, и Бурн - Краатц поехали на переговоры в Лейк-Плэсид. - Мы договорились, что я буду заниматься исключительно технической стороной программы, - рассказывала Дубова после тренировки, на которой канадским танцорам, как и накануне Элвису Стойко, зрители устроили овацию. - Но очень долго я ничего не меняла, только присматривалась. За свою тренерскую жизнь я, пожалуй, не встречала настолько талантливых спортсменов. Ребята безумно индивидуальны. Талант - это вообще понятие натуральное, но настолько же натурален в них природный артистизм. После того как на турнире «Гран-при» во Франции Бурн и Краатц выступили неудачно, мы поменяли музыку оригинального танца - он стал, на май взгляд, более выразительным, добавили сложности в произвольную композицию. - Бурн и Краатц в каждом интервью подчеркивают, что их основной тренер -Уши Кезлер. Это не ущемляет ваше тренерское самолюбие? - Абсолютно. Я получаю колоссальное удовольствие, работая с этой парой. Очень многому у них учусь. - Чему именно? - Отношению к жизни. Для меня фигурное катание всегда было неким марафоном непрерывной борьбы и огорчений. И только сейчас, во многом благодаря Америке, я поняла, что по большому счету все мы находимся на одной жизненной дороге. И надо уметь идти по ней с удовольствием. Получать удовлетворение не только от конечного результата, но от самого процесса работы. - Почему здесь, в Эдмонтоне, если верить аккредитации, вы представляете японскую команду? - Даже не задумывалась. С таким же успехом я могла бы иметь казахскую или канадскую аккредитацию. У меня на чемпионате выступают три пары: Елизавета Стекольникова - Дмитрий Казарлыга, Бурн - Краатц и Накако Цузуки - Юрий Разгуляев. Все шестеро тренируются у меня в Лейк-Плэсиде. Кроме них у меня есть еще две американские пары, которые пока выступают в юниорских турнирах, но с большим успехом. - А чем занимаются серебряные призеры Игр в Лиллехаммере Майя Усова и Александр Жулин? - После того как они ушли в профессионалы, их семья распалась: Майя по-прежнему живет в Лейк-Плэсиде, а Саша - в Хартфорде. Но выступать они продолжают вместе: Жулин три раза в неделю приезжает к нам на тренировки. - Американцы не проявляют недовольства тем, что, живя в США, вы уделяете гораздо больше внимания иностранным фигуристам? - Ни в коем случае. Я очень дорожу теми отношениями, которые у меня сложились с американской федерацией, и, естественно, всегда готова помочь. - А имеете право отказать? - Конечно. У меня был анекдотичный случай: я получила письмо, подписанное сенатором штата Нью-Йорк, с просьбой дать урок, видимо, его знакомому. Когда тот появился на катке, меня вдруг прямо со льда вызвал менеджер центра (хотя в Америке категорически не принято отвлекать тренера во время работы) и сказал, что если я по каким-либо причинам не хочу работать с этим человеком (о письме сенатора уже знали все), то могу отказать. Мол, никакого давления на меня никто не окажет. Я провела занятие, выяснилось, что человек готовился к соревнованиям среди ветеранов, но жутко стеснялся и хотел услышать от меня, стоит ему делать это или нет. Кататься, как выяснилось, он учился по моему фильму, который мы сделали вместе с Усовой и Жулиным, и панически боялся, что я ему откажу. - Вы планируете какой-то конкретный результат для своих пар? - Что вы! Я слишком давно занимаюсь танцами, чтобы не понимать, насколько бессмысленно что-то планировать заранее. Обязательные танцы, с которых начался вторник, должны были выстроить предварительный порядок дуэтов, который обычно в танцах сохраняется до самого конца соревнований. Прогнозировать что-то заранее действительно не имело смысла. Абсолютно ясной была судьба лишь первых двух мест: две сильнейшие российские пары - олимпийские чемпионы Оксана Грищук - Евгений Платов и серебряные призеры чемпионата Европы Анжелика Крылова - Олег Овсянников на голову превосходили остальных, что бросалось в глаза на первых же совместных тренировках. Зато на третье место в равной степени претендовали сразу три дуэта: выступающие за Францию Марина Анисина - Гвендаль Пейаера обыграли канадцев на недавнем «Гран-при» в Париже, Ирина Романова - Игорь Ярошенко, в свою очередь, обошли французов на чемпионате Европы. Для того чтобы полностью запутать судей перед решающими поединками, канадцы должны были обойти и тех и других. Что и произошло. Открытие чемпионата заслуживало того, чтобы о нем написать отдельно. Для начала журналистам пришлось минут пятнадцать простоять на улице, наблюдая за тем, как в «Колизеум», словно огромные червяки в сочное яблоко, заползают толпы народа. Свободных мест не было даже на галерке, откуда наблюдать за происходящим на льду можно было разве что в армейский бинокль. Впрочем, именно с такими биноклями на трибунах сидели девять человек из десяти. А потом на лед вышел любимец канадской публики четырехкратный чемпион мира Курт Браунинг. Увы, не в коньках - в туфлях и бабочке. Браунинг спел национальный гимн, и начавшая было разочарованно гудеть журналистская ложа утихла: по крайней мере, как Курт катается, видели все или почти все. Как поет - не слышал до нынешнего чемпионата никто. Кстати, по слухам, именно благодаря Браунингу решение о месте проведения чемпионата мира-96 было принято ИСУ в пользу Канады - в знак признания заслуг фигуриста. Местонахождение пресс-центра (я уже писала, что от тренировочного катка, где, собственно, пресс-центр находится, до основной арены приходится идти несколько минут по улице), с одной стороны, вызывало нарекания, но, с другой, создавало прекрасные условия для наблюдений за закулисной жизнью чемпионата, то есть за тренировками. Если бы существовал приз за работоспособность, его, по общему мнению пишущей братии, стоило бы вручить вернувшейся из профессионального в любительский спорт японке Мидори Ито и российской фигуристке Марии Бутырской: со льда в своих группах они регулярно уходили последними. Маша, упорно пыталась добиться взаимности у тройного акселя. Но этот прыжок - сложнейший из существующих тройных, куда чаще поддавался не Бутырской, а Ито, которая первой из фигуристок начала его исполнять еще четыре года назад и довольно неплохо сделала в квалификации. Зато рекордсменкой по авантюризму смело можно было называть пятикратную чемпионку Европы Сюрию Бонали: француженка, видимо, не желая мириться с тем, что на мировых первенствах ей отчаянно не везет, решила идти ва-банк и включила в программу прыжок в четыре оборота, который, правда, удавался ей на тренировочном катке ничуть не чаще, чем Бутырской ее аксель. Как рассказывал мне еще в Софии тренер Бутырской Виктор Кудрявцев, если бы Маша была стопроцентно уверена, что поедет на чемпионат мира (к слову сказать, на «отборочном» чемпионате России такое право Бутырская завоевала, но, как выяснилось, это ровным счетом ничего не значило), аксель следовало бы попробовать выполнить в условиях соревнований и на международном турнире в Санкт-Петербурге, и в Париже на заключительном этапе «Гран-при». Но, по решению федерации, окончательный состав женской команды должен был определиться именно после этих двух соревнований. А значит, рисковать, добавив в программу новый суперсложный элемент, Бутырская и Кудрявцев просто не могли себе позволить. Лично мне было жаль. У женщин еще не наступил тот момент, когда исход борьбы может решить только наличие в программе суперсложного элемента - пока в большинстве случаев для победы достаточно просто не упасть на стандартном наборе. Но ведь зачем-то учит четверной Бонали? Ввел целых два прыжка в четыре оборота двукратный чемпион мира Элвис Стойко. По одному делают Загороднюк, Урманов, Канделоро, многие другие. Просто у мужчин борьба уже вышла на иной виток сложности. Когда этот виток будет сделан у женщин, учить ультра-си будет поздно. Но я отвлеклась. Главным событием вторника были, конечно же, состязания пар в короткой программе. Накануне на одной из тренировок я полушутя спросила врача сборной Виктора Аниканова, есть ли у него свои тайные симпатии в команде. Он ответил: - Я давно перестал воспринимать соревнования как борьбу. Скорее, как тяжелую работу. И душа больше болит за тех, у кого не все в порядке. Например, в Париже очень серьезно травмировал голеностоп Вадик Наумов - неудачно въехал в след конька на льду. Долю болел и никак не мог восстановиться Андрей Бушков, беспокоила травма спины Артура Дмитриева. Если судить по канадской прессе, наибольшая реклама накануне соревнований была сделана Дмитриеву и его новой партнерше Оксане Казаковой. Однако тренер пары Тамара Москвина была крайне сдержанна: - Нельзя расценивать шансы ребят, основываясь на том, что они стали чемпионами Европы. Чемпионат мира - совсем другие соревнования. И, боюсь, Оксана пока этого не поняла. Первый номер в жеребьевке вытянули себе чемпионы Европы-95 Ветцель и Штойер, Свою программу они откатали блестяще, на «ура» исполнив, все предписанные правилам» элементы. Можно было бы сказать, что с жеребьевкой немцам крупно не повезло: судьи просто обязаны были придержать оценки на тот случай, если выступающие после Ветцель и Штойера сумеют откатать свои программы лучше. Но, как показала практика, не повезло остальным: безошибочность забойщиков поставила для их потенциальных соперников программу-максимум: быть не хуже, А значит, добавила нервотрепки. После того как на параллельном тройном прыжке ошиблась Шишкова, затем скомканно и робко откатались Ельцова - Бушков, стало ясно, что обойти немцев способны лишь чемпионы Европы. Но Оксана дрогнула. С трибуны прессы было отчетливо видно, что траектория полета полностью нарушена и приземления не получится. Kaзакова упала почти плашмя, но тут же включилась в работу. А на параллельном вращении, когда оно, по сути, уже было закончено, у Дмитриева вдруг подкосились ноги. Так очень часто бывает в парном катании: когда страшно боишься за партнера, перестаешь контролировать самого себя. Все остальное было выполнено безупречно. В итоге российские пары заняли друг за другом второе, третье и четвертое места, по-прежнему сохраняя шансы (хотя и меньшие, нежели их немецкие соперники) на золото.
|
Фигурное катание - Чемпионат Мира 1996 - Эдмонтон (Канада)
