Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Когда-нибудь о дортмундском чемпионате будут вспоминать, как о турнире, на котором неожиданно для всех фавориты оказались вне игры. По крайней мере в одном: и, пожалуй, самом спортивном виде программы парном катании. А может быть, эти соревнования запомнятся очевидцам тем царским подарком, который в первом же финале получила Германия. Страна-организатор.

Не успел отыграть немецкий гимн над пьедесталом, а в пресс-центре, в кругах немецкой публики вовсю заговорили о том, что золото Мэнди Ветцель и Инго Штойера полностью оправдало не только средства, вложенные немецким конькобежным союзом в подготовку самих фигуристов, но и проведение всего чемпионата в целом. Как бы то ни было, оно оставило неприятный осадок очень у многих.

В прошлом репортаже, когда я написала о том, что немцам в Дортмунде очень кстати пришлись родные стены, эта фраза, в общем-то, контрастировала с результатами: чешская пара Радка Коваржикова и Рене Новотны, несмотря на предсоревновательные опасения их тренера - Ирины Родниной, возглавила список финалистов с минимальным преимуществом в один судейский голос. Но именно тогда можно было предугадать тенденцию судейства в пользу пары хозяев.

Признаюсь, никогда не считала себя настолько большим специалистом в судейских делах, чтобы выносить лично свое мнение на публику. Как зритель, я отметила одно: в сильнейшей группе, где выступали две российские пары, чешская и немецкая, слишком явно просматривалось, насколько нервничают россияне. Естественно, им было гораздо сложнее. Марина Ельцова и Андрей Бушков стремились во чтобы то ни стало вернуть себе завоеванное ими в 1993-м и потерянное год спустя звание чемпионов Европы, а чемпионы мира Евгения Шишкова и Вадим Наумов однозначно хоть и негласно считались фаворитами, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В первую очередь - в виде морального груза. Может быть, поэтому их катание не столько доставляло эстетическое удовольствие, сколько держало всех заинтересованных в страшном напряжении: упадут - не упадут.

Упали. Сначала - Шишкова, затем кучу мелких и крупных помарок продемонстрировали их извечные на российском уровне соперники. Можно было бы и не ждать, как откатаются остальные, чтобы не тешить иллюзий относительно судьбы золотых медалей. В том смысле, что России их не видать как своих ушей. Тем более что пара, разделявшая две российские в соответствии с жеребьевкой, - Коваржикова и Новотны, почти что дала ответ: чехи откатались так, как не катались, может быть, никогда в жизни.

Самое парадоксальное, что большая часть их программы, составленная трехкратной олимпийской чемпионкой Ириной Родниной, была категорически не похожа на все предыдущие постановки, как, впрочем, и на былой стиль самой Ирины: столько в этой программе было утонченной плавности и потрясающего чувства музыки.

Ветцель и Штойер выглядели куда прозаичнее. Когда они закончили двигаться (именно этот глагол, на мой взгляд, лучше всего отражает характер их композиции), немцы, сидевшие на трибунах, совершенно спокойно и без всякого расстройства показывали друг другу два поднятых вверх пальца: вторые. И тут судьи раскрыли оценки...

Нет, я не специалист. Поэтому представлю вам мнение одного из наиболее авторитетных гостей чемпионата - легендарного тренера Карло Фасси:

- Чешская пара была намного сильнее. На мой взгляд, сильнее чемпионов была и первая российская пара, несмотря на ошибку в программе. Заслуженное место Ветцель и Штойера - третье. У них было очень посредственное скольжение, а вся выразительность заключалась в том, чтобы под искаженную синтезатором музыку вовремя двигать руками. Поддержки были действительно оригинальны и сложны физически. Но этот элемент, кроме всего прочего, должен быть красив. Красоты же я не заметил.

Что ж, победителей не судят. В конце концов тысячу раз права была Тамара Москвина, которая заметила, что надо быть просто сильнее соперников на голову, чтобы не опасаться того, что кто-либо из судей единственной оценкой решит исход соревнований не в твою пользу. Немцы, при всей спорности их победы, ни разу не дали повода упрекнуть себя в неподготовленности. Хотя, судя по лицам, сами были потрясены первым местом до глубины души.

...Что и говорить, пока на чемпионате слишком мало предсказуемых событий. «Все, абсолютно все складывалось в пользу Урманова, - досадовал тренер олимпийского чемпиона Алексей Мишин. - Надо было только выходить - и спокойно брать свое. И вдруг - на тебе! Вместо тройного лутца двойной прыгнул».

Урманов был настолько выбит из колеи тем, что возможная победа уплыла из рук еще до финала (разве что все те, кто сейчас впереди, просто попадают на произвольной), что не вышел даже на жеребьевку. Впрочем, не он один. Затянувшиеся соревнования вконец измотали участников. На общем фоне какой-то ребяческой невозмутимостью выделялся лишь дебютант российской команды Илья Кулик: («Устал? Да нет, не устал, все нормально. Есть только хочется»)

- Думаю, Урманову помешало то, что слишком долго пришлось ждать выступления, - комментировал короткую программу тренер украинской сборной Валентин Николаев. - К тому же неожиданно высоко судьи оценили катание Кулика. Чтобы в первой же группе спортсмен получил 5,6 - такое даже представить трудно. С одной стороны, хорошо, что постепенно уходит практика низких оценок «забойщикам». Но с другой - очень неприятно кататься, когда перед тобой соперник получает такие баллы. Именно поэтому после выступления Кулика занервничали все.

Кстати, после чемпионата России, когда стало ясно, что чемпион мира среди юниоров (это звание Кулик завоевал незадолго до Нового года) становится равноправным членом взрослой российской сборной, его тренер Виктор Кудрявцев был вовсе не в восторге от того количества серьезных соревнований, которые Илья поимел в дополнение к запрограм мированным юношеским.

«Ему окрепнуть надо, - говорил Кудрявцев тогда, - сломать так можно парня, возьмет он еще свое».

И даже когда Кудрявцев пришел к выводу, что на чемпионате Европы Кулику все-таки выступить можно, наверняка не подозревал, что ученик начнет брать свое, что называется, не отходя от кассы.

Впрочем, надо признать, что остальные не очень-то этому и препятствовали.