Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Написав в предыдущем репортаже, что европейский чемпионат вызвал в Германии ажиотаж, я ошиблась. Он вызвал сумасшедший ажиотаж.

Поверьте, для меня, исходя из опыта всех предыдущих лично виденных соревнований, было аксиомой, что предварительные классификационные прокаты не могут собрать какую-то иную публику, кроме той, кому по долгу службы положено наблюдать за тем, как разворачиваются события. Так было всегда, даже тогда, когда предварительных прокатов у одиночников еще не было и в помине, но была обязательная программа у всех остальных с многочасовыми «восьмерками» и «петлями», после просмотра которых судьи и тренеры покидали каток с перекошенными от скуки и усталости лицами. В Дортмунде же с самого первого дня чемпионата зал был заполнен. Естественно, не до предела, но, ей-богу, он не выглядел пустым!

Положа руку на сердце, должна заметить, что предварительное мероприятие было несколько тоскливее, нежели в прошлом и позапрошлом годах. Как я уже писала, в Дортмунде для лидеров сделали исключение. Тех же, кто остался в соревнующихся группах, можно было разделить на две категории: первая (и наиболее многочисленная) – те, кто имел сомнительные шансы на дальнейшие выступления в чемпионате, вторая – те, кто заведомо не имел их вообще.

И в том и в другом случае это означало достаточно невыразительное катание с явным замиранием фигуриста от страха или нервного напряжения перед прыжками и почти традиционными падениями при «посадке». Еще нескольких фигуристов (учитывая не раз виденный публикой на международных соревнованиях уровень их мастерства) можно было бы безо всякого отбора допускать собственно до чемпионата. Я имею в виду, например, чемпионов мира среди юниоров россиян Ирину Слуцкую и Илью Кулика (кстати, в январе на своем первом взрослом чемпионате России Илья завоевал бронзовую награду), украинцев Людмилу Иванову и Василия Еременко, англичанина Стивена Казенса.

Но правила есть правила. Поэтому сильнейшие были озабочены лишь тем, чтобы затратить на предвариловку ровно столько сил и нервов, сколько требуется, и ни на копейку (или на пфеннинг?) больше.

У Ирины Слуцкой и Василия Еременко, возглавивших женскую и мужскую квалификации, это блестяще получилось. Правда Ире пришлось по ходу программы выбросить из нее тройной флип, видимо, вызывавший у спортсменки наибольшее сомнение, но на льду она смотрелась достаточно презентабельно.

Еременко, несмотря на свой дебют на европейском льду, откатавшись, философски заметил:

- Я не столько задумывался о том, что выступаю на чемпионате Европы, сколько о своем катании. Оно было нормальным. Не более того.

Двух неполных дней, безвылазно проведенных мною на катке, было достаточно, чтобы заметить некую закономерность: циники-коллеги (должна заметить, что для журналиста некоторый цинизм - качество, видимо, профессиональное) демонстративно игнорировали предварительные прокаты с вполне объяснимым неинтересом к происходящему, но моментально стягивались на трибуну прессы, стоило наступить тренировочному для основных одиночников, спортивных и танцевальных пар времени.

Естественно, тут же было отмечено, что, например, у мужчин сразу пять фигуристов вполне успешно исполняют прыжки в четыре оборота, считавшиеся уникальными еще год назад. Это три украинца - Вячеслав Загороднюк, Дмитрий Дмитренко и - Еременко, олимпийский чемпион россиянин Алексей Урманов и первый номер (но не чемпион) Германии Ронни Винклер. Чемпионом, напомню, в конце прошлого года стал недавний латыш Андрей Влащенко, который, судя по всему, получит официальное немецкое гражданство аккурат к чемпионату мира.

В танцах внимание прессы, как ни странно, было обращено не на лидеров, а на те две российские пары, созданные в прошлом году, о которых мы уже не раз писали. И, кстати, первое, о чем мне сообщили коллеги, когда я только появилась в пресс-центре, было то, что Анжелика Крылова во время тренировки со своим новым партнером Олегом Овсянниковым чуть было не получила травму руки на том самом элементе, на котором в прошлом году, выступая еще с Владимиром Федоровым в Японии, сломала себе кисть. Травмы, к счастью, не последовало, но последовал вывод: подобная ситуация - не случайность, а, видимо, результат какой-то скрытой ошибки в технике. Дай-то Бог, чтобы вывод был ошибочным, но, повторю, именно к парам, претендующим в Дортмунде на третье место все проявляют особенный интерес. Может быть, потому, что слишком непривычно видеть россиян на вторых ролях.

К парному катанию публика и пресса, видимо, в компенсацию за танцы относится как к стопроцентно российскому виду программы. Большего здесь и не скажешь. У женщин же, как и следовало из моего предыдущего репортажа, бурлят немецко-немецкие страсти под названием Кильманн против Шевченко.

Если бы вы только знали, как трудно сентиментальным немцам сделать свой выбор в этой одинаково выигрышной для Германии ситуации! Казалось бы, 17-летней чудо-девочке Тане и карты в руки: море обаяния, азарта, многократно растиражированная средствами массовой информации биография, в которой в подробностях описывается и нелегкая, лишенная родительской ласки жизнь, и рано появившаяся мечта стать королевой льда, какой была великая Катарина Витт. Но... Кильманн выступает в последний раз, ей уже 27 (именно в Дортмунде она стала на год старше), и ее жизнь, хоть и под непрерывным руководством своей матери, по большому счету и не назовешь нормальной жизнью: так, ледяная каторга, традиционно и жестоко выпадающая в девяти случаях из десяти детям из спортивных семей. И как тут выберешь фаворитку?

Впрочем, в любом случае у немцев есть еще пара дней для того, чтобы погреть патриотические чувства предвкушением золотой медали в женском одиночном катании. Только вот сдается мне, что как минимум еще у пяти спортсменок (из которых две - российские) есть на этот счет свое, особое мнение.