Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Чемпионат США, который завершился 16 января в Портленде, в мужском одиночном катании второй раз подряд выиграл Джонни Вейр. Эта победа лишь укрепила болельщиков 20-летнего фигуриста, что именно он является в своей стране безоговорочным лидером и именно ему будет по силам бороться с Евгением Плющенко в Турине за золотую олимпийскую медаль.

Короткую программу Вейр в Портленде проиграл. Лучший результат там показал бронзовый призер Игр в Солт-Лейк-Сити Тимоти Гейбл. Дело даже было не в том, что Гейбл прыгнул каскад с четверным прыжком. По отзывам очевидцев, в первый день турнира он катался так, как никогда в жизни, хотя пережил колоссальный стресс: мама его близкой подруги Анджелы Никодинов погибла в автокатастрофе по дороге из аэропорта в гостиницу. Но на второе выступление нервов уже не хватило.

Но дело даже не в этом. Соперничать с Вейром, получившим пять «шестерок» за артистизм и близкие к максимальным оценки за технику катания, в любом случае было бы тяжело.

- Он великолепно владеет коньком, - сказал о Вейре известный украинский тренер Валентин Николаев. – Это – врожденное качество. Своего рода свойство мышц воспринимать информацию ото льда и реагировать на нее. Вроде ничего не делает человек, а по льду летит, как угорелый. Такие ноги были у покойного Сергея Волкова чемпиона мира 1975 года. И у Оксаны Баюл…

НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ПАРТНЕР

Баюл была той самой фигуристкой, увидев которую Вейр заболел фигурным катанием. Он вырос в Коутсвилле – американской провинции, где у родителей была собственная ферма. Отец занимался разведением лошадей, на одной из которых – шотландском пони по кличке Голубая тень - обожал кататься Джонни, и даже выигрывал какие-то трофеи местного значения.

Увиденная по телевизору Олимпиада в Лиллехаммере перевернула всю его жизнь

- Меня потряс артистизм Баюл, который чувствовался даже в том, как она шевелит пальцами. И конечно весь пример ее жизни, о котором так много писали и говорили в США. Далеко не всем людям выпадает столько испытаний. Я был восхищен силой ее характера, - скажет он много позже.

Кататься, по меркам фигурного катания, Вейр начал поздно – в 12 лет. Было это в 1996 году, и уже через год фигурист впервые сделал тройной прыжок. Ради фигурного катания Джонни отправился из Коутсвилла в Ньюарк, в университетский клуб Делавера, где встретил своего нынешнего тренера – Присциллу Хилл. Она в то время была не бог весть каким известным специалистом - только начинала карьеру, тренируя пары. Вот и нового ученика попыталась поставить в пару - с девочкой по имени Джоди Радден.

По словам Хилл, кататься в паре Вейр ненавидел. При этом отчаянно жалел партнершу: та каталась значительно хуже, чем он сам, постоянно падая на прыжках. Так что Джонни тоже стал падать – из сострадания.

Когда же Хилл оставила затею сделать из ученика партнера, он принялся стремительно наверстывать упущенное время. Причем до такой степени был одержим стремлением учиться, что никогда не уходил с катка сразу после тренировки. Дожидался, пока уедет тренер, надевал коньки и в одиночестве начинал пробовать более сложные новые элементы.

С точки зрения Хилл это было самоубийством. Но так или иначе, Вейр своего добился. В 2001 году он стал чемпионом мира среди юниоров, хотя на юниорских первенствах США ему не удавалось подняться выше четвертого места.

Первый взрослый чемпионат США – в 2003-м – для Вейра стал не очень удачным (из-за травмы он был вынужден сняться с соревнований), зато год назад 19-летний американец выиграл первый в своей жизни главный национальный титул.

Нынешнее катание Вейра нельзя ни сравнить, ни, тем более, спутать с катанием кого-либо другого. Растяжка, пластичность и изящество линий, не очень характерные для мужчин, воспринимаются столь же органично, как когда-то – классика в исполнении олимпийского чемпиона Лиллехаммера Алексея Урманова. На руку американцу и новая система судейства: проигрывая в ассортименте прыжков признанным лидерам, он берет свое качеством катания.

Правильно ли это – другой вопрос. Тот же Николаев заметил на этот счет:

- Я категорически не согласен с тем, что по новой системе спортсмен может выиграть серьезный турнир, не имея в программе четверного прыжка. Это – даже не прошлый век, а шаг в средневековье. Атлетизм и степень риска должны оцениваться в мужском катании особо. Программа Вейра с этой точки зрения ничего особенного собой не представляет, несмотря на то, что над ней трудилось немало народу. Хотя мне импонирует манера его катания: культура движений, отточенность и законченность каждого жеста. Лишний раз чиркнуть зубцом конька о лед Вейр себе не позволяет.

БОК О БОК С ЖУБЕРОМ

Три летних месяца прошлого года Вейр провел в Симсбери – в тренировочном лагере Татьяны Тарасовой.

- Когда я впервые катался под ее наблюдением, то был в полной прострации, - рассказывал фигурист во время этапа «Гран-при» в Москве. - На льду тогда были Саша Коэн, Андрей Грязев, которые выглядели феноменально. По сравнению с ними я все больше и больше чувствовал себя гадким утенком. И вдруг Тарасова подозвала меня к борту и сказала: «Джонни, ты видел когда-нибудь свои вращения со стороны? Ты делаешь их потрясающе. Так не умеет ни один фигурист в мире!» Я попытался возразить, но она оборвала: «Чушь. Ты – лучший. И всегда помни об этом!»

И каждый раз, когда я приходил на тренировку, понимая, что у меня не все получается, она умела заставить меня снова поверить в себя.

Благодаря постоянной поддержке Тарасовой, домашний и отчаянно скучающий по родным Джонни быстро почувствовал себя в Симсбери совершенно комфортно, несмотря на то, что работать приходилось бок о бок с потенциальным соперником – Брайаном Жубером. Правда, на льду они не пересекались. С Жубером занимались Ягудин и Тарасова. С Вейром – Тарасова и Евгений Платов. Что не мешало американцу внимательно присматриваться к французу.

- Брайан - боец до мозга костей, - говорил Вейр. - Я постоянно наблюдал, как он тренируется. Для меня было полнейшим откровением увидеть, с каким азартом и настойчивостью он работает. У него тонны потенциала, который еще не раскрыт. И явное преимущество передо мной – четверной прыжок. Жубер вообще феноменальный прыгун. Обладать таким выдающимся талантом и при этом оставаться совершенно нормальным в поведении и общении человеком – это заслуживает уважения. Не могу сказать, что совместное пребывание в Симсбери друзьями: я вообще стараюсь особо не сближаться с теми, с кем предстоит соревноваться. Соперник должен быть соперником. В лучшем случае – партнером по тренировке.

За три месяца, которые Вейр провел в Симсбери, стало очевидно, что он обладает способностью как губка впитывать любую новую информацию. И весьма наблюдателен. Один лишь факт: рассказывая американским журналистам о своей работе с Тарасовой, он как бы вскользь заметил:

- Она была вынуждена оставить парное катание из-за травмы плеча. Эта рука у нее до сих пор не очень хорошо поднимается.

В Москве фигурист не особо позволял лезть к себе в душу. Да и сама обстановка не очень располагала к этому. С одной стороны, Джонни был безмятежно счастлив тем, что хорошо откатался и занял второе – вслед за Евгением Плющенко – место, смешил зал на пресс-конференциях, пытаясь говорить по-русски, но в то же время сказал:

- Во время соревнований я – не лучший собеседник. Ни к кому не подхожу сам и предпочитаю, чтобы меня никто не трогал.

Я ПОЙДУ СВОИМ ПУТЕМ

После возвращения в США фигурист дал интервью, которое заставило задуматься о том, что Вейр – гораздо более серьезное явление в фигурном катании, чем может показаться на первый взгляд.

- Все интересуются, когда же я начну прыгать в соревнованиях четверной прыжок. Психологически его непросто включить в программу. Я прекрасно понимаю, что этот прыжок очень нужен мне на чемпионате мира, но это вовсе не значит, что я буду стремиться включить его в программу любой ценой. Сделаю, как только почувствую, что готов. Если кто-то – федерация, болельщики или журналисты - хотят его увидеть раньше, это - их проблемы.

Для меня вообще не очень важно, что говорят обо мне другие. Раньше реагировал на негативные отзывы острее: иногда хотелось закричать: если вы такие умные, попробуйте сами выйти на лед – почти без одежды перед тысячами зрителей, судьями – и покажите, как с вашей точки зрения надо кататься и прыгать. Фигурное катание – спорт с очень обостренной конкуренцией. Наверное поэтому отношения между группировками людей, болеющими за того или иного спортсмена, тоже обострены до предела. Иногда мне кажется, что людям просто нравится выдирать из контекста слова и фразы и толковать их по-своему, создавая скандал.

Сейчас я научился не обращать на это внимание. В конце концов я тоже не всегда бываю удобен для окружающих. Хотелось бы, конечно, чтобы они понимали: когда спортсмен заканчивает выступление, - раздраженный, выжатый, как лимон - а ему нужно еще пройти допинг-контроль, прийти на пресс-конференцию, пообщаться с множеством журналистов, то далеко не всегда удается контролировать все свои высказывания. С другой стороны, я никогда не был слишком правильным. Так стоит ли пытаться выглядеть таким в чужих глазах?

Я прежде всего катаюсь для тренера, для своих близких, но еще в большей степени - для самого себя. Возможно кого-то покоробит такое заявление – сделают вывод что мне в принципе наплевать на публику, но я такой, как есть.

Одной из тех, кто очень сильно повлиял на мое отношение к жизни, была певица Кристина Агилера. Ее первый диск, помню, совершенно мне не понравился. Но потом вышел альбом Stripped – и у меня возникло ощущение, что настоящая Агилера – именно такая. Я слушал, как она поет, и меня не покидало чувство, что в процессе записи ей было абсолютно безразлично, купит этот альбом один человек, или сто тысяч. Она просто пела в свое удовольствие.

Тогда я впервые задумался о том, как важно идти в жизни своим путем. Если у меня действительно есть талант, то рано или поздно он начнет говорить сам за себя.

По этой же причине мне очень нравится катание Эммануэля Сандю. Оно необычно. Он тоже идет своим собственным путем и, насколько могу судить, не очень беспокоится, что думают о нем окружающие. Канадские журналисты постоянно пытаются подвергнуть Сандю остракизму за то, что он не так стабилен, как им хотелось бы. А ведь большинство этих людей не имеют ни малейшего понятия о том, как он работает на тренировках. Я же видел это. Сандю – феноменально талантливый спортсмен. В тренировках он делает такие прыжки, что у людей глаза на лоб лезут. Возможно, ему не повезло, что он оказался в спорте. Он прежде всего артист. Умение собираться на соревнованиях – не самое сильное его место. Но это не значит, что его не за что уважать.

КЛЮЧ К УСПЕХУ

Накануне Игр-2002, когда я беседовала с Николаевым у него дома в Ричмонде, тренер поделился своими предположениями о том, как будут развиваться события в Солт-Лейк-Сити в женском одиночном катании. Реальность подтвердила его предсказания до мелочей. Несколько дней назад я позвонила в США, чтобы задать тренеру вопрос: чего, на его взгляд, следует ждать в Турине. В том числе – от Вейра.

- Гораздо больше меня интересует, сумеет ли Плющенко опровергнуть некую сложившуюся закономерность, - сказал Николаев. - На моей памяти не было случая, чтобы люди, которые дрогнули на одной Олимпиаде, выиграли другую. В Солт-Лейк-Сити Плющенко именно дрогнул, хотя шанс выиграть был велик, как никогда. С ним сыграл злую шутку весь тот звон, который был создан вокруг, смысл которого заключался в том, что нужно просто приехать в Солт-Лейк-Сити и без особой борьбы забрать свою золотую медаль.

То же самое происходит сейчас – посредством очень высоких судейских оценок, которые получает Плющенко, где бы и как бы он не выступал. Не хочу сказать, что эти оценки незаслуженны. Плющенко - сильный, на сегодняшний день – сильнейший спортсмен. Но как бы это чересчур его не успокоило его самого. Не стало засадой, в которую можно попасть в Турине.

Не думаю, честно говоря, что Вейр будет участвовать в борьбе за олимпийское золото. Гораздо более опасными мне кажутся Жубер и швейцарец Стефан Ламбьель. При том, что француз кажется корявым, он очень силен внутри и очень здоров физически. Для него не проблема делать сложнейшие прыжки, когда произвольная программа идет к концу и никто уже не ждет ничего сверхъестественного.

Ламбьель же поразил меня другим. На последнем чемпионате мира он должен был занять как минимум третье место, но речь не об этом. Я точно знаю, что второй четверной прыжок в его произвольной не был запланирован. Но он его сделал. Это говорит не только о том, насколько человек готов к борьбе за медаль, но что он совершенно четко понимает что для этого необходимо. Не боится в нужную минуту мгновенно принять решение и пойти на риск. Это – очень редкое качество.

Не исключаю, что в Турине решающей окажется короткая программа. Когда-то, когда в программу соревнований входили обязательные фигуры, родилась шутка: что фигурное катание состоит из «восьмерки» назад с петлями с левой ноги и короткой программы. Можно вспомнить Илью Кулика, кстати: как только он стал выигрывать короткую программу, соперники перестали для него существовать в принципе. Да и у Плющенко в Солт-Лейк-Сити завал произошел именно в короткой программе.

Сейчас времена изменились, но эта программа по-прежнему остается очень серьезным испытанием. Так что у Вейра шанс один: выиграть ее в Турине. В этом случае не удивлюсь, если и в произвольной он порвет всех на части…