Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Я была абсолютно уверена, что по вечерам он выходит на балкон и смотрит на сияющий в сумерках каток ЦСКА, где прошла почти вся его жизнь. Пыталась представить, что чувствует, возвращаясь в пустую квартиру. Или когда включает видеомагнитофон и прокручивает пленки с выступлениями и тренировками его бывших учеников. Боялась не удержаться от жалости, сочувствия, задеть неосторожным словом: безработный же... И растерялась, услышав смех.

- Да нет у меня никаких таких чувств. Я просто трезво размышляю и вижу, что никому я ничего не должен.

- И одиночество не давит?

- Нет. Я к нему стремился всегда. Например, безумно люблю музыку, но дома никогда не включаю. Отдыхаю от людей подальше - на природе. Предел мечтаний - подводная охота: целый год, бывало, ждал, когда удастся вырваться на море на недельку. Это меня и восстанавливало во время работы в спорте. Да и сейчас безработным себя не считаю. Безумно увлечен составлением таблицы элементов фигурного катания. Если с умом ее использовать, то можно добиться просто невероятных результатов: сразу видно, как построить программу, чтобы по сложности и по оригинальности близко никто подойти не мог. А если бы у меня при этом была и практическая работа...

- Так ведь нет ее у вас. Не знаю, что думаете вы сами, но в моем сознании не укладывается: Станислав Жук, великий тренер... Кстати, как вы относитесь к формулировке - «Станислав Жук - великий тренер»?

- Во-первых, не я об этом должен говорить. Если вас интересует, что я сам о себе думаю, то я просто знаю, что к чему. И вполне объективно понимаю, что в фигурном катании сделал больше, чем кто-либо другой: только в парном катании ввел более двадцати новых элементов, мои ученики завоевали - было время, посчитал - 67 золотых, 34 серебряные и 35 бронзовых медалей на чемпионатах мира, Европы и Олимпийских играх: Жук - Гаврилов, Жук - Горелик, Роднина - Уланов, Роднина - Зайцев, Гордеева - Гриньков, Черкасова - Шахрай, Пестова - Леонович, Першина - Акбаров, Четверухин, Фадеев, Водорезова, Кондрашова. Конечно, вы можете сказать, что последние медали Родниной и Зайцева не «мои», они же ушли к Тарасовой...

- Я как раз так не считаю. А спросить хотела о медалях Людмилы Пахомовой. Ведь чемпионкой страны в паре с Виктором Рыжкиным она дважды становилась, тренируясь у вас.

- Великой Пахомову сделала Чайковская. Хотя танцы, выходит, тоже начались с меня.

- Вы не раз доказывали, что можете сделать чемпиона из кого угодно. Что же получается, победы вас больше не интересуют?

- Они никогда не были для меня самоцелью.

- Неужели вам было все равно, займет, скажем, Фадеев первое место или двадцать пятое?

- Я знаю абсолютно точно, что если спортсмену удается сказать новое слово в фигурном катании, то он непременно рано или поздно станет первым.

- И поражения ваших учеников никогда не становились для вас трагедией?

- Это спортивная борьба, а не трагедия. Вот когда Лена Водорезова - девчонка, какой еще сто лет не будет, - вдруг подцепила инфекционный полиартрит, это была трагедия. К тому же, когда она была молодая и невероятно прогрессировала, руководство мне говорило: к чему торопиться, она свое возьмет. И Лену откровенно «продавали» на соревнованиях.

- Вы имеете в виду судейские сговоры?

- Да. Они были всегда, хотя доказать это невозможно. Разговоры-то между судьями ведутся один на один, и говорится порой напрямую: мы вам «отдадим» танцы, а вы нам «помогите» в одиночном катании. Нельзя же в конце концов выигрывать все виды. И Лена так никогда и не стала первой, хотя в 77-м на чемпионате мира выиграла произвольное катание: в 12 лет прыгала то, что иные мужчины-фигуристы до сих пор не делают.

- А надо ли это было делать в 12 лет?

- А почему нет? Гибкость, координация гораздо лучше воспитываются именно в этом возрасте. К тому же, я ее не просто бесконечно нагружал, а строил тренировку так, чтобы организм мог восстанавливаться. Мне всегда претил лозунг особенно популярный именно в спорте: «Победа любой ценой». Если у тренера достаточно знаний, то он никогда не пойдет этим путем.

- Но руководство, согласитесь, исправно снабжало вас «сырьем». У вас никогда не возникало чувства неловкости по отношению к первым тренерам ваших учеников?

- Я никогда никого не брал в свою группу без согласия тренера. Более того, у меня со всеми всегда сохранялись нормальные отношения.

- А вы считаете нормальным, что в фигурном катании стало уже системой, когда перспективных спортсменов забирают у одного тренера и насильственно передают другому?

- Знаете, с одной стороны, я не уважаю тренеров, которые как собака на сене за своей судьбой не видят судьбу спортсмена. Ведь большинство тренеров чувствует, что их знаний не хватает. Но надеются: вдруг повезет и ученик выиграет. Тогда при ученике тренер сможет замечательно жить. Сколько талантливых ребят из-за этого пропало! С другой стороны - я бы сам никогда не взял Фадеева, Черкасову - Шахрая, Пестову - Леоновича, Першину - Акбарова. Ко мне всегда обращался спорткомитет: выберите, помогите...

- А если бы вдруг вам снова позвонили и снова попросили помочь. Возьметесь?

- Сложный вопрос. Во-первых, браться за работу и фанатично пахать под старость лет, не получая за это соответствующей оплаты, просто несолидно. Я не так давно вернулся из Японии: за два месяца заработал и привез в дом больше, чем за всю свою спортивную жизнь. Мы ведь пока не привыкли к мысли, что за работу тренера надо платить. И большие деньги. Когда-нибудь к этому придем. Хотя мне уже сейчас постоянно звонят родители, просят поработать с их детьми на любых условиях. Но в данный момент у меня нет льда. Есть кое-какие планы, но о них пока рано.

- Не за границей, надеюсь?

- Нет. Там я, как выяснилось, больше двух месяцев с трудом выдерживаю. Причем даже там пытались мне палки в колеса ставить: сели в Японии обедать с тренером сборной, а он вопросительно так на меня смотрит: что пить будете? Ничего, говорю, не буду - тренировка вечером. Уже потом он мне сказал, что его предупредили: Жук, мол, без бутылки за стол не садится, а потом несколько дней на лед не выходит. Оказалось, мой бывший ученик, с которым я в Японию и приехал, провел «работу».

- Кстати, как вы относитесь к своей скандальной популярности?

- Знаете, еще в мою бытность спортсменом как-то моего тренера Петра Петровича Орлова совершенно незаслуженно облили грязью в газете. Помню, возмутился: давайте, говорю, ответ напишем. А он мне сказал: «Запомни, Стасик, даже плохая реклама - это реклама». И я ему благодарен. Именно так и живу.

- Получается, что вас ничем не проймешь?

- Я же всегда вижу, кто за этим стоит и чего хотят добиться. Бывает обидно. Я страшно переживал, когда буквально «сломали» Гордееву и Гринькова, убеждая их уйти от меня в тот момент, когда они только-только начали выходить на нужный уровень. Вполне реально могли стать еще раз олимпийскими чемпионами, но увы. Хотя те, кто убеждал, били именно на это: Роднина ведь ушла и все равно выиграла Олимпиаду.

- Но ведь это действительно так.

- Роднина длительное время работала на том фундаменте, что был создан мной за много лет. У Кати с Сергеем такого фундамента не было.

- Кстати, если мне не изменяет память, то все ваши неприятности начались как раз с переходом Родниной и Зайцева к Татьяне Тарасовой. Именно тогда Жук из великого тренера вдруг превратился в алкоголика.

- А это самый удобный, скажу вам, способ «убрать» конкурента.

- Но для слухов, видимо, был повод?

- Я считаю, что это личное дело каждого - как себя вести. Что касается меня, то я никогда не пил во время соревнований. Потому что абсолютно уверен: состояние тренера, стоящего у бортика, моментально передается спортсмену. Волнение, кстати, тоже. Поэтому я не только не пил, но непрерывно несколько дней - мои-то всегда выступали в трех видах - глотал успокоительное и снотворное. Зато после такого количества таблеток было достаточно одной рюмки, чтобы свалиться с ног.

- Это правда, что вы как-то пытались прыгнуть двойной тулуп в кабинете председателя спорткомитета Павлова?

- Не пытался, а прыгнул. У нас с ним дни рождения почти совпадают, ну ему и доложили, что я свой слишком бурно отметил. Вызвали меня на ковер. Меня смех разобрал, ну и... «А вы так сможете?», - спрашиваю. Правда, после этих слов, на чемпионат мира я не поехал. И несмотря на все это, воспоминания о Павлове у меня остались самые теплые. Это был один из немногих в нашей истории великих руководителей спорта.

- Не противно было столько лет оставаться в обстановке такой гнусности, дрязг?

- Ну, в Большом театре обстановка намного хлеще. А в шахматах по-другому? Я знаю одно: хорошо там, где нас нет. Другое дело, что многих такие вещи ломают. Мне же, наоборот, помогли. Я даже благодарен тем, кто лил на меня грязь: не давали застояться. Ответить-то я мог только одним - результатом. Я человек азартный, меня это заводило, но не считал никогда нужным отвечать гадостью на гадость.