Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Чемпионы Европы в танцах на льду Виктория Синицина и Никита Кацалапов, впервые приехавшие в Art on Ice, как пара, рассказали о своих программах, поставленных для шоу, о планах на вторую половину февраля и о том, как важно вовремя пройти медобследование.

— Никита, восемь лет назад вы выступали в Art on Ice с Еленой Ильиных, а Виктория год спустя приезжала в Art on Ice с Русланом Жиганшиным. Помните свои первые впечатления?

Никита: — Нас тогда впечатляло всё: в каких отелях мы живем, в каких городах проходят выступления. На том же Женевском озере, помню, с утра просыпались, и было такое чувство, что ты не фигурист, а рок-звезда. Очень круто. У Art on Ice всегда крутой каст, при этом все предельно дружелюбны. Приезжают знаменитые на весь мир музыканты. Кататься под такое сопровождение вживую — это реально что-то особенное. Какие-то детали той поездки я, естественно, уже не помню, но нас с Леной все узнавали, хоть мы на тот момент были с точки зрения титулов почти что ноунеймами — чемпионами мира среди юниоров. В принципе мы тоже всех знали, кроме тех танцоров, что выступают в Art on Ice на полу.

— Кто катался вместе с вами в том шоу, запомнили?

— Главной звездой был Стефан Ламбьель. Ещё каталась Мики Андо, были приглашены акробаты Владимир Беседин/Алексей Полищук, выступала Алена Савченко — ещё с Робином Шелковы, Макс Траньков с Таней Волосожар... Ах, да, Флоран Амодио - он тогда только-только чемпионат Европы выиграл.

— Второй приезд в Art on Ice хоть чем-то напоминает вам те первые?

Никита: — Вот чего не хочу — так это сравнивать. Хочу относиться к нашему совместному дебюту именно как к дебюту, как к самому началу. В плане тех, кто участвует в шоу, мы же все из одного мира. И видимся довольно часто, не только в Швейцарии.

— Что представляют собой подобные шоу с точки зрения расхода сил и эмоций? Они дают энергию, или все-таки утомляют?

Виктория: — Это прежде всего большой плюс в том смысле, что, катаясь в таком режиме, ты не выходишь из формы. Неважно, под какую музыку приходится выступать: мы все равно выполняем свои шаги, делаем какие-то элементы, поддержки. То есть не расслабляемся. Во-вторых, ты постоянно подзаряжаешься энергией от других спортсменов, от танцоров, от общей атмосферы, от зрителей. Это совершенно особенный опыт.

— Art on Ice известен тем, что в нем, как правило, нет обособленных сольных номеров — все они увязаны в единую канву спектакля. Это сложнее для фигуристов, чем стандартные показательные выступления?

Никита: — Вика не даст мне соврать: я на любое показательное выступление всегда разминась точно так же, как перед ответственными соревнованиями.

— Я немножко не об этом спросила. Приезжая в подобные шоу, вы же попадаете в не совсем привычные рамки и воплощаете на льду прежде всего идею режиссера-постановщика.

Никита: — Номера, с которыми мы будем выступать в Art on Ice, мы ставили себе сами.

— Как и где шел этот процесс?

Никита: — За два дня до отъезда в Цюрих мы вышли на лёд в Москве, прокатались в общей сложности восемь часов, поставили себе два номера, плюс ещё один, случайно перепутав музыку. Так что у нас даже есть резервная постановка. Когда прилетели в Швейцарию, нас с Викой прямо с самолета привезли на каток, поскольку один из наших номеров включает в себя групповую часть в середине постановки, и мы вместе с группой стали эту часть отрабатывать.

— Какие-то вводные инструкции для постановки собственных программ у вас имелись?
Виктория: — Была только музыка - кантри, и общая тема.

Никита: — Первая просто кантри-песня про любовь — Tattoo on my Brain, вторая музыка называется My Way, исполнитель Алоэ Блэк. Ее смысл заключается в том, кто бы что ни говорил, я всё равно иду собственным путем.

— Ту часть шоу, где не катаетесь вы сами, хотя бы на репетициях смотреть успеваете?

Никита: — Нет.

Виктория: — Вчера не было наших артистов, поэтому мы вообще катались одни. Когда все находятся на льду, краем глаза, естественно, кого-то цепляешь.

— А бывает, что хочется не выходить на лёд, а просто сесть зрителем на трибуну и посмотреть шоу от начала и до конца?

Никита: — Art on Ice — это как раз такой случай.

Виктория: — Действительно хотелось бы всё увидеть со стороны. Будет очень красивый свет, красивая сцена, часть которой подвижна и может выдвигаться в середину катка, танцоры на полу клёвые. Я вчера застала кусочек их репетиции, стояла у борта и смотрела, раскрыв рот.

Никита: — Я, кстати, каждый год хожу в Москве смотреть шоу Тани Навки. У меня дворец рядом с домом, очень удобно.

— У вас было время хоть немножко прийти в себя после чемпионата Европы?

Виктория: — Даже дня свободного не было. Вернулись в Москву и сразу занялись постановками.

Никита: — Если говорить о самом чемпионате, для меня он сложился идеально: все тренировки прошли так, как хотелось, у меня была абсолютно свежая голова, прекрасное самочувствие, прекрасное настроение. А вот после произвольной программы, когда мы сидели в кисс-энд-край и ждали оценок, почувствовал, как меня стало накрывать. Только сейчас начинаю отходить от всего этого. И то не всё на льду делаю. Поддержки только начинаем с Викой снова выполнять. Вы вот спросили, как мы собираемся подзаряжать батарейки — так и собираемся, глядя на других. Своего рода визуальная тренировка. Полной перезагрузки не достичь, конечно, но частично помогает.

— Есть разница между льдом, на котором вы катаетесь в соревнованиях, и тем, что заливается для шоу?

Никита: — В Цюрихе лёд очень качественный. Как был и в Граце.

— Организаторы чемпионата Европы, знаю, очень гордились тем, что подготовили лёд лучше, чем для хоккеистов. Я, например, не была в курсе того, что толщина ледового слоя для фигурного катания должна быть на два сантиметра больше, чем для хоккея.

Никита: — Я тоже не знал, но это логично. Если лёд тонкий, то когда делаешь зубцовые прыжки , просто втыкаешься зубцом в бетон. Неоднократно на разных соревнованиях такое бывало, особенно в Японии. Там любят устраивать катки на универсальных площадках, где может и разборный бассейн стоять, и что угодно, и лёд сплошь и рядом до бетона пробит бывает, особенно когда его первый раз заливают.

— Наверное, лучше всего кататься на специально подготовленном льду природного происхождения?

Никита: — В прошлом году после чемпионата мира мы катались на Байкале, но мне достались коньки Ромы Костомарова, которые на два размера больше, поэтому не могу сказать, что были какие-то особенные ощущения кроме того, что у меня болтается нога в ботинке. Но если бы катался в своих коньках, скорее всего байкальский лёд оказался бы для меня жестковатым. "Минус 25" — это всё же слишком суровая для льда температура. Особенно для танцоров.

— Костомаров как-то сказал, что всю свою спортивную жизнь он катался босиком.

Никита: — Макс Траньков тоже босиком катается. У меня на ноге два силикона и носок ещё. Я так привык. Хотя принято считать, что босиком ты лучше чувствуешь ботинок.

Виктория: — я катаюсь в тоненьких колготках плотностью 15 ден, это всё равно, что босиком.
— Вас обошла в этом сезоне беда с ботинками?

Никита: — Я три пары поменял, но петли на шнурках снова рвутся. Первый раз в жизни у меня такое. Может быть, просто неудачная пара. Но у меня есть ешё одна — про запас.

— Судя по всему, вы быстро раскатываете ботинки.

Никита: — Если программа готова, то встаю на новые ботинки и уже на следующий день могу прокат делать. Но лучше, конечно, ботинки в середине сезона не менять.

Виктория: — А я на прошлогодних катаюсь второй сезон подряд. Попробовала встать на новые коньки, когда мы ставили программы, и поняла, что пара мне вообще не подходит. Времени, чтобы продолжать ее раскатывать уже не оставалось, поэтому я просто снова взяла старые ботинки. Так до сих пор в них и катаюсь.

— Какие договоренности у вас с тренером насчет продолжения тренировок и подготовки к чемпионату мира?

Никита: — Жулин отправил нас в швейцарский тур со словами: "Надеюсь по приезду увидеть вас в хорошей форме. В Москву мы возвращаемся 17-го февраля и нужно будет еще пройти диспансеризацию — у нас заканчивается допуск. Соответственно сразу начнем тренировки.

— Продлить допуск — это дежурное мероприятие, или случаются проблемы с получением медицинских разрешений?

Никита: — Судя по тому, что допуск никак не может получить Саша Энберт, врачи относятся к этому вопросу более чем серьезно. Могут завернуть спортсмена из-за травмы. Я слышал, что Сергей Воронов однажды чуть было не лишился допуска из-за того, что вовремя не вылечил зубы.

Виктория: — Для нас это скорее стандартная процедура, которую для собственного же спокойствия хорошо проходить два раза в год. Но с зубами у меня тоже как-то была проблема: врачи нашли небольшой кариес, и сказали, что если я приду к ним с невылеченными зубами, никакого допуска мне не будет. Я сразу же пошла к стоматологу и решила проблему.

— Возвращаясь к словам вашего тренера: что подразумевает понятие «быть в хорошей форме»?

Никита: — Форма - это прежде всего, физические кондиции. Чтобы дыхание не сбивалось, мышцы в порядке были. Мы делаем в шоу несколько поддержек, которые стоят у нас в соревновательных программах, то есть постоянно их так или иначе тренируем. На полу программы прорабатываем, отдельно занимаемся поддержками. Опять же, зал тренажерный всегда в отеле есть.

— На что-то кроме выступлений и репетиций в ходе гастрольного тура хватает времени?

Никита: — Зависит от расписания репетиций. В один из дней расписание сложилось таким образом, что мы успели между двумя выходами на лёд поехать в центр города и несколько часов там гуляли, пока дождь не пошел и магазины не закрылись.

— То есть Вика и шоппинг успела себе в Цюрихе организовать?

Виктория: — Как сказать...Единственное, что купила — одежду для одного из наших показательных номеров...