Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Факс от двукратной олимпийской чемпионки в танцах Паши Грищук был лаконичен: «У меня все в порядке. Катаюсь, как одиночница. Позвоните, если будет такая возможность».

Естественно, я тут же набрала номер.

Не виделись мы несколько месяцев. В Праге, на чем пионате Европы-99 в январе Грищук была невесела. Лишь за месяц до этого она с новым партнером Александром Жулиным проиграла чемпионат мира среди профессионалов своему бывшему партнеру Евгению Платову и бывшей партнерше Жулина Майе Усовой.

В Прагу Паша и Саша (так сразу стали называть пару Грищук-Жулин американские болельщики) приехали почти одновременно, но за все дни соревнований Жулин не подошел к бывшей партнерше ни разу – постоянно сопровождал свою невесту Татьяну Навку. Там же он сказал:

«Скорее всего, мы с Грищук больше не будем кататься вместе. Мне не нужны эти сложности».

Естественно, настроение фигуристки становилось все более и более подавленным. Однако, когда я дозвонилась до нее, голос в телефонной трубке звучал бодро:

- Как здорово, что вы позвонили. Получили мой факс?

- Да. И честно говоря, была удивлена новостями. Жулин действительно категорически отказался продолжать совместные выступления?

- Это я отказалась. Жулин постоянно обманывал меня, начиная с того времени, когда я была совсем маленькой. Почему же я должна стремиться по-прежнему быть с ним? Долго думала на эту тему и решила: хватит себя мучить. И начала тренироваться одна. Уже почти готовы две программы, мне они очень нравятся, хотя тройных прыжков я пока не делаю.

- Программы вы ставите себе самостоятельно?

- Помогает Рэнди Гарднер. Помните такую пару – Тай Бабилония – Рэнди Гарднер?

- Честно говоря, не ожидала, что в Лос-Анджелесе, где я купила дом, у меня окажется столько фанов. Когда они узнали, что я временно прекратила тренировки, засыпали меня письмами. Мол, очень меня любят, очень хотят, чтобы я продолжала кататься, что готовы помочь, чем могут. И действительно помогают. Во всяком случае, лед у меня бесплатный.

Правда, на катке в это же время занимаются еще несколько фигуристов. Зато, если вдруг образуется «окно» (а лед на лос-анджелесских катках расписан на годы вперед), мне немедленно звонят домой и сообщают об этом – чтобы я могла прийти и потренироваться в одиночестве.

- Наверное, безумно тяжело начинать учить элементы одиночного катания. Хотя, если мне не изменяет память, вы сломали руку накануне Олимпийских игр в Нагано, разучивая потихоньку от тренера тройной прыжок.

- Я сейчас пытаюсь научиться прыгать хоть один тройной. Самое сложное, что у меня пока получается - каскад из двойного сальхова и двойного тулупа. Но ведь не в прыжках главное. Было безумно непривычно переходить на другие коньки. Танцевальные лезвия тоньше, короче, у них другие зубцы. Но привыкла я быстро. Сейчас чувствую себя так, как будто всю жизнь в одиночном катании провела.

- Приглашения на гастроли или соревнования намечаются?

- Мой агент Майкл Розенберг уже договорился о том, что в сентябре я поеду в коротенький тур по Австралии. Что будет потом, пока не знаю. Мне очень хотелось бы выступать. Собственно, всю жизнь хотелось.

- Однако ваш дуэт с Платовым распался по той причине, что вы стремились стать актрисой.

- Не совсем так. Думаю, сыграли роль люди, нас окружавшие. Завидовали, что у нас все так хорошо, делали какие-то гадости. Женю я абсолютно не виню в нашем разрыве. Более того, в Праге смотрела чемпионат Европы и ловила себя на том, что постоянно вспоминаю, как мы катались, как настраивались на соревнования, какие-то случаи, победы, расставание… Наверное, всю жизнь буду вспоминать его как единственного настоящего партнера. А Жулин – кто он такой?

- Вы до сих пор тяжело переживаете разрыв?

- Нет. Вернувшись в Америку, я переосмыслила очень многое. И поняла, что мне грех винить судьбу, впадать в депрессии. Достаточно посмотреть на то, что происходит вокруг, - сколько бездомных в той же внешне благополучной Америке, сколько инвалидов, детей-сирот. Или взять то, что сейчас происходит в Косово. Вот что такое настоящие беды. А я – живая, здоровая, Богом не обиженная. Двукратная олимпийская чемпионка с кучей друзей и поклонников. Какие могут быть депрессии? Сейчас я вспоминаю все, что со мной происходило, как дурной сон.

- Видите, как все замечательно, никакие психоаналитики не нужны.

- К врачу я все-таки обращалась. Он и помог мне переключить сознание на положительную волну.

- Вы по-прежнему вынашиваете планы актерской карьеры?

- Пять раз в неделю я тренируюсь и пару раз хожу на актерские классы. Это нечто вроде самодеятельного театра. У меня есть партнер, с ним мы отрабатываем разные сценки по тому или иному сценарию. Но для меня сейчас это не очень серьезно. Я не могу позволить себе заниматься театром за счет тренировок.

- Круг общения в Лос-Анджелесе у вас уже сложился?

- О, да! В основном он состоит из моих поклонников. Меня часто приглашают в свои студии модельеры, с удовольствием шьют для меня одежду. Есть дизайнер, который будет делать костюмы для выступлений. Предлагают даже участвовать в модельных показах – мне очень нравятся вещи в стиле «суперсекси», которые характерны для новых направлений в моде. Регулярно играю в теннис с одним из теннисных инструкторов Арнольда Шварценеггера, принимаю участие в различных голливудских тусовках.

- Живете одна, или из Европы приезжает мама?

- Маму я не видела с января. А живу с приятелем. Он – начинающий актер, недавно получил главную роль в одном из фильмов. Сам пишет сценарии. Очень хочет написать мою историю и снять по ней фильм. Но это планы отдаленного будущего. Хотя, может быть, удастся найти для меня мелкую роль в фильме, где играет мой парень. Знаете, как здесь принято, - главный герой имеет практически такое же право голоса, как режиссер. А я вполне могда бы сыграть какую-нибудь французскую девочку. Чтобы оправдать акцент.

- Ваш имидж остался прежним?

- Нет, упаси Бог!

- Почему такой тон?

- Думаю, одной из самых больших моих ошибок было то, что я согласилась с доводами брата своего прежнего жениха (был такой Курт Перейра), что мне нужно быть похожей на Мерилин Монро. Сейчас вспоминаю об этом с ужасом. К моей олимпийской программе этот образ совсем не подходил, да и вообще в жизни я совершенно не такая.

- Какая же вы сейчас?

- Более темная, но по-прежнему «блонд». Я решила отрастить волосы подлиннее – хотя бы до пояса. Но это будет еще не скоро.

- Помнится, вы намеревались написать книгу о своей жизни.

- Я не оставила эту идею. Просто пока нет времени на все, что хочется сделать. Знаете, правильнее было бы сказать, что я затаилась. Как Майкл Джексон. Он, когда делает новый диск, прячется ото всех. А книгу я напишу обязательно. И тогда все узнают, кто же из нас был злой силой – я или Майя…