Фото © Владимир Песня Елизавета Туктамышева

Чемпионка мира-2015 начнет соревновательный сезон выступлением на турнире Ломбардия Трофи. Накануне своего первого старта фигуристка рассказала РИА Новости о том, как она провела концовку прошлого сезона в борьбе с тройным акселем и как вышла из этой битвы победительницей

- В ходе осенних прокатов вы зафиксировали вполне историческое достижение, успешно выполнив в двух программах три тройных акселя, что ранее не удавалось никому из фигуристок. Складывается впечатление, что этот прыжок стал для вас если не любимым, то чуть ли не самым простым и, соответственно, уверенным.

- Не сказала бы так. Аксель – точно не самый простой прыжок. Но и не самый сложный.

- Год назад вы говорили мне в интервью, что не очень представляете, как вставить в произвольную программу второй тройной аксель – ограничивались одним прыжком. Что изменилось?

- Мы с тренером (Алексеем Мишиным) четко понимали, что вставлять второй прыжок в программу все равно придется. Поэтому начали работать над этим не дожидаясь конца сезона. Как только я набрала достаточную физическую форму, стала разучивать аксель в связке с тулупом. Таким образом мы и пришли  к желаемому результату.

- Не дожидаясь конца сезона – это когда? В феврале, когда вам не удалось отстоять свое право поехать на чемпионат мира, или в апреле, после выступления на World Team Trophy?

- В апреле. Как раз в Японии я начала делать на тренировках связку из двух акселей – тройного и двойного, выполнять два тройных акселя друг за другом, и окончательно уверилась в том, что все это абсолютно реально. Летом, когда мы возобновили подготовку, прыжки удалось довольно быстро вернуть.

- В феврале и марте ваш тренер достаточно плотно занимался подготовкой Софьи Самодуровой к выступлению на чемпионате мира в Сайтаме. А как тренировались в этот период вы? Не чувствовали себя брошенной?

- Как только я выздоровела после воспаления легких и начала тренироваться, у меня была и цель, и достаточно высокая мотивация. Когда узнала, что на чемпионат мира я не еду, до самого чемпионата оставалось уже не так много времени, а сразу после начинались шоу, в которых я должна была участвовать. Так что фактически без тренера я была в Питере всего одну неделю, в течение которой мне удалось очень хорошо поработать с Ильей Авербухом – мы с ним ставили показательный номер Shallow. У меня, честно говоря, вообще никогда не было проблем в том, чтобы находить мотивацию – я слишком люблю кататься. Если бы не это, наверное, давно закончила бы с фигурным катанием. А так постоянно присутствует интерес: на что еще я способна?

- Не поверю, тем не менее, что для вас не стало ударом решение российской федерации фигурного катания (ФФККР) отправить на чемпионат мира другую спортсменку.

- Непростой период был, да. Но я не из тех людей, которые позволяют себе расклеиваться из-за неприятностей.

- Когда зимой я беседовала с вашим тренером, у меня сложилось впечатление, что он рассчитывал на некие гарантии в отношении вашего участия в мировом первенстве со стороны ФФККР. И что он до последнего был уверен в том, что выбор будет сделан в вашу пользу. Вы, полагаю, тоже это чувствовали?

- Было такое. Но я знаю одно: Алексей Николаевич сделал все возможное для того, чтобы я смогла поехать.

- На вашем графике показательных выступлений неучастие в чемпионате мира как-то сказалось?

- Нет. Я заранее знала, где и когда буду выступать. Разница могла быть лишь в том, поеду я на шоу сразу с чемпионата мира, или же из Питера.

- Восстанавливать кондиции после почти шести недель непрерывных выступлений пришлось долго?

- Нет. Когда шоу заканчивается, то ощущается не усталость и эмоциональное опустошение, как бывает в конце соревновательного сезона, а, скорее, некая грусть: был очень крутой праздник, но он кончился…

- Что изменилось в вашей работе за период летней подготовки?

- Не могу сказать, что стало легче, или, наоборот, тяжелее. Наверное, я могла бы сильно облегчить себе задачу, оставив в программах тот же самый технический контент, что был раньше, но зачем стоять на месте, если можешь сделать шаг вперед? Именно из этих соображений мы с Алексеем Николаевичем поставили перед собой задачу попытаться максимально усложнить обе программы. В короткой будем пробовать каскад флип-тулуп – вместо двух тулупов, что я делала раньше, тройной лутц останется во второй половине программы, плюс – два тройных акселя в произвольной. У меня по большому счету нет выбора, если я хочу оставаться конкурентоспособной. Надо развиваться, усложнять программы по максимуму, разнообразить катание. Моя короткая программа Oblivion показывает меня немножко с другой стороны, чем обычно. Хочется уже увидеть, как это будет воспринято судьями. Произвольная программа вызывает куда меньше волнения. Там я остаюсь собой, игривой, веселой, мне очень нравится и сама программа, и музыка, а в этом случае, как показывает практика, программу всегда хорошо воспринимают.

- Откуда взялась идея оставить «короткую»  постановку, которую сделала Шэ-Линн Бурн, но поменять в ней музыку?

- Это была идея всего нашего тренерского совета, которому я полностью во всех отношениях доверяю.

- Шэ-Линн это желание разделила?

- Все переговоры на этот счет вел Алексей Николаевич и думаю, что они достигли взаимопонимания. Я на самом деле очень благодарна Шэ-Линн за это сотрудничество. Мы вместе сделали очень большую и очень сложную  работу в плане развития меня, как фигуристки.

- Этот шаг вперед в вашем хореографическом развитии получился мучительным?

- Непростым, скажем так.  Переключиться с комфортных движений и шагов на что-то абсолютно новое и непривычное всегда непросто. Тем более когда приходится сочетать новую хореографию со сложными техническими элементами, ничем не проявляя то, что тебе где-то неудобно или тяжело. Хотя в целом все оказалось не так страшно. Просто потребовалось время.

- В речи любого человека есть так называемые слова-паразиты. Можно ли применительно к фигурному катанию говорить о движениях-паразитах, которые на подсознательном уровне заучиваются годами и от которых не всегда удается избавиться?

- Думаю, да. Не могу сказать, что какие-то мои двигательные привычки сильно мешали мне в процессе работы с Шэ-Линн, но я с самого начала дала себе мысленную установку работать в точности так, как мне говорит постановщик, не допускать никакой самодеятельности в движениях. Этот постоянный контроль и оказался для меня одним из наиболее сложных моментов. Я делала шаги, заходы на прыжки так, как их видит Шэ-Линн, не позволяя ни подставить вторую ногу, ни расслабить руки. Бурн очень четко доносит до сознания спортсмена, что хочет увидеть, у нее каждый пункт тщательно распланирован, и работа длится до тех пор, пока результат не начинает досконально соответствовать замыслу. Ради этой постановки я летала к Шэ-Линн в Чарлстон, и за пять дней мы поставили программу. Сейчас мы продолжаем ее накатывать, стараясь ни в чем не отходить от первоначальной постановки.

- Нужно ли вам, чтобы на протяжении сезона постановщик имел возможность корректировать сделанную им работу?

- Рядом со мной постоянно присутствует тот или иной балетмейстер, есть свой хореограф Татьяна Николаевна Прокофьева, которая непрерывно чистит программу, освежает ее. Да и сама Шэ-Линн только приветствует, когда я связываюсь с ней по Facetime – показываю, как катаюсь.

- Переучивание хореографических навыков можно сравнить с тем, как переучиваешь какие-то технические моменты?

- Я так давно уже не занималась переучиванием техники, что вряд ли смогу вам ответить на этот вопрос.

- В целом вы с тренером остались довольны тем, как прошли прокаты?

- Да. Уезжали из Москвы с хорошим настроением.

- И теперь вас ждет тот же напряженный соревновательный график, что и год назад?

- Да. Начинаем с двух турниров-челленджеров, затем два этапа Гран-при, а там посмотрим. Если отберусь в финал серии, то старт на чемпионате России в конце декабря будет уже шестым в сезоне.

- Считается, что в Лужниках, где проходили в этом году открытые прокаты, достаточно тяжелый лед: в зале слишком жарко и поверхность постоянно подтапливается. Это как-то ощущалось?

- Я бы сказала, что лед сделали хорошим. Хотя кататься в Лужниках было действительно жарковато. Из-за этого докатать произвольную программу оказалось не слишком просто. Но гораздо хуже, если каток оказывается холодным. Тогда слишком быстро остывают мышцы, и это реально начинает создавать проблему. Что касается льда, для меня, если нахожусь в хороших физических кондициях, его качество не настолько важно, чтобы об этом говорить и как-то особо обращать внимание. Сейчас даже не припомню соревнований, где лед реально создавал бы проблему.

- А заточка коньков значение имеет?

- Я долгое время каталась на Матриксах, которые по ходу сезона вообще не нужно было точить – достаточно было суть подправить лезвия камешком. Сейчас мы перешли на Golg Seal, которые еще ни разу не точились после первоначальной обработки. Так что с заточкой я не сталкивалась уже очень и очень долго.

- Непривычно слышать. Знаю спортсменов, которые точат коньки перед каждым стартом.

- В нашей группе такое не практикуется. Когда заточка свежая, кататься становится не так удобно, как на лезвиях, которые ты уже раскатал. Да и прыгать становится опасно.

- Ожидание первого старта сравнимо с тем, что было год назад?

- Тогда все было гораздо спокойнее. Сейчас стало более волнительным. Все-таки в своем самом первом выступлении я собираюсь предстать перед судьями в достаточно непривычном для себя образе. Это как взять и целиком сменить собственный гардероб перед выходом в свет. Естественно, меня беспокоит, какой окажется премьера.

2019 год

• Наверх
• Вернуться к оглавлению раздела